Ритуал святого Валентина

Инна Бачинская, 2021

В город после долгого отсутствия вернулся бизнесмен Виктор Бражник с молодой красавицей-женой Маргаритой. Они явились на прием в честь дня святого Валентина, женщина вышла на минутку и… бесследно исчезла. А через два дня обнаружили тело убитой Маргариты: у нее обрезаны волосы и на щеке нарисован красным фломастером знак Троицы… И это уже не первое подобное убийство! Город в ужасе, тем более жители там и тут начали встречать зловещего черного монаха. И только Олегу Монахову, называющему себя волхвом и экстрасенсом, под силу раскрыть все тайны!

Глава 6

План действий

На каждое действие есть равная ему противодействующая критика.

Постулат Харриссона

— А теперь, Лео, звони майору и скажи, что нам известно имя жертвы и мы готовы его озвучить! — скомандовал Монах. — Не даром, разумеется, — добавил он.

— Лады! Я выловлю его, звякну, и ты бегом к Пушкину. Не опаздывай, у нас будет четыре с половиной минуты.

— Э нет, Лео, так не пойдет, — ухмыльнулся Монах. — Ты упускаешь одну важную деталь — диктуем мы! Так что четыре минуты или десять, решает не он, понял? Через два часа у Митрича в «Тутси». То есть… — он посмотрел на часы, — в пять. Точка.

— Ты думаешь?

— Уверен. Не рохай, Лео. Правда на нашей стороне. Гнем свою линию и берем быка за рога. Противник должен нас уважать. Это я тебе как…

— Знаю, знаю, — перебил Добродеев. — Как скромный бродячий волхв с детективными способностями.

— Увы, уже не бродячий, — сказал Монах. — Перебродивший. Звони!

Добродеев потыкал пальцем в айфон; друг гипнотизировал его взглядом.

— Привет, майор! — бодро сказал журналист, и Монах одобрительно кивнул и показал большой палец: так держать! Потверже! — Есть разговор… у нас, мы тут с Олегом, подсобралась кое-какая информация по второй женщине… Откуда знаю? У нас свои источники. У памятника? — Добродеев посмотрел на Монаха, тот замахал руками и показал кулак. — Не получится, майор. Разговор долгий. Ждем тебя у Митрича через два часа, то есть… э-э-э… в пять. До встречи!

Не дожидаясь ответа, он отключился. С минуту они молча смотрели друг на друга.

— А если не придет? — спросил Добродеев. — Два убийства на руках… Он там днюет и ночует!

— Придет, — твердо сказал Монах. — Прибежит как миленький. Хочешь пари?

— Не хочу!

Если бы они заключили пари, Добродеев снова проиграл бы. Майор Мельник пришел в пять ноль-ноль. Недовольный, мрачный, он прошагал по залу к их столику, кивнул, сел и взглянул вопросительно.

— Как жизнь, майор? — сказал Монах, приветливо улыбаясь. — Леша боялся, что ты не придешь: два убийства не шутка, говорит, ты даже ночуешь на работе.

— Какая у вас информация? — с ходу перешел к делу Мельник, которому было не до лирики.

— Имя второй жертвы, — сказал Добродеев.

— Даже не буду спрашивать откуда, — сказал майор. — Ну?

— А что по первой? — спросил Монах. — Личность установлена?

— Установлена. Приезжая, из Березового…

— Райцентр на севере области, знаю, — перебил Добродеев. — Четыре часа машиной.

— Билетик на автобус нашли? — ухмыльнулся Монах. — Что сообщают из Березового? Как ее звали?

Добродеев только головой покачал: ну, не нахал?

Майор сверкнул взглядом, но сдержался и сказал после паузы:

— Янина Матвеевна Сокор, тридцать три года, одинокая, работала в центральном универсаме, познакомилась в чате с мужчиной из нашего города, он пригласил, она выехала из Березового четырнадцатого февраля двухчасовым рейсом, прибыла сюда в семнадцать пятьдесят, куда направилась с вокзала, неизвестно. Это все. Ну?

— Маргарита Бражник, супруга Виктора Бражника, предпринимателя. Исчезла четырнадцатого февраля с ужина по случаю Дня святого Валентина в «Английском клубе», — сказал Монах, вспомнив сцену из старого фильма, где на мосту обменивают ихнего шпиона на нашего разведчика.

— Там были все городские сливки, я достал пригласительные, — похвастал Добродеев.

— Красиво жить не запретишь, — неодобрительно заметил майор Мельник. — Что дальше?

— Бражник поднял шум, его быстренько увели и скандал замяли, — сказал Монах. — Мы думали, что она вернулась, он просто приревновал — выпил лишнего. И никакого заявления в полицию, разумеется. На другой день, пятнадцатого, нашли первую жертву, в городе пошли слухи про сатанинский культ… из-за знака на лице и остриженных волос. — Майор шевельнулся, но от вопроса удержался. — Леша добился у Бражника интервью, так как по городу говорят, что он собирается ставить автомобильный завод, чуть ли не «Мерседес». Оказалось, враки. Леша, скажи!

— Он покупает землю для корейцев. Выглядел плохо, отвечал через силу…

— Непонятно, какого хрена он согласился на встречу, — заметил Монах.

— Некоторые вопросы приходилось задавать по два раза, — вспомнил Добродеев. — А потом ему позвонили, он схватил телефон… прямо подпрыгнул! Слушал молча, а меня тут же выставила его секретарша… Вытолкала! Жуткая особа! Мечта любой супруги, может, она сама ее и выбирала. Не иначе, потребовали выкуп… так мы с Олегом решили. А потом совершенно случайно узнали, что ее нашли сегодня в леске за пляжем. На щеке знак, волосы острижены — все как в первом случае.

— Обе жертвы примерно одного возраста, одной стати, темноволосые, — сказал Монах. — Между прочим, мы вчера смотались к Саломее Филипповне… Помнишь, в прошлом году собака разорвала убийцу и спасла ей жизнь?^[4] Умнейшая женщина и ясновидящая… Ты, правда, в эти вещи не веришь. Ее внук Никитка президент эзотерического клуба «Руна», мы хотели спросить насчет знака. Это так называемый узел Троицы…

— Знаю, — перебил майор. — Ну и?.. Секта?

Монах молчал, загадочно глядя на майора. За столом повисла пауза.

— Трудно сказать, — сказал наконец Монах. — Внука не было дома, а она не знает. Между прочим, волосы остригали перед казнью ведьмам или женщинам легкого поведения, а еще с них снимали украшения. Лет двести назад. Узел Троицы… когда-то считалось, имеет магические свойства — оберег, процветание, благополучие и тому подобное. Таких знаков сотни, сейчас их едва помнят. Ему несколько тысяч лет, сотни модификаций. Зачем убийца использовал именно этот знак? — Монах пожал плечами. — Связано ли это с религией? Даже обсуждать не хочу — потонем, у сектантов свои заморочки. Знак, волосы… И золотишко не снял. Непонятно. Что хотел сказать? Почему именно их? Что у них общего? Кроме внешнего вида… Первая — приезжая, из низших слоев, так сказать, вторая — богачка… Как он вообще на них вышел? Несомненно одно: убийца — человек творческий, мог просто убить, а он устроил спектакль… зачем-то. Что-то хотел сказать, типа месседж, как в тупых сериалах. Мы с Лешей думаем, что сказал он далеко не все, поэтому засветился с почерком — теперь его и слепой узнает. Знак, волосы, нетронутое золотишко… Такие выкрутасы не затевают ради пары убийств.

— Думаете, серия? — спросил майор, и в голосе прозвучали неуверенные нотки, что было совершенно на него не похоже.

— Сексуальный маньяк! — воскликнул Добродеев. — Или секта.

— Он их не тронул, — угрюмо сказал Мельник. — Секса не было.

— Тем более, — сказал Монах. — Значит, ритуал в чистом виде. Я реалист, господа, поэтому все мое естество восстает против знака и обрезанных волос. С удовольствием начистил бы этому позеру морду. Не знаю! Не могу придумать мотив, мало информации. Надо копать. Допускаю, что это может оказаться дымовой завесой.

— Дымовой завесой? — с недоумением повторил Добродеев. — В каком смысле?

— Лео, этот сюжет обкатывался в добром десятке криминальных романов — надо убить одного или одну, а убивают пятерых. Одна жертва «подлинная», другие, не имеющие ни малейшего отношения к убийце, — дымовая завеса. И следствие в тупике.

— Почему треугольник? — спросил после паузы Мельник.

— Согласно Платону, символ триединой природы Вселенной — небо, земля, человек или человек как тело, душа и дух. Божественное равновесие. Гармония замысла и исполнения… Всего не перечислишь. Каждая религия трактовала его по-своему. Христиане в том числе. Почему? Я же говорю, позер. Мог выбрать любой другой.

Они помолчали.

— Все? — Взгляд у майора был тяжелым.

— Хочу спросить… — начал Добродеев. — Маргарита исчезла четырнадцатого, нашли семнадцатого. Где она была все это время? Не думаю, что на пляже, ее бы заметили…

— Ее продержали где-то двое суток перед тем, как отвезти в рощу.

— Где-то? А как ее убили? — спросил Монах.

— Ей нанесли удар по затылку, около трех дней назад, то есть вечером четырнадцатого, скорее всего. После чего убийца остриг волосы и нарисовал знак. Держал где-то около двух суток, ночью семнадцатого отвез на пляж. В девять утра ее нашли бегуны, там хорошая дорожка…

— То есть убили ее почти сразу после исчезновения. А зачем он держал ее где-то… почему не избавился от трупа сразу? — спросил Добродеев.

Ему никто не ответил.

— Все? — Майор посмотрел на Монаха и перевел взгляд на журналиста.

— Все… вроде.

Мельник поднялся.

— Ты, майор, не забудь посмотреть записи с видеокамеры в «Английском клубе», куда-то же она делась… Маргарита Бражник, — подсказал Монах. — А когда вызовешь Бражника на опознание, покажи ему на всякий случай Янину Сокор.

Майор Мельник только глазами сверкнул и не прощаясь пошел к выходу.

— Он был готов нас убить, — хихикнул Добродеев. — Особенно за рекомендации, он же не дурак, а ты прямо как с придурком. Даже не попрощался.

— Вырвалось. Дурацкая привычка расставлять все по полочкам. Ты заметил: он не сказал, чтобы мы не совались и не путались?

— Заметил. Расстроился человек. Почему ты назвал убийцу позером?

— Двадцать первый век… — неопределенно произнес Монах и замолчал. Разочарованный Добродеев понял, что больше тот ничего не скажет, но ошибся. Монах почесал бороду и продолжил: — Прочитал тут пару дней назад в Интернете… Один шутник в Малайзии раскрасил собаку под тигра и выпустил на улицу. Народ до смерти перепугался, кинулся врассыпную. Чисто тигр! Правда, если присмотреться, видно, что все-таки собака.

— И что? — спросил Добродеев после паузы.

— Ничего, просто вспомнилось. Что пьем? Коньячок? Ставит проигравший. А кто у нас проиграл?

— Да помню я! — Добродеев махнул рукой, и бармен, он же хозяин заведения Митрич, устремился к ним со своей дребезжащей тележкой, нагруженной бокалами с пивом и тарелками с бутербродами.

— Ну что? — выдохнул тот, подъехав. — Нашли убийцу? Майор даже пива не захотел, расстроился. Значит, дело швах. Не нашли! — Он принялся разгружать тележку.

— Пока не нашли, Митрич. Ищут, работают. Кстати, нам сегодня коньячок, Лео угощает.

— Дата?

— Просто так, — сказал Добродеев. — Весна…

— А это правда, что было еще одно убийство? Весь город просто жужжит! Два убийства за три дня, две женщины…

— Правда, Митрич.

— Говорят, секта. — Тот понизил голос: — Сатанисты! На жертвах нашли какие-то знаки, и волосы обрезаны. Подруга мамочки Мария Августовна, умнейшая женщина, говорит: их приносят в жертву! Выбирают похожих друг на дружку и убивают. Культ сатаны, как в Америке или в Европе. И самое главное, поймать их практически невозможно. Подпольная цепь, полная конспирация, каждый член знает только двух других… или даже одного, чтобы в случае пыток никого не выдать.

— В случае пыток? — удивился Добродеев.

Митрич покивал:

— У них жесткий статут и обет молчания, чтобы не было утечки. Обнаружить их практически невозможно, нужны нетрадиционные методы.

— Осиновый кол? — предположил Монах.

— В том числе! Или серебряная пуля, как на Дракулу. Вся надежда только на вас, ребята. Майор тоже понимает, вон какой мрачный.

— Ты, Митрич, держи нас в курсе, кто что говорит, всякие подозрительные телодвижения, как говорится. Слухами земля полнится, — сказал Монах.

— А как же! Буду. Вы кушайте, ребята, еда помогает от стресса. Если надо что, только скажите. А я сейчас вам коньячок! — Он убежал.

— Что будем делать, Христофорыч? — спросил Добродеев, нацеливаясь на бутерброд покрупнее.

— Дел непочатый край. Первое — видеозапись из ресторана. Это на тебе, Лео. И возьми фотки у Ивана Денисенко, хочу рассмотреть Маргариту поближе. Сделаешь?

— Иван не даст, — сказал Добродеев. — Жмот страшный.

Монах ухмыльнулся:

— Скажи, для меня. А мы за это будем держать его в курсе. Я сегодня же вечером заскочу к Жорику, поспрошаю Анжелику — интересно, что говорят ее подружки.

— Да что они могут говорить! Одни бабские сплетни.

— Согласен, но рациональное зерно или идею, если повезет, можно выловить. Отталкиваясь от обратного. Это на сегодня. А завтра… — Он замолчал, раздумывая. — Завтра я бы смотался в Березовое… Сколько туда?

— Примерно сто семьдесят кэмэ. Думаешь, стоит?

— Стоит, Лео, еще как стоит! Подружки наверняка знают, к кому она поехала. Ментам могли не сказать, мне могут не сказать, а тебе, золотому перу журналистики, споют как по нотам. Ты наше стратегическое оружие, Лео. Скажешь, что собираешься дать материалец, они и потекут. Добавишь автограф и пару комплиментов… да ты и сам знаешь. Думаю, за пару часов управимся… Как? Поговорим, и сразу обратно.

— Да ладно тебе! — Польщенный Добродеев сделал вид, что смутился. — Если ты так думаешь… В принципе, я не против. А потом?

— Потом будем думать. Кстати, Лео, надо бы тебе проскочить на рысях в «Английский клуб», пока майор не изъял запись, — сказал вдруг Монах. — Он удавится, а не даст. Надо бы успеть раньше.

Примечания

4

Подробнее читайте об этом в романе Инны Бачинской «Среди восковых фигур».