Сага о Мрачных Водах. Глубины Пепла

Илья Сергеевич Ермаков, 2023

Первый призрак Перламутра повержен, но это только начало настоящей войны. Остальные призраки готовы поставить весь Перламутр-Бич на колени. И они не одиноки в этой битве. Скальду, Энтони и Айседоре предстоит опуститься на самое дно Сапфирового моря и узнать, что скрывают Мрачные Воды. Подводный мир путает в своих течениях все: добро и зло, плен и свободу, власть и рабство. Новые враги выйдут на тропу войны. Порой погоня за местью и справедливостью может привести к фатальным последствиям, которые необратимо изменят привычный ритм жизни раз и навсегда. Какие опасности таят глубины Пепла? Кто станет Королевой морских сердец? На чьей стороне играет Верховная матерь? На этот раз никому не выйти сухим из воды…

Глава 3. Погружение

Он появился на фонтанной площади незаметным для всех. Фонтаны не работали. Люди в серых и черных костюмах, мужчины и женщины, прятались от дождя и ветра под серыми и черными зонтами. Они спешили, а потому не заметили его появления среди них.

Босыми ножками он ступал по мокрому асфальту. Ему понравился парк: много фонтанов, много лавочек, деревьев, с которых порывы ветра сдувают слабую листву. Растительность в Перламутр-Бич не привыкла к таким низким температурам. Деревья и цветы нежные, чувствительные к холодам. А потому такая пасмурная погода, ветер и холодный бесконечный моросящий дождь сказывались на них губительно.

— Мальчик, ты не заблудился?

Он услышал голос незнакомца за спиной и остановился.

— Ты потерялся? Где твоя мама? Сейчас всем велено быть дома. Я помогу тебе…

— Нет, — отрезал он в ответ.

Даже не поворачиваясь к мужчине лицом, он знал, что тот сейчас замер в изумлении. Умолк, не в силах произнести ни слова.

— Я не нуждаюсь в твоей помощи.

И Алойш развернулся к незнакомцу, стянув белый капюшон.

Выражение неистового ужаса застыло на лице мужчины. В его глазах летал лишь страх, с которым он не мог справиться.

Алойш улыбнулся и… заплакал.

Слезы Белой Смерти сделали свое дело: время замерло. Пространство вокруг изменено. Можно действовать.

Белый плащ Алойша растекся за его спиной. Белая субстанция собралась в несколько толстых сгустков, превратившихся в щупальца. Одно такое белое щупальце, растущее из спины Белой Смерти, ударило в лицо мужчины, желавшего ему помочь. Плотная жидкость заковала его голову в непроницаемый белый шлем и поползла вниз, пропитываясь сквозь одежду, покрывая кожу и все тело.

Когда же не осталось ни единого кусочка кожи под одеждой, не пропитанной жидкостью Алойша, мужчина пришел в полное его подчинение.

Алойш осмотрелся: вокруг еще много людей. Мужчины, женщины, старики и даже дети.

И он пустил остальные щупальца в их стороны. Пять. Десять. Двадцать. Пятьдесят. Во все стороны от Алойша тянулись путы белой ткани, каждая из которых охватывала одну жертву. Все, кто находились в фонтанном парке в этот момент, стали его армией. Отныне они все принадлежат лишь Алойшу.

Алойш щелкнул пальцами, и в трубах фонтанов зажурчала… не вода. Наружу вырвалась его субстанция вместо воды. И площадь окрасилась молочными брызгами.

Безликие люди с белыми масками-шлемами, лишенные воли и чувств. Все они — его рабы и слуги до самой его гибели.

— Вас предупреждали. Перламутр-Бич уже никогда не будет прежним.

— Нужно эвакуировать жителей города, — заявила Элен, — ситуация критическая. Мы не можем медлить. Если будет война…

На этом слове Элен оборвалась. В комнате повисла напряженная тишина.

Беатрис и Матео мрачно переглянулись. Они никогда не сражались с рыбоедами, не держали в руках семиотиков, не были Печатями, не убегали от семеек-рыбоедов, не видели жуткие видения сов Присциллы. Они были простыми людьми, желавшими лишь безопасности себе, своим родным, друзьям. Безопасности самой жизни.

Хоакин Мартинес взял Элен за руку и успокоил:

— У меня есть номер Ксавьера. Я сейчас же ему позвоню.

Элен ответила дрожащим кивком, стараясь взять себя в руки.

Хоакин взял телефон и вышел из-за стола в угол комнаты.

— Я договорился с Мэтью Симонсом, — в зал вошел Альбедо, — он сказал, что доставит вас в зону «Б-пятьдесят один». Но сначала нам придется разрушить часть невидимого барьера.

— Полагаю, семиотики с этим отлично справятся, — ответила Айс, — разрушим один из столбов, и тогда часть барьера будет снята. Никто же ничего не заметит? Стена же невидимая! Это позволит нам выйти в море и… вернуться.

Альбедо кивнул в ответ Айс, но в это время смотрел на своего племянника. Энтони тем временем о говорил со Скальдом о предстоящей миссии.

— Почему ты мне не говорил? — Скальд пожалел, что произнес это слишком громко.

Он испугался, что кто-то может услышать их разговор.

Только что Энтони поделился со Скальдом секретом, о котором еще никому не говорил. Он видит Мису в воде. В отражении.

— Мне страшно, Скальд.

— Давай не здесь, Энтони, — он прошептал в ответ, — под водой… нас никто не услышит.

Энтони поджал губы и кивнул.

Когда они вдохнут воду и окажутся в толще моря, на глубине, то смогут говорить обо всем, о чем другим лучше не знать. Между Скальдом, Энтони и Айс не было секретов. И быть не должно. Скальд понимал, что только открытость и честность друг с другом помогает им выживать снова и снова.

— Выйти на улицу? — громко произнес Хоакин Мартинес, не бросая трубку, — что вы хотите этим сказать? Барьер?..

Все присутствующие уставились на Хоакина.

— Город… оккупирован?..

Хоакин бросился к выходной двери. Остальные резко повскакивали и побежали за ним.

Хоакин вышел на улицу, сделал пару шагов и застыл, направив взгляд в глубину города.

Скальд, оказавшись рядом с ним, застыл на месте. Вдали, у самой черты города, возвышалась белая слоистая стена, уходящая в серое небо.

— Алойш… — произнесла Айс.

— Они перешли в наступление, — сказал Альбедо.

— Дело плохо, — Элен сложила руки на груди, — город отрезан. Из-за этой стены никто не сможет выйти и…

— Армия не сможет нас спасти, — это сказал Хоакин, когда бросил трубку и закончил разговор с Людо Ксавьером, — Ксавьер сказал, что уже потерял нескольких своих людей. Каждый, кто касался стены, растворялся.

— «Растворялся»? — переспросила Беатрис. — В каком это смысле?

— Будто их тела… таяли. Они становились частью этой стены. Этот барьер нельзя преодолеть. Армия не может нам помочь. Никто не может войти в город так же, как и выйти из него. Лига взяла Перламутр-Бич в свой плен. Мы в ловушке. Единственный выход — море.

Море, полное тайн и опасностей.

Море, из которого исходит все то зло, что наседает на город.

— Значит, нам придется убить Алойша, если хотим снять стену, — предположила Айс, — это единственный выход.

Высокая белая стена, лишенная всяких границ. Она не прочная и не твердая. Она водянистая. Словно соткана из водяной ткани. Переливается и струится, как текучая вода.

Молочная стена, отрезавшая их от остального мира.

Элен сглотнула и добавила:

— Война началась.

— Не смейте этого делать.

Скальд завис с белым халатом в руках, который собирался повесить на спинку стула.

— Лита, я…

— Не надо, доктор Серпентес… не поступайте так со мной…

Скальд тяжело выдохнул. В кабинете находились лишь он и Лита. Скальду предстояло явиться через полчаса в «Глубоководье», где все соберутся, чтобы проводить их в путь.

— Лита, это просто одно погружение. Мы только посмотрим и…

— Как же вы не понимаете… доктор Скальд, в прошлый раз, когда вы были в плену у этой ведьмы Присциллы, у меня чуть сердце не разорвалось! Понимаете? Я так за вас переживала… а теперь вы хотите отправиться на глубину, где погибают люди. Где царит тьма. И смерть.

— Лита…

Стоило ему повернуться к ней, как она выпустила истошный крик:

— Останьтесь! Прошу вас! Не уходите, доктор Скальд! Пусть на дно пойдет кто-то другой, но не вы! Вы нужны мне, доктор! Я не справлюсь! Я не знаю, что буду делать, если с вами опять что-то случится! Если вы… пропадете…

— Я вернусь, Лита. Обещаю. Просто верь мне…

— Нет, доктор Серпентес, не в этот раз… я не могу просто так вас отпустить… я сама готова взять этот чертов меч и пойти на дно, но не вы…

— Лита…

Она заливалась слезами. Как только он сообщил ей о своем решении спуститься на дно морское, Лита погрузилась в панику. Она заплакала и принялась всячески отговаривать Скальда отправляться в запланированное путешествие.

— Замолчите, доктор! Замолчите! Я так больше не могу! Вы подвергаете свою жизнь опасности каждый день, сражаясь с этими тварями. Неужели вам оно надо? Неужели это не может сделать кто-то другой? Неужели вы не можете отойти… в сторону?

Он и сам думал об этом, но ответ находился слишком быстро. Один простой ответ на все вопросы — Нат.

«Я должен узнать, где мой Натаниэль».

Именно с этой целью он делает все это. Энтони отчаянно пытается раскрыть тайну своих видений Мисы в воде. Поэтому он решил погружаться с ними. Айс… у Айс есть причины отомстить злу за то, что оно отняло у нее Шона. И в своей мести она зашла далеко — поздно отступать. Она ввязалась в борьбу, накрывшую ее ураганом.

— Лита, ты же знаешь, что не могу…

— Скальд!

Она впервые за долгое время назвала его по имени. Лита вскочила и подлетела к нему. Она вцепилась своими пальцами в край рубашки и посмотрела заплаканными глазами в его лицо.

Ее же лицо покраснело от слез.

Они так и застыли в центре медицинского кабинета с белыми стенами. Здесь, в этой комнате, они изо дня в день сражались за здоровье и жизни пациентов. Терпели удачи и поражения. В этой самой комнате Скальд потерял Силисту, которую унес Алый Вопль. И думал, что потерял Натаниэля, но в последние дни его одолевают сомнения.

«Нат может быть жив».

И не прошло и дня, когда бы Скальд не цеплялся за эту мысль. Он гнался за ответами. И Лита, эта милая девушка, ставшая его верным другом и напарником, не остановит его.

Идти наперекор друзьям всегда сложней.

Особенно, если эти друзья…

— Я люблю вас, Скальд.

Он ничего не сказал. Не мог сказать.

Лита потянулась к нему на носочках. И ее соленые губы слегка коснулись его сухих губ.

Она не отводила глаз от его лица. И покорно ждала реакции.

Скальд взял ее за руки и присел, чтобы смотреть на нее снизу вверх.

— Лита…

— Простите, — она поджала губы.

— Нет-нет, не извиняйся.

Он не знал, что говорить.

Скальд никогда не видел этого, ее любви. Неужели, она все это время так глубоко и крепко держала в себе свои чувства?

Он не видел ни намека.

«Неужели я был так слеп?».

«Или она меня шантажирует?».

— Лита, послушай. Мой сын, Нат. Он может быть жив. И я готов пойти на дно морское, чтобы узнать это. Понимаешь? Я не могу оставаться на суше. Ни дня. Ни часа. Погружение вот-вот случится, и я должен быть там. Я должен уйти под воду и найти на глубине ответы. Я этим живу. Семь долгих лет, Лита. Ты это знаешь. Это большой срок. И ты прожила его вместе со мной.

— И мои чувства вас не остановят? Я люблю вас, Скальд. И не хочу терять…

— Прости, Лита. Твои чувства, они…

— Ничего для вас не значат.

«Проклятье! Что ей сказать? Как… вести себя?».

— Можете ничего не говорить, доктор Серпентес.

— Лита, я…

— Вы всегда любили только ее. И после смерти вы верны только ей. Теперь я в этом убедилась. Вы — однолюб, ведь так? Только Силита, единственная женщина, имеет для вас значения. И другую вы не примите. Тем более такую, как я. Правда ведь? Зачем я вам? Молодая и глупенькая девочка, медсестра, которая влюбилась в своего доктора. Разве не банально? Недавно я поняла, что жизнь состоит из череды банальностей, как бы сильно мы ни бежали от них. Все повторяется. У всех. Раз за разом. Одно и то же. Это и есть жизнь. Я люблю вас, доктор Серпентес. И это ничто не может изменить. Я просто не хочу вашей смерти. Я не прошу вашей любви, доктор. Только жизни. Вашей жизни. Не умирайте. Только не умирайте.

— Лита…

Скальд поднялся на ноги и, недолго думая, обнял девушку. Сначала ее руки просто висели, но затем она подняла их и опустила ладони ему на спину. Скальд почувствовал клубничный запах ее духов. Его любили. И с этой мыслью стало тяжелее. Все это время Лита была влюблена в него, а он ничего с этим не сделал.

— Я вернусь домой, обещаю, Лита.

— Я должна попытаться еще раз…

Она смотрит ему в глаза.

— Вы уверены?

Конечно, Скальд не изменит своего решения.

— Да, Лита уверен. Мне пора.

Лита подалась вперед и одарила его легким поцелуем в щеку.

— Простите меня, доктор. Простите за это…

— Нет-нет, все хорошо, Лита. Мы еще поговорим. Я обещаю. Но сейчас я должен уйти. Скоро вернусь. Это место…

Скальд осмотрел кабинет.

— Ему нужен хранитель. И ты отлично справляешься с этой ролью. Позаботься о кабинете, пока меня не будет, ладно?

Она ответила неуверенным кивком.

— До встречи, Лита. Мы не прощаемся.

— Конечно, доктор, конечно…

Скальд накидывает пальто и покидает клинику, оставляя Литу наедине с ее чувствами.

— Энтони!

Беатрис и Матео не могли отстать от него. Они не переставали его крепко обнимать, не отпуская Энтони от себя ни на шаг.

— Ребята-ребята, мы же не навсегда с вами прощаемся, — посмеялся Энтони, — я скоро вернусь — выплыву на поверхность, как дельфин. Или кит! Боже, чего это вы так, в самом деле? Я же никуда не денусь. Это не последний наш с вами день.

Но Беатрис уже не могла сдерживать слез.

— Просто нам страшно, Энтони, понимаешь? — сказал ему Матео. — Ты-то будешь там, внизу, где всякая дрянь ползает, а мы здесь, на суше.

— И что с того? Я же скоро вернусь!

— И мы никак не можем тебе помочь. Только ждать. Не видеть тебя. Просто ждать, когда ты выйдешь из… неизвестности.

— «Неизвестности»?

— Никто ведь не знает, что там, за Ущельем. Проход или…

— А вдруг вы случайно попадете в этот Проход, и вас занесет в другой мир? — нервничала Беатрис. — А вдруг там будет тот монстр, который напал на Ми…

— Беатрис, тише-тише, успокойся. У меня есть меч. Семиотик разрубит что угодно. И со мной Скальд и Айс — они отличные бойцы. Я сам видел. Поверь. Вам не о чем переживать, правда. Мы вернемся с важными новостями. И сможем проработать стратегию нашей войны с Лигой Призраков. Верьте мне. Победа на нашей стороне.

Айс тем временем уже пронзила семиотиком один из столбов, создающих незримый щит у берега, не пропускающий никого в море и из воды на сушу. Часть барьера пала, и путь открылся. Мэтью Симонс, старый одноглазый бородатый рыбак, приготовил «Аурелию» к отплытию. В последний раз он отвозил Энтони, Матео и Беатрис в зону «Б-пятьдесят». В тот день погибла Миса. Это случилось у самого Ущелья, ведущего в иное место на дне. Туда, куда они собираются отправиться сейчас.

— Держите за нас кулачки, ребята. И заботьтесь друг о друге. Хорошо?

Беатрис не удержалась и еще раз обняла Энтони.

Потом к ним подошел Альбедо, чтобы попрощаться с племянником.

— Ты как? — спросил он.

— Порядок. И ты… совсем не будешь меня отговаривать? Еще раз?

— Ты принял решение, Энтони. И я… честно, я не хочу, чтобы ты плыл. Чего скрывать это от тебя, верно? Но я отпускаю тебя. Понимаешь?

— Это потому, что я стал взрослым?

— У тебя есть вопросы, на которые ты хочешь найти ответы. Я бы и сам не смог устоять перед этим. Вернее, я не устоял. Когда мне предложили работу в «Хароне», стать Печатью, я… не устоял. Понимаешь? Любопытство. Вопросы, требующие ответов. Все это было сильнее меня. Я лишь хочу спросить у тебя Энтони. Не хочешь ли ты мне что-то сказать перед тем, как уплывешь?

Скальд стоял в стороне рядом с Айс и внимательно наблюдал за их разговором. Он заметил мечущийся взгляд Энтони. Но тот ни слова не сказал дяде про свои видения, про Мису.

— Нет, дядя. Ничего.

— Уверен?

— Да, уверен, дядя. Правда. Я лишь хочу знать, что случилось с моими родителями. Это я моя цель.

— Хорошо.

Скальд видел, как Альбедо напряжен. Не такого разговора он ожидал.

— Да, хорошо, Энтони. Спасибо, что сказал правду. Иди ко мне.

И Альбедо крепко обнял племянника.

— Только туда и обратно, помнишь?

— Да-да, дядя, конечно!

Все было готово к отплытию. Мэтью Симонс уже изнывал — не мог дождаться отплытия, чтобы скорее преодолеть это плавание и вернуться на сушу.

Скальд, Айс и Энтони, вооружившись семиотиками и крапивными рубашками, взошли на палубу «Аурелии». Элен, Хоакин, Альбедо, Матео и Беатрис проводили их с берега, желая удачи.

— Приготовьтесь, ребятки, сейчас вас немного покачает на волнах! — бросил Мэтью.

Загремел мотор, и «Аурелия» отправилась в путь.

Берег уходил все дальше и дальше. Кучка друзей так и махала им с Пляжа. Волны сделались сильнее, и троице пришлось сесть на палубу и держаться за ручки, чтобы не выпрыгнуть за борт во время нового толчка.

Во время плавания Энтони рассказал Айс про свои видения.

— Это хотел услышать дядя, так? — догадалась Айс. — Почему ты ему не сказал?

— Не хотел… тревожить лишний раз, — ответил Энтони, — если бы он узнал про Мису, то точно бы не отпустил.

— Почему же?

— Он понял бы, что… вода зовет меня. Море зовет. Глубина. У вас… есть такое?

Скальд и Айс напряженно переглянулись. Каждый из них понимал, о чем говорит Энтони. Это началось несколько дней назад. И усилилось после победы над Присциллой.

— У меня есть, да, — призналась Айс, — это началось в день похорон Мисы. Когда мы встретились у моря, я почувствовала… тягу.

— Тягу?

— Да, оно тянуло к себе. Манило. Мне хотелось войти в воду и утонуть. Если бы не барьер, то…

— Теперь барьера нет, и мы все трое добились того, чего хотели, не так ли? — предположил Скальд. — А вернее… чего хотело море.

— Или то, что в нем обитает, — добавил Энтони.

Скальд взглянул на Маяк.

Пустая башня манила его больше, чем вода. Он помнил ту ночь, когда увидел свет на Маяке. И тогда в нем появилось необузданное желание попасть туда.

Скальд даже подумал о том, чтобы попросить Мэтью свозить их на Маяк, но это не входило в сделку. И потом… сейчас у них совсем другая миссия. Он не стал сбивать «Аурелию» с курса.

— Что-то случилось, Скальд? — Айс встревоженно смотрела на него.

Проследив за его взглядом, она наткнулась на Маяк.

— Маяк… что с ним?

— Ничего. Просто смотрел.

Айс не стала продолжать развивать эту тему, и Скальд был тому рад. Его страсть к Маяку, его тяга к башне — все это принадлежит лишь ему.

«Нужно будет попасть туда, но после возвращения».

Море сердилось. Волны шумели. «Аурелию» раскачивало. Мэтью ругался все стервознее. Ветер гудел.

— Чертова зона! Она прямо здесь, ребятки! — раздался крик Мэтью.

Скальд осторожно встал на ноги. Яхту раскачивало.

— Это то место, — огляделся Энтони, — здесь я потерял Мису. Это зона «Б-пятьдесят один».

Скальд удивился тому, насколько Энтони хорошо знаком с пространствами Сапфирового моря. Юноша мог ориентироваться в нем, как в лесу. И не заблудится.

— Уже холодно, — поежилась Айс, — и дождь идет… давайте сделаем это быстро, ладно? Я помню, как в воде становится легче.

— Ты права, — согласился Скальд, чем быстрее прыгнем, тем лучше.

Трое сняли верхнюю одежду и обувь, оставшись в зеленых рубашках и штанах.

Мэтью вышел на палубу.

— Эй! А мне чего делать? Ждать вас?

— Если не вернемся через час — возвращайся на берег.

— Целый час? Эй!

— Ладно, сорок минут. Идет? Сорок минут, и мы вернемся. Если нет — уплывай.

— Это намного лучше, чем целый час торчать среди начинающейся грозы. И что вы задумали?

Но они не ответили.

Скальд, Айс и Энтони встали к краю палубы. В руках они держали семиотики. Оставалось лишь прыгнуть в воду. Потом они умрут и воскреснут, став частью другого мира.

— Эй! А как же снаряжение? Эй! Что у вас за штуки…

Прыжок.

Скальд оказался в воде.

— Холодно! Черт!

Он недолго качался на волнах и ушел под воду — крапивная рубашка придавала веса, создавала гравитацию в воде, и тащила на дно.

Свет семиотика освещал ему путь. Он встретил под водой Айс и

Энтони. Они жестом дали понять, что все хорошо.

Оставалось выпустить воздух и наглотаться воды — крапивная рубашка подарит возможность иного дыхания.

Скальд закрыл глаза и выпустил воздух из легких.

Он умер, чтобы возродиться.