Свет! Камера! Хоррор! Книга первая

Ииро Тихонен

Роман «Свет! Камера! Хоррор!» – это смесь оригинальной карельской мистики и весьма редкого литературного жанра – научного фэнтези.История начинается с того, что на одной из загородных баз отдыха в Карелии сооружают каменный саамский лабиринт, необходимый для съёмок художественного фильма. Вокруг лабиринта тут же начинает твориться необъяснимая чертовщина. Герои книги пытаются разобраться в причинах происходящих мистических событий.

Глава пятая

ПОКОЙ НАМ ТОЛЬКО СНИТСЯ!

1

Когда я сел в машину, чтобы ехать домой, голова у меня была совершенно набекрень. Я даже подумал было, что лучше бы мне воспользоваться общественным транспортом или вызвать такси. Но из офиса я вышел вместе со Светой, и обычно я всегда подвожу ее до метро. Пока мы ехали в лифте, пока выходили из нашего бизнес-центра, я все еще судорожно пытался придумать отмазку: почему же я вдруг перестал ездить на своем авто (которое — вон оно, стоит прямо под окнами) и теперь катаюсь на такси. Но ничего не придумал. К тому же Светлана до сих пор пребывала во взвинченном состоянии, вызванном этим нашим загадочным посетителем, которого она откровенно подозревала и в дурном глазе, и в нехорошей ауре. И это ведь она еще была не в курсе, что у Матти на двух разных визитках были указаны разные профессии, фамилии и телефоны! Совпадало только имя. Еще Света не знала о том, что Матти, покинув наш офис, просто пропал. Бесследно растворился в воздухе! Существовала, конечно, одна бредовая версия у меня в голове: Матти где-нибудь спрятался, в одном из туалетов бизнес-центра, скажем. Но зачем? Чтобы ночью пробраться в мой офис? Так там у меня нет ничего ценного!

Я высадил Светлану у метро и порулил в сторону дома. «Вчера, примерно в это же время, я приехал к Володе, и он рассказал мне историю про свои летающие камни, — думал я, — прошли всего-то сутки! А у меня уже такое ощущение, словно обычный мир, который как-то живет без летающих камней, таинственных надписей и исчезающих журналистов-археологов, от меня уже где-то очень далеко. Не в этой жизни! Какой-то слишком крутой поворот в моей биографии получился. Выспаться тебе надо, вот что. Только засну ли я сегодня?»

Из моих раздумий меня вырвал оглушающий гудок какой-то фуры у меня за спиной. «Ну, вот! О чем я говорил? На светофоре — давно зеленый, а я — весь в раздумьях! Собери-ка мозги в кучу, раззява! Если хочешь сегодня действительно добраться до дома и выспаться, а не заниматься половину ночи составлением протоколов ДТП и поисками эвакуатора».

Припарковавшись возле своего дома, я вспомнил про Володю. Володя же еще ничего не знает про этого моего Матти, мать его! Позвонить? Очень хотелось позвонить и похвастаться новостями, дескать: у тебя там — летающие камни, а у меня тут — исчезающие люди; ну, и кто из нас круче? «Не телефонный разговор» — вспомнил я Вовкину фразу. Разговор, действительно, у нас какой-то «не телефонный» получается. Значит, завтра с утра — опять в «Володин заповедник» надо наведаться. Совещание с собратом по мистическому несчастью провести. Утром ему позвоню.

2

— А где продукты? — прямо на пороге огорошила меня вопросом супруга.

«Точно, продукты! Мне же вчера давали инструкцию. И даже список где-то в кармане имеется. Черт! Не до продуктов мне было, дорогая! И ведь не объяснишь ничего толком», — пронеслось у меня в голове. Что же теперь делать? Придется прибегать к оправдательной церемонии:

— Совершенно из головы вылетело! — только и успел произнести я первую строчку своих привычных мантр, как из своей комнаты выскочила дочь:

— Папочка приехал! Ура! Как там кино? — и дочь повисла у меня на шее.

«Какое кино?» — чуть было не спросил я, но вовремя одумался и ответил:

— Там еще пока не кино. Там только натуру для съемок выбирают. Надюша, покорми меня, и я сгоняю в магазин. Хорошо? А то я сегодня без обеда, весь день на перехватках. Из-за этих киношников у меня все сегодня с ног на голову перевернулось!

— Ладно, не надо! — смилостивилась Надежда. — До завтра как-нибудь доживем. Переодевайся, сейчас накормлю. Так что там? Понравилась им Володина база? Про что фильм будет?

— База вроде как понравилась, а кино — что-то историческое и немного мистики.

— Папа, а мне в твоем кино можно сняться? — вдруг спросила Маша.

— А и правда, — донесся с кухни голос жены, — в массовку-то Машку куда-нибудь запихайте! Когда еще такой случай будет. А так — память на всю жизнь.

— И ребята в школе обзавидуются! — мечтательно прищурила глаза дочь.

— Я же не режиссер. Я только консультант. Будут ли там у них вообще дети в массовке?

— А что, в прошлом у человечества разве детей не было? Все люди сразу взрослыми рождались? — резонно заметила с кухни супруга.

— Я постараюсь, — пообещал я и пошел в ванную мыть руки.

— А где ты куртку-то так извазюкал? Все манжеты на рукавах грязные! Я ее в стирку забрала! — голос жены теперь доносился со стороны прихожей.

«Какая же она у меня шустрая! А манжеты — это же когда мы камень с Володей катили, — смекнул я. — Черт, у меня же в куртке этот самый сюрприз от Матти лежит!»

— Андрей, а что это у тебя? Тут, в кармане?

«А вот твой сюрприз уже и нашли!»

— Ого! — раздался со стороны прихожей радостный детский вскрик.

«И дочка его тоже увидела! Ну ты, Андрюша, и придурок!» — я вернулся в прихожую. Дочь вертела в руках переливающийся на свету минерал. Жена вопросительно смотрела на меня.

Моя голова, перегруженная событиями последних суток, совершенно отказывалась работать! А нужно было срочно сочинять версию про этот камешек. Кое-как, сбивчиво и, как мне показалось, не очень убедительно, я объяснил своей семье происхождение этого предмета: он из реквизита съемочной группы, «магический камень», с помощью которого главные герои смогут попадать из своего обычного мира в другую реальность. Киношники, когда уезжали, забыли этот камешек в коттедже, а потом звонили и слезно умоляли привезти его в город. Он, оказывается, какой-то очень редкий и дорогой. Они сами его у кого-то там взяли-одолжили.

— Пап, а я тоже такой хочу! — вдруг заявила дочь. Казалось, камень оказывает на нее какое-то гипнотическое воздействие — она смотрела на него безотрывно. Причудливая игра разноцветных огоньков на поверхности камешка, очевидно, вводила сознание ребенка в состояние, близкое к трансу. Тут я заметил, что зрачки у дочки действительно как-то противоестественно расширились, и не на шутку испугался:

— Я обязательно узнаю, где они такой взяли. А сейчас давай его сюда! Это чужая вещь! Папе надо его вернуть! — и я решительно протянул руку за камнем. Не тут-то было! Дочь моментально спрятала руку с зажатым в ней «сокровищем» у себя за спиной и посмотрела на меня такой злюкой, что я на какое-то время даже опешил! Еще ни разу в глазах своего ребенка я не видел столько злости. Я и не подозревал, что моя Маша так может. Ситуация мне что-то смутно напомнила. Ах, да — Горлума из знаменитой трилогии Толкиена про кольцо Всевластия! Аналогия была очень неприятной.

Обстановку разрядила жена:

— Дай-ка я еще посмотрю! — просто сказала она. Странно, но дочь тут же спокойно отдала свое «сокровище» матери. — Занятная вещица, — вынесла свое заключение супруга, — не думаю, что очень уж дорогая. Была бы дорогая — ее бы в коттедже не оставили!

— Ну, это вопрос спорный! Спроси вон у Володи, что у него клиенты в коттеджах оставляют! Случаи разные бывают.

— Пить надо меньше! Вот и все ваши случаи. Пусть Машка поиграет немного. Ничего твоему самоцвету не сделается! — и она отдала камень обратно дочери. — Только аккуратно! Не бросать и не ронять! Как с хрустальным яичком обращаться! А перед сном папа его заберет. Договорились?

— Да, мам! — и ребенок пулей скрылся в своей комнате.

— Ничего она с ним не сделает. Это же камень! Чтобы с ним что-то сделать, по нему надо молотком колотить. Иди, ешь! Пока не остыло.

«Понятно, что ничего она с ним не сделает. А вот камень, похоже, имеет на ребенка какое-то влияние! Это-то меня и тревожит, учитывая те странные обстоятельства, при которых он у меня появился. Только как все это жене-то объяснить?» — будучи погруженным в эти свои переживания, я как-то совсем вяло ковырялся в своей тарелке, что закономерно привело к упреку со стороны жены:

— Что-то не похоже, что ты голодный.

«И Машка там одна с камешком!» — прошила меня, словно молния, отрезвляющая мысль, которая помогла мне тут же расправиться с содержимым тарелки. Я поспешно встал, чмокнул жену в щеку, сказал «спасибо» и пошел проверить, чем у меня там ребенок занимается.

— Чай не будешь? — бросила жена мне вслед.

— Сейчас приду! — ответил я.

Я подошел к Машкиной комнате и аккуратно приоткрыл дверь. Дочь лежала на своей тахте и все еще любовалась камешком. Ничего страшного с ней, похоже, не происходило. Я вернулся на кухню.

Когда минут через двадцать я снова заглянул в комнату к ребенку, Маша уже спала! Вот это да! Обычно ее и в десять часов спать не уложишь, а тут — еще и семи нет! Я тут же подумал про камень. Это же его влияние! Самоцвет лежал рядом с ребенком, и я его тут же забрал. Маша заворочалась, но не проснулась. Я пошел за женой.

Надя была удивлена не меньше, чем я. И если для меня необычный сон дочери объяснялся воздействием на нее блестящего камешка, то супруга прежде всего проверила у Маши температуру. Нет, температуры не было! Ребенок просто крепко спал.

Я взял Машку на руки, жена застелила постель. Потом я вышел из комнаты, а Надя стала переодевать спящую дочь в пижаму. Из-за двери был слышен сонный и неразборчивый голос ребенка.

— Ну, что там? — спросил я у Надежды, когда она вернулась.

— Просто сильно захотела спать. Проснулась сейчас, говорит, мол, мама, спать хочу — и снова вырубилась! Это явно твой дурацкий камень виноват! А где он, кстати?

— Я его забрал. Тут он, в кармане.

— Ну-ка, дай еще посмотреть! — попросила жена.

«Блин, да что же вы все в него вцепились-то! Вышвырнуть его надо куда-нибудь поскорее, от греха подальше!»

После небольшой заминки я все же достал камень и протянул его Наде.

— Только тебе надо сначала почистить зубки, пойти в спальню и лечь в кроватку! — нервно пошутил я.

— Ничего, дотащишь! — парировала супруга и принялась рассматривать переливающийся на свету предмет. — А в нем действительно есть что-то гипнотическое; затягивает! — сказала она, возвращая мне камешек.

— Давай-ка я завтра пораньше уеду. Часов в семь. Пока Машка еще спит, — предложил я. — А то ведь она опять попросит камешек поиграть.

— И что ты будешь в такую рань в офисе делать?

— Я к Володе с утра заеду. Кое-что обсудить надо.

— Кино?

— Кино, вино и домино! — устало и скучно пошутил я.

3

Я чувствовал себя совершенно разбитым. События и переживания последних суток вымотали мой организм, но заснуть мне это никак не помогало. Наоборот, в моей голове в режиме нон-стопа крутился бесконечный анализ произошедшего со мной за последние сутки. Точнее, это был не анализ. Для того, чтобы что-то качественно анализировать, нужны прежде всего факты. И факты у меня вроде бы имелись. И этих фактов накопилось уже немало! Но вот беда: все эти факты с привычной для меня реальностью очень плохо состыковывались! И какие же из таких нереальных фактов можно было бы сделать выводы и предположения? Какие-нибудь тоже «нереальные»? Соответственно, итог у меня вырисовывался пока что такой: в мою жизнь со вчерашнего дня решительно ворвалась какая-то мистическая и необъяснимая хрень! И начальной точкой отсчета в этих событиях можно считать строительство языческого капища в сосновом бору рядом с Володиной базой отдыха!

«Эх, сейчас бы Володиного представительского коньячку махнуть, — вспомнил тут я, — сразу бы уснул!»

Ближе к часу ночи, видимо, устав от моих бесконечных вздохов и переворачиваний с боку на бок, жена принесла мне полстакана воды и какую-то таблетку.

— Пей! Это снотворное!

— У нас в доме есть снотворное? — удивился я.

— Да, у нас в доме есть снотворное. Это ты целыми днями по своим карельским скалам скачешь, как горный козел, а потом дрыхнешь, как сурок! А у меня иногда бессонница бывает. Редко, но случается. Держу для таких случаев. Пей-пей! Оно безвредное!

Я принял таблетку и опять лег. Жена погасила свет, легла рядом и обняла меня.

— Что у тебя сегодня случилось-то? — спросила она.

— Да из-за камешка этого перенервничал. Из-за Маши.

— С ребенком все нормально, не переживай! Температуры нет, я проверяла. А камешек этот действительно какую-то сонливость навевает, я сама почувствовала!

— Тогда мне надо было не таблетку, мне надо было тоже на камешек посмотреть! — сонно пробормотал я.

— А мне кажется, что ты от меня все-таки что-то скрываешь! — и на этих словах жены я уснул.

4

Мы с Володей куда-то ехали по лесной дороге на его черном «BMW». Я сидел впереди, рядом с приятелем, а на заднем сиденье, за водительским креслом, сидела Маша. И только я уже собрался спросить у Володи, куда же мы едем, как дочка вдруг выкрикнула:

— Грибы! Смотрите, сколько грибов!

Я посмотрел туда, куда указывал ребенок — весь сосновый бор рядом с дорогой был ярко разукрашен оранжевыми шляпками подосиновиков!

— Тормози! — азартно крикнул я Володе. Володя съехал с дороги и остановился. Мы вышли из машины. Все мы были одеты по лесному: в сапогах и дождевиках. У всех в руках были корзинки. Получается, мы за грибами и ехали, что ли?

Подосиновиков вокруг было видимо-невидимо! Так много грибов я в своей жизни еще и не встречал. Как же мы их не замечали-то до Машкиного вскрика? Не прошло и пятнадцати минут, как у каждого из нас уже было по полной корзине отборных грибов. Странно, но ни червивых, ни старых подосиновиков нам не попадалось вообще. Все — не больше среднего размера, молодые и крепкие. Вот это мы удачно заехали, ничего не скажешь!

Володя предложил переложить грибы прямо в багажник машины и пособирать еще. Он постелил на дно багажника большой пакет для мусора, и мы аккуратно переложили грибы из своих корзин туда, прямо в одну общую кучу. Грибов вокруг нас было так много, что было бы глупо складывать их в отдельные кучки. Затем мы снова «пошли по грибы» и опять быстро наполнили свои корзины.

В тот момент, когда мы во второй раз перекладывали свою добычу в багажник автомобиля, у меня в голове закопошились какие-то неприятные мысли. Мне перестал нравиться сам процесс. Не зря ведь поиски грибов называют «тихой охотой». Это когда ты ходишь по лесу, ищешь, а когда нашел, да еще и хороший гриб — радуешься! А тут какая радость? Грибов вокруг — хоть косой коси! Искать ничего не надо. Никакого тебе удовольствия!

И потом, что же с такой кучей грибов нам делать? Всю ночь их чистить сидеть? Забить грибами всю морозилку? Питаться исключительно одними грибами в ближайшие две недели? Особой страсти к заготовкам на зиму в нашей семье не было. Две-три баночки маринованных грибов нам всегда подсовывали родители. Если хотелось больше — купить же всегда можно. Но мы ни разу еще не покупали. Куда нам столько грибов?

А еще я вдруг сам себе стал противен с этой нашей врожденной человеческой жадностью! Увидели много грибов — и режем, режем, режем! Довольные! С азартом! Повезло-то нам как! А надо, не надо — это мы потом разберемся. На рыбалке зачастую ведь то же самое бывает: рыба, к примеру, клюет, как проклятая. Уже начинаешь понимать, что тебе потом эту груду не осилить — не переработать. Не надо тебе столько рыбы! Но остановиться ты тоже не в состоянии. А потом, в лучшем случае, ты свою добычу, пока она не испортилась, успеешь по соседям и знакомым распихать, а в худшем случае — выбросишь! Ну, и зачем это все?

— А что мы будем с такой кучей грибов делать? — спросил я у Володи, когда он закрыл машину и мы опять собрались в лес.

— Да на кухню поварам отдадим. В кафе или ресторан. Сам потом будешь ко мне зимой приезжать и грибной солянкой лакомиться.

Этот Володин план меня немного успокоил.

— Ой, смотрите! — вскрикнула вдруг Маша у нас за спиной. Мы обернулись.

Совсем рядом с нами, метрах в двадцати, дорогу переходил огромный сохатый! Я, конечно, знаю, что взрослый лось — это крупное и высокое животное. Я не раз сталкивался с лосями в лесу. Но такого исполина мне приходилось видеть впервые. Необычной была и расцветка: черная шерсть и абсолютно белоснежные ветвистые рога. Буквально целый лес из рогов на голове! Вся спина и морда зверя были серыми, как бы с проседью. Из-за размера лося, а еще больше — из-за этой «проседи» на спине и морде, складывалось устойчивое впечатление, что животному очень много лет. Но старым и немощным сохатого назвать язык не поворачивался. Все его движения, вся его фигура, говорили только об одном: это очень сильный и полный здоровья лось. От зверя буквально веяло уверенностью и превосходством. Он величаво и спокойно, не обращая на нас никакого внимания, пересек дорогу перед нами и стал углубляться в сосновый бор.

5

Тело исполина еще мелькало между стволами сосен справа от дороги, когда мир вокруг меня вдруг стал каким-то полупрозрачным, подернулся нечеткой зыбкой и внезапно, словно по щелчку, изменился! Я даже не сразу и сообразил, что же произошло. Солнце! Куда-то подевалось cолнце! Да нет, cолнце все еще на небе. Только светит оно нам уже не в глаза, а в спину. А лес… Что-то случилось с лесом! Несколько секунд мне потребовалось на то, чтобы осознать произошедшее: вся картинка у меня перед глазами — она же зеркально отразилась! Вот тот здоровый камень лежал справа от дороги. Теперь он был на левой стороне. А вот та сосна с раздвоенным стволом была от дороги слева, как раз напротив камня. Они и сейчас напротив друг друга, только местами поменялись! Весь остальной лес вдоль дороги, каким я его запомнил, тоже зеркально отразился. А еще куда-то вдруг пропали все подосиновики! Словно и не было их тут никогда. И только седая спина сохатого все еще мелькала среди стволов сосен справа от нас. Сохатый был единственным объектом в нашем поле зрения, который не стал зеркально отражаться. Наверное, это что-то да означало?

— А где машина? — вдруг спросил Володя.

Я обернулся. Вовкиного «BMW» рядом с нами уже не было! Впрочем, не было больше и дороги, по которой мы сюда приехали. На месте лесной дороги теперь осталась лишь неширокая тропка, по которой можно было кататься разве что на велосипеде.

— Вы заметили, что все вокруг зеркально отразилось? — поинтересовался я у своих спутников.

— Кроме лося! — тут же вставил Володя.

— Да, кроме лося, — согласился я с ним.

— Солнце в другом месте, и подосиновики пропали, — добавила свое замечание Маша. — Папа, а что случилось? Где это мы? И как мы теперь домой попадем?

— Пойдем по тропинке. В ту сторону, откуда мы приехали. В конце концов, мы же не в Сибири! Мы же на Карельском перешейке — тут кругом дороги. Куда-нибудь да выйдем!

— А откуда мы приехали? — спросил Володя.

— Вот тот большой камень у дороги, он был впереди, когда мы из машины выходили. Это я хорошо помню. Значит, возвращаться нам надо в ту сторону, от камня, — и я показал рукой направление.

— Да, но солнце, когда мы ехали, было тоже впереди, прямо в глаза светило, а сейчас оно — с противоположной стороны! И если возвращаться «от солнца», то идти как раз надо туда, мимо камня! — тоже логично заметил Володя. И я не нашелся, что мне на это возразить.

Какое-то время мы озадаченно топтались на месте, оглядываясь по сторонам.

— Устами младенца глаголет истина. Пусть Маша покажет, куда нам идти! — в конце концов предложил я.

— Папа, я не младенец! — тут же обиделась Маша.

— Ты на папу не сердись. У папы — стресс! — сказал Володя. — Видишь, мнения у нас разделились? И теперь, куда ты покажешь, туда мы все дружно и потопаем.

— Нам надо туда, мимо камня! — уверенно сказала дочь.

— Я же говорил! — обрадовался Володя.

— Рано радуетесь, — урезонил я оппонента, — мнение большинства, исходя из исторического опыта человечества, почти всегда ошибочное!

Тем не менее, мы пошли по тропинке мимо большого камня. Демократия, будь она неладна!

— Стойте! А куда наши корзинки подевались? — вдруг спохватился Володя. Мы все остановились и стали вспоминать: у всех корзинки были в руках, когда мы на лося смотрели. Видимо, в тот момент, когда происходил этот странный «зеркальный перескок», корзинки куда-то исчезли! Кстати, вместе с сапогами и плащами. Теперь у всех на ногах были кроссовки, да и вообще одеты мы были уже по-спортивному. Словно пошли в парк побегать.

— Грибов-то вокруг нас больше нет. И корзинки, получается, нам тоже уже не нужны, — высказал я свою догадку.

— Да, и моя машина мне больше не нужна! Я же ее покупал, чтобы было куда грибы складывать! — съязвил Володя и тут же развил мою мысль дальше. — Судя по нашей одежде, нам теперь предлагается заняться спортом, что ли?

— До финиша — три тысячи метров! — сказала Маша. Мы повернулись к ребенку. Дочь показала рукой куда-то вперед: метрах в двадцати от нас, у тропинки, стояла табличка с такой надписью. Странно, но до этого момента мы ее не замечали!

Неожиданно мы все, не сговариваясь, побежали. Володя — в голове нашей маленькой группы, Маша — посередине, я — замыкающий. На каждом из нас уже оказались майки-номера, как у лыжников. Володя бежал под пятнадцатым номером, на Маше была майка под номером «пять», а у меня почему-то номер вообще отсутствовал. Зато моя майка была лимонно-желтого цвета. Желтая майка лидера, что ли?

Примерно где-то через километр, когда все уже глубоко дышали, у меня в голове неожиданно раздался знакомый голос Дмитрия Губерниева:

«Очень интересно проходит наша сегодняшняя гонка! В отрыв ушла группа из трех спортсменов! Кто же из них станет новым чемпионом?»

«Брысь!» — сказал я голосу Губерниева у меня в голове. Голос пропал, но совсем ненадолго. Через полминуты он появился вновь:

«Спортсмены приближаются к огневому рубежу! Похоже, что именно стрельба расставит сегодня наших лидеров на пьедестале!»

Тут мы выбежали на небольшую лесную полянку, сплошь усыпанную еловыми шишками. По ветвям могучих вековых елей вокруг нас сновали многочисленные белки. Тут же стояла табличка с надписью: «стрельбище».

«Чего ты ждешь? — спросил голос Губерниева у меня в голове, — бросай скорее шишки в белок: пять сбитых белок, и ты — чемпион!»

«Не буду я бросать шишки в белок, — возмутился я мысленно, — что за живодерский конкурс»!

Белки нас совсем не боялись, белок было очень много, скакали они совсем близко от нас и, возможно, сбить пять белок было вполне реально. Но заниматься этим мне было противно!

Володя, смотрю, тоже взял было шишку, повертел ее немного в руках, да и бросил опять себе под ноги.

— Я не буду кидать шишки в белок! — громко крикнула Маша, посмотрев куда-то вверх. Видимо, она тоже в этот момент боролась со своим внутренним демоном.

Немного потоптавшись на поляне-стрельбище, понаблюдав за беззаботно резвившимися пушистыми зверьками, мы молча продолжили свой путь по тропинке. Теперь мы уже шли. Все были погружены в какие-то свои мысли. Впереди нашей группы двигалась Маша, за ней следовал Володя, ну а я, как и прежде, в желтой майке лидера замыкал процессию.

«У тебя целых пять минут штрафа! — возмущался голос Губерниева у меня в голове. — Как же так, чемпион? С такой стрельбой тебе будет очень сложно рассчитывать сегодня на победу! Нашел кого жалеть — каких-то белок! Да их в этом лесу — как грязи! Раньше их охотники тысячами отстреливали. Ты знаешь, сколько нужно беличьих шкурок на одну только шубу?»

«Заткнись!» — раздраженно бросил я.

Минут через пять Маша опять перешла на легкий бег. Мы с Володей засеменили следом. Впереди замаячила табличка: «пятьсот метров до финиша». Интересно, что же ждет нас там, на финише? Голос у меня в голове снова активизировался:

«Еще не все потеряно! Резким рывком по бровке обходи обоих и создавай отрыв! Тут главное — внезапность! Немного потерпеть — и вот ты опять чемпион! Ну, чего же ты медлишь? Тебя ждет очень хороший приз!»

«Володин автомобиль, что ли?» — пошутил я. Голос ничего не ответил.

Еще через пару минут мы испытали горькое разочарование! Мы выбежали к тому же камню, от которого и стартовали. Только теперь у камня стояла высокая и нарядная табличка-раскладушка с надписью: «финиш». Наша тропинка шла по кругу! Не добежав до камня и таблички «финиш» метров двадцать, мы все дружно остановились.

— Хороший кольцевой туристический маршрут, — пошутил я, — группа возвращается туда же, откуда она и вышла!

«Забег не окончен, пока ты не пересек финишную черту! Можно пробежать хоть сто километров, но пока ты не сделал последнего шага через финишную черту — это ничего не значит! Ты все еще можешь победить!» — бесновался голос у меня в голове. Мне казалось, что свой «внутренний Губерниев» соблазняет сейчас каждого из моих спутников. Но никто из нас не трогался с места!

— Мне кажется, я понял, куда нам надо идти! — сказал, наконец, Володя.

— Туда же, куда ушел лось? — предположил я. Эта мысль уже тоже сформировалась у меня в голове, только я не успел первым ее озвучить.

— Именно! Это как в лабиринте с зеркальными стенами. Выход не там, где кажется. Лось-великан показывал нам выход! И он не стал отражаться вместе с остальным лесом. Это — подсказка!

— Я тоже так думаю! — высказалась Маша. — Я сразу хотела идти за лосем, но двум взрослым дяденькам, чтобы выйти из леса, нужна была именно тропинка. А мне — всего двенадцать лет! Кто меня, «младенца», слушать-то будет?

— Ладно, не дуйся! — я прижал ребенка к себе и поцеловал в лоб. — Папа тебя любит!

И мы дружно стали искать следы лося. Первой обнаружила след, конечно же, Маша. Одно из копыт отчетливо отпечаталось на тропинке. А вот дальше было сложнее. Ямки от копыт сохатого не так-то просто было найти во мху. Тогда мы выстроились в линию для прочесывания местности. Конечно, нам здорово помогало то обстоятельство, что мы примерно представляли себе направление, в котором ушел лось и в котором нам надо было двигаться. Постепенно, путем тщательного осмотра поверхности у нас под ногами, мы все-таки обнаруживали очередные ямки и шли вперед, переходя от следа к следу.

— Какие у него шаги большие! — восхитилась Маша.

— А если учесть, что весь лес зеркально перевернулся, то мы сейчас идем по следам, которые оставил лось, когда он приближался к тропинке, а не удалялся от нее! То есть мы идем от лося, а не к лосю, — заметил Володя.

— Если рассуждать логически, то ты, конечно, прав. Только вот мне почему-то кажется, что все происходящее с нами никак с логикой не связано! Тут — иррациональное! То, что в народе называют «чуйкой». И вот эта самая чуйка подсказывает мне, что мы все делаем сейчас правильно.

— А где же была твоя чуйка раньше, — поинтересовался Володя, — когда мы тут кросс бегали?

— Ты опять хочешь услышать какой-то логичный ответ, — заметил я, — а у меня нет для твоего вопроса логичного ответа. Мне вообще начинает казаться, что все происходящее с нами сейчас — это что-то типа теста. Проверка какая-то! И от нашей логики тут вообще ничего не зависит.

Вскоре я обратил внимание на то, что под нашими ногами стала потихоньку появляться вода, так как местность вокруг все более заболачивалась. Между прочим, лосям это очень свойственно — забраться куда-нибудь в болото и стоять там неподвижно часами!

Со мной однажды произошел такой случай: собирал я черноголовики на болоте. Точнее, не совсем даже на болоте, а в сильно заболоченном березовом лесу. И был там островок, плотно заросший мелколесьем. Вокруг этого островка я бродил особенно тщательно — там грибов много было! Долго бродил — не менее получаса. А потом вдруг вгляделся в кусты — а там, на островке, огромный сохатый в кустах стоит! И пристально так на меня смотрит! Тут-то у меня сердце и заколотилось! Потому как получается, что все это время я ходил от лося метрах в трех, не больше! А эта двухэтажная махина с рогами даже ни разу не пошевелилась!

Между тем воды под нашими ногами все прибывало и прибывало. Удивительно, как это у меня ноги-то до сих пор не промокают? Я посмотрел вниз: ничего удивительного не было — на моих ногах опять были сапоги! Когда они там у меня появились — шут знает! Я оглядел своих спутников: и Володя, и Маша — все были в высоких сапогах, а в руках у нас уже были специальные длинные жерди, с которыми по болоту ходят.

Лес вокруг постепенно редел и мельчал, разбиваясь на отдельные, поросшие кустарником, островки. Между островками уже начиналась настоящая трясина, которая противно колыхалась под ногами. Зато лосиные следы в болоте были заметны куда лучше. И наш рогатый великан, судя по этим следам, уверенно прошел прямо через эту топь перед нами!

Мы остановились посовещаться. Володя предложил следующую схему: он идет впереди, от островка к островку, проверяя поверхность перед собой своим шестом. За Володей пойдет Маша, ну, а замыкающим — опять я. В случае чего — шест поперек трясины и держаться за шест! А остальные придут на помощь и вытащат.

— А сколько весит лось? — спросила тут Маша, явно намекая на то, что если такая тяжелая «дура» проперла по болоту и не утонула, то и нам, выходит, бояться нечего.

— Взрослый лось может весить около шестисот килограмм, если не ошибаюсь. Но наш куда крупнее! А еще наш лось не совсем обычный, как мне кажется!

— Это лось-буддист, и он владеет искусством левитации! — пошутил Володя.

— А что такое «левитация»? — тут же спросила Маша.

— Это когда на тебя не действует земное притяжение, и ты можешь парить в воздухе, — кратко пояснил я.

6

Мы шли через болото. От кочки к кочке, от островка к островку. Вскоре мы уже втянулись в процесс, и наши движения стали механическими: Володя прощупывал шестом трясину перед собой и делал очередной шаг, Маша ступала в ямку, оставшуюся от сапога Володи, ну а я, тоже след в след, осторожно пробирался за Машей. Мы с Машей держали свои жерди так, словно шли по канату, и только иногда, если нога вдруг засасывалась в трясину особенно сильно, или же это требовалось для поддержки равновесия, мы втыкали свои жерди в болото, чтобы себе помочь.

— Ой, смотрите! А там кто-то есть! — вскрикнула Маша.

Я посмотрел вперед. Точно! На одном из болотных островков находился человек! Хотя человек ли это? Странновато он как-то выглядит!

Минут через пять наш отряд добрался до обитаемого островка. Это был жалкий клочок суши диаметром в четыре метра. Из каких-то коряг, палок и болотного мха на островке была сооружена маленькая лачужка размером с двухместную туристическую палатку. Рядом с лачужкой сидел хозяин: маленький аккуратный старичок с улыбчивым лицом.

— Куда собрались, ребята? Клюква-то еще не поспела! — весело поинтересовался он у нас.

Выглядел дедушка необычно. Волосы на его голове больше походили на какую-то серую нечесаную паклю, а кожа была с явным зеленоватым оттенком. Выделялись глаза: большие, выразительные, какие-то слишком уж молодые и с яркой зеленой роговицей. Нос был маленький, немного уточкой, и какой-то заостренный, что ли. Несмотря на всклокоченную шевелюру, одет дедушка был очень аккуратно: штаны и рубаха у него были, правда, из простой холстины, но зато чистые и с нарядной вышивкой. Только вот на ногах у деда ничего не было! Дед был босой.

— Здравствуйте, дедушка! — поприветствовала аборигена Маша. — А вы что, здесь живете?

— Таможня тут у меня! — важно пояснил старичок. — Хороших людей я пропускаю, а на плохих — порчу навожу! Вы-то из каких будете?

— Мы — хорошие! — откровенно призналась Маша.

— Таможня? — удивился Володя. — И в какое это царство-государство через вашу таможню попасть можно?

— А вы что, сами не знаете, куда претесь? — откровенно возмутился таможенник.

— Мы за лосем идем. Огромный черный лось с белыми рогами. Вы его видели? — сказала Маша.

— А зачем вам этот лось? Вы, случаем, не охотники? — насторожился старичок.

— Какие же мы охотники! У нас даже оружия с собой нет! — вставил я.

— Как это нет?! А это тогда что? — спросил таможенник, кивая головой на мои руки. Я опустил глаза: в моих руках вместо шеста находилась новенькая охотничья двустволка-вертикалка! Я так растерялся от этого зрелища, что тут же брезгливо отбросил оружие прочь от себя, словно какую-то шипящую гадюку. Ружье булькнуло и моментально утонуло в ближайшей болотной луже.

— Вижу, что не охотники! — тут же подобрел к нам старичок. — А зачем вам тогда лось?

— Понимаете, мы в лесу заблудились, — бросилась объяснять Маша, — и не знаем, как нам отсюда выйти!

— И нам кажется, что этот лось показывает, где выход, — добавил Володя.

— Кто, Хийси? — старичок вдруг расхохотался. — Это Хийси показывает, где выход? — таможеннику было очень весело. Он смеялся и все никак не мог остановиться. — Ой, уморили вы меня совсем!

«Хийси, Хийси… — крутилось у меня в голове. — Это же что-то очень знакомое! Ах, да! Это же Дух леса в древней карело-финской мифологии! Хийси часто бродит по лесу именно в образе огромного сохатого. Как же я сразу этого не сообразил! А еще Хийси очень любит путать людей, заставляя их сутками ходить по одному и тому же месту. Похоже, идея идти за лосем была не очень хорошей! Теперь, чтобы нам избавиться от этого морока и вернуться к людям, нужно будет этого лесного духа умилостивить каким-нибудь подношением».

Старичок, между тем, уже успокоился и вопросительно смотрел на нашу делегацию, мол, чем еще меня развеселите?

— Нам нужно к Хийси, — твердо сказал я ему, — как нам его найти?

— Сегодня — неприемный день! И вообще, у нас солидная фирма! Все по предварительной записи! Вы записывались?

— Нет! — наивно ответила Маша. — А что же нам теперь делать? — ребенок задумался. — А давайте я вас конфеткой угощу! — предложила вдруг моя дочь после небольшой паузы и полезла рукой в карман.

«Дача взятки должностному лицу!» — мелькнуло у меня в голове.

— Конфеткой? — оживился тут дедушка. — А она вкусная?

— Очень вкусная! С орешками! — сказала дочь и протянула конфету лешему. Тот моментально справился с фантиком и засунул конфету в рот. На заросшем паклей лице отобразилось блаженство.

— Проходите! — сказал нам таможенник, и тут же болото вокруг нас исчезло, и мы оказались в красивом сосновом бору.

7

Немного оглядевшись вокруг, я пришел к выводу, что это место мне знакомо! Мы стояли на высокой горе, поросшей сосновым лесом, а внизу, под горой, отражала облака спокойная гладь лесного озера с многочисленными заливчиками. «Да это же Вовкин заповедник, — сообразил я, — только в зеркальном отражении! А еще тут теперь нет ни коттеджей, ни гостиниц, ни теннисных кортов — только девственный сосновый лес!»

Как бы в подтверждение того, что лес тут — действительно девственный, мимо нас неуклюже и неспешно проковылял заяц, не обращая на нашу компанию никакого внимания. Маша повела себя очень нетипично: не бросилась к зайцу, чтобы «посмотреть на него поближе», а просто спокойно проводила его взглядом.

— Где-то здесь как раз стоит мой домик, — вдруг сказал Володя, — возможно, мы даже сейчас находимся внутри него!

— Какой домик? — не поняла Маша.

— А тебе это место ничего не напоминает? — намекнул я дочери.

Маша задумалась.

— Точно! — сказала она после небольшой паузы. — Это же озеро, как у дяди Вовы на базе! Только перевернутое! И самой базы тут нет!

— База тут есть, — предположил я, — только мы ее не видим. Потому что мы находимся сейчас с другой стороны от нашей реальности, где-то в параллельном мире! И мимо нас, возможно, сейчас по дорожкам гуляют отдыхающие. Только ни мы их не замечаем, ни они — нас.

— И как же мы теперь попадем туда, на базу, обратно к людям? — поинтересовалась Маша.

— У вас есть ключ! — раздался вдруг у меня в голове знакомый голос.

— Какой ключ? — спросил я.

— И кто это говорит? — добавил Володя. Значит, голос звучал не только в моей голове.

— Меня зовут Хийси, — представился знакомый мне голос, — я — хозяин этих мест. Маша, у тебя же есть ключ!

«Где-то я слышал этот голос совсем недавно! — напряженно соображал я. — Ах, да! Это же голос Матти! Выходит, Матти — это и есть Хийси? Древний карельский дух леса?»

Маша вдруг полезла к себе за пазуху и вытащила оттуда блестящий камешек, который Матти оставил у меня в офисе. Оказывается, камешек все это время висел на веревочке у нее на груди! Ну и как же он к ней попал?

— Вот ключ! — сказала она, поднимая камешек у себя над головой.

И тут зазвенел будильник…