Глаза дьявола, сердце Парижа

Ирина Бакулина, 2019

Убийства, интриги, расследования. Захватывающие детективные истории. Неожиданные повороты сюжета. Всё это вы найдёте в мини-сборнике коротких рассказов "Глаза дьявола, сердце Парижа". Попробуйте угадать, кто убивает элиту Парижа, в чём вина, казалось бы, неповинных подростков, и кто и за что мстит Снегурочкам. Окунитесь с головой в самые дебри расследований с героями детективных рассказов от автора современной короткой прозы Ирины Бакулиной.

Музыка его души

— Раз моим ты не хочешь быть, значит, и её не будешь, — ударяла она его ножом снова и снова.

Ярослав и Света познакомились в консерватории. Ярослав учился по классу виолончели, а Света — по классу фортепиано. Свете он сначала совсем не понравился. Это её подружка обратила на него внимание.

— Такие у него глаза… глубокие, — мечтательно сказала она тогда.

— Хм, глаза как глаза. И получше видали.

Но однажды на отчётном концерте Света услышала, как играет Ярослав. Пальцы его левой руки скользили по струнам, а пальцы правой — изящно управляли смычком. Музыка лилась из инструмента как шёлк. Казалось, каждый звук растекается не только по залу, но и по сердцу каждого зрителя. Такого исполнения Света ещё никогда не слышала.

И она влюбилась. Без оглядки. Без памяти. Как пятнадцатилетний подросток. Она ругала себя за это чувство, пресекала все мысли о нём. Пока парень не подошёл к ней сам и не предложил уже наконец познакомиться.

У них была странная любовь. Они часами могли говорить о музыке, потом обниматься и целоваться. А потом вдруг неистово поругаться. Да и было бы из-за чего! Из-за всякой ерунды. Могли не разговаривать друг с другом неделю. А потом очень бурно помириться. И всё начиналось заново.

Света любила Ярослава какой-то болезненной любовью. Ей постоянно казалось, что он её бросит. Её душила неуверенность в себе. Да и внешность модельной нельзя было назвать: низкорослая пышечка, не толстая, нет, но сдобная, как называла её бабуля. Глаза голубые, но не яркие, а какие-то тусклые. Единственное, чем она могла гордиться, — была коса. Пшеничного цвета толщиной с кулак.

Конечно, не чета красавцу Ярославу. Высокий, волосы как воронье крыло, глаза… ах, эти глаза… такие глубокие, пронзительные. Иногда Свете казалось, что он смотрит сквозь неё, прямо в душу, аж холодок по спине.

И Света всё время боялась, что кто-нибудь уведёт её счастье. Ярослав каждый раз успокаивал её, говорил, что любит.

Хотя было то, что он любил больше всего на свете. Больше матери, больше жизни и уж, конечно, больше Светы. Это была музыка.

Когда он брал в руки инструмент, он словно переносился в другие миры. Для него переставало существовать всё вокруг. Он растворялся в своей музыке.

Свету это доводило иной раз до белого каления. Ей хотелось растворяться в нём, а он бежал на репетицию. Она мечтала погулять, а у него подготовка к концерту. Света любила музыку, но не настолько.

Однажды она решилась на отчаянный шаг.

— Яр, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.

— Светлана, у меня сейчас новое произведение на разучивании, ну какие могут быть…

— Ярослав! Выслушай меня! Это очень важно!

— Хорошо, — вздохнул он, — но у тебя не больше пяти минут, учти.

— Яр, мы с тобой встречаемся уже второй год, но ты до сих пор не познакомил меня со своими родителями. И с моими тоже не хочешь знакомиться.

— А зачем?

— Ну как зачем? — растерялась Света. — А как же серьёзные отношения? Надо мной уже девчонки посмеиваются, мол, сколько встречаетесь, а свадьбой и не пахнет.

— Света! Какая свадьба? Какие серьёзные отношения? У меня серьёзные отношения только с музыкой.

Света опешила.

— Так ты хочешь сказать, что ты не собираешься на мне жениться?

— Нет, конечно! Я женат на своей виолончели.

— Ну это же бред. Рано или поздно тебе всё равно придётся жениться и…

— Придётся? В смысле «придётся»? Кто это меня заставит?

— Но ведь каждый человек мечтает о семье, о доме.

— Детка, ты сейчас сказала ключевое слово — «каждый». А я — НЕ каждый. Я — особенный. Таких больше нет и не будет.

— Да ты скромный, конечно.

— Света, что тебя не устраивает? Ты встречаешься с самым лучшим парнем в консерватории, у нас прекрасные отношения, встретились, предались утехам, разошлись. Красота! Да многие только об этом и мечтают. А ты тут разнылась: свадьба, родители… К чему всё это? Это мирское. Это суетно. Надо жить духовными ценностями. Выше этого надо быть, Светлана!

Света стояла, опустив голову, и слёзы наворачивались у неё на глаза. «Как же так, — думала она, — жизнь рухнула в одночасье».

Тогда у Светы возник коварный план мести. Она пришла в комнату, где обычно репетировал Ярослав. Выждала момент, когда он вышел, взяла его инструмент и начала рвать струны, ломать колки, выдернула подставку, испортила смычок.

Не успокоившись на этом, она схватила нож.

— Раз моим ты не хочешь быть, значит, и её не будешь, — ударяла она инструмент снова и снова ножом.

Раскурочив любимую виолончель Ярослава, Света с чувством удовлетворения вышла из комнаты.

Весь вечер девушка ждала, что он придёт к ней или хотя бы позвонит, рассказать о своём горе. Но Ярослав так и не объявился.

На следующее утро Светлана пришла в консерваторию. Её удивило наличие полицейских и скорой при входе.

— Вот она! — крикнула Людка, девушка с их потока, которая была влюблена в её Ярослава. — Хватайте её! Это она!

Света ничего не понимала. Неужели это из-за раздолбанной виолончели?

— Доброе утро, вы Светлана Нипольская?

— Да.

— Пройдёмте!

— А что случилось?

— Вы подозреваетесь в убийстве Ярослава Марусева.

— Что? — у Светы закружилась голова. — Какое ещё убийство? Вы о чём вообще?

— Пройдёмте со мной!

И следователь повёл Свету в ближайший кабинет.

— Вчера Ярослав Марусев был найден мёртвым в репетиционной комнате. Девять ножевых ранений. Его инструмент лежал рядом раскуроченный.

У Светы потемнело в глазах. В висках стучали слова «убийство», «девять ножевых ранений». Но как же так? Она ведь только испортила инструмент, она не убивала Яра.

— Я не делала этого. Зачем мне это? Мы ведь встречались, я любила его.

— Камеры видеонаблюдения засняли вас, когда вы входили в репетиционную и во сколько вы оттуда вышли. Время совпадает.

— Но я не убивала его! — закричала Света.

— Ваши сокурсники считают, что у вас был мотив. Он не хотел на вас жениться.

— И что? Это не повод его убивать. Хорошо, я признаюсь, что это я раздолбала его инструмент. Меня бесило, что её он любил больше меня. Но я не убивала его!

— Хорошо, а кто мог это сделать, как думаете?

— Не знаю. Да мало ли кто.

— К сожалению, слишком много улик против вас. Поэтому я вынужден вас задержать.

Свету вели через фойе, в наручниках, на глазах у всей консерватории. Она не плакала. Она думала, как быть дальше. И о том, кто мог убить её любимого и подставить её.

***

Прошёл год. Света отсидела в тюрьме по обвинению в убийстве. Она вышла по УДО за примерно-образцовое поведение. И начала своё расследование.

Она раздобыла записи с камер видеонаблюдения и поняла, что кроме неё и Ярослава в комнату никто не входил. Но кто же тогда?

Она сделала запрос в морг. На её счастье, эксперт, который давал заключение, пошёл на контакт и рассказал, что раны были нанесены, скорее всего, самим убитым.

Тогда Света отправилась в консерваторию. Она тщательно обыскала всю репетиционную. И уже отчаявшись, увидела белый уголок в полу между досками паркета. Она подцепила его. Уголок оторвался. Тогда Света выломала дощечку и нашла записку. Дрожащими руками она развернула её.

На потрёпанном листке был до боли знакомый почерк. Из-за оторванного уголка и пройденного времени было сложно разобрать, что там написано. Хоть и с трудом, но Света прочитала слова:

«Смысл моей жизни кто-то уничтожил. И даже подозреваю, кто это был. Я не смогу жить без своей виолончели, поэтому ухожу вслед за ней. Прощайте, друзья! Я никого не виню и сделаю это сам. Но я НИКОГДА не прощу тому, кто убил мою Виолетту…»

19.10.2019