Все начинается с хвоста. Повесть в рассказах

Инна Лайон

Кате 24 года, и она обладает шикарным белым хвостом наподобие кошачьего. По воле случая она находит все, за чем приехала в Саратов пять лет назад: друзей, работу, любовь, а также врагов и приключения. У Кати не сразу получается осознать свою принадлежность к мутантам, а тут еще случайно обнаруживается целительный дар. Короткая повесть в рассказах о Кате и ее друзьях подскажет, как быть и выживать, когда ты не такой, как все, в этом враждебном мире, где каждый тянет одеяло на себя.

Отвал башки

Август 2016 г.

Свой хвост Катя любила, лелеяла, мыла его распутывающим шампунем с чистотелом и расчесывала специальной щеткой с ворсом из конского волоса. Но на этом Катино сходство с семейством кошачьих заканчивалось. Катя любила все молочные продукты, но пила молоко из стакана, а не лакала из блюдечка. Ногти она стригла коротко и не носила длинный маникюр. И спала, как ей заблагорассудится, а не свернувшись калачиком.

Вот и сегодня — сама на животе, правая рука под подушкой, левая свисает с кровати. А духота уже с самого утра. Катя хвостом отбросила простыню, но так под ней и осталась. Катя вильнула задом посильнее. Никакого эффекта. Отбросив простыню рукой, она перекатилась на спину и замерла. Знакомого бугорка внизу спины, где хвост произрастал из копчика, не было. Вихрь безумных идей пронесся в голове — от «я еще сплю» до «оторвался».

— Не может быть. Не верю, — произнесла она вслух.

Пошарила рукой по кровати. Пусто. Медленно, очень медленно она коснулась своего голого тела. Теплая плоть, позвоночник, копчик и никакого тебе хвоста. Она села на кровати и несколько минут тяжело дышала, не зная, горевать или радоваться.

В ее жизни случались дни, когда она проклинала свой хвост и хотела стать обычной женщиной, уехать в другой город, где ее никто не знал, и начать все сначала. Может, даже выйти замуж и завести котят… ой, ребят. Но это было нечасто. А с марта ее жизнь стала веселее, после того как директор маркетингового отдела Вадим Синицын сделал ее моделью Саратовской фабрики верхней одежды.

— Ешкин кот! Сегодня же фотосессия новой линии меховых курток на фабрике!

Какому идиоту приспичило снимать рекламу зимних курток в середине августа, Катя точно не знала. Но догадывалась. Вскочила и понеслась в ванную к большому зеркалу. Она вертелась перед ним и так и сяк — хвоста не было. Вот белые ворсинки на коврике ванной. Вот ряд шампуней для кошек. Вот специальная щётка. А хвоста нет.

Что делать и куда бежать? Звонить доктору? Какому доктору, дурочка? Ветеринару, что ли?

«Здравствуйте, у меня отвалился хвост».

«Девушка, вы неправильно набрали номер. Подождите, соединяю».

«Психбольница на проводе».

Хотя в городе мутанты и не были такой уж новизной, но обращаться к докторам по поводу хвоста Кате еще не приходилось.

Отказаться от фотосессии значило остаться без денег до конца месяца. Зарплата была неплохая, но почасовая. В апреле Катя начала вести бюджет и записывать свои расходы. Сама платила за телефон и даже понемногу откладывала в конверт с надписью: «На черный день». Неужели этот день настал сегодня?

В кошельке лежали еще пять тысяч. Через неделю Кате исполнялось 25, и она хотела пригласить в гости на день рождения ребят, Кешу и Толика, Вильетту, может даже Вадима и фотографа дядю Славу. Вот и все ее друзья. Но даже если отменить празднование юбилея и достать фонд на черный день, то этих денег хватит лишь на какое-то время. А дальше что? Опять переходить на овощную диету и забыть вкус домашних сливок? А может, оно и к лучшему, что хвост отвалился? Теперь она может быть обычным человеком, как все, и начнет новую, бесхвостую жизнь.

Запищал телефон, и выскочило сообщение-напоминалка: «Фотосессия на фабрике, 10 утра».

Катя заметалась опять. Кому звонить? Кто знает, если хвосты улетучиваются просто так — появляются ли они опять из воздуха? Может, какой-то наговор? Из недругов у нее была только Алевтина со своей группой поддержки в виде Таси и Маси. Но с ними она больше не виделась и не общалась после мартовского кастинга. Значит, черную магию отметаем.

Можно было позвонить новым друзьям-мутантам, Толику и Кеше, с которыми она познакомилась на рекламном кастинге. Гуттаперчевые руки Толика обеспечили ему 15 секунд в рекламе новой линии фастфуда «Вкусно и ладно». А Кеша со своими рожками-антеннами теперь имел постоянную роль в местной передаче «Саратовские телепортики». Но рассказывать об этом он не любил.

Они были отличные ребята. С Кешей они часами болтали по телефону обо всем на свете. А Толик ей нравился; она хотела бы и с ним болтать часами, но он вечно был занят, работал или подрабатывал, и редко бывал дома, да и, скорей всего, болтал по телефону с другими девушками.

К тому же на прошлой неделе Катя поругалась с ними из-за их настойчивых приглашений на встречу в саратовский клуб мутантов. После кастинга в марте ребята начали ходить на еженедельные встречи по четвергам в фойе офиса «Балтики», где работали какие-то шишки из мутантов. Там всегда был бесплатный стол-буфет и по две банки пива на каждого посетителя, также какие-то пакеты с провизией для малоимущих семей и иногда рекомендации по трудоустройству.

Катя вспомнила ее последний разговор с ребятами, когда у Толика выдался свободный субботний вечер и они втроем пошли в кино на фильм «Тайная жизнь домашних животных». Уж очень Кате нравилась кошка Хлоя, и Катя покатывалась со смеху, когда та обчистила хозяйский холодильник.

— На фиг мне нужен ваш клуб мутантов? Мне и так хватает в жизни экстрима. Я только начала нормальную жизнь и успешную карьеру, — завелась Катя, как только они вышли из того самого кинотеатра «Победа», где познакомились в марте.

— Катя, вместе мы сила, — настаивал Толик. — Собрания, протесты, лайфхаки, новости, да и просто общение. Ты не пожалеешь. Мы там нашли много интересных личностей: Денис с Артемом, Васек, Леша, ну и, конечно же, сам Михалыч, который заправляет всем. Ираида Петровна…

«Еще ты забыл упомянуть Алевтину, Тасю и Масю», — подумала Катя, но ничего не сказала. Еще подумает, что она ревнует.

А вот теперь Катя даже немного пожалела, что ни разу не пошла с ребятами в клуб; глядишь, нашла бы там хоть какую-то работу через Михалыча, в том же офисе «Балтики» или на другой должности, где хвост значения не имеет. Но риск повстречаться с Алевтиной останавливал Катю каждый раз, когда Кеша звонил в четверг: «Кать, ты с нами?»

А неделю назад она им сказала:

— Делать мне больше нечего, как по вашим клубам ходить, — фыркнула и уехала на трамвае домой. Она не звонила Кеше всю неделю и только отсылала вечерами короткие эсэмэски: «Споки».

«Споки» означало укороченную фразу «спокойной ночи», а также «у меня все нормально». После просмотра на Катином видике фильма «5-я волна» они решили, что им нужно кодовое слово на тот случай, если вдруг в следующий вторник появятся инопланетяне и нужно будет срочно сообщить друг другу об опасности. Вторник прошел без апокалипсиса, а шутка эта переросла в ежевечернее короткое сообщение, которое вошло в привычку у всех троих.

Катя глянула на часы. 8:20. Надо что-то решать — искать выход в ситуации с хвостом или звонить и отменять фотосессию. Она побежала назад в спальню и заглянула под кровать. Может, он просто отпал, потому что линяет, и если его найти, то он как-то прирастет назад? Но почему именно сегодня? Где ты, хвостик, миленький?

— А-а-а-а!!! — завопила она и шмякнулась на пол, прислонившись спиной к шифоньеру. Стоп. У нее же есть несколько моделей тех самых дорогих пальто. Сенсационная идея, которая пришла в голову Вадиму Синицыну, когда он курил на ступеньках кинотеатра «Победа» и увидел Катю, заключалась в том, что Саратовская фабрика верхней одежды выпустила хвостатые пальто.

Ведь есть же пальто с отстегивающимся воротником, почему не может быть пальто с отстегивающимся хвостом? Разные виды хвостов — пушистые хвосты из натуральных мехов и хвосты из искусственных волокон — крепились к спине на пуговицу к самым разнообразным фасонам красивых зимних пальто. Хвост можно было отстегнуть и обмотать вокруг шеи в виде красивого шарфа, уложить как длинный воротник, завязать на поясе или не отстегивать и нести на плече или в руке.

— Раз мутанты живут и существуют рядом с нами, то пусть и они будут частью нашей культуры и моды, — говорил продвинутый Вадим.

Пальто должны были поступить в продажу в начале сентября как осенне-зимние модели. Но фотосессии для журналов и рекламных плакатов начались еще в июне, и они успели отснять почти все, за исключением нескольких моделей удлиненных меховых курток. Катя ездила на фабрику каждое воскресенье, когда сцена актового зала была свободна для съемок. Ей, как ведущей модели и прототипу новинок, фабрика подарила несколько вариантов пальто с разными хвостами.

— А что, если… Ну хотя бы для сегодняшней фотосессии, а там посмотрим, — решила Катя.

Она достала все пять пальто и разложила их на кровати. Три с искусственными хвостами она отмела сразу. Им до Катиного хвоста было как «Запорожцу» до «Мерседеса».

Два других тоже вызывали сомнения. Хотя мех был белый и натуральный, но один был молочного оттенка, а второй, песцовый, был похож на Катин настоящий пропавший хвост, но короче сантиметров на тридцать. Катя отстегнула его от розового пальто и пошла искать медицинский пластырь. Лучше короткий, чем вообще никакого, решила она.

Быстро приняла душ. Бутылки специального шампуня с чистотелом одиноко стояли на полке в ванной комнате. Было странно мыться бесхвостой, и обтираясь полотенцем, она ловила себя на том, что хочет крутануть бедрами и отряхнуть хвост от воды. Катя привела в порядок свои каштановые волосы, поглядывая на бесхозную щетку для расчесывания хвоста. Вздохнула, накинула легкий халатик и отправилась на кухню завтракать.

Странно, но не хотелось ни молока, ни хлопьев для завтрака, ни даже кофе со сливками. Вместо овсянки на молоке или йогурта с ягодами она поджарила себе яичницу, что было совсем не в ее вкусе.

Следующим шагом было закрепить хвост так, чтобы он выдержал трехчасовую фотосессию.

Медицинский пластырь она не нашла. Да и в медицинском шкафчике был жуткий беспорядок, и там было все: от скрепок до старых лезвий для опасной бритвы — только не то, что надо. В ящике кухонного стола Катя нашла скотч для посылок, и после трех неудачных попыток она смогла с помощью двух липких полосок крест-накрест закрепить хвост на своем теле в районе копчика пониже спины. Утянулась корсетом, чтобы тот страховал скотч. Вроде держится крепко. Надела майку на два размера больше, с гербом Саратова. С джинсами пришлось повозиться. Как она ни старалась — безжизненный хвост после пары минут в тесных джинсах висел как тряпка. Катя сняла джинсы и надела растянутые треники, запихнув хвост в обширные зимние панталоны. Вид у нее был еще тот.

* * *

Фотостудия фабрики не имела своего отдельного помещения. Софиты и фотооборудование были свалены в углу кабинета Вадима, а съемки проводили на сцене пустого актового зала с монтажом заднего фона. К приходу Кати уже все было готово. На заднике висел зеленый экран. На сцене стояли лампы и отражатели. Горы верхней одежды грудились на креслах первого ряда. Весь персонал — пожилой фотограф дядя Слава и Вильетта, молоденькая гримерша и костюмерша в одном лице. Сколько лет было Вильетте, Катя не решалась спрашивать. 18? 21? 33? Короткие юбочки, кружевные лифы и чулки с поясом, густая челка и два конских хвоста в лучших традициях японского аниме. Вильетта дополняла свой образ вечной девочки умелыми рисунками на лице — сердечками, цветочками, рисовала себе огромные глаза, а иногда кошачьи усы.

Вильетта относилась к Катиному хвосту как к живому существу, ласково называла его Хвостиком и благоговейно гладила с разрешения Кати. Вообще-то, мама дала дочери имя Виолетта, но отец на радостях так упился по дороге от роддома до загса, что не смог выговорить чудное имя при получении свидетельства о рождении. Каких только имен не перевидал загс, так что Вильетта была еще цветочками.

— Здравствуйте, Вильетта. А где Вадим? — спросила Катя.

— Здравствуйте, Катя и Хвостик. Вадим улетел в Милан за новыми тканями. Там появился новый крутой непромокаемый букле — ауф!

— Букле?

— О, это тема! Вадим готовит что-то новое для осени тоже.

Иногда Катя не понимала Вильетту. Например, она и понятия не имела, что такое «ауф», но вместо этого переспросила про букле, чтобы не прослыть уж совсем чайником в мутных водах молодежного жаргона. Она рассеянно слушала про талантливого Вадима и новые ткани из Милана, в душе радуясь, что он не будет присутствовать на съемках. Лишь бы сегодня как-то пронесло. Что будет дальше, она боялась загадывать.

— А где наш Хвостик? — Вильетта захлопала в ладоши.

Катя вывалила самозванца на пол. Зрелище было жалкое. Августовская жара превратила его в мокрую свалявшуюся тряпку.

— Что-то он сегодня не в теме, — забеспокоилась Вильетта.

— Приболел, — соврала Катя. — Вы же видите, какая жара. Он любит холодную погоду.

— И какой-то короткий, — продолжала Вильетта, разглядывая песцовый хвост.

— Я его подстригла.

Вильетта удивленно подняла брови. Катю несло дальше:

— Ну, как волосы стригут. Если хвост не стричь, то он вырастет о-о-о-очень длинный, да и концы секутся.

— Отвал башки, — сказала Вильетта, — я и не знала, что их надо стричь. Да, после стрижки наш Хвостик стал как варик фасона «Морозный закат», ну те, от розовенького пальто. Рил ток. Ведь правда?

— Угу, — Катя кивнула, сгорая внутри от стыда, и полезла в свой рюкзак, притворившись, что ей там что-то срочно надо найти.

— Не двигается сегодня? — опять спросила Вильетта.

— Он теряет подвижность, когда мокрый.

— Ноу проблем. Давайте его высушим феном.

— Не, фен он терпеть не может. Это только усилит мигрени.

«Боже, что я несу?» — подумала Катя.

— У хвостов тоже бывают мигрени? Полный зашквар.

— Ну-у-у… не мигрени, конечно. Это я неудачно выразилась. Помните, как в «Трое из Простоквашино»: «То лапы ломит, то хвост отваливается», — Катя пришла в ужас, но нашла в себе силы продолжить: — Вот его как раз ломит при магнитных бурях.

— Точно. У меня тоже с утра вайб не очень. Сегодня ведь день активного солнца. Бедный Хвостик.

«Бедная я. Без хвостика, скоро без работы, без будущего». Катя закусила губу в раздумье.

— Простите, пожалуйста, за мои криповые вопросы, — извинилась Вильетта. — Вы, наверное, эмоционально очень сильно связаны. У меня есть лайтовые мятные конфетки. Хотите парочку для релакса?

Катя кивнула, не в силах придумать еще одну ложь. Они прошли в маленькую гримерку за сценой, где стояли раскладной стол, переносное зеркало и чемоданчик Вильетты с косметическими принадлежностями. Что-что, а макияж Вильетта делала отменный.

Весь следующий час Вильетта наносила слои тоников, увлажняющих и тональных кремов, закрепителя, подводки, теней, румян и блеска для губ. И болтала без умолку, пересыпая свою речь жаргонными словечками, половину которых Катя не понимала. Она уже заочно выучила имена всех Вильеттиных подруг и бывших бойфрендов, новые профессии ее школьных друзей, подробности папиной работы и шедевры маминой стряпни, все последние новости с фабрики и сколько разных костюмов аниме Вильетта пошила себе за этот год. Но лучше слушать беззаботное щебетанье Вильетты, чем предаваться печальным мыслям о своем бесхвостом будущем.

Когда Вильетта закончила макияж, Катя уединилась в глубине гримерки и переоделась в обтягивающие джинсы и тонкий свитер, что было частью ее зимнего имиджа. Проверила, как скотч держит хвост, — все нормально, сидит крепко. Может, прорвемся сегодня?

Следующую пару часов дядя Слава щелкал фотоаппаратом, а Катя меняла позы и куртки, которые подносила Вильетта. Катя жутко нервничала, но изо всех сил старалась вести себя натурально. И все же почти каждые две минуты она легонько касалась спины, проверяя прочность скотча.

В актовом зале было душно. Натужно гудящий кондиционер не спасал от августовской жары. Да еще свитер и меховые куртки. Катя истекала потом, и Вильетте пришлось дважды убирать подтеки макияжа с Катиного лица и наносить повторный слой тонального крема и румян.

Беда случилась, когда снимали последние кадры загородного отдыха. По замыслу Вадима Катя должна была лепить снежки и бросать их. Тонкий слой ваты на полу, посыпанный новогодними блестками, заменял зимний пейзаж. Но снег для снежков был настоящий. Вильетта принесла его в контейнере из морозилки холодильника, находившегося в офисе Вадима. Катя с наслаждением касалась холодного снега. Ее улыбка на камеру была совершенно искренней. Наконец-то можно расслабиться и закончить съемку с фальшивым хвостом. Нагнувшись пару раз за снегом, она услышала тоненькое «ой» и поняла, что корсет её не спас. Частые касания и жаркий день сделали свое грязное дело. Предательский скотч отклеился от потного тела, и безжизненный хвост валялся на искусственном снегу.

— Жесть какая, — запричитала Вильетта. — Ауч, он отвалился. Вам больно? Вам надо в больницу?

Катя протянула руку за хвостом, но Вильетта ее опередила и, подняв хвост, уставилась на два обрезка скотча, болтающихся у основания.

Кате хотелось зареветь, но слез не было — вся жидкость тела ушла в пот. У Вильетты слезы нашлись сразу, и черная тушь образовала грязные потеки на ее холеном личике, стекая поверх бабочек и цветочков, приклеенных на щеках Вильетты.

— Такой шейм. Как же мы теперь?

Катя не знала, кого Вильетта имела в виду — фабрику, фотостудию, свою и Катину работу или Хвостика. Скорей всего, все вместе.

— Я сама позвоню Вадиму, — буркнула Катя, засовывая искусственный хвост в рюкзак. Переодеваться она не стала и туда же, в рюкзак, запихнула свою майку, треники и зимние панталоны. Оставив на сцене плачущую Вильетту и обомлевшего дядю Славу, Катя пошла к выходу.

Похоже, что ее карьера ведущей модели зимнего сезона Саратовской фабрики верхней одежды уже закончилась, так и не успев как следует начаться.

* * *

Реветь все же хотелось. Но не просто реветь, а в чье-то плечо, всхлипывая и жалуясь на судьбу. Кате даже не надо было листать свой список контактов, чтобы знать, в чье именно. Из всего списка контактов у нее было только пять саратовских номеров.

Она набрала текст: «Сегодня не споки. Можно приеду?»

Ответ от Кеши пришел сразу же: «Конечно. Я дома один. Толик на дачах. Жду».

Она купила бутылку дешевого вина — на двоих хватит — и поехала на трамвае на окраину Волжского района, где в частном доме жили Толик и Кеша. Их крохотный бревенчатый дом Катя называла избушкой на курьих ножках. Небольшие сени с рукомойником, кухонька с дровяной печкой для обогрева и переносной газовой для приготовления еды, зала — как ее называл Толик — с парой диванов и черно-белым телевизором — вот и все апартаменты. Удобства на улице. Но ребята не жаловались, да и плата за аренду была сносная.

Пока трамвай доковылял до нужной остановки на окраине и пока Катя дошла по пыльным улицам частного сектора, день пошел на убыль и жара чуть отпустила.

С потекшим макияжем, в свитере и джинсах, с тяжелым рюкзаком за плечами, прижимая бутылку вина в груди, бесхвостая Катя вошла во двор резиденции Кеши и Толика. Кеша ждал у двери и приподнял тюлевую шторку, пропуская Катю в темные сени.

На маленькой кухне пахло гречневой кашей и абрикосами. Тикали старинные ходики. Урчал допотопный холодильник «Минск». Кеша без лишних вопросов забрал бутылку, поставил ее на кухонный стол и обнял Катю. Плотину, сдерживающую ее чувства весь день, наконец-то прорвало. Катя уткнулась в плечо Кеши и заревела.

Спустя несколько минут Кеша усадил ее за стол и налил теплое вино в два стакана. Катя еще не могла сказать ни слова. Икая и всхлипывая, она сделала несколько глотков.

Кеша ничего не спрашивал. На столе стояла тарелка со спелыми абрикосами. Кеша сел рядом на табуретку и придвинул тарелку Кате.

— Ешь. Толик на дачах подрабатывает на уборке фруктов. И домой приносит кое-что.

Катя мотнула головой в сторону бутылки. После второго стакана голова прояснилась — винишко сделало свое дело, и она вытащила из рюкзака проклятый хвост, усыпанный новогодними блестками.

Кеша сразу оценил ситуацию.

— А твой где?

В эту минуту в дверях появился Толик с коробкой пахучих яблок в руках. Легкий загар покрывал его лицо и чуть растянутые жилистые руки. Загар был ему к лицу, как и улыбка до ушей. Но в эту минуту Катю больше не волновали ни красота Толика, ни потекший по щекам макияж. Кате было все равно. Жизнь без хвоста вдруг потеряла смысл.

— О, у нас гости? Катюх, привет. А что с хвостом?

Катя завыла, как раненый олень.

Толик поставил коробку с яблоками у стены и сел на пол у ее ног. Так они и сидели, пока Катя не перестала реветь и, вытерев слезы и нос, сложила руки на коленях.

Ребята переглянулись. Кеша кивнул, и Толик придвинулся к Кате поближе и взял Катю за руки.

— Катя, вопрос не совсем тактичный, но все же я спрошу — сколько тебе лет?

Катя не стала кокетничать и просто ответила:

— 25 будет в следующее во-воскресенье.

— 25! — хором сказали ребята и облегченно вздохнули.

— Чему вы так радуетесь? Это что, возраст, когда все хвосты отваливаются?

Толик зашелся приятным смехом.

— Почти так.

— П-прекратите ржать. Объясните-те сп-сперва. Что за волшебная цифра 25? — спросила Катя, немного заикаясь.

— И вправду волшебная. — Толик только улыбался. — Для нас, мутантов, таких цифр целых четыре.

— Если доживешь, — подхватил Кеша.

— Не каркай, все доживем и еще всех переживём. — Толик кивнул Кеше и продолжал: — 25, 50, 75 и 100. Это возраст, когда наши особенности, ну там рожки, крылья, хвосты мутируют. Нам Ираида Петровна на лекции объясняла…

— Кто т-такая Ираида Петровна? — спросила Катя.

— Она в «Балтике» с Михалычем работает. В пивной лаборатории, — ответил Толик.

— В лаборатории дрожжевых культур, — поправил Кеша, — у нее химическое образование. И она проводила образовательную лекцию для мутантов.

— И что? — спросила Катя.

Кеша продолжил:

— Она много чего рассказывала, но основная мысль, что ничто не вечно под луной. И человеческое тело и мутирующие органы в том числе. Из-за сложного генного коктейля белков и коллагена, частого использования наших органов всё это изнашивается и иногда отваливается, как…

— Как у Шарика в «Простоквашине»? — закончила фразу Катя.

Кеша кивнул.

— Так куда же он делся тогда, если отвалился?

— А под кроватью смотрела? — спросил Толик.

— Да, не было его там.

— А кровать заправила?

Катя отвела глаза. Она жила одна и никогда не заправляла постель, только лишь когда родня из Ульяновска приезжала в гости. Наверное, он так и лежит в складках простыни. А она, дурочка, бегает ищет.

— А он вырастет назад? — спросила она.

— Ну, если будешь есть побольше белковой пищи, то вырастет через месяц-другой, — ответил Кеша.

— Так долго?

— Это зависит от специфики твоего мутирующего органа. У земноводных, например, другой цикл жизни из-за чешуек. У них линька проходит как минимум раз в год.

Катя высвободила руки из рук Толика и прижала их к груди. Ее чуть передернуло, когда она представила себе, как хвост Алевтины облезает каждый год и она сидит дома в ожидании, пока вырастет новая чешуя. Бр-р. Она вздохнула и сказала:

— Ребята, какие вы умные. А с вами тоже так было?

Кеша отрицательно замотал головой:

— Нет, мне только 23. Жду не дождусь, когда они отвалятся и, может, не вырастут назад. Готов вегетарианцем стать.

Катя повернула голову к Толику и вопросительно посмотрела на него. Она хотела знать, сколько ему лет, но никогда не спрашивала. Толик пожал плечами.

— Есть такой опыт.

Но не стал вдаваться в детали и посмотрел на Кешу:

— Что у нас там есть в холодильнике из разряда протеинов? Колбаса какая-нибудь?

— Ага, есть докторская. Еще гречка. Вчера сварил кастрюлю. Хлеб только закончился. Я собирался сходить в ларек на углу.

Толик достал из кармана купюру:

— И возьми маковый рулет к чаю, — глянул на Катю и добавил: — И сливок.

Катя полезла в рюкзак и достала кошелек.

— Кеш, и возьми еще одну бутылку белого. Проставляюсь.

Кеша поднялся:

— Уговорили, сбегаю. — Но остановился у порога. — При одном условии: Катя, в следующий четверг ты идешь с нами на встречу в клуб мутантов.

Катя вздохнула и, притворившись на пару секунд, что раздумывает, кивнула.

Жизнь потихоньку возвращалась в свое русло, и будущее уже не казалось таким безнадежным, каким было с утра. Может, все бы сложилось по-другому, если бы Катя согласилась сходить на встречу мутантов раньше? «В конце концов, помимо Алевтины, клуб посещают еще двести человек. Вон образовательные лекции какие-то читают. Может, еще что-то новое узнала бы про себя и свою мутацию», — подумала Катя.

Что там сегодня сказала Вильетта? Отвал башки. Ну, или хвоста.