Крылья Мальгуса. Ступень первая

Инди Видум, 2023

Обычные школьные проблемы Ярослава перемежаются необычными клановыми. Но он уже наметил цель в этом мире, и движется к ней.

Глава 6

Теперь с Глазом и его подручными меня связывала не только клятва верности, но и клановые узы. Как объяснил мне раньше Серый, они налагали обязательства на обе стороны и могли быть разрушены либо по обоюдному желанию, либо в случае грубого нарушения прав одной стороны другой стороной.

— Возвращаемся к Лазаревым все вместе? — спросил Серый.

— Нам нужно еще решить вопрос с мебелью, — напомнил я.

— А деньги? Я пас.

Я прикинул, что тысяч пятьсот от пожертвованных Лазаревыми могу потратить на нужды клана, все равно еще девять с половиной останется. Цифра, конечно, так себе, но мы на ней не остановимся, сначала доведем опять до десяти, потом до ста, потом… Я тряхнул головой, отгоняя совсем ненужные сейчас подсчеты.

— У меня найдется на что-то не очень дорогое.

— Что за мебель? — внезапно оживился обычно молчаливый третий член банды, то есть не банды, разумеется, а Службы безопасности Елисеевых.

— Да Лазаревы мебель зажали, а Ярослав не подумал внести этот пункт в договор. И ладно бы только офисную, так еще и алхимическая нужна, — пожаловался Серый. — Провели его Лазаревы.

— Это как посмотреть, — хмуро ответил я. — Условия я выбил такие, что отсутствие жалкой мебели ни на что не повлияют. А выделили бы они жалкую.

И посмотрел на Серого так, чтобы тот понял: такие разговоры должны вестись исключительно между нами двумя. Незачем посвящать всех окружающих в финансовые проблемы клана.

— А ты че спросил-то? — повернулся Глаз к подручному.

— Да маг один внеклановый недавно помер. Вдова продает вроде там все. Мебель наверняка есть.

Я насторожился. Не знаю, как насчет офисной мебели, но алхимическими приблудами там наверняка можно разжиться, если никто не успел этого сделать до нас. Мне пришло в голову, что у вдовы наверняка могут быть и книги по магии, и, похоже, не только мне, потому что Серый внезапно сказал донельзя фальшивым голосом:

— Старье, поди? Чего там смотреть?

— Вы, господин финансовый директор, точно уверены, что там нечего смотреть? — ехидно напомнил я ему, что он теперь должен переживать не только за себя. — Кажется, я с вашим назначением поторопился.

Глаз с подручными не поняли, в чем суть наезда, но что он был, сообразили сразу, Серого облили презрением, а Глаз сказал:

— Чо, идем смотреть? Стас, это в нашем районе?

— Не в нашем, но недалеко, за фермерским магазинчиком. Вывеска с артефактным колокольчиком с птичкой, мож, видели.

— Точно, помню такую, — оживился Глаз. — Там старичок такой забавный заправлял.

— Угу. Вот дозаправлялся. Теперь только бабка, — хмуро сказал Стас.

— Стоим болтаем, а время идет, — недовольно напомнил Серый. — Пойдемте смотреть, что там осталось у этой бабки. Может, даже все заберем оптом, вдов надо поддерживать.

Под райончиком Стас явно подразумевал зону влияния их группы, потому что из своего района мы не вышли, лишь сдвинулись к центру города. Но разница оказалась значительной: и район почище, и полицейские встречаются почаще. Один так вообще не только проводил нас глазами, но и проводил сам аккурат до нужного магазинчика, на закрытых жалюзи которого висело объявление: «Продается»

Запомнившаяся Глазу вывеска была на месте, а птичка на артефактном звонке колокольчике оказалась фениксом. Сам звонок не работал — закончился заряд, а заправить оказалось некому. Поэтому Стасу пришлось долго долбить в дверь, пока нас наконец не услышали и не открыли.

— Чего вам? — недружелюбно спросила весьма дряхлая особа.

— Добрый день! — выдвинулся я вперед, решив взять все переговоры на себя. — Говорят, вы продаете вещи, оставшиеся после смерти мужа. Мы бы посмотрели.

— И вещи, и помещение, — обрадовалась она. — На первом этаже магазинчик и рабочая лаборатория. На втором — жилые комнаты.

Она приглашающе махнула рукой внутрь, но даже с порога было видно, что помещение стоящее. Огромные витринные окна, сейчас прикрытые жалюзи, на которых пока еще не развеялись охранные заклинания, хотя и были при последнем издыхании. Уютная атмосфера внутри. И множество маленьких баночек и флакончиков в едином оформлении, с фениксом на этикетках. Почему-то меня больше всего зацепил именно феникс. Возможно, потому, что я и сам недавно погиб и воскрес буквально из ничего?

— И что, неужели нет желающих на квартиру? — удивился я.

— После мага-то? — вытаращился на меня Глаз, с трудом удерживаясь от завершающего плевка. Да нелегко ему придется. — Она выстаиваться должна лет десять.

— Почему?

— Аура чужая, агрессивная, — пояснил Серый. — Не-маг здесь вообще жить не сможет. Да и магу после другого сильного мага некомфортно будет. И это мягко говоря.

— Что за чушь? — возмутился я. — Нормальная тут аура. Остаточные охранные заклинания выжигаются на раз-два. После этого ставятся свои — и живи не хочу.

— То есть вы купите? — оживилась старушка.

— Нам квартира не нужна, — опомнился я. — Мы бы лабораторию посмотрели и книги. Для этого и пришли.

То, что стояло в помещении магазинчика, нам точно не нужно — витрины и витринные шкафы дороги и неудобны для нашего дела, так что с офисной мебелью мы однозначно пролетели, но возможно, повезет с лабораторной?

Между торговым залом и лабораторией находились небольшой склад, полки которого сейчас пустовали, и комната отдыха, откуда к Лазаревым тоже фиг что возьмешь: слишком старая, хотя и крепкая мебель.

Когда мы вошли в лабораторию, я понял, что квартиру придется брать. Рабочее место было первоклассно оборудовано, а главное — все алхимические линии, а я их насчитал пять, очень тонко подогнаны по месту. Добиться такого, просто демонтировав и собрав у себя, будет невозможно. Но даже не в этом дело, само по себе помещение настолько напомнило мне таковую у Айлинга, что аж слезы на глаза навернулись. Кроме многочисленных полок с алхимической посудой, в помещении еще стояли два шкафа, один металлический, в котором обнаружился запас реактивов, а второй деревянный очень похожий на книжный, но проверить это не удалось, потому что он оказался заперт. И сейф тоже стоял. Древнющий, но с приличной артефактной защитой. Теоретически я ее снять мог, но возиться там не меньше недели.

— А ключи у вас от всего этого богатства есть? — кивнул я на запертые шкафы.

— Нету, — с деланным огорчением ответила старушка. Не надо было быть физиономистом, чтобы понять — врет. — Муж покойный при себе носил, да с ним все и рассыпалось.

— То есть если мы купим этот шкаф, то вывозить придется, не открывая? — уточнил я.

— А вы купите? — опять оживилась старушка.

— Ярослав, ты чего? — зашептал Глаз. — Нельзя кота в мешке брать. Врет она, что нет ключей. Поспрашивать правильно — все выдаст.

Хозяйка дома его слова услышала, но не испугалась, хотя она была одна слабая пожилая женщина, а нас — пятеро мужчин. И о причине этого можно было не гадать.

— Как только ты начнешь ее правильно спрашивать, сработает артефакт и приедет полиция, — пояснил я. — Ты уверен, что нам это нужно?

— Прости, не подумал.

Сконфуженный Глаз выглядел забавно, но хоть плеваться не пытался.

— Умный мальчик, — улыбнулась старушка. — Так что ты отсюда хочешь, кроме шкафа?

— Так-то я все хочу, — решил я сказать честно. — Но при перевозке что-то может пострадать, поэтому я действительно думаю, не купить ли квартиру.

Серый после моих слов закашлялся, тяжело, с надрывом, словно ему мое желание встало поперек горла. А мне эта идея нравилась все больше и больше. Нужны лаборатория и место для занятия с учениками. Эта квартира все это обеспечивала. Кроме того, она находилась недалеко от моей квартиры, но в доме куда благополучней нашего. И вход был отдельный, что тоже в плюс.

— А что родители скажут?

— А уж это моя забота. Извините, не спросил вашего имени. Меня зовут Ярослав. Ярослав Елисеев, глава клана Елисеевых.

Почему-то показалось важным это подчеркнуть.

— Ишь ты, целый глава клана, — она насмешливо сощурилась, но в ее голосе было больше уважения, чем насмешки. — Ирина Егоровна Соколова меня зовут. Значит, второй этаж тоже смотреть будешь?

— Буду, — согласился я. — Пока сомневаюсь. Лаборатория хороша, но торговый зал мне не нужен.

— Ой, не зарекайся, — Ирина Егоровна махнула рукой и поманила меня к лестнице. Ходила она медленно, но уверенно. — Муж тоже говорил поначалу никакого магазина, а жили мы как раз с него, а не с магических услуг.

Я последний раз осмотрелся и спросил:

— А если мы решим брать только лабораторию, но полностью, сколько запросите?

Она остановилась, повернулась ко мне, пожевала губами, словно что-то подсчитывая, потом выдала:

— Миллион.

— Сдурела старая? — охнул Глаз. — Такие деньжищи за кучу ненужных железяк и стекляшек.

— Это тебе они не нужны, а ваш Ярослав — лицо понимающее, — снизошла до объяснений старушка. — Он знает, что настраивать сложно, долго и дорого.

— Так при перевозке настройка собьется, — напомнил я. — И цена сведется опять к кучке железок и стекла. Это несерьезная цена.

— Так цена общая, со всем: с книгами и реагентами, — ответила Ирина Егоровна. — Так-то их можно поштучно продавать и жить на них долго. Но оптом тебе обойдется куда дешевле.

— Ярослав, не дури, — прошипел Серый. — Зачем оно тебе? Ты девяносто процентов в ближайшее время использовать не сможешь.

— В хозяйстве, молодой человек, все пригодится, — поучительно ответила Ирина Егоровна, обращаясь к нему. — Пойдемте, Ярослав, покажу второй этаж, а потом поговорим об общей цене.

Почему-то показалось, что общая цена будет куда демократичней, чем цена за одну лабораторию, поэтому я не раздумывая двинулся за хозяйкой дома на второй этаж, мимоходом отметив, что деревянные ступени лестницы с алхимической пропиткой, придающей дополнительную прочность. Вообще, в доме было много артефактов, примитивных и нынче не работающих, но тем не менее артефактов. По количеству на квадратный метр их было больше, чем у Лазаревых или Мальцевых. Отвечали они за охрану и комфорт в доме. И запустить их все одновременно мне пока было не под силу — магии не хватило бы.

— А почему такой сильный маг, как ваш муж, жил в таком скромном районе? — спросил я.

Мои спутники поднимались следом и вели себя на удивление тихо. Даже Серый молчал, хотя всем своим видом выражал неодобрение.

— Нравилось ему тут. Мы здесь родились, выросли, поженились, — усмехнулась Ирина Егоровна. — Друзья все здесь… были. А откуда ты знаешь, что сильный?

— Видно, — коротко ответил я. — И что сильный, и что умел много чего.

— Ишь ты, наблюдательный какой, — с какой-то странной интонацией сказала она.

На втором этаже была небольшая кухня, три спальни, гостиная и шикарная ванная. Шикарная не по оформлению, а по артефактному наполнению. Эти артефакты тоже стояли все пустые, что и понятно: хозяин дома умер, а хозяйка магом не являлась. Остальное особого интереса не представляло, кроме картины, висящей в гостиной. На ней тоже был изображен феникс, и от картины шла такая живая энергетика, что я почувствовал, как от одного взгляда на нее усталость пропадала и за спиной разворачивались крылья. Я застыл перед картиной, не в силах оторваться. Магии там не было ни грана, я бы почувствовал. И все же там было нечто завораживающее.

— Твоя? — неожиданно спросила Ирина Егоровна.

— Что моя? — я неохотно оторвался от созерцания.

— Картина, говорю, твоя?

— Да вы что? — удивился я. — Я и рисовать не умею, и лет ей больше, чем мне.

— Ой, глупый, да разве я об этом? — засмеялась она тихим дребезжащим смешком. — Как говорил мой муж, маг может входить с этой картиной в резонанс, а может в противофазу.

— Тогда моя, — усмехнулся я. — Но она не магическая.

Подошел Серый, попялился немного, потом недоуменно спросил:

— Почему я ничего не чувствую?

— Не твоя, потому что, — ответила ему Ирина Егоровна и повернулась ко мне: — Так как, обсуждаем цену на всю квартиру или только на лабораторию?

— На всю, — решительно сказал я. — Но только если картину оставите.

— Оставлю, — легко согласилась она. — Я вообще заберу только личные вещи. Здесь слишком много завязано на магию, брать такое с собой опасно, а иногда и перевозить.

— Вот и я о чем, — проворчал Серый. — Думаешь, почему так не любят квартиры после магов брать? С сюрпризами они.

— Мальчик справится, — уверенно ответила хозяйка. — Ты — нет, а он справится. Муж мне перед смертью сказал: «Отдай все фениксу». Вот и отдаю.

— Вы так и не сказали, сколько хотите за это все, — напомнил я. — Возможно, это мне будет не по средствам.

Как мне ни хотелось заполучить это все, я прекрасно понимал, что квартира дорогая, а денег, кроме как десять лазаревских миллионов, мне пока брать негде. Более того, тратить все я не мог, нужно было оставить хотя бы на оплату первого года школы.

Ирина Егоровна выдвинула ящик комода и достала оттуда ключи.

— Двенадцатый бокс в гаражном кооперативе, — сказала она, протягивая ключи. — Сходите, гляньте. Разговор будет потом.

— Ярослав, — зашипел Серый, — я тебе как финансовый директор скажу, что денег нам брать пока неоткуда. Мы еще производство не запустили. Нам не нужна машина.

— Машина-то нам нужна, — сказал я, вспомнив разваливающийся «Вал» компании Глаза. — Не факт, что эта, конечно, но посмотреть можно.

— Я вас тут подожду, у двери. Не в моем возрасте по гаражам бегать, — сказала Ирина Егоровна, перед тем как мы вывалились на улицу.

Дверь она за нами прикрыла очень аккуратно.

— Странная она, — выразил общее впечатление Глаз. — Цену не называет. Отправила машину смотреть.

— У нее муж был сильным магом, — напомнил я.

— И что это меняет?

— Мог завещание с условием оставить. Тогда она не может отсюда выехать, если не выполнит условие.

— Вообще? — поразился Глаз.

Я пожал плечами. Разговаривать о теоретическом завещании было бессмысленно. Если Ирина Егоровна захочет, скажет сама, не захочет — мы можем гадать до посинения, и не факт, что отгадаем.

— Ярослав, время идет, а мы фигней маемся, — раздраженно сказал Серый. — Нам запускать надо процесс.

— Часом позже запустим. Ничего с Лазаревыми не случится.

Тот полицейский, что провожал нас до магазинчика, опять пристроился за нами, провожая теперь уже до гаражного кооператива.

— Прям под конвоем идем, — хохотнул Глаз, тоже это отметивший.

— Под охраной, — поправил я.

У покойного мага тоже оказался «Вал» и судя по силуэту, тех же лет, что и тот, на котором меня возил Хрипящий. Но выглядела эта машинка как новая, а еще она была начинена артефактами, как кекс изюмом. Причем артефактами, до сих пор работающими. Не-маг ее даже завести без специального приспособления не смог бы. Даже вместо бензина использовалась алхимическая смесь. Стало понятно, почему Ирина Егоровна хотела, чтобы мы посмотрели и на машину: подозреваю, что продать она ее могла только как лом.

Но мы завели, проверили все, что можно, после чего Хрипящий неожиданно сказал, что нужно брать. И прозвучало это с его стороны столь веско, что Серый, который уже настроился на долгие объяснения, почему нам не нужна машина вообще, и эта в частности, заткнулся сразу, сказал лишь:

— Да вы вообще представляете, сколько это все стоит?

Возвращались мы под впечатлением от просмотра и слов Серого. Я понимал, что все это уже чувствую своим и отказаться будет очень сложно, особенно от лаборатории и картины. Но их я решил брать в любом случае без вариантов.

— И как? — спросила нас Ирина Егоровна прямо у порога.

— Машинка старая, конечно, — солидно сказал Глаз. — Но работает.

— Работает? — уточнила она.

— Мотор тарахтит, все, что нужно включается. А выезжать мы не выезжали, — ответил я. — У нас только ключи, доверенности нет. Но то, что там не бензин, мы заметили, если вы об этом.

— Рецепт идет в комплекте.

Я кивнул, показывая, что понял, и нетерпеливо спросил:

— Итак, что вы хотите?

Она улыбнулась

— Кому другому за такую цену я бы не продала, но феникс тебя признал. Поэтому за все я хочу три миллиона, подзарядку моих личных артефактов раз в месяц и приличные похороны, когда настанет срок. Не такие большие требования, не так ли?