Как Стенька Разин по Волге ходил…

Илья Александрович Таранов, 2017

В этой повести описываются события народного бунта под предводительством Степана Разина. Ярко и точно представлены два главных противоположных образа: умного и дальновидного царя Алексея Михайловича и лихого, бесстрашного атамана Стеньки Разина. Героями книги, наряду с историческими личностями, выступают подростки: Гришка и Николка – крестьянские дети, Федька и Мишка – боярские. Дружба детей развивается на фоне похода разинского войска на волжские города. Описанная цепочка событий народного бунта с момента перехода казачьего войска с Дона на Волгу и взятия крепости-городка Царицына до казни лихого атамана на Лобном месте в Москве соответствует официальной русской истории. Автор не высказывает личного отношения к поступкам героев, оставляя их на суд читателям.

Глава 11

Царь Алексей Михайлович ближе к Москве становился всё сумрачнее. Государственные дела, забытые на охоте, теперь теснились в его голове, наводя туск на светлые царские очи. В марте царь отпраздновал свой сорок первый день рождения. Он был крепкого телосложения, белолиц, румян и темно-рус. Большие широко расставленные добрые глаза и красивая окладистая борода выдавали в нём человека большой русской души.

Стоит сказать, что вступил на трон Алексей Михайлович в 16 лет. Сознавая своё царское самодержавное величие, окружал себя блеском и великолепием. Московский двор содержал в прекрасном порядке и русской самобытной красоте, что ему завидовали многие европейские послы.

Царь Алексей Михайлович отличался тёплым участием к людям, милосердием к нищим, но принципиальной строгостью к виновным. С пяти лет он обучался грамоте, письму и церковному пению. Не боялся перемен и нововведений в русском государстве. Видимо, этими мыслями и был сейчас озабочен царь.

— Великий государь, царь-батюшка Алексей Михайлович, — отвлёк царя от тяжёлых дум урядник. — Воззрите царскими очами в небеса!

Царь в задумчивости вскинул голову, да шапка стала сваливаться с головы. Он её подхватил, но со стороны кому-то показалось, что царь шапку снял по какой-то важной надобности. Все вокруг тоже поснимали шапки и задрали головы вверх. Над ними в вышине парила большая птица.

— Белохвостый орёл! — воскликнул оживившийся Алексей Михайлович. — Царь-птица!

Казалось, орёл, застывший в воздухе, был нарисован кистью живописца на янтарно-голубом стяге, развёрнутом во весь небосвод.

— Слава нашему государю, великому князю, благословенному Алексею Михайловичу! — выкрикнул боярин Матвеев. Раздались дружные хвалебные восклицания, и вся праздничная кавалькада продолжила путь.

— Хороший знак, великий государь! — сказал Матвеев.

— То ведомо царю! — ответил подобревший царь.

Наблюдал ли парящий орёл описанную сцену, то не ведомо нам. С уверенностью можно живописать ту картину, которая сейчас открывалась с высоты птичьего полёта.

На широких равнинах, среди бескрайних полей и лесов, холмов и рек, убегающих за синие горизонты, приютились деревеньки и сёла, избы да церквушки, теремки и колокольни, будто растерянные небесами гранёные камешки. А вдали, в звенящем хрустале весеннего воздуха, открывался привлекательный вид на Москву, величественный город на холмах, окружённый глубоким рвом, деревянными стенами и башнями. За укреплениями раскинулись пригородные постройки: дома и церкви, торговые лавки и конюшенные дворы, улицы и площади. Выше всех, подпирая небо, вознёсся островерхими башнями и золотыми куполами кремль, построенный из кирпича и камня. На семь вёрст вокруг кремля каменная стена. Амбразуры в стене наклонные, и невозможно никому подобраться незамеченным.

Стоит приблизиться, как оглушит округу предупредительный выстрел:

— Стой, сатана! Стрелять начну!

За кремлёвскими стенами — царский дворец с чешуйчатыми крышами, изящными башенками, сказочными крыльцами и причудливыми окнами.

На приёме у царя по случаю доброй охоты во дворце играли бубны и литавры, трубили трубы, гостей поили рейнскими винами. Когда рассаживались за стол, поднялся спор между двумя боярами. Каждый считал себя вправе из-за старшинства и знатности рода сидеть ближе к царю.

— Хоть царь мне велит голову отсечь, а мне не на своём месте ниже других бояр не сидеть, — раздавался голос.

— Отсеку, Афанасий Лаврентьевич, ежели будешь в присутствии иностранных послов торговаться, как баба в хлебной лавке! — назидал царь.

— Отсеки ему прямо с бородою вместе, государь! — нападал на обидчика второй боярин.

— Обоим отсеку, Богдан Матвеевич! — утихомирил царь.

— Жаль мне свою головушку! Сяду, где укажешь, государь.

— То-то, боярин! Ты лучше скажи, Богдан Матвеевич, что у нас в оружейном приказе делается.

— По твоему указу, светлый государь, ружья и сабли куём день и ночь для рейтарских и драгунских полков, и для парадных, и наградные тож изготавливаем.

— Добрые ружья, боярин?

— Умельцы есть на Руси, государь, не хуже английских.

— То ведомо мне… Вот что, Богдан Матвеевич, по царской милости пожертвуй наградные ружья моему уряднику и сокольникам, что нынче со мной на охоте рядом были.

— Слушаюсь, светлый государь Алексей Михайлович.

— Теперь ты поведай нам, Афанасий Лаврентьевич, что на судоверфи? — продолжил царь.

— Корабли строим, великий государь. Первый российский парусный корабль спущен на воду в прошлом году.

— «Орёл»?

— По вашему величайшему указу, государь, был назван этот трёхмачтовый флагман. На всех корабельных флагах нашиты изображения орла.

— То ведомо царю. Сколь пушек на корабле?

— Пушек будет двадцать две, государь. Капитан — голландец Бутлер, матросы все голландцы.

— Куда ж корабль приписан?

— К Астрахани, государь. Охраняет морские границы от Каспийских берегов до речных путей на Волге. Если Стенька Разин опять сунется на своих стругах, то «Орёл» встретит разбойное войско.

— Отошлите царские грамоты воеводам в волжские города да на Нижний Дон нашему верному атаману Войска Донского Корниле Яковлеву, чтоб не позволял казакам разбои чинить. Отвечать перед царём будут головой.

— Слушаюсь, великий государь Алексей Михайлович.