Тёмная королева. Проклятый отбор

Инесса Иванова, 2019

В отборе невест для короля осталось всего пять участниц. Точнее, четыре участницы и одна изменница, которую мне предстоит разоблачить с помощью Тёмного Дара и Мглы. Моя семья веками хранит целое Северное королевство от опаснейшей магии: неужели я не совладаю всего лишь с одной преступницей? Силы тайного ордена растут, но даже эта опасность не так страшит меня, как пламенный взгляд короля и его особые требования… Вторая книга дилогии.

Глава 6. Цена доверия

1

Словом, в утро испытания я чувствовала себя совершенно разбитой и мечтала лишь об одном: выспаться. Зевнув и повернувшись на бок, обнаружила, что Риг, нахал этакий, чуть было не лёг мне на голову.

— А ну, брысь! — сонно сказала я, нащупав мохнатое тельце и попытавшись стянуть зверя с подушки. Тот недовольно заворчал, но устроился чуть ниже, чтобы тут же, дождавшись пока я задремлю, вернуться на прежнее место.

Воздух сделался густым и плотным, как ватный шарик. Появился страх задохнуться. Я поняла, что всё ещё сплю и мне снится тёмная ночь, которая по мановению невидимой руки окрасилась серебристыми пятнами пушистого снега. Воздух очистился, я сделала глубокий вдох…и окончательно проснулась, словно меня вырвали из тёплых материнских объятий.

Вскочив, не сразу поняла, в чём дело. Судя по карманным часам, оставленным на столике, было раннее утро. То самое время, когда чернота на горизонте начинает отступать перед светлой полоской, предвещающей скорый рассвет.

Рядом заворчал Риг, настороженно так, по-кошачьи. Я зажгла светильник и с непонятной тревогой направила свет на то место, где предположительно мог быть зверь. Рука, державшая лампу, задрожала так сильно, что я чуть было не выронила её, подавив испуг. Шубка Рига сделалась серебристо-чёрной, как и положено барсу.

— Что случилось, ярла? — заспанная Марта, в ночной рубашке и накинутом поверх пуховом платке, вынырнула из гардеробной, где и спали горничные.

— Ничего, сон плохой, должно быть, приснился, — я попыталась улыбнуться и придать голосу равнодушия, заслонив собой Рига. Если весть о резких изменениях в его внешности дойдёт до безопасников, а Марта об этом позаботится, не видать мне зверя, к которому я успела привязаться.

— А где Альма? — перевела я разговор, встав с постели, чтобы горничная забыла обо всём, кроме того, чтобы угодить госпоже.

— Не знаю, ярла, — Марта подошла ближе и многозначительно подняла белесые брови, похожие на тонкие ниточки. — Она часто не ночует здесь. Особенно с тех пор, как вы уехали.

— Подай халат и расчеши мне волосы, — приказала я, чувствуя, что больше не засну. — И где она, по-твоему, их проводит?

— Ох, ярла Хильда! — притворно вздохнула Марта, выполняя просьбы. Всё получалось у неё ладно, не в пример моей незаконнорожденной сестре, раза в три проворнее и сноровистей. — Не хочу, чтобы вы думали, будто я сплетничаю и доношу. Но…

И дальше последовало пресловутое «но», в результате чего я получила полный расклад «кто, где, с кем и как же так получилось». Пьерсон не зря выбрал Марту, она могла быстро и тайно разузнать всё то, на сокрытие чего иные тратили полжизни. Так я узнала, что у Альмы есть любовник.

Однако думать об этом сейчас было не время. В пылу приготовлений к очередному испытанию я совсем позабыла про Рига. Зверь проснулся и скатился с кровати по шёлковому покрывалу. Псевдобарс подбежал к Марте и принялся тереться о ноги, выпрашивая вяленой рыбы, которая так полюбилась зверю после того, как горничная угостила его своим любимым лакомством, которое всегда носила в переднике, обернутым в два носовых платка.

— Марта! — окликнула я служанку, желая снова отвлечь. Но…было уже поздно.

— Проголодался, маленький! — засюсюкала та, которая минутой раньше строила из себя идеальную шпионку, способную без лишних сантиментов сдать человека с потрохами. Если это будет выгодно, конечно. — Ярла, разрешите, я дам ему маленький кусочек рыбки? Ну, пожалуйста! Смотрите, как он просит!

Ох уж, глупая животина! Риг так и наяривал подлизаться, сразив горничную обаянием и громким мурлыканием. Или он сам не понимал своих изменений или считал, что никто не заметит. Думать о таком могучем существе, как Гарм, как о животном, не имеющем души и сознания, мне не хотелось.

— Конечно, — растерянно протянула я, гадая, какое бы придумать объяснение столь быстрой смене шубки Рига. — Смотри, как бы он не полинял ещё сильнее от твоей рыбы!

— Что вы, ярла! — Марта побледнела так сильно, будто я обвиняла её, как минимум, в попытке отравления госпожи, то есть меня. — Да у вашего барса такая шубка, просто загляденье! Пусть и тёмная, но зато такая шёлковая, будто атласные сорочки госпожи Матисьен. Я видела их в витрине ателье, но они стоят по-королевски. Хотя такую и королеве не стыдно надеть!

И торжественно присела в глубоком реверансе.

Да, эта девица далеко пойдёт! Но неужели она не видит, что окрас Рига стал совсем иным?

Вскоре я получила ответ на сомнения, глодавшие душу и селившие тревогу в сердце. Как ни в чём не бывало явилась Альма и с виноватым видом начала угодливо предлагать мне помощь. Я видела, какими взглядами горничные обменивались между собой, но меня не волновали их пустяковые ссоры. Осторожно спросив Альму, как она находит Рига, не заболел ли тот, я убедилась: никто не замечает изменений окраса моего Гарма. Что ж, тем лучше! Выяснить ещё бы, что это значит! И не привиделось ли мне?

Утро прошло в суете, я почти не замечала стараний горничных по украшению моей причёски, их корыстных комплиментов красоте и пожеланий победы. Чем ближе было испытание, тем тревожнее мне становилось. Предчувствие беды или провала сжимало сердце так сильно, что я не могла усидеть на месте, торопя время.

И вот час настал. За мной пришли помощницы распорядителей. У девушек были такие серьёзные, даже траурные лица, будто они вели меня на казнь. Впрочем, может, так и есть, никто не знает замысла короля.

Думал ли он обо мне? Вспоминал ли? И как мы встретимся? Вопросы теснились в голове, вытесняя старые тревоги и добавляя новые. Какая же я дура! Надо быть холодной и расчётливой, стремиться выиграть и отбросить ненужные, мешающие эмоции. Как Тира, например.

Я увидела её первой. Да, она похорошела: царственный поворот головы, тонкая шея и талия, подчёркнутая тесным корсетом белоснежного платья. Не хватало только короны! Видимо, так считала и Валлин, претендентка на трон сидела в отдалении от остальных трёх участниц. Я направилась к кузинам Нильсен, улыбающихся мне, как подруге, но в последний момент передумала и, повинуясь внутреннему чутью, заняла место рядом с Эрикой. Девушка внимательно посмотрела на меня и несмело улыбнулась.

— Рада тебя видеть! — произнесла Эльса, пользуясь шумом, поднявшемся вокруг. До выхода короля и свиты оставалось не больше четверти часа.

Рагнар был крайне пунктуален, поэтому соперницы и придворные, собравшиеся за ограждением на специально отведённых для представления скамьях, находились в состоянии объяснимого волнения. Таинственность предстоящего испытания пугала повторением событий недавнего прошлого, в результате которых пострадали почти все, и одновременно завораживала.

— Я тоже, — произнесла я, не зная, что добавить. Эльса была настолько простой внешне, что я прекрасно помнила свои мысли при знакомстве: «Эта уйдёт первой». Веснушки, щедро рассыпанные по щекам, смущение и скромность — разве такой должна быть королева?! Разве такую соперницу воспримешь всерьёз?

И всё же я ошиблась. Эрика пугала своей сосредоточенностью и спокойной силой, отражающейся в карих глазах. Но стоит присмотреться, и через минуту-две не можешь оторвать от неё взгляда, завороженная мягкой улыбкой и удивительной способностью выглядеть по-королевски выдержанно и утончённо, даже если Эрика одета в платье служанки! Вот и сейчас, она будто совсем не стремилась выделиться, но скромное платье стального цвета с фиолетовыми вставками в рукавах сидело на ней как влитое, притягивая взгляды не меньше пышных юбок Тиры.

— Что было после того, как я уехала? — успела спросить я, но ответа не получила. А ведь Эльса не стала бы лгать и прятаться за вязью пустых слов, как некоторые!

— Его величество Рагнар Третий! — громогласно объявил герольд, и Тронный зал в одно мгновение замолк. — Их высочества принц Карл и принцесса София!

2

Сердце заколотилось так быстро, что я не смела поднять глаз. Вдруг в них отразится всё, что я испытывала: радость от окончания разлуки, желание услужить и, Боги знают, что ещё!

Рядом протяжно вздохнула Эрика, и я почти физически ощутила её нервозность и возбуждение.

Когда церемония приветствия окончилась, и нам разрешили сесть, за дело взялся Оскар. Распорядитель отбора витиевато, в своей манере, произнёс хвалебную речь королевской семье и взял паузу.

Я решилась и метнула взгляд в сторону возвышения, где на троне сидел король. Наши взгляды встретились, и от неожиданности я ощутила, что краснею. Меня бросило в жар. Перевести дыхание и снова встретиться взглядом было настолько необходимо, что я, не задумавшись, сделала это, прослушав половину того, что говорил Оскар.

Эта мысль прошла по краю сознания и лепестком цветка плавно соскользнула в тёмный чулан памяти, где я хранила всё то, о чём не хотела думать прямо сейчас. Мы сидели друг от друга довольно далеко, но я видела, что король тоже рад моему возвращению. На долю секунды его губы тронула слабая улыбка, после чего взгляд снова сделался непроницаемо-холодным. Но этого было достаточно.

Я никак не могла собраться с мыслями. Они ускакали от меня, как дикие козы по горным кряжам, и оставили пребывать в блаженных мечтах.

–… каждая из вас должна раскрыть не только ладони, но и сердце. Фальшь разоблачится сразу. Королева должна быть чиста не только физически, но и в помыслах. Позорные секреты, которые могут повлиять на результат отбора или причинить вред кому-либо, недопустимы, — Оскар улыбнулся и, поклонившись королевской семье, отошёл в сторону в ожидании дальнейших действий. Вероятно, теперь настала наша очередь.

Воцарившаяся тишина резала уши. Я взглянула на Тиру, но та спокойно оставалась на своём месте, значит, и нам спешить ни к чему.

Настал черёд ярлы Янссон. Помощница распорядителя выступила вперёд с таким радостным лицом, что даже стала казаться значительно моложе своих лет. Пожилая дама, чья шея, дабы не выдать почтенный возраст, была увита жемчужными нитями разных размеров и цветов.. Я помнила, как распорядительница, провожая меня после первого в жизни королевского бала, вздыхала о своей незавидной участи. Выходит, всё не так плохо, как она расписывала, и, возможно, быть «Магом со спящими способностями» гораздо спокойнее, чем иметь сильный Дар.

— Счастлива сообщить, что помогать невестам в этом испытании доведётся именно мне, — произнесла она с гордостью и тенью усталой обречённости, после того как мы выслушали очередную порцию благодарностей и пожеланий долгих лет жизни королевской семье. Я поймала насмешливый взгляд юной принцессы, говоривший о том, что ей тоже невыносим этот словоблудие этикета.

Это не осталось незамеченным Эрикой. Я видела, как соперница обеспокоенно вздохнула и поднесла к губам носовой платок, чтобы сдержать деликатное покашливание. Вероятно, она была права, и стоило вести себя скромнее, а не глазеть на королевскую семью, как простолюдинка из далёкой провинции, но я никак не могла сосредоточиться на испытании. Даже не до конца понимала, что от нас требуется.

К счастью, вникать во всё на ходу мне не понадобилось. Первой Янссон пригласила Бекку. Девушка, окинув нас взглядом превосходства, проворно сошла со скамейки, которую из-за небольшого роста поставили ей под ноги.

Теперь все взгляды были прикованы к центру зала. Король встал и быстрым шагом без хромоты встал напротив «невесты». Вместе они смотрелись немного комично: высокий, чуть сутулившийся мужчина с взглядом, от которого у меня мурашки бежали по телу, а ноги слабели, и невысокая, едва доходившая ему до средины плеча девушка, крепко сложенная и сильная.

Оскар помог спуститься с помоста принцессе Софи и, не выпуская её руки, подвёл к королю. Принцесса выглядела обеспокоенной, видимо, нервничала не меньше нашего, не научившись ещё в силу возраста скрывать свои чувства. Серые глаза молодой девушки смотрели настороженно, словно подозревали каждую из нас в измене. Наверное, она выдавала взгляд королевской семьи на весь этот фарс под названием «отбор невест». Король не доверял ни одной из нас, впрочем, как и его брат, старательно изображавший легкомысленного повесу, иногда так старательно, что тем самым выдавал себя.

Король между тем протянул Бекке руки ладонями вверх. Девушка вспыхнула, но собралась с силами и, глубоко вздохнув, накрыла ладони государя своими. Стоило их пальцам соприкоснуться, как возникло голубоватое свечение, похожее на пламя одинокой масляной лампы, фитиль которой недостаточно пропитан маслом. От того огонь получался слабым и неровным.

— Расскажите ваш самый сокровенный секрет, — ласково проговорила Янссон, обращаясь к Бекке.

Та медлила, становясь то бледнее колонн Тронного зала, то пунцовее сладких и сочных заморских овощей, ввозимых к нам через границу Илиодора, соседнего государства, где правят оборотни. Я понимала Бекку и от всей души сочувствовала ей: рассказать что-то личное при всём народе — всё равно что обнажиться. Второе, наверное, даже легче.

— Я… не такого крепкого здоровья, как всем говорю, — покашляв, тихо сказала Нильсен, и задрожала всем телом. Свечение сделалось тёмно-синим, с изумрудным оттенком,но через пару мгновений снова вернулось к изначальному цвету. Бекка дрожала, её поддерживала Янссон, и, как только ладони короля и претендентки разомкнулись, помогла дойти той до своего места.

— Благодарю вас, ярла Нильсен, — торопливо произнёс король и поклонился в сторону её кресла. — Требуется немалое мужество, чтобы публично признаться в самом сокровенном. Ваш поступок и то, как смело вы, будучи первой без утайки добровольно признались в собственной слабости, тронул меня до глубины души.

И тут Рагнар сделал то, чего от него никто не ожидал. Король подошёл к ещё бледной Бекке и, к изумлению всей публики, поцеловал её руку. Даже не посмотрев в мою сторону.

Я почувствовала, как внутри загорелся огонь, окрашенный тёмным пламенем. Захотелось встать и выйти, чтобы в одиночестве и тишине вдоволь поплакать о своей судьбе.

Конечно, Бекке, которую я сейчас ненавидела всей душой, было не так уж и тяжело. Что за секрет такой?! Что же делать мне? «Ваше величество, извините, но для того, чтобы продолжать участие в отборе, мне пришлось призвать на помощь силы Мглы. Но это, право слово, не стоит и десятой доли вашего внимания. Пустяки, не так ли?»

Да уж, после этих слов меня ждёт эшафот. Так ведь карается предательство, а обращение к непознанной Магии, чуждой нашей вере, да ещё и привнесение её частички в самое сердце королевства, что это, если не измена?!

Я очнулась от раздумий, только когда Эрика коснулась моей руки. Я непонимающе посмотрела на неё, и та приложила палец к губам.

— Ярла Эльса, просим вас, — звучный голос Янссон заставил меня вздрогнуть. Настала очередь Эрики.

Девушка приветливо кивнула мне и спокойно подошла к королю. Вот уж у кого не может быть секретов, так это у нашей тихони. Любит короля, всегда готова выполнить долг, даже ценой собственной жизни. Ведь так она говорила при первом собрании?

О Боги, что это со мной? Я никогда не была завистлива, а сейчас не хотела никого видеть и участвовать тоже не желала. Я не смогу предать Рига, но и лгать тоже невозможно. Хотя можно рассказать какой-то менее опасный секрет. Впрочем, королю мои тайны, вероятно, совсем неинтересны, когда сколько красавиц готово вывернуть перед ним душу наизнанку!

Немного успокоившись и решив, что происходящее меня не особо и интересует, я почувствовала на себе пристальный взгляд. Недобрый и навязчивый. Подняв голову и отвлёкшись от происходящего между королём и Эрикой, я поискала глазами среди придворных и вскоре обнаружила того, кто так мной интересовался.

3

О Всеблагой, как я могла забыть о вас, ярл Пьерсон? Ещё один всемогущий дворянин, которого я интересовала только как подопытный объект. Посмотрев противнику в глаза, поклялась себе не отводить взгляда первой.

Безликий выглядел вполне безучастным, но я чувствовала, что тот меня недолюбливает, хотя и не мгла найти причин для столь особого негативного отношения. Может, его вообще не интересует женский пол? Надо бы выспросить у Бекки, главная сплетница среди нас должна знать всё о таком важном ярле.

И тут случилось нечто неожиданное: минуту назад Пьерсон стоял и смотрел на меня, а теперь я мужчину не видела. Но ведь не отводила взгляда первой! Ладно, это не так важно.

Я повернулась к Эрике, рассказывающей свой секрет. Мол, она готова отказаться от своей любви ради долга и остаться верной подданной его величества.

— Насколько велика ваша любовь? — спросил король без улыбки.

— Безмерно велика, ваше величество, — Эльса ответила без раздумий, так уверено, что ни у кого не осталось сомнений в её правдивости. А я испытала новый прилив горечи. Перед глазами плавали радужные круги, в голове кружились, словно вороны, чёрные мысли о том, что я зря вернулась, и после этой пытки-испытания обязательно исправлю свою ошибку.

Видимо, у меня одной была действительно постыдная тайна, остальным после их откровений так и подмывало пожать руки за их «положительные» секреты. Рагнар сегодня был сама любезность и провожал каждую до кресла. За исключением Тиры. Эту «невесту» он выделил особо, подав руку, чтобы провести к месту испытания.

И украдкой посмотрел на меня. «Ах, ваше величество, так это вы ради меня затеяли?» — при этой мстительной мысли сила начала накапливаться в пальцах, грозя выплеснуться наружу тёмным туманом и забрать энергию всех тех, кто делал мне больно. Впервые в жизни я испытала страх. Не такой, при котором боишься чего-то сам, другой: страх, что Тёмный Дар окажется сильнее и превратит меня в оружие, проводника ненависти. Тёмному всегда надо быть настороже, чтобы не сжечь душу огнём ненависти и не оставить после себя лишь пепелище.

— Я так сильно хочу победить, ваше величество, — бархатный голос Тиры гипнотизировал всех, кто его слышал. Он был таким зазывным и одновременно просящим о помощи, что каждому хотелось обнять его хозяйку и уверить, что всё будет хорошо. «Не факт, что у тебя лично», — снова проскользнула мысль, и, чтобы остудить пожар внутри, я принялась мысленно осыпать Рагнара всеми ругательствами, которые слышала от слуг, и от которых приличная ярла должна, не то что краснеть, а закрывать уши и убегать в свои комнаты. Зато стало легче, я даже почувствовала, что начала улыбаться!

–…мне иногда кажется, что ради вашей любви я готова на ужасные поступки, которых буду стыдиться всю жизнь, — Тира всё продолжала изливать душу и казалась невероятно трогательной, будто сейчас заплачет. Очень умно. С одной стороны, некромантка говорила очевидные вещи. Все и так знали, что Валлин пойдёт по головам. С другой — она никогда не озвучивала этого прямо, значит, не солгала и в то же время открыла действительно постыдный секрет.

И тем самым навела меня на мысль. Не обязательно быть откровенной до конца, можно сказать что-то не слишком значимое, открывающее меня не с лучшей стороны, и в тоже время не проронить ни слова о Риге! Да, так и сделаю!

Как назло, Рагнар снова обошёл меня вниманием, словно испытывал. Обиделся, что вернулась вовремя, и теперь меня не отчислить? Ерунда, всегда можно не пройти очередное испытание…

Пока я размышляла, настала очередь Ингрид. Грациозно-застенчивая, она смотрелась столь органично рядом с Рагнаром, что не желай я сама оказаться на её месте, непременно пожелала бы ей удачи. Ингрид пополнила бы ряды незаметных королев, но стала бы верной спутницей мужа, поддерживая его во всех делах, не суя в них любопытный нос.

Разве у «феи» могут быть позорные секреты?

— Семья не понимает меня, и я их совсем не люблю. Мы разные, так было всегда, — тихо и трогательно произнесла «невеста». Ингрид чуть опустила голову набок, и я подумала, что по щекам девушки сейчас потекут слёзы.

После такого откровения мне захотелось подойти и обнять её. Я помню тот разговор, в котором Ингрид упомянула, что приехала на отбор за компанию с сестрой. Вероятно, родня заставила её принять предложение короля…

— Мне очень жаль, — Рагнар произнёс эти слова так мягко, будто погладил обиженного ребёнка по голове. Я и не подозревала, что он может быть таким… другим. — Очень надеюсь, что после этого отбора ваша жизнь изменится в лучшую сторону. Совсем не обязательно возвращаться назад. Помните о том, что оставшимся трём девушкам, кроме победительницы, достанутся земли и титул. Возможно, вам не придётся больше искать ни чьего покровительства.

Свечение между соприкасающимися пальцами внезапно сделалось пунцовым. Ингрид вскрикнула и отстранилась, разомкнув ладони. То с еле слышным шипением, похожим на звук гасимой свечи, пропало. Нильсен побледнела и принялась просить прощения за то, что прервала сеанс. Король и распорядители уверили испуганную «фею», что ничего страшного не произошло, и подобное испытание далеко не каждому по силам.

Лишь принцесса осталась на своём месте и безучастно смотрела на происходящее. На мгновение мне показалось, что Софи недовольно нахмурила лоб. И тут настала моя очередь.

Всё случилось очень быстро, так, что я не успела испугаться или что-то придумать. Оскар подал мне руку, приглашая последовать за ним и завершить сегодняшнее испытание, а я так и не пришла к решению, какой секрет следует открыть, чтобы утаить главное. Мысли путались и рассыпались мелкими искрами, когда я стояла напротив Рагнара. Он был совсем близко и смотрел так пристально, словно пытался прочесть мысли. К счастью, это было невозможно даже для самого сильного Мага.

— Каков же ваш секрет, ярла? — насмешка в голосе короля прозвучала по-домашнему тепло.

Наши ладони соприкоснулись, и в груди вспыхнуло тёмное пламя. Это было похоже на жаркий зной, с таящейся под раскидистыми кронами деревьев прохладой. Под пальцами вспыхнули ярко-синие искры, но Рагнар стиснул мои руки, и я ощутила такое спокойствие, будто всё вокруг исчезло, оставив нас одних.

— Иногда я боюсь самой себя, — произнесла я громко, не отводя глаз от мужчины напротив. — Своей силы, Дара… и того, к чему они могут привести. Я не уверена, что совладаю с собственными… способностями.

Чуть было не сказала «чувствами», но вовремя остановилась. Как бы там ни было, как бы я ни желала взаимности, но признаваться первой в любви девушке не следовало, если, конечно, речь не шла о предсмертном часе возлюбленного. Это явно был не мой случай. К счастью.

— Иногда я дурно думаю о вас, — выпустила я напоследок шпильку, вознаградившую меня за пережитый вечер. Будет знать, как любезничать с остальными «невестами». Король не моя собственность, это верно, но оказанных прежде знаков внимания хватило с лихвой, чтобы дать мне надежду на взаимность. Нет, я не могла ошибаться!

— Простите меня за это, ваше величество, — закончила я исповедь и замерла в ожидании вердикта государя.

— И вы меня, — неожиданно рассмеялся Рагнар, знакомые лучики морщин возле глаз вернули мне веру в его доброе расположение. — Будьте уверены, порой я думаю о вас ещё хуже, чем вы обо мне.