Дельфиния II

Игорь Чио (2023)

В первой (бесплатной) части Диана Гарднер узнала о своей двойственности, но не выяснила, кто же такая ее темная сторона — бунтарка Маргарет? Почему она разговаривает с кошками и каким образом собирается исполнить роль Пандоры, чтобы получить ее красоту? Зачем ее хотят короновать древней диадемой? Что это за артефакт и в чем его сила? И если Маргарет жаждет заполучить волшебный рубин, то какой самоцвет нужен Диане? Загадок и проблем хватает, а времени мало. Еще и конкурентка на звание темной мессии опережает на один шаг и обязательно нанесет удар, когда узнает, что выбрали не ее… Уязвимой принцессе Диане не справиться со всем этим в одиночку, но ей поможет королева Маргарет, рожденная владеть и править.

Глава 3. Радуга любви

— Принцесса, очнись! — Амур вспорхнул к лицу Дианы и старательно заработал крылышками как опахалом. — Ох уж эти нарциссы.

— Бу-бу-бу, я все слышу, — она приоткрыла глаза.

— Ты притворялась!

— Я расстроилась. Мне хотелось сохранить в памяти ангельскую красоту той девушки в зеркале Венеры.

— Ты притворялась, — малыш упрямо насупился.

— Ну да, я иногда притворяюсь, и что с того? Попробуй не врать, когда вокруг тебя сплошные мамины запреты. Ты ведь тоже обманул Венеру, когда взял без спросу ее зеркало.

Малыш испуганно приложил пальчик к губам.

— Ладно, молчу, — Диана мечтательно посмотрела на потолок. — Если я и правда такая очаровательная, то у меня будет целая толпа поклонников. Красивые девушки могут выбирать, кого им любить.

— Юная принцесса ошибается, выбираю я, а не они, — Амур со значением указал пальчиком на свой колчан.

— Вот как? Неужели? — легкомысленно усомнилась она. — Расскажи мне о своих стрелах.

— Ну… — Купидон в раздумье закатил глаза бусинки, — мои стрелы исцеляют людские души.

— Любовь — это лекарство?

— Это дар и одновременно испытание.

— И как его пройти?

— Юной Диане предстоит овладеть силой водной стихии и научиться подчинять мужской огонь, чтобы направлять его в созидательное русло.

— Это, наверно, очень сложно.

— При столкновении полюсов порой не избежать коллизий. Надо следить, как бы не затопить огонь водою насмерть и, превращаясь в пар, не выкипеть самой.

— Я знаю, любви не бывает без страданий и боли, она как сладкий кошмар.

— О, как живуча эта ядовитая идея! — Амур с размаху прилепил ладошки ко лбу и замер, будто грустная кукла.

Диана поднесла руку к лицу, скрывая улыбку. Малыш взлетел, сложил ручки в замок и заговорил, отчаянно сотрясая ими в воздухе, как актер в финальном монологе.

— Кошмары появляются там, где нет сияния! Источник боли и страданий не в любви, а в серости душ! Чем грязнее сосуд, который я наполняю чистой водой любви, тем мутнее и зловоннее становится эта вода! Но когда я ее выливаю, внутренняя поверхность сосуда становится чище!

Амур внезапно успокоился, приземлился на углу кровати и сказал вполголоса, будто боялся, что его услышит кто-то, кроме Дианы:

— Иногда мне попадаются особо черные души. Настоящие Авгиевы конюшни! Там властвует запустение и хаос! От них разносится смрад, отравляющий жизнь других, — малыш нахмурился и сокрушенно покачал головой. — Лишь бурные потоки полноводных рек способны смыть всю эту налипшую и засохшую грязь.

— Кажется, мне говорили что-то про сияние…

— Чтобы во взгляде женщины заблистала роскошь ее внутреннего мира, ей нужно испытать истинную любовь.

— Никто не сможет объяснить, что она такое, — Диана театрально вздохнула и лукаво посмотрела на Купидона. — Может, маленький бог знает о ней все?

Амур достал из-за спины колчан.

— Истинная любовь похожа на радугу из семи цветов и музыкальную гармонию из семи нот, но каждый отдельно взятый цвет этой радуги и выдернутая из гармонии нота — просто яркая полоса и монотонное гудение. Посмотри на мои стрелы.

— Они разноцветные.

— Их семь, и каждая обладает уникальным свойством одного из самоцветов Гептады.

— Причем здесь драгоценные камни? Ты сказал, что это Совет богинь.

— Названный именем золотого венца — Гептады. Передняя часть этого могущественного украшения похожа на цветок с шестью лепестками. В разные периоды жизни женщины в центре-глазке оказывается один из семи камней — одна из богинь занимает главенствующее положение в Совете.

В юности решающий голос получают амазонка Артемида и дочь Кора; за ними целеустремленная воительница Афина; после рождения первого ребенка начинает править мать Деметра. Афродита может пробудиться от любви очень рано, занять место в центре и нарушить порядок вещей, но на помощь приходит прагматичная жена Гера, а с возрастом и мудрая волшебница Гестия; с их помощью Афродита престает быть возмутительницей спокойствия и превращается в музу.

Однажды заняв центр Гептады, каждая из богинь пробуждается в женской душе и получает равные права с остальными; возникают внутренние связи, объединяющие семь частей в одно целое — фемину, своевольную и кроткую, воинственную и нежную, сумасбродную и расчетливую, мудрую и любящую. В этом чудесное содержание женской загадки.

— У каждой богини есть свой камень?

— Семь богинь Гептады управляют силой семи магических самоцветов и покровительствуют семи видам любви, каждый из которых я могу пробуждать одной из семи стрел. Рубин ты уже видела и ощутила на себе его волшебную силу.

— Рубин?! Он же в кольце у Диониса!

Мальчик устало отмахнулся маленькой ручонкой.

— Оставь рубин для Маргарет.

— Она заберет его?

— Камни Гептады нельзя купить, украсть или отнять. В мужских руках эти атрибуты женской силы и без того слабеют. Их нужно получить в дар, иначе они утратят свою магию.

— А у мужчин тоже есть боги и камни?

— Есть, но их боги покровительствуют шести видам разума: разрушительному, интуитивному, властному, творческому, логическому и мистическому. Седьмого, любящего разума нет, как нет огненного льда или яркой тьмы; любящий разум такой же странный, как прагматичная любовь — он не разум, а она не любовь; они как два зеркала напротив друг друга, создают бесконечные коридоры… порталы, соединяющие несоединимые миры.

— У мужчин нет бога любви? А как же ты?

— Я вечный младенец, — сокрушенно вздохнул малыш, — какой из меня бог…

— Самый настоящий! — убежденно воскликнула Диана.

— И самый маленький. Мужчины преуспели в познании логических связей, но в сфере любви понимают мало и вынуждены соблюдать правила женского начала. Поэтому они и прокляли Пандору, когда узнали, что любовь способна сокрушать прочнейшие конструкции разума. Ведь любовь — это магия женского мироустройства, та самая женская логика, в которой нет примитивной рамочной логики.

Амур провел пальчиком по торчащим из колчана стрелам, как по струнам арфы. Воздух завибрировал звуками радужного света и наполнился чудесными запахами.

— Волшебство!..

— Это Радуга любви.

— Как на флаге ЛГБТ?

Малыш в отчаянии схватился за голову и запричитал:

— Сумерки и радуга не имеют ничего общего!

— Не понимаю, причем здесь сумерки?

— Между мужчиной и женщиной, как между днем и ночью, есть узкая полоска сумерек.

— Терминатор?

— Что это? — малыш удивленно хлопнул глазками.

— Ну… он уничтожает человечество.

— Еще как уничтожает! Сумерки лежат на границе между светом и тьмой, в них нет радужной гармонии, — малыш приуныл и грустно пожаловался: — Поругание вечного символа смахивает на безумие или тайный умысел.

— Пожалуйста, не переживай так, — у Дианы появилось искренне желание успокоить малыша. — На том флаге не настоящая радуга, в ней всего шесть цветов.

— Там не хватает синего цвета Геры, богини брака. Обычная семья — вот что ненавидят те, кто окружает романтическим ореолом пляску сумеречных теней.

— А, по-моему, там нет голубого, хотя в английском его тоже нет.

— Цвет сумерек серо-голубой, но никак не радужный! — малыш окончательно расстроился и замолчал.

— Иди ко мне, мой маленький бог, я тебя пожалею.

Малыш с грустным видом остался в углу кровати.

— Мир дуален, но между противоположными полюсами всегда есть размытая граница; между огнем и водой есть дым, между землей и воздухом — пыль, между воздухом и водой — пена. В нейтральных переходах таятся маленькие миры оттенков светотени. Палитра homos однотонна, но желает выглядеть пестро, поэтому и прибегает к обману.

— Если природа так все устроила, значит, сумерки имеют право на существование.

— Сумерки — это щель между мирами, — малыш подполз к Диане и лег пухлой щечкой на ее плечо, — эта щель не должна расширяться, иначе полюса обрушатся в пропасть и тогда наступит Хаос.

— Маленький философ, — она погладила его по кудрявой голове, — ты опять завел меня в свою космическую бездну. Лучше расскажи мне о настоящей радуге из семи цветов.

Малыш торопливо влетел и с серьезным видом достал из колчана пурпурную стрелу.

— Смотри, это Эрос или Страсть, красный цвет радуги, а в музыкальной гармонии — первая тоническая нота звукоряда. Чувственное влечение и желание — это основной тон мелодии любви. Но если вырвать Страсть из радуги, как кроваво-красную розу из букета, то она превратится в зависимость от идеала, голодную стихию всепожирающего огня, агрессивного в жажде обладания. Чистая страсть, это обоюдоострое оружие! Стихия! Пожар эмоций и чувств, оставляющий в душе пепелище. Страсть разрушительна и беспощадна ко всем, кто смеет создавать себе кумиров.

— Я хочу рассмотреть стрелу поближе.

— Только осторожно! Это подарок Артемиды, римляне называли ее Дианой-охотницей, — Амур плюхнулся на кровать, подполз, уселся рядом и провел ладошкой над красным острием. — Смотри.

Наконечник преобразился в каплевидный рубин-кабошон с шестью лучами.

— Ах, какие чудесные переливы! Звезда внутри, как живая! Она двигается! Это камень Артемиды?

— Его частичка, но она похожа на самоцвет Гептады — камень Страсти, шикарный звездчатый рубин, каплю крови дикой амазонки. В объятиях ночи он горит при освещении, даже самом скудном! В нем пламя чувственное дышит, и шесть лучей холодной стали, из центра испуская острый блеск, пронзить готовы плоть и душу.

— Рубин влажный, на нем капельки, — в расширенных глазах Дианы загорелся восторг, — они испаряются с поверхности.

— Он теплый, может стать горячим; тогда вся влага выкипает вмиг, едва коснется огненного глянца, — Малыш поднялся и продекламировал: — Струятся рек подземных воды, стихия девственной природы несется к водопаду страсти и, оказавшись в его власти, горит на солнце как жар-птица! В ней ярость дикой кобылицы, мелодий буйных совершенство, симфония любви главенства, экстаз и вечный миг блаженства!

Диана, околдованная магией рубина, зашептала с придыханием:

— Ах, он завораживает, манит…

— И, возбуждая чувства, плавит разум! Сопротивляться невозможно! Рубин не признает полутонов! Возносит к небесам или ввергает в ад! В нем дикой грации изгибы, строптивость и огонь гневливый, инстинкт, основа, корень жизни.

— Острие как будто переливается пламенем внутри, — Диане захотелось потрогать волшебный наконечник, она потянулась к рубиновой капле.

— Не прикасайся! — мальчик испуганно спрятал стрелу за спину.

Диана отдернула руку; на щеках ее пылал яркий румянец, в глазах горело искушающее любопытство.

— Мне жутко интересно…

В тоне девушки слышались нотки извинений, но мальчик рассердился не на шутку.

— Ты самая любопытная и неосторожная девушка на свете! Пандора собственной персоной!

— Ах, так?! — вспыхнула Диана. — Все твои хвалебные речи — ложь? Ты сравнил меня с той, которую прокляли за пустое любопытство?

— Ой, ой! Это рубин подогрел наши эмоции, — запричитал малыш, — даже я поддаюсь его могущественным чарам.

— Ты назвал меня Пандорой!

Малыш бухнулся на колени, сложил ладошки и торопливо запричитал:

— Как печально, что древнегреческие мифы местами переврали божественную суть! Пандора получила в дар магнетическую силу и неземное очарование, но не сразу поняла, каким могуществом обладает. Не умея правильно пользоваться этими дарами, она выпустила свои чары на волю так скоро и неосмотрительно, что помутила разум мужчин и внушила им страх перед любовью! Безумцы! Они испугались хрупкой женщины, когда поняли, что ее очарование сильнее, чем их мускулы! Я назвал тебя именем Пандоры, потому что она была ослепительно красива и также неосторожна. Я хотел уберечь юную Диану от опасности! Ведь ей, как и первой женщине на Земле, следовало знать, что с божественными подарками следует обращаться осторожно, — Амур поджал губы-вишенки, и заморгал, преданно поглядывая на девушку.

Диана сдержала улыбку, стараясь оставаться серьезной, но взгляд ее смягчился, голова наклонилась к плечу.

— Почти убедил.

— А я вообще очень убедительный, — нагло заявил мальчик и живо поднялся с колен.

— Решил, что уже прощен?

— Я?! — Амур суетливо вспорхнул в воздух и завис над девушкой, как колибри.

— Жду рассказа о стрелах, — напомнила Диана.

Мальчик достал из колчана вторую стрелу и преподнес ее на вытянутых руках, как меч при посвящении.

— Эту стрела для тебя не опасна.

— Оранжевая, — Диана осторожно провела пальчиками по стержню, — какая гладенькая. Из чего сделан ее наконечник?

— Это частичка радужного опала Коры-Персефоны. Ее самоцвет — обитель вечной юности, девичья реликвия, чистота и невинность, восприимчивость и податливость, пассивность и зависимость. В этом самоцвете скрыт подземный огонь бессознательности, в нем спонтанность эмоций, чувств и сексуальная энергия, этот камень — искуситель тайных желаний.

— Мне нравится эта стрела.

— Это Людус — влюбленность. Вводная чувственная нота, музыкальный неустой, тяготеющий в соседние тона; феерия сочных эмоций; стремление к получению удовольствий, соревновательный азарт, пикантность флирта. Тех, кто воспринимает любовь как игру или состязание, желает только получать и потреблять, ничего не отдавая взамен, эта стрела наказывает за эгоизм. Их увлечения скоропостижны, как Страсть, но отличаются мелководьем чувства. Рано или поздно сквозь шелуху испытанных наслаждений прорастает скука и покрывает души опаловой ржавчиной.

— Не понимаю, как можно пресытиться удовольствием.

— Смотри, — малыш отсоединил наконечник от стрелы и положил на ладонь Дианы каплевидный опал кабошон.

— Какой красивый, внутри него клубятся огненные облака.

— Опал капризен, не выносит нагревания, при высыхании растрескивается, от влаги может набухнуть, а в грязной воде теряет свою чистоту.

— От него исходит пьянящий горьковатый аромат!

— Это пахнет не камень.

Над кабошоном прямо в ладони Дианы появился нежный благоухающий нарцисс и склонил к камню свою бархатную коронку, слегка подрагивая лепестками. От прикосновения цветка внутри опала ярко вспыхнули искры, просочились наружу и выступили на его поверхности янтарными капельками меда.

— Нарциссы… западня для юности беспечной, — тихо пробормотал Амур и сделал пасс ручкой тайком от девушки.

Нарцисс превратился в краба и щелкнул клешней над опалом.

— Ай! — Диана бросила камень вместе с крабом на постель и сделала брезгливую гримаску. — Откуда он взялся?!

Краб завертелся вокруг кабошона в замысловатом танце. Опал стал бледнеть, уменьшился до маленького огонька и, ловко подхваченный клешней, исчез где-то под панцирем, как у фокусника под плащом.

— Он украл камень!

— Это отшельник, хранитель обломка Гептады, он питает слабость к опалам, умеет притворяться влюбленным цветком, но, как и все нарциссы, не любит никого, кроме себя, — мальчик спустился пониже и щелкнул краба по темно-желтому панцирю. — Коварный воришка.

Отшельник на секунду съежился, тут же встрепенулся, шустро попятился боком и исчез, блеснув похищенной опаловой искоркой. Малыш проводил его взглядом.

— Спасибо за представление. Беги, ищи свою Актинию, — он посмотрел на Диану и подмигнул. — Знаешь, у каждого краба есть своя актиния, которая спасает ему жизнь.

— За какое представление ты его поблагодарил?

— То, что ты видела — не случилось, — уклончиво заявил Амур, — но может произойти, если юная Диана будет беспечна и легкомысленна.

— Вы с крабом меня обманули?

— Ты узнала правдивую историю о коварном похитителе обломка Гептады, познакомилась с отшельником, увидела самоцвет Коры, почувствовала его волшебное очарование, утратила девичью реликвию… понарошку. По-моему, это не очень похоже на обман, это был познавательный розыгрыш.

— Ладно, я поняла, — она поджала губы, — с тобой надо быть осмотрительной.

— Тем более с ворами, — наставительно поддакнул малыш.

— Ой, а куда он делся? — забеспокоилась Диана, вспомнив про краба, — Заполз в мою подушку?

— Он же отшельник! — мальчик заливисто рассмеялся. — Он не согласится жить в твоей подушке за все дары моря! Он коллекционер, краб охотник! Атакует клешнями, пятится назад и тащит свою жертву в нору, а если борьба неравная — зарывается в песок.

Диана смущенно улыбнулась, глядя на хихикающего карапуза.

— Краб любитель опалов… никогда бы не подумала. А почему именно он хранит осколок?

— Он пальмовый вор, лазает, подрезает черенки и тащит кокосы, расколовшиеся от падения, в свою нору. Собирать обломки, это его наказание за воровство. Когда Гептада была сломана, он утащил осколки опала Коры и продолжает собирать их до сих пор; для него это что-то вроде азартной игры. Из расколотых крабом орехов выпадают опаловые песчинки и забирают в себя часть жизненной силы самого отшельника. Похищая опаловые искорки, он растрачивает себя на маленькие фрагменты.

— Значит, он все-таки украл самоцвет Коры?

— Молодому крабу это не по силам, он ворует только маленькие осколки, но взрослый краб может завладеть опалом.

— Ах, мне понравился этот самоцвет, — с придыханием сказала Диана. — Как его найти?

— Три самоцвета — опал дочери Коры, изумруд матери Деметры и сапфир супруги Геры сами найдут юную принцессу. Эти реликвии имеют четные номера: вторая, четвертая и шестая. Вместе они образуют минорное трезвучие, построенное от опаловой ноты — второй ступени звукоряда; это аккорд зависимых богинь.

— Это мой аккорд, — сладко прошептала Диана и томно вздохнула. — А у Маргарет есть свой аккорд?

— Ее трезвучие построено от рубина, оно мажорное, в нем только нечетные ноты: первая — рубиновая нота охотницы Артемиды, третья — топазовая Афины воительницы, пятая — аквамариновая Афродиты музы. Если к этому трезвучию добавить седьмую ноту — аметист духовной наставницы Гестии, то получится большой мажорный септаккорд независимых богинь. Самоцветы из этого аккорда добыть непросто, это задача для Маргарет, — Амур дотронулся до стрелы пальчиком, подождал, пока опаловый наконечник появится вновь, и убрал стрелу в колчан. — Теперь юная принцесса понимает, что женщина — это музыка?

— Не знаю… мне сложно понять. Расскажи еще, например, про желтую стрелу.

— У-у-у, — протянул Амур с интонации жадины, прячущей конфетку за спину, и стал водить пальчиком по ноге Дианы, — если я начну рассказывать обо всех моих стрелах, у нас не хватит вре-е-емени, а нам ведь еще надо приступить к следующему этапу пробуждения — освоить полет девичьей души.

— А куда мы полетим?

— К океану, конечно же, к океану.

— На побережье Лос-Анджелеса мало пляжей, где… — она вдруг заметила, что Амур увлекся прикосновениями.

— Где не ступала пара твоих ног, — задумчиво продолжил мальчик, не замечая, что Диана за ним наблюдает.

— Нравятся мои ноги?

— Мне?! — он одернул руку, растерянно посмотрел на девушку, но сразу нашелся. — Тебе надо потренироваться летать, доверься и возьми меня за руку.

— А остальные стрелы? Ты про них расскажешь?

— Расскажу, только не в этом сне.

— Хорошо, я согласна, — Диана спустила ноги на упавшее одеяло и сонно потянулась. — Ах… как хорошо! Ой, мне надо одеться, не полечу же я раздетая.

— Полетит твоя божественная суть, а одеждой станет твоя добродетель.

— Меня примут за ведьму на метле!

— На метлах и в ступах летают только злобные колдуньи, — терпеливо начал объяснять Амур, — они строят козни во тьме, колдуют на крови и хохочут на костях мертвых; для них магия — средство обогащения, разрушения и превосходства. Добрые ведьмы летают на крыльях и обитают в лунном свете; они хранительницы знания о природных ритмах глубинной женственности, центрах ее силы и источниках восполнения энергий; знания о том, как направлять течения, сливаясь с ними. Ведуньи трудятся душой для поддержания жизни, творят бескорыстную магию исцеления, заботы, роста, любви, они не колдуют, они ведают о том, что единая Богиня дремлет в каждой из своих дочерей.

В вашем мире знание о божественности женского начала убивают еще в девочке; нежный цветок сажают в горшок как в темницу, юное теряет связь с ритмами природы и впитывает ядовитую ложь, которой поливают спутанные корни. Те девушки и женщины, которым удалось вырваться из своих темниц, сохранили свою преданность Матери всего сущего, унаследовали ее созидательную силу и остались на светлой стороне ради поддержания жизни; они все еще помнят о тех временах, когда бог был женщиной.

— Я знаю, бабушка мне рассказывала, — она тряхнула головой и начала колыхаться вперед-назад, сидя на кровати и глядя в одну точку. — Мне захотелось стать ведьмой!

— Качание над бездной, — в ужасе прошептал мальчик.

Диана спокойно посмотрела на Амура, затем вдруг выхватила рубиновую стрелу из его колчана и стала размашисто чертить ею в воздухе. В комнате запылала большая пятиконечная звезда, заключенная в круг. Диана полюбовалась своим рисунком, постукивая рубиновым наконечником по ладошке, и сказала:

— Это Порядок. Человек стоит на Земле так, как было задумано; его окружает аура — сфера души; ноги опираются на опыт прошлых ошибок, а голова, как антенна, обращена к космической мудрости высших сил. Порядок, это положение развития, а это, — она повернула звезду острием вниз, — Хаос. Голова утоплена в нечистотах грехов, а пах обращен к небу; в этом положении человек не способен воспринимать божественные сигналы от высших сил, это состояние деградации.

Диана вернула звезду в начальное положение и коснулась ее оперением стрелы — огненный рисунок растворился в воздухе. Улыбаясь, как сама загадка, девушка протянула мальчику рубиновую стрелу.

— Спасибо, малыш, возьми ее обратно.

— Ты трогала рубин! — он в испуге провел ладошкой по круглому лбу.

— Ну и что? Ничего страшного не случилось.

— Тебя спасла от страсти Маргарет, она ослушалась отца и уже открыла ящик, осталось только… — он не договорил.

— Что?

— Неважно, то есть…

— Не юли, — мягко, но настойчиво потребовала Диана.

— Божественный замысел нельзя раскрывать раньше времени, — Амур приподнял уголок рта навстречу нахмуренной брови и почесал кудрявый затылок. — Можно только давать подсказки.

— Я слушаю.

— Эта стрела, она… острие воли, способной пробивать тоннели в препятствиях между мирами. Не спрашивай больше, — малыш заморгал глазами-бусинами, — передай Маргарет, что путь магии требует ответственности и самодисциплины. Стать ведьмой, а не деструктивной колдуньей может только настоящая фемина; она соблюдает Закон о великих началах и видит в мужчине равного партнера, противника в борьбе на пути к единству, но не врага! — малыш многозначительно поводил указательным пальчиком перед лицом Дианы.

— Мы еще посмотрим, кто друг, а кто враг.

— У-у, вы уже здесь, королева Маргарет, — опасливо протянул малыш, втягивая голову в плечи. — Простите, что я не сразу догадался.

Примечания

* Авгиевы конюшни — обширные конюшни царя Авгия, которые не чистились 30 лет. Герой, древнегреческой мифологии — Геракл, отвел воду двух рек и направил в конюшни, смыв, таким образом, все нечистоты. Иносказательно выражение «Авгиевы конюшни» означает загрязнённое, захламлённое место, которое требует настоятельной уборки.

* Пандора — (др.-греч. «всем одарённая»), в древнегреческой мифологии — первая женщина, созданная по велению Зевса в наказание людям за похищение для них Прометеем огня. Любопытная, она открыла полученный от Зевса сосуд (пифос), или ящик Пандоры, из которого по миру разлетелись беды и напасти, а под захлопнутой крышкой на дне осталась одна надежда.

* ЛГБТ — сообщество лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров. Интернациональным символом ЛГБТ-сообщества, является радужный флаг (также известный как Прайд-флаг), состоящий из шести продольных полос, цвета которых, идут в соответствии с природным порядком радуги сверху вниз: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, синий и фиолетовый.

* homos — (греч.) равный, одинаковый, часть сложных слов, означающая: сходный, принадлежащий к одному и тому же (например, гомогенный, гомосексуальный).

* Сумерки — щель между мирами. Карлос Кастанеда. Учение дона Хуана.

* Артемида (др.-греч. Артемис; у римлян Диана) — в древнегреческой мифологии девственная, всегда юная богиня охоты, богиня плодородия, богиня женского целомудрия, покровительница всего живого на Земле, дающая счастье в браке и помощь при родах, позднее богиня Луны (её брат Аполлон был олицетворением Солнца). У Гомера — образ девичьей стройности, покровительница охоты.

* Кора (от др.-греч. «девушка», «дева») — имя богини Персефоны, которое она носила до того, как стала женой Аида и царицей подземного царства, а также впоследствии в течение тех двух третей года, которые она проводила со своей матерью Деметрой.

* Людус — один из первичных видов любви. Любовь–игра.