Живые зеркала. Ритмы жизни

Ирина Бйорно

Перед вами 32 ритма жизни – 16 стихотворных и 16 в прозе. Как биение твоего сердца. Они – как 32 зеркала, в которые вы смотритесь. Ритмы помогут вам настроится на процесс понимания жизни, как звук камертона помогает найти ноту «ля». Некоторые рассказы были опубликованы в других сборниках Ирины Бйорно, таких как «Татуировки», «ВБХ», «Огни на болоте» и других.

Ритм 3 Ладанка

Мне мама ладанку святую подарила,

Чтоб стороною обошла меня беда.

А в ладанку ту землю положила,

Чтоб Русь я не забыл бы никогда.

Зашила камушек с родительской могилы

И почку с яблони в родительском саду.

Зашила древние мечты и знаки силы,

Что в час сомнения вперёд меня ведут.

Зашила сказки и о мире грёзы,

Зашила в ладанку российскую тоску,

Зашила бабские жемчужинками слёзы

И солнечный закат на волжском берегу.

Я ладанку повесил над кроватью,

А ночью тёмною, когда я крепко сплю,

Выходит Дух, что там живёт, незримой ратью

И песнь мне русскую поёт о той, что я люблю….

Куриная слепота

Моя сестра купила немецкую овчарку. При регистрации собак в России имя собаке выбирается согласно системе — как и при регистрации машин. Кончились имена на А — начинается регистрация имен на Б. Ей досталась буква А и было предложено имя Акбар (великий, большой на арабском). Она сморщила нос при таком предложении регистраторши. Почему русскую собаку, хотя овчарка была бельгийская, рыжая, с темной подпалиной, нужно было назвать арабским именем? Она посоветовалась с мужем, и они выбрали имя французское Арден. Как горы на севере Франции. Не арабское слово, по крайней мере!

А я в это время находилась во Франции как раз около этих Арденских гор, ибо Арден — это горы. Горы невысокие, но знаменитые своими битвами. Именно здесь была расположена дорогая и бесполезная линия генерала Мажино. Недалеко от Арденовских гор произошла и битва при Вердене. Туда-то я и отправилась с мужем изучать историю и реликвии первой мировой войны.

Когда мы приехали в военный музей Вердена, то я ожидала комфорт, экспонаты войны, может быть, фильм, а вместо этого попала в грязные, мокрые казематы. С потолка свисали какие-то сопли, под ногами была грязь и стоялая, тухлая вода. Казематы были холодными и недружелюбными. Никаких экспонатов тут не было. Здесь было эхо войны, того, что случилось в октябре 1916 года, когда немцы захотели оторвать эту часть Лотарингии, где когда-то жила таинственная королева франков Брунгильда. Хотели, да не получилось. Зато у них получилось это во второй мировой, и без всякого боя, и без удушающих газов — обошли они эти подземные бункеры стороной, через эти самые Ардены.

Я не смогла находиться в этих мокрых, затхлых подземельях и десяти минут. В панике я никак не могла найти тяжелую дверь выхода из каземата, и долго бегала по бесконечным, плохо освещаемым коридорам, как ласточка, которая тоже залетела сюда случайно и теперь металась вместе со мной.

Наконец, я нашла дверь и вырвалась на свободу. Там светило солнце, и я тут же улеглась на траву с закрытыми глазами. Кругом меня бугрились старые окопы, где наверняка, лежало и оружие, и черепа погибших. Ласточка моя так и не нашла выхода, продолжая метаться с писком по коридорам каземата. А я, успокоившись, стала оглядывать окрестности этого бункера. В траве росли одуванчики и куриная слепота — желтенькие цветочки-сорняки. Сколько же людей трудились, создавая эти подземные ходы войны! Сколько же здесь загубили жизней! Зачем??? Зачем эти драки за Брунгильду? Почему люди такие слепые? Слово их глаза натерты этой куриной слепотой. Сколько было в истории ненужных, кровавых войн, и сколько идет прямо сейчас, в ту минуту, когда ты читаешь эти строки? Люди дерутся за богов, за Брунгильд, за… куриную слепоту, которая потом покроет их могилы. Одуванчики и куриная слепота. И трава.

На следующий день рано утром я отправилась в близлежащий парк на пробежку. В парке стоял памятник, или, скорее, обелиск. Обелиск ничему и никому. Ни Брунгильде, ни генералу Мажино, ни святому Стефану. Просто обелиск. Ярко-желтого цвета. Цвета куриной слепоты. Высокий. Он был создан, может, для того, чтобы напоминать людям, что можно поклоняться героям войны, можно — святым, а можно просто построить обелиск никому и покрасить его цветом куриной слепоты. Может, кто от этого и прозреет, но вряд ли!

А собака Арден делает апорт и приносит подачку. Умная такая бельгийская овчарка. Но она никогда не узнает, почему её так назвали. Ибо только человеку дан разум. Только вот, зачем?