Как Стенька Разин по Волге ходил…

Илья Александрович Таранов, 2017

В этой повести описываются события народного бунта под предводительством Степана Разина. Ярко и точно представлены два главных противоположных образа: умного и дальновидного царя Алексея Михайловича и лихого, бесстрашного атамана Стеньки Разина. Героями книги, наряду с историческими личностями, выступают подростки: Гришка и Николка – крестьянские дети, Федька и Мишка – боярские. Дружба детей развивается на фоне похода разинского войска на волжские города. Описанная цепочка событий народного бунта с момента перехода казачьего войска с Дона на Волгу и взятия крепости-городка Царицына до казни лихого атамана на Лобном месте в Москве соответствует официальной русской истории. Автор не высказывает личного отношения к поступкам героев, оставляя их на суд читателям.

Глава 5

На Масленицу Гришка с друзьями сладили под горой большую соломенную куклу, надели поверх старый рваный кафтан и холщовый платок и весь день пропадали на соборной площади: катались на снежных горках и качелях, бегали за расписными санями богатых горожан, таскали с уличных столов сладкие яства.

К вечеру Гришка вернулся домой весёлый, уставший и голодный. За столом сидела вся его семья: отец, мать, старший брат Ерёмка и две сестрёнки. Кроме них были седой дед Василий и чернобородый дядя Пахом.

Как только Гришка ввалился в избу, все обернулись. Он подскочил к столу и с жадностью схватил блин, густо обмазанный мёдом.

— Где до темени томашился, Гришка? — спросил отец.

— С Николкой катался на боярских санях.

— Кто же разрешил?

— Боярин.

— Брешешь, — усмехнулся Ерёмка.

— Чуй, еловая голова, Мишка — сын боярский — позвал нас в сани!

— Ну!

— А то! Сани расписные, сукном покрыты.

— Отчего же Мишка был таким добрым?

— Сдружились мы с ним за вчера.

— Ох, ангелы небесные, как же ты, соколик мой, с боярскими дружбу завёл?

— А так, мамка, они поколотить меня грозились, так я их одолел.

— А Мишка?

— Он не лез в драку, шапку мне подал.

— Кому же досталось?

— Федьке толстому и досталось.

— Ну!

— А то! Он первым полез.

— Что ж сразу про это не поведал?

— А то и не поведал, мамка, что не спрашивали.

— Вот чертяга, весь в батю, — сказал дед Василий.

— Кто ж видал ваше побоище?

— Тонявый дьяк Онуфрий.

— Разнял драчунов?

— Нет… Как увидал Федьку на снегу, так утёк за конюшни.

— Брешешь! Тебя что ль испугался?

— А то! — Гришка широко улыбнулся.

— Кузьма, детишкам спать пора, — прервал разговор дед Василий.

За слюдяными окошками избы почернело. Отец встал, зажёг новую лучину, прогнал детвору на печь, а сам опять к столу. Дед Василий продолжил вполголоса:

— Слышь, Кузьма, конюх-то боярский верно говорил.

— Ну!

— Сказывал, что Гришка поколотил Фёдора — племянника воеводы.

— Что ж с того?

— Воевода с тебя спросит за побитого племянника.

— Воевода — боярин справедливый! — ответил Кузьма.

— Дьяк наговорил воеводе с три короба! Воевода дал указ тебе допрос учинить.

— Не беда.

— Кузьма! Кто на допрос к губному старосте попадёт, батогов получит исправно, — добавил дед Василий.

— Стерплю!

— Эх, Кузьма, дьяк добьётся — нещадно бить будут.

— Ой-ли!

— Перо страшно не у гусака, а у дьяка. Засудят!

— Сеньку с Ямской слободы за пять алтын били нещадно.

— Ох, ангелы небесные, что делать нам, грешным?

— Нечем платить долгу — беги на Волгу! — мотнул головой дед Василий.

— Послушай меня, Кузьма, — придвинулся ближе Пахом, — в казаки надо податься — на вольный Дон.

— Ох, ангелы небесные, худое говоришь, Пахом.

— Я сам надумал в казаки!.. Завтра ухожу. Барин мне спуску не даёт, бьёт за всякую малость. Пошли со мной, Кузьма.

— Дело предлагает Пахом, — добавил дед Василий.

— Что я в казаках делать стану? Саблю в руках не держал.

— Научат, Кузьма.

— Ждут ли нас?

— Атаман Стенька Разин всю голытьбу с радостью принимает, — ответил дед Василий.

— Сказывай, дед, всё, что знаешь про Разина!

— Не торопи, ночь длинная, расскажу, что вспомню…