Дни за Гранью

Ильяс Найманов, 2014

Группировка Монолит, самая сильная группировка в Зоне, пресекающая все попытки сталкеров добраться до Исполнителя. Так ли она сурова и безжалостна, как выглядят ее действия? Какие механизмы и рычаги подвластны этой таинственной организации? Что могут они противопоставить сталкеру, идущему к Исполнителю, и на что способен сталкер ради достижения своей цели? Мы будем бороться и за и против, будем мишенью и стрелком, будем совершенно случайным попавшим в настоящую Зону человеком, следя за каждым шагом противоборствующих сторон.Содержит нецензурную брань.

Глава 5. День 13. Гость

Дыма заштопали и восстановили за пару часов, еще сутки он пробыл на карантине, такое было положение. Хозяева следили, чтобы никакая болезнь или посторонние организмы не проникли в наш мир. Даже трупы, после того как дойдут до места назначения, раздеваются и исследуются. Нередко в них находят не присущие Зоне споры и токсины или внедренных паразитов. В целом поход на ту сторону среза — дело столько же опасное как до возвращения в нашу реальность, так и после. Карантин проходили все, в первую очередь химеры, затем, в своем комфортном помещении, бойцы. В помещениях было все — и кухня, и сауна, и спортзал. Даже контролер заключался в карцер с голыми стенами, где и просиживал отведенное ему время, там ему было уютнее, чем в обычных комнатах с мягкой мебелью. После похода количество бойцов группировки сократилось до ста шестидесяти четырех, но это было ожидаемо. В среднем в течение года количество колебалось от двухсот до ста двадцати. Старожилы говорили, пока еще были в строю, что когда к Монолиту дорвался Меченый, количество бойцов сократилось до тридцати. Затем неизвестно что именно произошло, но группировка снова достаточно быстро набрала людей и силы, перевооружилась, начала производить совершенно новые, гораздо более серьезные эксперименты, а количество Хозяев увеличилось. С тех пор еще несколько сотен человек проходили к Исполнителю в качестве Просителей, как тот старик, и не менее двух десятков прорывалось боями, обманом и хитростью, как Меченый. Каждый раз, как сталкеры-ходоки прорывались к Исполнителю, группировка Монолит претерпевала значительные изменения в структуре, качестве и тактике действий, словно Исполнитель и Хозяева узнавали что-то новое и получали каплю молодой крови. Кто знает, может, так оно и есть. Возможно, Ходок, дорвавшийся до Исполнителя, самый ценный приз для самого Исполнителя.

И вот первый день после выхода Дыма из карантина. Дождя с утра не было, тонкие полупрозрачные тучи едва скрывали солнце, превращающее серые облака в красноватые локоны. Мутировавшая сирень своим буйным темно-зеленым цветом оттесняла скромные кусты смородины, жимолости и редкого, шипастого боярышника. Несмотря на то что большая часть территории группировки была покрыта асфальтом и бетоном, строительным мусором, либо была безвозвратно отравлена, зеленые пучки травы прозрачным ковром пробивались тонкими стрелками и сквозь асфальт и трещины в бетоне, и через битый кирпич и дырявое железо, пробивались вверх к серому небу и окружали дружной толпой отравленные химией места, год за годом сужая круг. Скрытая в растительности сила оказалась гораздо сильнее и мудрее человека, продолжив свое существование там, где нормальное существование самого человека стало невозможно.

Дым вместе с вверенным ему отрядом бойцов поднялся на поверхность. Позади в полутора километрах высилась серая громада ЧАЭС. Продолжительный карантин и реабилитация после воздействия контролера заняли несколько дней. Для каждого сталкера контролер — один из самых опасных мутантов Зоны. Бьющий без промаха, мутант дистанционного воздействия. В зависимости от человека и мутанта, воля сталкера ломалась за пару или за десяток секунд. Но контролер, служащий Монолиту, и дикий контролер — разные вещи (см. книгу 1 «Страж Монолита». — Прим. автора). Если дикий, не пробудившийся контролер, блуждающий в глубокой и средней Зоне, лишь инстинктивно ищет и берет под контроль людей, буквально взламывая и разрывая ментальные связи человека, превращая того в тряпичную куклу, а после прекращения воздействия оставляя сталкера идиотом или трупом, то пробудившиеся контролеры не затрагивают критических ментальных связей человека и не блокируют импульсы головного мозга. Если сравнить нервные системы с электрической сетью, то дикий контролер подсоединяется последовательно как амперметр, сначала разорвав собственное управление своим телом сталкера и включаясь туда, а после выхода оставляя не сращиваемые разрывы ментальных связей, то проснувшийся контролер подсоединяется параллельно, как вольтметр, не нарушая собственных энергетических и ментальных связей человека. Если сравнить головной мозг человека и мутанта с радиостанцией, а это можно сделать, поскольку электрические процессы, протекающие в мозге человека, вполне можно регистрировать дистанционно специальной аппаратурой, то человеческий радиоприемник и ретранслятор буквально глушится мощнейшим электромагнитным импульсом контролера, заставляя транслировать не собственную песню, а то, что напевает контролер. Ну да ладно… Это все и многое другое объясняется на начальном курсе бойцов, только вошедших в группировку, для того чтобы они не боялись работать вместе с контролером. Хотя вреда от этого не было, равно как от профессионального гипноза. Знать и согласиться, что тебя поведет жуткого вида человекообразный мутант, было большим шагом для всех монолитовцев.

Однако вернемся к нашей пятерке, которая уже стояла на посту возле только что открытого пространственного среза. Две химеры стремительными тенями скользнули сквозь темное стекло пространства, едва оно зафиксировалось в размерах. Среди молчащих внешне монолитовцев на самом деле происходила оживленная беседа. Командира отряда расспрашивали о том, что было на той стороне, и других мелочах, в свою очередь рассказав ему, что все тот же Ходок стрелял в монолитовцев из гаусса на посту «Пятак», никого не убил, но, видимо, изучал пост в действии. Погоню ему вслед отправили, но взять не взяли, как сквозь землю провалился. Дым принял информацию к сведению. Что-то недоброе было в этом Ходоке, уж слишком он разборчив и последователен в своем желании добраться до Исполнителя. «Опасный тип», — сделал пометку для себя Дым, настраиваясь не промахнуться по Ходоку при следующем его появлении. Тем временем в темном стекле среза всполохнуло. Телепатические разговоры оборвались, пятерка рассыпалась веером вокруг среза, направив оружие к месту появления гостей. А о том, что гостей было несколько, говорили учащенные всполохи, по мере того как нечто с той стороны проходило сквозь прореху в пространстве. Дым, глядя через прицел, повел гауссом из стороны в сторону, примериваясь к проему, чуть выше поднял печенег Силыч, чуть громче зашипело сопло огнемета в руках третьего номера. Частота всполохов и уже белых вспышек подходили к своему завершению. «При первом появлении валим всех сразу, залпом, без разговоров», — скомандовал Дым отряду. Еще мгновенье — и под пасмурное небо Зоны один за другим начали выходить… люди. Обычные гражданские, без оружия и обмундирования, в каких-то ярких, кричащих одеждах, некоторые в камуфляжных костюмах под милитари, но то, что это не военные и вообще не вояки, было видно сразу. Появившиеся люди, поблескивая фотоаппаратами на шеях, а некоторые — стеклами очков, выпучив глаза уставились на закованных в экзоскелеты монолитовцев, направивших на них свое устрашающего вида, уже частично приведенное в действие оружие. По истечении десятка секунд гражданских становилось все больше и больше. Свыше десятка идиотов выставилось на монолитовцев, большая часть, правда, глазела на огромного Силыча и пулемет в его руках, некоторые, охренев и сглотнув слюну, пока еще робко, но все более офигевая от эмоций, начинали щелкать фотоаппаратами. Появившиеся сзади выдавливали передних, негромко и удивленно восклицая от увиденного. В толпе была слышна речь. Русская речь. Монолитовцы, в принципе ожидавшие чего-то другого, свою очередь удивленно уставились на них, однако в любой момент были готовы уничтожить объекты по первому сигналу командира.

«Отставить», — мысленно скомандовал отряду Дым.

Отряд синхронно поднял оружие вверх, не ставя тем не менее его на предохранители. Дым сдвинув дыхательную маску на грудь и, закрепив ее там в специальном пазу, обнажил лицо, показывая гражданским, кто здесь главный.

— Это закрытая территория. Кто вы такие? — спросил он голосом у толпы.

Толпа, к этому времени составлявшая порядка тридцати человек, уже вовсю расщелкалась фотоаппаратами, и гомон разговоров достиг неслыханной для глубокой Зоны плотности.

–…елки-палки… солдаты… — слышалось из толпы.

–…а говорят, у нас такие костюмы не…

–…снимай, Саня, вот этого сни…

Понимая, что его никто не слышат, Дым дал сигнал Силычу, и громогласная, оглушающая очередь из печенега поверх голов гражданских моментально навела могильную тишину, на фоне которой жутким воем вдалеке проступил вой слепого пса и шорох сбитой пулями падающей листвы.

— Повторяю вопрос, кто такие?! — громко сказал Дым, сурово оглядывая пестрое сборище.

В толпе испуганно закрутили головами, приходя в чувство и отыскивая, видимо, парламентера. Откуда-то из глубины выскользнула худенькая женщина, брюнетка в джинсах и красной куртке.

— Мы… э-э-э… туристы, приехали посетить Припять и территорию, прилегающую к ЧАЭС, — произнесла она, расширяя глаза от ужаса, когда Силыч шевельнул пулеметом. — Мы… э-э-э… где мы? — спросила она у Дыма. — И кто вы? Тут никогда никого не было… Я гид этой экскурсии… тут всегда лес был…

— Тут и сейчас лес. Закрытая территория, посторонним вход воспрещен! — подбирая слова, чтобы не вызвериться на идиотов, ответил Дым. — Разворачивайтесь кругом и уходите.

Некоторые из толпы обернулись и, увидев темно поблескивающее матовое пространство среза, удивленно и боязливо зароптали, опасаясь незнакомого явления прямо у них за спиной.

— Но позвольте! — в худенькой брюнетке, видимо, проснулся борец за гласность и демократию. — Здесь давно уже нет закрытой территории и никаких солдат! Нас не предупреждали… И почему мы обязаны идти туда? — она указала пальцем на срез.

— Здесь опасность радиоактивного и химического поражения, — терпеливо пояснил Дым. — Вы пришли этим путем, он выведет вас обратно. Проверьте свои счетчики, если имеете.

Несколько человек уткнулись в счетчики радиации.

— Фон повышен, но нормальный, такое бывает, это же ЧАЭС, — возразила брюнетка. — Наш автобус… — с этими словами она осеклась, пытаясь разглядеть автобус за срезом.

Но, видимо, и до нее начало что-то доходить. То ли непривычные, искаженные аномальным фоном и затихшей сейчас радиацией деревья под мрачным, давящим небом, то ли далекий, леденящий душу вой слепого пса, не затихающий уже больше минуты, то ли более чем серьезного вида бойцы в полном вооружении, а может быть, она и стоящие позади нее люди вслушались в дыхание Зоны. В любом случае эйфория от неожиданной встречи с бойцами в экзоскелетах пропала, а на смену ей пришли тянущее душу беспокойство и тревожность.

— Повторяю еще раз, — чувствуя настроение туристов, сказал Дым, — вам нужно немедленно уходить, для вашей же безопасности. Мы не отвечаем за вашу безопасность здесь.

— А где это — здесь? — звонко спросил худощавый парень, на вид лет двадцати, в синем спортивном костюме, поверх которого была накинута куртка с камуфляжной разрисовкой.

Дым промолчал, изучая спросившего.

— Это что за оружие у тебя в руках? — не унимался выскочка. — Это ведь Гаусс, верно? — не скрывая нездорового огонька в глазах, спросил он. — А вон у тех, это что? — указывая пальцем на громоздкую пси-плеть и разрядник. — А? Я знаю, кто вы, я всегда думал, что вы есть… Но как вы сюда попали?

— Повторяю, граждане туристы, — перебивая выскочку, повысил голос Дым, — эта зона опасна для гражданских. Немедленно покиньте территорию тем же путем, каким пришли.

Монолитовцы недвусмысленно направили оружие на туристов.

— Считаю до пяти, потом применяем силу. «Если они щас не двинутся, затолкай их, Силыч», — дал он команду по пси-связи. «Если остальные будут убегать, не наши проблемы», — дал Дым установку остальным.

От него не укрылся лихорадочный блеск глаз паренька в спортивном костюме. Но сейчас толпа с мычанием тупых зомби, оглядываясь на направленное на них оружие, двинулась обратно в пространство среза. После того как первые исчезли, остальные, обалдевшие от всего происходящего, послушно следовали за ними. Как только последний турист исчез из виду, бойцы облегченно вздохнули.

«Ну и придурки», — прокомментировал второй номер.

«Ага, даже не знают, как им повезло… Гражданские», — с презрительной интонацией добавил четвертый.

Через несколько минут из среза тенями выскользнули обе химеры, как и следовало ожидать при таком раскладе, целые и невредимые. Вдалеке заработали антенны, зашивая пространство, монолитовцы стояли на месте, ожидая завершения процесса. Вылазка была быстрой, химеры вернулись в первой половине дня, стало быть обед будет в столовой, а не на посту, это тоже хорошо. Отряд терпеливо ждал окончания процесса. Наконец пространство позади нормализовалось. Стали видны деревья, листва на земле и небольшие ветви без листьев, высохшие и отвалившиеся от родительницы. Там, между деревьев, что-то виднелось, то, чего ранее здесь не было, не сочетающееся с окружающей средой. Отряд приблизился к объекту, наполовину присыпанному листвой. Движением ноги Дым перевернул тело в камуфляжной куртке, из-под которой проглядывал синий спортивный костюм.

«Кость ему в горло, придурок, — не сдержался второй, проверяя пульс у того самого паренька с нездоровым блеском в глазах. — Живой еще, долбоящер».

Отряд замер, ожидая решения командира.

«Пусть валяется! — скомандовал Дым. — Уходим».

Никто из бойцов вверенного ему отряда не бросил и намека на сомнение в решении командира. Пятерка закованных в броню монолитовцев подхватила оружие и, развернувшись, направилась в сторону ЧАЭС.

— Постойте… — послышался сдавленный, еле слышный шепот позади, после чего — шорох осыпающейся листвы и хриплый кашель. — Постойте, куда вы…

Монолитовцы остановились и, развернувшись, смотрели на паренька, который, превозмогая головокружение и слабость в ногах, пытался встать из лесной подстилки. Наконец ему это удалось, и, пошатываясь, то и дело морщась от головной боли, он приблизился к бойцам. Сглотнув слюну и оглядевшись, задержав на некоторое время взгляд на том месте, где совсем недавно были другие туристы, он произнес:

— Блин, а где все? Ох ё… дайте воды, голова болит. Меня что, вырубили, что ли? Зачем? — парень скривившись ощупывал голову, ожидая обнаружить на голове шишку или другое место, которое бы обозначило, что его действительно ударили.

Дым тяжело вздохнул, снимая с пояса фляжку с водой.

— Ты на хрена тут остался, турист? — спросил он, выражая общий вопрос отряда.

Турист присосался к фляжке, жадно глотая воду. Отпив половину, он вернул фляжку владельцу. Его взгляд прояснился.

— Да я не специально, вы не думайте. Я тут не шпионю, вырубился просто, отстал от группы. Могу документы показать, — с этими словами он полез во внутренний карман, достал бумажник, из которого выпали несколько рублей мелочью и исчезли в листве.

Дым молча взял документы, даже не разглядывая их, подержал и вернул. Стоит ли узнавать имя человека, если жить ему в Зоне остается либо минуты, либо часы, если повезет.

— Что, даже имя не проверите? — недоумевая спросил турист и убрал документ обратно в карман. — Вы мне хоть скажите, куда идти, я-то сам выйду, товарищ… — парень замешкался, пытаясь разглядеть хоть какие-то знаки различия или погоны на экзоскелете монолитовца. — Офигенные у вас костюмчики, правда… Но я ничего не видел, — тут же исправился он, понимая видимо, что его замечания вряд ли придутся по вкусу секретной организации.

Дым молчал, обмениваясь информацией и запрашивая инструкции у первых номеров. Приказом сверху пришло: «Игнорировать». Монолитовцы синхронно развернулись и продолжили путь.

— Куда вы? А? Мне в какую сторону идти? А, командир? Але, народ? — опешивший от такого поворота, растерянно спросил парень.

Еще через пару минут его силуэт скрылся среди мрачных стволов смешанного леса.