Мажор. Право на ошибку

Илона Шикова

– Ты… уезжаешь? – в моих глазах появляются слезы, но я пытаюсь с ними бороться. – А как же… мы? – Разве я что-то тебе обещал? – парень приподнимает одну бровь вверх. – Но я люблю тебя… – Все любят бабки моего отца, – он усмехается со злостью, а мне становится обидно. Я поверила! Решила стать для него единственной. Отдала свое сердце. А он его разбил вдребезги. – Не веришь? Ну и черт с тобой! Только знай, милый, – последнее слово произношу с издевкой. – Если хоть раз окажешься на моем пути, очень сильно об этом пожалеешь. И я даже не подозревала, насколько пророческими окажутся мои слова… Месть… Это круче, чем любовь. Или все-таки нет?

Глава 11

Агата

Сегодня мне надо срочно прибыть в агентство, хотя по телефону я делаю такой несчастный голос, что только глухой бы не поверил в мою болезнь.

И Аделаида…

— Агата, сегодня отлежись, так уж и быть, а завтра жду!

— Аделаида Ростиславовна… — я уже на самом деле готова разреветься прямо в трубку, но строгую начальницу ничем не возьмешь.

— Не приедешь сама, пришлю роту спецназа!

— М-мм… — я отшвыриваю трубку на постель и падаю на подушку головой, закрывая глаза.

Чертово завтра! Когда не надо, так оно слишком быстро наступает. Не успела уснуть, как будильник трезвонит над ухом.

Ладно, не стоит все-таки злить начальницу, хотя она еще не в курсе о моем решении.

Придется Аделаиде подбирать для Платона новую модель, а я испаряюсь. Желательно в другой город.

А еще лучше — на другую планету!

— О, явилась, — строгая хозяйка агентства встречает меня на пороге. — Выздоровела? — бросает оценивающий взгляд, слега прищурившись. — Бледненькая та какая-то, Агата.

— Может, отравилась? — влезает Славик, а я мысленно стону.

“Заткнулся бы ты лучше, суслик!” — фыркаю, правда, тоже мысленно, а вслух выдаю:

— Упадок сил, сильный стресс, нервное перенапряжение…

— Завязывай! — Аделаида Ростиславовна машет рукой и кривится, не веря ни единому моему слову.

По глазам вижу, что уже насквозь просканировала. И знает заранее все, о чем я скажу.

— Вы спросили, я ответила, — пожимаю плечами, но начальница не ведется.

— Завтра готовься, — выдает строго тоном, не требующим возражений. — Подписываем контракт с Тереховым. Я для тебя такие шикарные условия выбила, что будешь меня до конца своих дней благодарить, — и расплывается в ехидной улыбке, а я у меня внутри все замирает.

Несмотря ни на что, Платон все же выбрал меня. Вот же упрямый баран! Я же по-русски человеку сказала — поищи другую модель. Так нет же, прицепился ко мне, как банный лист. Как пиявка, которая хочет выпить всю мою кровь.

Для Терехова контракт — это способ меня унизить. И отомстить за все то, что я ему наговорила.

Еще и бросила одного, наглым образом сбежав с корпоратива. Не послушала грозного начальника. Посмела ему перечить.

И я бы все равно согласилась, так как от мечты сложно отказаться, если бы не одно “но”.

Жирное такое “но”, о чем Платон даже не догадывается.

И это перевесило все мои мечты, вместе взятые.

Да я лучше пахать на трех работах буду, но только не на Терехова!

— Аделаида Ростиславовна, я отказываюсь от контракта! — произношу довольно твердо, наблюдая, как у начальницы начинают медленно округляться глаза до неимоверных размеров.

— Чего?! — женщина даже замирает на месте, не в силах пошевелиться.

— Ты обалдела? — влезает Славик, тоже глядя на меня глазами по пять копеек.

— Предложите ему другую модель, вы же так хотели, — пожимаю плечами, как будто говорю о чем-то для меня безразличном, а внутри все замирает.

Одно слово. Один случайно подслушанный разговор. И снова моя жизнь рушится по вине этого долбанного мажора, который решил, что ему все позволено. И ноги об меня вытирать тоже, хотя, почему же тоже? Это его главная цель!

Ну почему судьба ко мне так несправедлива? Зачем меня снова столкнула лбами с этим наглым Тереховым?

— Я-то хотела, — наконец-то отмирает Аделаида Ростиславовна, скрипя зубами так, что все окружающие слышат. — Только вот он хочет тебя! — тычет в меня пальцем, а я в ответ лишь печально вздыхаю. — Ты же знаешь, что я изначально была против твоей кандидатуры!

— Знаю, — киваю в подтверждение своих слов.

— И это ты влезла со своим шансом! — продолжает истерить начальница, все сильнее зажимая меня в угол. — Хотела свой шанс? Ты его получила! Какие теперь проблемы?

— Я не смогу…

— Сможешь!

Она даже не пытается узнать причину моего отказа, настаивая на своем. Шанс… Шанс… Этот долбанный шанс! Зачем я вообще согласилась на эту авантюру?

— Я, — пауза, на протяжении которой я пристально смотрю в глаза начальнице. — Не буду, — снова запинаюсь, все так же не отводя взгляда исподлобья. — Работать на Терехова!

— А я сказала — будешь! — Аделаида Ростиславовна повышает голос. — Иначе, деточка, — делает шаг в мою сторону и шипит, как змея: — Я тебя с землей сравняю! Ты пожалеешь, что вообще когда-то родилась! Еще никто, запомни! Никто! И никогда! Так нагло не подставлял Аделаиду Мягчинскую! Запомнила? А теперь за мной в кабинет, — фыркает напоследок и поворачивается ко мне спиной. — Будем обсуждать детали.

Девчонки ехидно усмехаются, Славик, этот тихушник, одаривает таким взглядом, что я готова сквозь землю провалиться со стыда, лишь бы именно сейчас исчезнуть. Просто раствориться.

И не видеть этих осуждающих взглядов…

— Аделаида Ростиславовна, я в последний раз вам повторяю, — начинаю прямо с порога кабинета, наблюдая, как женщина усаживается в огромное кожаное кресло. — Найдите мне замену, иначе…

— Иначе что? — перебивает меня начальница, приподнимая одну бровь. — Ну же, продолжай, чего замолчала?

— Не надо этого делать, — мотаю головой из стороны в сторону, а внутри снежным комом нарастает одно единственное чувство.

Ненависть!

К Аделаиде, что сейчас заставляет меня переступить через себя.

К Славику, который заглядывает своей хозяйке в рот.

Ко всем девочкам, которые именно сейчас лопаются от зависти и презрения ко мне.

Но главный, конечно же, Терехов! Хочет он меня, видите ли! А не облезет? Ничего у него там не треснет? Тоже мне, принц выискался! Мажор недоделанный! Бабник, коих свет не видывал.

Не привык к отказам? Ну, так это мы исправим.

В следующий раз, дорогой, я устрою тебе истерику публично! Потом не обижайся…

— Садись, — кивает Аделаида Ростиславовна на один из свободных стульев. — Слушай внимательно и запоминай, что завтра должна сказать…

Только я все равно не слушаю, так как в моей голове уже зреет план мести!

И завтра вы все увидите, на что я способна…