Туарег. Золотое проклятие

Иман Кальби, 2022

Она научилась жить без него… Ей казалось, что она даже счастлива… Все ее иллюзии рассеялись, стоило их глазам снова пересечься… Они опять будут падать в пучину порока, соблазна и страсти, вот только какую цену им придется заплатить за запретную любовь… Современный Ближний Восток. Очень откровенно.

Глава 2

Она уже привыкла так жить… Энергичным настоящим, до краев переполненным планами и делами… Оптимистичным будущим — в котором бы реализовались все эти планы… Только с прошлым все никак не ладилось…

Нет-нет, все у нее было хорошо… Она по-своему даже была счастлива… Марокко постепенно раскрывал перед ней все свои яркие краски, все больше завлекая и очаровывая. Удивительная страна заката, арабского магриба, страна колдунов, смельчаков и пижонов, как любил говорить в шутку ее отец… Все было в этих краях — и остроконечные горы с затерянными на их вершинах деревеньками, одевающиеся зимой в снежные покровы, а весной утопающие в маковых поцелуях… И шумные, энергичные города, стремящиеся всеми фибрами в будущее… И старинные, словно затерянные во времени, места с богатой историей и колоритом… И пустыня… Великая пустыня…

Вот только пустыню Иштар отныне избегала… Слишком сильно, отчетливо она ассоциировалась у нее с Ним… Слишком много знала ее потаенных секретов… Бесстрашная, бесстрастная, безжалостная… Говорящая с тобой на уровне вибраций обреченным гулом… Каким-то неизбежным, судьбоносным, обреченным…

Она научилась подстраиваться под Луэйя, научилась быть для него идеальной женой. Научилась любить его по-своему, подмечать достоинства и ценить их… Оказалось, его внутренний зверь действительно был не таким уж страшным и пугающим… Да, Луэй мог быть нетерпеливым, иногда бесцеремонным, нетерпимым и категоричным в плане отказов — если он хотел близости, она была обязана ему ее дать… И в то же время, и он старался, чтобы ей было хорошо, старался учитывать ее желания, ее потребности, ее пристрастия… Им было интересно друг с другом, весело и нетривиально… Что еще нужно для молодой пары?

Секса в их жизни было много, но одно неизменно удивляло девушку — он никогда не переходил определенной черты, каких-то внутренних, личных табу, установленных согласно собственной логике. Особенно много этих самых табу и запретов, как ни странно, у него было в половой жизни… Он не позволял делать ей минет и никогда не делал ей кунилингус сам. Разговор на эту тему у них был только однажды — Иштар в лоб спросила, чего бы еще он хотел от нее получить в постели, сама предложила попробовать… Дуреха Кейт посоветовала, мол, мужчинам это нужно — зачем ждать, что он пойдет получать это на стороне… Тем более, что Таша помнила тот самый разговор мужа с кузиной-любовницей Лямис в их доме… Реакция Луэйя обескуражила… Он посмотрел на нее с упреком, укором, даже, может быть, на грани осуждения…

–Ты мать моих будущих детей, Иштар… Этими губами ты будешь целовать моего сына… И я своими губами буду целовать… Как ты о таком могла вообще подумать? Ты не какая-то там низкая шлюха… Тебе чего-то не хватает, Таша? Я тебе чего-то не даю?

Нет, ей не было мало… Напротив, иногда «этого» было даже больше, чем нужно… Во всем, что касалось классического секса, Луэй оказался максимально изобретателен и активен. Он любил брать ее сзади, яростно, до боли в промежности и слабости в ногах вколачиваясь в нее, с силой кусая за шею. Любил связывать ее, делая полностью беспомощной… Иногда он клал ее на кровать, привязывал руки к изголовью, а потом уходил, заставляя себя ждать по нескольку десятков минут в таком обездвиженном состоянии… Иштар, пожалуй, и забыла то время, когда на ее теле не было синяков от его нетерпеливых рук или засосов…

Она привыкла к его запаху, к его дыханию, успела изучить его повадки — когда ему с ней очень хорошо, когда он приближается к оргазму, когда хочет от нее большей отдачи и инициативы… Вот только феерии их постельная жизнь у нее, как она ни старалась себя убедить и настроить, не вызывала… Часто после секса она стояла напротив зеркала в ванной и смотрела на свое отражение под планомерное журчание воды в кране, задаваясь единственным вопросом — почему? Почему у нее так редко получалось с ним достигать оргазма? Почему она не могла расслабиться и отдаться эмоциям до конца, несмотря на то, что мужчина в ее постели был опытен, привлекателен и так сильно ее хотел…

Когда было совсем плохо, она открывала закрытую на замок шкатулку и держала в руках серебряный браслет… Ее веки сами опускались, прикрывая глаза и унося ее в прошлое… Запах костра и верблюжьей кожи, песчинки на зубах, усталость, разливающаяся по всем мышцам сразу… Она помнила его поцелуи, помнила его дыхание… Его глаза — вечность, растворенная в черном омуте…

Ей показалось, что у нее почти получилось… Что не было больше этой свербящей боли в сердце, этого груза… Что она почти свободна от изматывающего чувства тоски по нему… Время все лечит… И это тоже пройдет… Она повторяла эти слова снова и снова — и уже почти уверовала в них…

Вот только с нашей верой так всегда… Сначала долго-долго ее пестуешь и лелеешь, а потом достаточно одной-единственной встречи, чтобы снова ее разрушить…

Когда Иштар повернула голову на вход и увидела Туарега, ее мир снова начал рушиться, распадаясь на маленькие кирпичики, которые она так упорно и старательно возводила, скрепляя цементом стабильности и правильности своего выбора… Вот только все это было зря… Зря, когда увидела его крепкий торс, жилистые смуглые руки, волевой подбородок, густые волосы… И глаза… От которых теперь веяло лишь отчужденностью и презрением…

Он небрежно держал в руках большой букет красных роз. Подошел размашисто к Луэйю и Иштар, протянул ей цветы, едва удостоив взгляда глаза в глаза. Перед девушкой сейчас был не Туарег, а старший брат мужа, Белькасем, с которым, как он сам ей сказал в тот день, когда они в последний раз разговаривали откровенно тет-а-тет, Туарега не существует… Есть только Белькасем… Старший брат ее мужа, о котором многое ей знать вовсе и не обязательно…Так сейчас и было… Чужой мужчина на ее празднике… Отбывший повинность только потому, что об этом попросил Луэй. Она узнала это от самого мужа. Когда тот, тоже завидев издалека брата, поспешил сказать жене, что он пригласил его на мероприятие, так как тот, наконец, вернулся с Тенерифе и они давно не виделись…

Братья сердечно обнялись. Белькасем сказал пару дежурных фраз-комплиментов по поводу вечеринки. Перевел взгляд на Иштар, наконец, но все так же равнодушно-спокойно произнес.

–Как принцессе жизнь в Марокко? Осваиваетесь?

Таша не могла вымолвить ни слова. Во рту стало вязко. Она нервно сглотнула и, смущенно улыбнувшись, утвердительно кивнула.

Белькасем, казалось, вовсе и не ожидал от нее какого-то ответа, потому что его внимание тут же было отвлечено кем-то из знакомых или родственников, которые увидели его и быстро подскочили поприветствовать.

В ушах Иштар звенело. Во рту почему-то был горько-металлический привкус, словно от крови. А может это и была кровь. В детстве за ней была дурацкая привычка кусать щеку, когда волнуешься… Наверное, сейчас произошло то же самое, только она не заметила, не обратила внимание, полностью поглощенная муками своего сердца… Не прошло и минуты, как Туарег растворился в толпе. А она все еще стояла, чуть покачиваясь от внезапного головокружения, под руку с мужем, оживленно ей что-то рассказывающим. В голове отбивала лишь одна мысль — вот и поговорили, вот и поговорили…