Роман в стихах «Черный рыцарь». Часть первая. Таинственный рыцарь

Илья Михайлович Зюков

Почему я решил написать свой роман «Черный рыцарь»?Я люблю писать стихи. В то же время люблю период европейского рыцарства. Однажды, я решил совместить эти два обстоятельства.В начале это должна была быть баллада о странствующем рыцаре. Но потом я увлекся и погрузился в настоящую историю средневековой Европы. Надеюсь, что мой роман увлечет моих читателей также сильно, как он увлек меня при написании.

Глава 1. Возвращение рыцаря

Катился солнца диск к закату,

Тянулись тени по земле,

И ехал рыцарь наш куда-то

На старом вороном коне.

Его доспехи всюду мяты,

Копье преломлено давно,

И на плаще его заплаты,

Но он не сдался все-равно.

И враг его — ни дождь, ни ветер,

Ни снег, ни слякоть, ни пурга.

Кто меч при встрече обнажает,

В том рыцарь разглядит врага.

Суровый лик, серьезный взгляд,

Был рыцарь наш рожден для битвы.

И состязаться был он рад,

Придавши сил себе молитвой.

Но нынче ехал он устав,

Окрестности обозревая.

Давно пора найти ночлег,

И выпить травяного чая.

И конь его, как он, устал,

И начал спотыкаться.

Ночлег искать надо заранее,

Пока не начало смеркаться.

Смеркалось быстро

В день осенний,

Сначала тени,

И сразу темень.

Средь сосен всадник увидал —

Огонь в лесу мерцает,

И он коня к нему направил,

А там… кто знает?

Он местность, кажется, узнал,

Но все могло перемениться —

В местах, где раньше он бывал,

Могли другие поселиться.

Приветлив будет ли хозяин,

И даст ему ночлег?

А может шайка там бандитов?

Потрогав оберег,

К огню наш рыцарь приближался,

Внимательно глядя вокруг,

И за эфес меча держался —

Не пропустить опасность вдруг.

Что ж видит он? — Замшелый дом,

Огонь в печурке бьется,

И тонкой струйкой из трубы

Дымок над крышей вьется.

Сойдя с коня, стучится рыцарь

В дверь дома крепким кулаком.

И от удара сотрясается

Бедняга — старый дом.

«Что ломишься, как — будто в замок?

Не заперто — входи…» —

Из темноты от дома

Вдруг кто-то говорит.

Эфес меча сжимая,

Наш рыцарь отвечает:

«Кто это говорит?

И кто меня встречает?»

«Ты — сам незваный гость,

И первым назовись!

Пока не познакомился,

Грубить не торопись.»

«Зовусь я — Хельмут, сын Эрдена,

Я — рыцарь» Ордена волков».

Я путешествую по миру,

И к славным подвигам готов.

Готов сражаться с кем угодно

(Со мною бог и амулет).

Я в том поклялся всенародно,

Обратной мне дороги нет.»

«Достойное ты называешь имя —

Уже легенды о нем слагают.

А я — колдун, зовусь я «Ворон» —

Меня так люди величают.»

Из темноты на свет явился

Старик, как Лунь — совсем седой.

В простом и черном одеянии,

С красивой белой бородой.

Его увидев, рыцарь молвил:

«И я наслышан о тебе…»

«Ну, проходи уж в дом ко мне…» —

Старик не дал договорить,

Желая двери отворить.

Гость на порог ступив, пригнулся —

Был низок вход, иль он велик.

Хозяин даже не нагнулся —

Был росту малого старик.

На лавку Хельмут сел при входе,

Доспехи развязал и,

Посмотрев по сторонам,

Хозяину сказал:

«Дозволь, хозяин у тебя

Мне на ночлег остаться —

Давно я не был в сих краях,

Мне некуда податься.»

«В лесу живу — меня стеснить

Навряд ли б ты сумел.

Да, оставайся. К тому же,

Ты к ужину поспел.

Уж потерплю я как-нибудь.

Коня стреножить не забудь…»

Расседлан конь, стреножен.

Сев за дубовый стол,

Заводит Хельмут с Вороном

Свой длинный разговор:

«Скажи, как стал ты колдуном,

Ведь ты им не родился?

Как получилось — дар колдовать

Однажды проявился?»

«Ешь оленину, пей отвар.» —

На то колдун ему сказал.

«Ведь ты наслышан обо мне,

Зачем вопрос задал?»

«Я что-то слышал, но всегда

Все проверяю сам,» —

Ответил Хельмут, вытирая

Из мяса сок, бегущий по усам.

«Слыхал я как-то от людей,

Что дочку герцог сжег — злодей.

Она колдуньей ведь была?»

«Да, это грустные дела…", —

Старик потупил долу взор,

Его печалил разговор.

На Хельмута взглянув опять,

Он начал душу изливать:

«Ее на площади сожгли,

Вокруг стоял народ,

Ничем помочь мы не могли,

И ликовал весь сброд.

Ходила Эльза по домам,

Она людей лечила.

И не подозревала, что

Себе всем этим навредила.

Привыкла людям помогать —

Так воспитала ее мать.

Толпа ж людей, кого спасала,

В костер ей хвороста бросала.»

«Так значит, звали ее — Эльза?» —

Был Хельмут удивлен.

Давно ни от кого не слышал

Такое имя он.

Воскликнул Ворон в возмущении:

«Ты зря меня перебивал!

Твое напрасно удивление!

Ты сразу это знал!»

Но Хельмут в гневе, он оскорблен.

Он честный человек и уязвлен:

«Нет, я не знал!

Я что-то слышал,

И я надеялся, что ошибался.

Я удивился первый раз,

Когда с тобою повстречался.

Про Ворона, про колдуна слыхал,

Но то, что это ты — не знал.

Теперь второй раз удивлен,

Ведь я же был в нее влюблен.»

«Да, в Эльзу было трудно не влюбиться,

Она была красивая девица.

Она была свободна, словно птица,

И в птицу смогла душа ее вселиться.»

Герой наш — Хельмут, не узнал

Отца несчастной Эльзы.

И он сказал, что раньше

В местах он этих не бывал.

Тем самым он желал —

Разведать одну тайну.

И сделать это так,

Чтобы никто не помешал.

Ведь если будет узнан он,

То станут опасаться,

Что мстить начнет герой.

Он — смелый рыцарь,

Есть повод его бояться.

Понятно это было рыцарю

Само — собой.

Он меньше изменился, чем колдун,

Он возмужал, на нем доспехи были.

Но, всем известные черты лица,

Доспехи, все-таки, не скрыли.

Старик сильнее изменился —

Морщины, борода и седина.

Ему большое горе

Пришлось переживать.

Поэтому-то рыцарю простительно,

Что он не смог его узнать.

Я думаю, читатель догадался,

Что рыцарь и колдун знакомы —

В этом тайны нет.

Однако, все предшествующее скрыто

За пеленой прошедших лет.

Да, рыцарь наш был сильно удивлен,

Что происходит — не понимает он.

И Ворон Хельмуту

Все обещает рассказать,

Коли не станет рыцарь

Его рассказ перебивать.