Роман в стихах «Черный рыцарь». Часть первая. Таинственный рыцарь

Илья Михайлович Зюков

Почему я решил написать свой роман «Черный рыцарь»?Я люблю писать стихи. В то же время люблю период европейского рыцарства. Однажды, я решил совместить эти два обстоятельства.В начале это должна была быть баллада о странствующем рыцаре. Но потом я увлекся и погрузился в настоящую историю средневековой Европы. Надеюсь, что мой роман увлечет моих читателей также сильно, как он увлек меня при написании.

Глава 4. Дочь ткача

А что же Эльза?

Пора нам вывести ее на авансцену.

Рассказ про девушку в романе

Я как в иголку нитку вдену.

Без Эльзы не получится уже сюжета.

Мы с нею познакомились в разгаре лета.

Теперь уже осенняя пора.

Все это время как она жила?

Жила она в семье ткача

И бед, и горестей не знала.

Гертруде — матери своей

В хозяйстве постоянно помогала.

Была отцу любимому — ткачу

Любимейшая дочь.

И, как Гертруде — матери,

Стремилась и ему помочь.

Франц Зеельхоффер

Дочерью своей гордился.

Жалел лишь только об одном —

Наследник не родился.

Вообще, желание всем помочь,

Так отличало эту божью дочь.

Всем помогала Эльза без условий,

Не разделяя ни родов и ни сословий.

Она была красива и стройна,

И добродетельна, послушна.

Любой бы девушке побольше

И в наше время этих качеств нужно.

Как незаметно Эльза подросла.

Теперь она красивейшей невестою слыла.

Тем летом и осенью той тоже

Все дни ее, как раньше, были

Все до единого похожи.

Она родным всем успевала помогать,

На рынок сбегать и подружек повидать.

Потом бежала в лес, где на опушке

Жила одна чудесная старушка.

С тех пор, как бабушку

Однажды повстречала,

Она ей постоянно помогала.

Воды ей приносила

И хворост собирала,

И за ее работой наблюдала.

Старушка даже летом печь топила —

Она отвары разные варила.

Коренья собирала,

По лесам ходила,

Грибы и ягоды сушила.

Любые хвори заговаривать могла,

И этим очень многим помогла.

Короче, делала все то,

Что, согласитесь, и поныне

Относится к народной медицине.

Старушка Эльзу обучила понемногу,

Открыв ей к знахарству дорогу.

И Эльза тоже стала помогать

Хворь и недуги разные снимать.

В день встречи с Хельмутом

Кувшин с лесной водой

Старушке принести

Она должна была домой.

И если б Хельмут так не растерялся,

То он вскочил бы на коня…

Но с девушкой бы он не повстречался.

Ведь девушку тропа не в город уводила,

А в лес. И там надежно скрыла.

А юноша, как помним —

Удивленный встречей той,

В раздумьях поскакал

Из леса прямиком к себе домой.

И так за днями дни

У них тянулись,

Пока герои наши

Опять случайно не столкнулись.

*****

Глава 5

Объявление турнира.

В осенний день,

На праздник урожая,

Устраивался в Ротенбурге

Пышный пир.

Герольды всех на праздник созывали,

Ну и, конечно же,

Центральным был событием турнир.

Был город Ротенбург на Таубере

Весьма большой.

И если надо было рать собрать,

Правитель — герцог Вильям Ротенбургский

В любом количестве мог воинов созвать.

В его владениях рыцарей хватало,

Желающих сразиться, копья преломить —

Прекрасных дам своим умением

И горожан всех удивить.

Герольды были посланы

По всему герцогству,

Во все его концы,

Как воли герцога гонцы.

Щиты с гербами герцога

Они в руках держали

И новость о турнире громогласно

Повсюду неустанно возвещали:

«Сановные господа, вельможи,

Да и простые горожане тоже,

Пожалуйте скорей сюда —

Вам все расскажем без труда.

Светлейшим герцогом

Мы посланы вам объявить,

Что в Ротенбурге ежегодный

Турнир изволят проводить.

Чрез две недели

Турнир тот состоится.

Желающие приглашаются участвовать,

А зрители повеселиться.

Тот воинское всем умение покажет,

Кто родословную свою

До третьего колена нам докажет».

За две недели до турнира,

По традиции тех мест,

Был в замке герцога обед,

Куда съезжались все окрест —

Весь высший свет,

Графья, маркизы и бароны,

Вельможи всех

Известных нам мастей

Поместий ближних

И отдаленных волостей.

Все новости и сплетни

При встрече шумно обсуждали,

И о походах прежних вспоминали,

И кости кой-кому «перемывали».

Одной из тем был — «…Шантане, маркиза, конь.

Прекрасный, чудный жеребец.

Не конь, а прям-таки огонь.

Холеный, статный, дорогой

Арабский жеребец,

Которого на днях доставили

К маркизу во дворец.»

Другие бурно обсуждали:

«Собачью свору у барона де Буатреси.

Барон собаками всегда гордился,

Но никогда щенками не делился,

Сколь ты его об этом не проси.»

Оружие, и женщины, и урожай,

С десяток тем сеньорами обсуждались.

Но все они аперитивом лишь являлись —

Не ради этого перед турниром собирались.

Центральной темой разговоров

Конечно, был турнир,

И, обсудив его, все принимались

За щедрый пир.

*****

Глава 6

Город Ротенбург над Таубером.

Был город Ротенбург над Таубером,

По меркам тех времен, не маленький.

Пожалуй, что большой.

Был защищен он крепостной стеной.

Не все в то время города

За стенами скрывались.

Довольно часто строения города

Вкруг замка их правителя располагались.

Если внимательно вам

Стены Ротенбурга изучать,

Там башен целых сорок две

Возможно было насчитать.

Однако, чтоб точней вам город

Себе в воображении представлять,

Ab ovo, то ест от истоков,

Историю его нам надо рассказать.

Не сразу стал он «крепость над рекой» —

Сперва был поселением в долине реки той,

Которая на север продвигалась,

Впадала в Майн и Таубером называлась.

Земля довольно плодородна

Обычно в долинах возле рек.

Не зря в таких местах

Стремился поселиться человек.

То поселение, которое в девятом веке

Близ рек слияния обосновалось,

Немного в стороне дороги

На Нюрнберг и Мангейм располагалось.

В течение почти двух сотен лет

Здесь поселение неспешно поднималось.

Залогом их успешного развития

Удачное расположение являлось.

Ремесла появились и земледелие развивалось,

Речное судоходство зарождалось.

Торговые пути на Нюрнберг и Мангейм

С «речной дорогою» соперничали —

Майн, Таубер и Рейн.

Все эти земли в среднюю

Франконию входили.

Дворяне графы Райнгеры

Здесь всем руководили.

Сам город Ротенбург

Граф Кромбург основал,

Когда построить замок

Неподалеку приказал.

В строительстве Кромбурги

Для замка красный камень применяли,

Поэтому и город с тех самых пор,

Как «Ротенбург над Таубером» называли.

Династия Кромбургов — графов

К двенадцатому веку угасает.

Ее последний представитель —

Граф Генрих Кромбург после себя

Распоряжения и завещание оставляет.

Правопреемником земель и всех владений

Должны были признать

Тот монастырь, который Кромбурги

Сумели ранее основать.

Однако, император Генрих V

Все документы по суду оспорил.

Тем самым в руки Конрада все передал —

Судьбу и положение племянника

Он своего устроил.

Так Конраду (и он же герцог Швабский)

И замок, да и город Ротенбург достался.

Надолго в этих землях

Род Гогенштауфенов обосновался.

В последствие стал Конрад королем.

В истории Германии его

Как Конрад III называли.

А город Ротенбург в то время

Статус поменял — его

Все королевской резиденцией признали.

И город расцветает в это время.

Все графы, «короли-воители»

Пред нами выступают как строители.

Фортеции там начинают сооружать,

И город крепостной стеной

По кругу начинают окружать.

Внутри, за крепостной стеной,

Одновременно со строительством стены,

Большие изменения происходили.

Те горожане, что были побогаче,

Дома себе из камня возводили.

Двух-, трехэтажные дома

Не выше башен надвратных были.

И, все-таки, они собой

Заметно город сей преобразили.

Домами знатных и зажиточных господ

Вся улица Геррнгассе занималась.

От площади на рынке взяв свое начало,

К воротам Бургтор вниз,

На запад города она спускалась.

И остальные улицы, подобно улице Геррнгассе,

Все от Марктплац взаимно начинались.

Они к своим воротам разбегались,

И, как коронами, воротами венчались.

Тут следует одну особенность

Архитектурную нам указать —

Диковинными масками ворота

При въезде в город стали украшать.

Не просто так ворота города

Те маски украшали.

Раскрывши рот, они как будто

О чем-то вопрошали.

У каждой маски рот открыт,

Как-будто в удивлении.

Смола горячая лилась оттуда

На головы врагов при наступлении.

Еще одна архитектурная черта,

Которой этот город выделялся —

Он дважды защищенный стенами,

Решившим нападать, являлся.

Как внутренняя, так и внешняя стена

Свои ворота с башнями имели.

Поэтому желающие видеть город

Ворота среди улиц лицезрели.

А улицы, меж тем, не прерываясь,

Через ворота проходили,

И внешнее кольцо стены, сквозь внутреннее,

Лучами с центром города соединили.

Особым местом в жизни города

Водоснабжение являлось.

Оно посредством водоводов

Из речки Таубер осуществлялось.

И водоводы тщательно скрывали,

Чтобы враги, при случае,

И при осаде города

Об их расположении не узнали.

Как помним, город на холме располагался,

Поэтому особенно он

В водоснабжении нуждался.

Порядка сорока колодцев, могли бы мы,

Если хотели б, насчитать.

И многие до наших сохранились дней —

Колодец имени Георгия Святого до сих пор

На Марктплац можно увидать.

Особенность строения стен

И схем водоснабжения

Мы как-нибудь еще потом

Успеем с вами разобрать.

Пока же… Есть в городе

Немало интересного,

О чем, читатели мои,

Хотелось бы вам рассказать.

Был в городе собор святого Иакова,

В готическом он был построен стиле.

На средства рыцарей из ордена Германского

Сто пятьдесят лет непростых

Собор этот красивый возводили.

В соборе этом мессы проводили,

Такие, что далеко за городской стеной

Известны эти службы были.

Католики соседних городков и деревень

В собор на службу приезжали

И просто приходили.

Когда насчитывает возраст города

И не одну, а много сотен лет,

Тогда событий в его истории

Каких ведь только нет.

Однажды почти полностью

Землетрясением разрушен город был.

Но, будучи богатым,

Себя же сам восстановил.

И, будучи богатым, город

Сам независимость свою купил.

Став независимым, судебные дела

Отныне он по-своему вершил.

Особенность судебно-правовой системы,

Существовавшей в средние века,

Мы, как строение стен у города

И схем водоснабжения

Не станем разбирать пока.

Всему — свой срок. События

Нам без нужды не стоит торопить.

Зато теперь мы представление

О городе имеем, где вся история

Должна происходить.

*****

Глава 7

Графы де Эжены едут к герцогу.

Граф де Эжен и сын его виконт,

Известный нам как Хельмут —

Наш герой,

Конечно, тоже в город ехали,

Само — собой.

Кто на обед, по случаю турнира,

Не является,

Тот, даже будучи знатнее королей,

По правилам турнира,

На ристалище не допускается.

Поэтому все знатные вельможи

Стремились в Ротенбург прибыть,

И тем свое участие

В турнире подтвердить.

На графе и виконте

Парадные одежды.

Пусть кто-то и слывет невеждой,

Но двор его теплее примет,

Когда он «шкуру» подороже

На себя накинет.

Ведь даже если вы

Умом «блестите»,

Но денег на обновки

Вы тратить не хотите,

То, без сомнения,

Весь светский двор

Вам это выставит в позор.

Граф де Эжен все это,

Конечно, понимал,

И этикет придворный

Он строго соблюдал.

Еще бы надо флаг поднять,

Чтоб было издали тебя видать,

Чтоб видели — кого им уважать,

И почести бы стали отдавать.

Не просто флаг, а знамя,

Чтоб развевалось на ветру,

Оно так ярко, словно пламя.

Такое знамя называют — геральдическое.

Оно — соратник и свидетель

Всех рыцарских историй героических.

На званный пир и на прием

Без флагов все являются,

И это нарушением этикета

Никем и никогда не посчитается.

Другое дело — явиться на турнир.

Ведь там военный и турнирный этикет.

Считаться будет нарушение позором,

Коль геральдического знамени

С собою нет.

У графов де Эжен такое знамя было.

Однако, оно в походах сильно истрепалось,

А, может, еще моль, вдобавок, постаралась.

Короче говоря, их знамя

В починке очень уж нуждалось.

И еще лучше было бы,

Чтоб свою знатность показать,

Так лучше новое

Им геральдическое знамя заказать.

За две недели до турнира

С любою сложностью задач

Успеет справиться лишь лучший ткач.

Франц Зеельхоффер таким ткачом являлся.

Неподалеку от Марктплац, на улице,

Ведущей к башне Зиберской,

Дом Зеельхофферов располагался.

Он вывеской ткача обозначался.

К нему-то граф де Эжен и направлялся.

Сначала надо было знамя заказать,

А уж потом, как полагается,

И в замок герцога

К приему званому скакать.

Граф сразу в дом ткача зашел,

Виконт на улице остался,

Чтоб привязать к столбу коней.

Потом ещё немного задержался.

«Любезный граф» — расплылся ткач

В улыбке и поклоне, —

«Я рад вас видеть в своем доме».

«Приветствую» — ответил

Граф де Эжен,

Достоинство сохраняя,

И голову слегка лишь наклоняя.

«Чем я обязан? Ваше посещение

Всегда мне поднимает настроение» —

Ткач вновь любезность источает.

«И кошелек твой наполняет…»

«Да-да», —

согласно ткач кивает.

«Я посетил сегодня этот дом,

С твоим знакомый мастерством.

Хочу просить тебя, как друга,

Мне оказать одну услугу.

Мне надо вышить

Геральдическое знамя.

На нем два алых мака,

И под цветами пламя,

На фоне леса по горам.

Мечи вдоль маков по бокам

Эфесом вверх и вниз.

Корона все это венчает —

Вельможный царственный каприз.

Два аксельбанта,

Шнур золотой,

Фамильный вензель,

Вышитый тесьмой.

Я знаю — до турнира две недели,

И мало времени осталось…»

«Ну, что вы, право,

В самом деле,

Считайте, что работа

Уже как лошадь резвая помчалась.

Я попрошу вас посмотреть,

Граф, образцы тех нитей,

Которыми вы вышивку хотите.

В соседний зал, прошу вас, проходите.»

*****

Глава 8

Долгожданная встреча.

Все это время скромно

В сторонке, у окошка зала

Знакомая нам Эльза,

Дочь Зеельхоффера, стояла.

Она смиренно ожидала приказаний,

Которые отец ей может дать.

Но он гостей таких, как граф

Старался лично принимать.

Как только Эльза одна осталась,

Виконт пред девушкой явился,

И на пороге зала будто вкопанный

Он сразу же остановился.

Ведь что ж он видит? — Девушка стоит.

Та самая, конечно. И ничего не говорит.

Но и в лесу она тогда молчала.

Вода ручья лишь за нее журчала.

Нет, он ее не смог бы не узнать —

Ее поклон, осанка, стать.

К тому же сердце так забилось,

Как в день, когда оно влюбилось.

Поскольку Хельмут сердцу доверял,

То понял сразу — лань свою узнал.

И чтоб ее теперь не упускать,

Решил он у нее узнать —

Она ли в том лесу тогда была,

Когда судьба их вдруг свела.

«Скажите, милое дитя,

В лесу не вас тогда ли я,

Однажды летом повстречал,

Когда сонет любовный нежный

Ручей мне ласково журчал?

Я много раз потом

Прослушал песни эти,

Но нет другой такой

Красавицы на свете.

Мне сердце говорит,

Что снова вижу вас,

Что ошибиться б я не смог.

И в этом мне свидетель бог.»

«Да, ваша светлость, это я была.

И мне пора была бежать,

Не стала вам тогда я

У хладного ручья мешать.»

«Кому могло бы помешать,

Скажите, такое чудо?

Я вас потом, мой друг,

Искал повсюду.

Но предо мной, непреднамеренно,

Вы преступление совершили,

Что общества вы своего

Меня надолго так лишили.»

«Ах, ваша светлость,

Вас прошу меня простить…»

«Нет-нет, я вас прошу мой тон

И мой напор мне извинить.

Я не хотел бы снова

Вас больше потерять.»

«Теперь вы точно знаете —

Где можете меня искать…»

«Скажите же, прекрасное создание —

Как мне вас звать?»

«А, Эльза, вот ты где…» —

Сказал, вошедши ткач.

«Виконт, я забираю дочь свою у Вас.

Душа моя, скорее за работу —

Граф де Эжен нам дал ответственный заказ».

«Ваше сиятельство, успеем точно в срок.

Я обещаю, я постараюсь».

«Признаться, в этом я не сомневаюсь», —

Граф неизменен был в лице,

Как грани четкие и строгие

На графском дорогом кольце.

«Я о задатке даже не прошу», —

Ткач руки «лодочкой» сложил,

Как-будто все-таки просил.

«Напрасно, он в этом кошельке» — ответил граф, —

«Теперь же я ухожу».

Граф Зеельхофферу свой кошелек отдал,

С виконтом вышел, и

Как раньше намечалось,

Он к герцогскому замку поскакал.

*****

Глава 9

В замке герцога.

Был замок герцога

Не в центре Ротенбурга,

А к северу, у подножия скал.

Он внешним видом

Уважение у прохожих,

И трепет у въезжавших вызывал.

Массивный замок из камней,

Размерами с быка.

Он не одну осаду выдержал

За триста своих лет.

И еще выдержал бы, наверняка.

Своим расположением замок

Немного радиальность улиц нарушал,

Но, в тоже время, своим видом,

И красным камнем стен,

Конечно, город украшал.

Мы помним, что название городу, как

«Ротенбург над Таубером» дали

За то, что при строительстве его

Для замка камень красный применяли.

Кто в наше время Ротенбург

Надумает туристом посетить,

Тот замка не найдет, и это

Его, конечно, может удивить.

Как ни массивен замок был,

Каким бы грозным не казался,

Ни время и не люди его не пощадили —

Без замка Ротенбург остался.

Не сохранили ту жемчужину,

Которая название городу дала.

Теперь на этом месте парк разбили.

Такие грустные дела.

Во времена описываемых событий

Прекрасный замок, как положено, стоял.

К нему-то граф де Эжен вместе с виконтом,

После визита к Зеельхофферам,

Свой путь в итоге и держал.

Огромный зал,

В котором гости собирались,

Соседствовал с другим —

Уже столы там накрывались.

Гостям, конечно, не терпелось

Сесть поскорей за стол.

Но о турнире был сейчас

Так важен общий разговор.

В парадном зале флаги

По стенам высоко висели

Земель окрестных,

Всех фамилий и родов,

Кто герцогу когда-то

На верность и на службу

Был присягнуть готов.

Вошедших графа и виконта

Конечно, все узнали.

Приветствовали жарко так,

Что и здороваться устали.

Маркиз де Шантане Эрдена де Эжена

Немедля, заключил в объятия:

«Эрден, любезный друг,

Я рад вас видеть в этот час,

Приятно, что вы тоже среди нас.

Без вас тут разгорается

И интересный и прежаркий спор —

Что на турнире главное — военный опыт

Иль молодые — удаль и напор?

Барон вот всем нам говорит,

Что запросто любого молодого победит.

И даже молодого, крепкого «быка»,

Завалит он, почти наверняка».

Граф, обводя внимательно глазами

Присутствующих в зале:

«Мне столько интересного

Сейчас вы рассказали.

Пожалуй, что я поучаствую

В стрельбе из арбалета.

Вот сын мой, молодой виконт —

Тренировался он все лето.

Готов на копьях и на мечах сразиться.

Нашелся бы соперник хоть —

Свое искусство показать,

Не как с бревном возиться.

(И при словах при этих

Он на барона де Буатреси косится).

Он у меня в мечи,

Как в девушек влюблен.

Но вряд ли есть хоть кто-то,

Кто хотя бы в половину

Как Хельмут де Эжен силен».

И он повторно на барона

Так хитро покосился.

Буатреси, конечно, понял

В чей огород тот брошен камень,

И он немедленно взбесился.

«Я вызов принимаю!» —

Барон Буатреси вскричал.

Однако, многим показалось,

Что не вскричал, а прорычал.

«Наш толстый друг собак,

Когда ты проиграешь,

Смотри, пощады не запроси» —

Немедленно ответил граф де Эжен

На крик барона де Буатреси.

«Я, просить пощады?

И у мальчишки? Боже упаси!» —

Опять взревел барон Буатреси. —

«Порядком вы меня задели,

Я силу докажу свою на деле.

Груди мальчишки первым

Мечем своим коснусь.

И в этом я сейчас при всех

Гербом своим клянусь!»

На то сказал граф де Эжен:

«Ну, если, все же проиграете,

То лаять, как собака,

При всех вы станете».

Сказал в ответ барон:

«Во век такому уж не быть!

Ну, кто решится из собравшихся

Сейчас же руки нам разбить?»

«Нелепый спор» — сказал маркиз, —

«Нелепый, как все бароны».

Ему ответил граф де Эжен:

«Да, все бароны беспардонны».

Покуда герцог в приемный зал вошел,

Счет спорам на десятки уж пошел.

И бились об заклад —

Кто из седла не упадет,

Кто победит, и главный приз возьмет.

Кому достанется диадема —

Вот это главная дилемма.

Приветствовали шумно предводителя,

Походов своих славного воителя.

Пока через толпу придворных

Неторопливо герцог проходил,

В ответ он каждого

Своим поклоном наградил.

Как только Вильям Ротенбургский

На трон под флагами взошел,

То тут же вся конфедерация

Его немедля искупала

В своих восторженных овациях.

А герцог поднял свою руку.

По поднятой руке

Все стихли, расселись по скамьям.

Которые стояли в зале по краям,

И жадно стали все внимать —

Что герцог должен им сказать.

«Я утром разговаривал с аббатом —

Он предлагает мессу отслужить,

А уж потом мечи нам обнажить.

Я думаю, что неплохой совет,

Воспользуемся им, коль возражений нет».

Поскольку Герцогу никто не возражает,

То дальше его светлость продолжает:

«Как рыцарский вчера решил совет —

Турнир в три дня пройдет.

Все по традиции, заложенной отцами,

Которой уже очень много лет.

И в первый день турнира

Нам лучники и арбалетчики

Себя и свой талант покажут,

И кто точней из них

Они нам, думаю, докажут.

Барон де Колиньи, отряд из лучников

Свой на турнире выставляет.

В который раз он утверждает —

Стрелков на свете лучше не бывает.

Я с ним побился об заклад,

Что лучник мой Анри

Точнее его воинов в сто крат.

В день второй

Пройдут все поединки на мечах.

Лицом к лицу сойдутся лучшие бойцы,

Увидим — каковы те молодцы.

День третий —

Отведен для конных состязаний.

Наступит время главных притязаний.

И если в первые два дня

За деньги спор ведется,

То победителю конного ристалища

В награду диадема достается.

И победитель конных состязаний

Диадему — по традиции,

Красивейшей из дам вручает,

Тем самым королеву среди дам турнира

Он выбором своим определяет.

Я это говорю всем молодым участникам,

Поскольку опытные — каждый это знает.

Распорядителем турнира назначен граф Дижон.

Он знает, кто как должен быть вооружен.

Граф правила турнира всех лучше знает

И проследит за тем — кто как их соблюдает.»

Поднялся уж не молодой,

Но крепкий, статный граф.

Все знали, как он чтит

Законы, обычаи, традиции, устав.

И что в любом из споров он чаще прав.

Дижону доверяли все беспрекословно,

И знали — с графом спор любой

Закончить лучше полюбовно,

Не проиграв при этом бой:

«Пленение побежденного соперника

Мы с этого турнира отменяем.

Но победителю мы право оставляем

И лошадь, и оружие у побежденного забрать.

А побежденный должен будет

Немедленно все притязания снять.

По-прежнему считается непреложным

Турнирный этикет:

— Нельзя напасть вам на соперника,

когда в его руках оружия нет.

— Напасть нельзя — коснуться можно,

не более того,

Чтоб засвидетельствовать перед всеми

Вам поражение соперника своего.

При этом важно, что проигравший

оружие не теряет — его пред этим

Честно победитель выбивает.

— Нельзя удары в спину наносить,

— Нельзя копьем толкнуть коня,

— Нельзя умышленно нанести удар туда,

Где у соперника отсутствует броня.

Все споры разрешает Рыцарский совет.

Вот таковы все главные решения.

Турнир начнется ровно через две недели,

Раз возражений у присутствующих нет.»

Все одобрительно кивали, и хлопали в ответ,

Что толку спорить — оглашение регламента,

По сути, тоже ведь турнирный этикет.

Как только герцог все сказал,

Граф де Дижон регламент огласил,

Распорядитель званной трапезы —

К столу собравшихся всех пригласил.

Распорядитель званного обеда —

Наверное, он тоже был.

Но имя его как-то затерялось.

Оно ни в памяти,

Да и в истории не осталось.

Но кто-то, все-таки, вельмож всех

К столам накрытым пригласил.

Пора уж было к трапезе им приступить,

Не век же разговоры говорить.

Богато герцога застолье,

Там для гурмана для любого

Есть раздолье.

Бараны и быки на вертелах,

И блюдо в жареных перепелах,

Рулет свиной, копченые лопатки,

В имбирном соусе с корицей куропатки,

Татаки из куриных грудок, цыпленок кари…

И многого еще мы не назвали.

Там зелени и овощей

Несметное количество.

(Немногим меньше, чем на столе

«Его величества»).

А специй сколько? С востока, Индии —

Торговцы поставляли.

Но пользоваться ими не умели,

Поэтому во все и без разбора

В неограниченном количестве добавляли.

Рас-эль-ханут, зира, гвоздика,

Орех мускатный и корица,

Такой разнообразный выбор специй,

Что в них и повар может заблудиться.

Гурманские изыски оставим на потом.

А где наш Хельмут — молодой виконт?

А, вот и он, за праздничным столом.

Он что-то приуныл.

Не столь к еде герой наш поэтичен.

Да, стол шикарный, не то, что симпатичен.

Но это все-таки еда…

Еда — она и в замке у него еда.

Ему же хочется туда,

Где он теперь уж знает —

Его любимая Элиза ожидает.

Не мог дождаться Хельмут окончания обеда,

Когда они с отцом, раскланявшись,

Обратно в замок свой поедут.

Под вечер разъезжались,

Пока еще все ели-пили,

А кое-кто, из крепко выпивших,

И песни озорные заводили.

Одну из песен два барона начали,

А все, кто за столом у них сидел,

Немедленно в припеве подхватили:

«Легенда древняя гласит,

Что на небе девица спит.

Она преступно холодна,

И звать ее Луна.

И юноша по небу бродит,

Он в каждый дом с теплом заходит,

Его все «Солнцем» величают…

Луна ему не отвечает.

Был юноша наш столь горяч —

Легко коня пускал он вскачь,

И не любил он горевать,

Любил он песни распевать.

Припев: Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Цветет и пахнет вся земля,

Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Любой каприз для короля.

Девицу Солнце повстречал,

К ней жаркой страстью воспылал,

Она была совсем юна,

Красива и стройна.

Он ей подарок предложил,

Чтоб тот ее обворожил —

Красивый солнечный наряд…

Но он великоват.

Портным задание дают —

Пускай наряд весь перешьют,

Чтоб по размеру подходил,

Девицу удивил.

Припев: Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Цветет и пахнет вся земля,

Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Любой каприз для короля.

Наряд готов, и в срок Луна

Была в него облачена.

Но в новом платье минус есть —

Теперь ни встать, ни сесть.

Старался мастер от души,

Чтобы наряд тот перешить,

Да только странные дела —

Луна-то подросла.

И чтоб красотку удивить,

Наряд придется перешить.

Портным дают другой заказ —

Работа началась.

Припев: Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Цветет и пахнет вся земля,

Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Любой каприз для короля.

Работа жаркая кипела,

И платье нового размера

Луне преподнесли в подарок —

Наряд красив и ярок.

Но что за сказочное дело —

Луна как будто похудела,

И платье новое висит,

Она как вешалка стоит.

Луна не может с Солнцем быть,

Не может Солнце угодить.

Стройна Луна или полна,

Но навсегда одна.

Припев: Тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля,

Полна легендами земля,

И с давних пор так повелось —

Луна и Солнце ходят врозь.»

*****

Глава 10

Любовь — сильнее рыцаря.

Любовь, конечно, дело молодое.

Влюбленному не до еды, не до застолья.

Кто не любил, понять не сможет —

Влюбленного все окружающее не тревожит.

Влюбленному важнее прежде знать —

Где, как, когда любовь свою обнять?

И, Боже упаси, ему мешать,

И на его пути стоять.

Любовь влюбленных окрыляет,

И думать о другом мешает.

Мешает видеть основное.

Хоть это, впрочем, дело наживное.

Живут же люди годы долгие,

И не перестают друг друга так любить,

Что это только помогает им

И созидать, и мыслить, и творить.

Когда другие тренируются к турниру —

Бросок, удар, отход и нападение,

Героя нашего терзают не мысли о турнире —

Любовные желания и томления.

Ему хотелось с Эльзой повстречаться.

А где ее искать? Помилуйте, ну, бога ради —

Все это просто, как дважды два,

Не надо вам во лбу иметь

Семи известных пядей.

Конечно, это дом ткача.

Заказ граф де Эжен им дал,

И этим Эльзу в одном месте «привязал».

Не надо больше бегать по лесам,

Ведь лань его совсем уже не там.

В отеческом она отныне доме,

И, значит, нет других охотников вокруг нее,

Виконта де Эжена кроме.

Все женщины — чудесные создания,

За редким, впрочем, исключением.

Нам чаще доставляют они радость,

Хотя, бывает, что и огорчение.

И, все-таки, нам образа

Прекраснее не сыскать,

Чем женщина, умеющая вышивать.

Такой портрет любимой

Виконт себе нарисовал,

Пока обратно в замок свой скакал.

На утро следующего дня,

Лишь солнце замка Хельмута коснулось,

Вскочил герой наш на коня —

Желание увидеть Эльзу в нем проснулось.

Хотя оно с их первой встречи

Ни на секунду не засыпало,

И даже не дремало ни на чуть.

Виконт помчался к девушке и хочет

Ее при встрече этой одарить,

Ну, как-нибудь.

Что может девушке влюбленный подарить,

Тот, в ком сейчас лишь сердце может говорить?

(Мозги ведь образ милой занимает).

Цветы! Наш Хельмут георгины обрывает.

Сии прекрасные цветы

Цветут лишь осенью, как раз.

Других не много в это время сыщешь ты.

И георгины — украсят юноши любовь

И наш про рыцаря рассказ.