Новые приключения Незнайки

Игорь Носов, 2018

Рассказы и повесть о новых приключениях весёлой ватаги коротышек из Цветочного города. Как известно, Незнайка и его друзья больше всего на свете любили путешествовать. Вот и теперь они отправляются в плавание на плотах вниз по Огурцовой реке. Их ждут необыкновенные приключения, ведь капитаном в этом плавании стал, конечно же, Незнайка.

© Носов. Текст, художественные образы, иллюстрации, 2021

© Оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2021 Machaon®

* * *

Остров Незнайки

Рассказы

Земляничный обман

В Стране коротышек, где жили Незнайка и его друзья, очень любили землянику. Ведь все малыши и малышки обожают разные ягоды. А спелая земляника — очень сладкая, сочная и замечательно пахнет лесом.

Так вот, земляника созревала в середине лета. И тогда все отправлялись её собирать на лесных полянках.

Особенно нравилось ходить за земляникой Сиропчику. Потом он варил земляничный сироп и разливал его в баночки. Таких банок он заготавливал на зиму несколько сотен.

Обычно ягоды собирали в большую корзину, которую Винтик и Шпунтик на газированном автомобиле везли в Цветочный город. Но лес и Цветочный город были на разных берегах Огурцовой реки. Поэтому корзину подъёмным краном переставляли на плот и переправляли через реку. Но однажды Винтик и Шпунтик придумали, как сделать из простого автомобиля амфибию, то есть плавающую машину.

Они поступили очень просто. Взяли и поставили на автомобиль огромные надувные колёса, которые держат машину на плаву даже с тяжёлым грузом. Ну как четыре больших спасательных круга. Такой вездеход прямо из леса въезжал в воду и плыл к Цветочному городу, где Пончик варил варенье, а Сиропчик готовил сироп.

Вместе со всеми собирал землянику и Незнайка. Только он никогда не приносил много ягод в общую корзину.

Дело в том, что он всё… съедал. Всё, что найдёт, то и съест. Но признаться в своей слабости он не мог. Стыдно было.

И чтобы оправдаться, он всегда придумывал какие-нибудь небылицы.

Например, спросят его:

— Незнайка, что так мало земляники принёс?

А он, не моргнув глазом, возьмёт да соврёт:

— Вы не поверите, братцы. Я нашёл сегодня полянку, где этой земляники видимо-невидимо!

— Так почему ничего не принёс? — возмущается Ворчун.

— Не смог.

— Как не смог?!

— Не смог, говорю. Не смог унести. Земляника, видишь ли, на той поляне огромная, ну, каждая ягода — со сливу! Нет, с яблоко! Ягода с яблоко величиной, понимаешь? Под каждым кустиком лежит этакая здоровенная земляничина. Я одну еле оторвал и покатил. Катил её через весь лес!

— И где она? — спросил ошарашенный Небоська.

— Где-где… В реке, — врёт дальше Незнайка. — Не удержал её на крутом берегу. Она в реку и укатилась. И поплыла себе дальше…

В другой раз Незнайка принёс всего две-три ягоды за весь день. Винтик это приметил и строго сказал:

— Мало ты сегодня земляники набрал.

— Не повезло мне, Винтик. Я три поляны обошёл — везде пусто.

— Да ладно врать! — не поверил ему Винтик.

— Не вру я. Пусто. Кто-то съел всю землянику.

— Почему же именно съел, а не собрал? — допытывался Винтик.

Незнайка с опаской посмотрел по сторонам и прошептал:

— Я точно знаю, что не собрал, а съел. Я потом сам видел. Ты только пока никому не говори: Гунька всё съел.

На следующий день такую же небылицу Незнайка рассказал Авоське про Тюбика. Потом Кнопочке про Растеряйку и Гусле про Пилюлькина. Скоро он так заврался, что стал забывать, кому и про кого наврал.

Но вот однажды к Незнайке подошёл Гунька и сказал:

— Слушай, все говорят, что я съедаю землянику, которую нахожу. Я всех спрашиваю, откуда они это взяли. А они отвечают, что все об этом говорят. Может, ты знаешь, кто эту ерунду выдумал?

Незнайке стало ужасно стыдно, но он боялся признаться, и ему пришлось врать дальше:

— Да ты, Гунька, не огорчайся. Наверняка это какой-то гнусняк придумал. Сам всё съедает, а на других наговаривает. Он ведь не только про тебя такое выдумал! И про Авоську, и даже про доктора Пилюлькина!

Через неделю возмущались все. Ведь о каждом пошёл слух, будто именно он съедает всю землянику, которую находит. Коротышки злились и грозились надрать уши неизвестному обманщику.

И хотя в тот раз так никто ничего и не понял и ложь сошла Незнайке с рук, в конце концов он всё-таки попался…

Как всегда, Незнайка съел почти всю землянику. Потом лёг отдохнуть.

Обычно он ещё накрывался шляпой, чтоб не мешал яркий свет. Но шляпа в тот день была полна земляники, которую он доедал в полудрёме. Скоро он крепко заснул.

Тем временем все собрались на опушке. Вдруг Мушка заметила:

— Незнайки-то нету. Заработался, ягоды собирает.

Его подождали, подождали и забеспокоились.

Больше других волновалась Кнопочка:

— Надо его искать, вдруг с ним беда какая?

В Цветочном городе не принято бросать друзей в беде. И коротышки отправились обратно в лес на поиски.

Вскоре раздался возглас Растеряйки:

— Нашёл!

Все прибежали на крик и увидели странную картину. Незнайка, весь перемазанный земляникой, сложив ручки на пухлом животике, крепко спал.

Растеряйка стал тормошить его за плечо. Но Незнайка только отмахнулся от него и пробубнил во сне:

— Не уговаривайте меня. Ни одной ягодки больше не съем. Сыт по горло вашей земляникой.

Тут-то все поняли: вот он — бессовестный врун.

А Пилюлькин, не скрывая злорадства, сказал:

— Бедненький, землянички объелся. Сыт по горло, значит. Даже чувствуешь себя плохо. Ну ничего! Сейчас касторочкой полечим от обжорства и вранья. Просыпайся!

Говорящий гриб

В то тёпленькое утро Цветочный город проснулся раньше обычного. Накануне cтало известно, что лес на другом берегу Огурцовой реки полон грибов: белых и лисичек, волнушек и маслят, опят и груздей. Наступило самое время грибы собирать. Хотя делать это коротышкам было нелегко. Ведь приходилось пилить грибы на части и тащить их домой по кусочкам.

Но дружных малышей и малышек ничто не пугало. Они, как муравьи в муравейнике, собирались все вместе и справлялись с любым делом. К тому же Знайка и Винтик со Шпунтиком всё время придумывали какие-нибудь усовершенствования для сбора грибов. Сначала применили работавшие на газированной воде автомобильчики и подъёмные краны, потом изобрели ещё автоматические пилы. А однажды осуществили грандиозный проект, слава о котором достигла Змеевки и Солнечного города. Наладили доставку грибов не на лодочках из берёзовой коры, как раньше, а по пневматическому (использующему давление воздуха) грибопроводу. Его сделали из трубочника — растения, у которого внутри стебля пустота. Несколько таких стеблей соединили в длиннющую кишку и перекинули через реку с опушки грибного леса до окраины Цветочного города, как подвесной мост.

— А как же заставить грибы двигаться по этой трубе? — спросил Винтик.

— Используем воздушный шар, — ответил ему Знайка.

— Зачем же мы тогда две недели строили такую длинную кишку? — удивился Винтик.

— Эх, Винтик, — сказал Знайка. — Вот подумай! На воздушном шаре не только летать можно.

— Ну, ещё можно плавать, — предположил Шпунтик. — Значит, спустим пузырь на воду и будем привязывать к нему грибы?

— Нет, Шпунтик, не догадался. Сначала будем шар надувать, а затем резко выпускать воздух в трубу, чтобы он проталкивал кусочки грибов. И получится пневмогрибопровод.

Знайкина идея удалась. Грибы в Цветочный город стали доставлять по грибопроводу. Работал он исправно, без сбоев. Но в первый же день нового сезона случилось непредвиденное.

Уже к обеду того дня Незнайка устал собирать грибы и решил плыть обратно в город. Выйдя на берег к своей лодке, он вдруг подумал: «На автомобиле катался и на воздушном шаре путешествовал. А почему бы не пролететь по пневмогрибопроводу?! Вот и спрашивать не у кого — все обедать ушли. Да и не разрешат. Только скажут, что я от безделья страдаю и глупости делаю. А мне обидно, я же не от безделья, а от любопытства!»

С этими мыслями Незнайка подкрался к грибопроводу, загнул вниз поля шляпы и нырнул в трубу.

А через пару минут грибопроводчики запихнули туда же кусочки белого гриба и подсоединили шланг к раздутому шару.

— Пуск! — крикнул Авоська, а Небоська открыл клапан.

Воздух с шипением рванулся из шара. Незнайка только успел подумать: «Ой, страшно! Может, лучше вылезти?» — как его подхватило и понесло по трубе над Огурцовой рекой. Вдруг он почувствовал, что никуда уже не летит.

— Вот тебе и нá, залетел, да не туда! — пробубнил он в кромешной тьме, отплёвываясь от свеженького белого гриба. — Кажется, влип. И может быть, навсегда!

Скоро из города по радиотелефону пришло тревожное сообщение: «Грибы не получены. Поломка в системе над рекой. Высылаем аварийную команду».

Тем временем на лесистом берегу зрело возмущение.

— Во изобретатели, — ворчал, конечно же, Ворчун. — Столько лет спокойно жили без новшеств, и было всё в полном порядке. А теперь стой на жаре, жди, пока отремонтируют «чудо техники».

Действительно, к грибопроводу уже выстроилась целая очередь возмущённых коротышек. Каждый держал кусочек гриба, наблюдая за красной лодочкой с надписью «Аварийная». Лодкой управляли Винтик и Шпунтик.

Они причалили к грибопроводу посреди реки, и Шпунтик постучал по раздувшейся трубе молотком: бум, бум, бум!

— Ай-ай-ай! — послышалось в трубе. — Больно!

— Ой-ой-ой! — испугался Шпунтик. — Впервые слышу — говорящий гриб! А трубу-то как сильно раздуло. Будем пилить прямо тут.

— Не надо меня пилить! Я здесь живой! — захныкал Незнайка и подумал: «Ещё отпилят мне голову своей пилой на газировке!»

— Ну, чудеса в решете, вернее, в трубе, — удивился Винтик. — Живой говорящий гриб.

— Ладно, — произнёс Шпунтик. — Ты, гриб, не бойся. Будем пилить чуть в сторонке.

Незнайка было успокоился, но опять подумал: «Теперь бы ноги не оттяпали, спасатели!»

— А ты какой гриб? — спросил Винтик, включая пилу. — Белый, рыжик или, может, груздь?

— Я не груздь, я Незнай…

Но из-за шума пилы Винтик и Шпунтик разобрали только: «Я не зна…»

— Во как перепугался!.. Даже породу свою забыл, — усмехнулся Винтик.

Шпунтик же сообщил по телефону Знайке:

— В трубе застрял говорящий гриб. Начинаем спасательную операцию.

А по городу уже пополз слух о невероятном открытии, и коротышки толпились у реки, ожидая увидеть чудо.

Наконец Винтик распилил трубу.

Из неё вывалился ботинок. Он бултыхнулся в Огурцовую реку и пошёл ко дну.

Буль, буль, буль…

Все сильно удивились. Зрители ожидали чего угодно, но только не какого-то там ботинка.

И вдруг что-то похожее по форме на шляпку мухомора, только голубого цвета, плюхнулось в воду и поплыло по течению.

В толпе раздался вздох. Сначала — удивления, потом — разочарования. А Кнопочка крикнула:

— Смотрите, да это же шляпа… Незнайкина шляпа!

И сам Незнайка как подтверждение шлёпнулся вверх тормашками в Огурцовую реку.

Вынырнув и схватив шляпу, он крикнул Винтику со Шпунтиком:

— Спасибо, братцы, что спасли. А то я уж думал, что навсегда застрял.

— И превратился бы в голубой мухомор, — съехидничал Гунька.

— Сам ты мухомор! Вот доплыву до берега и сделаю из тебя мухомор! — обиделся Незнайка.

Но пока он доплыл, Гунька затерялся среди хихикающих малышей и малышек.

С тех пор некоторые стали называть Незнайку «Наш мухомор». Правда, он тут же лез в драку со словами: «Сам ты мухомор!»

Как Незнайка дрессировал лягушек

На берегах ручья, где стоял Цветочный город, росло много огурцов.

Самые густые заросли — настоящие огуречные джунгли — раскинулись вверх по течению. Плыть туда против течения на лодочках из берёзовой коры было непросто: на вёслах — очень тяжело, а под парусами — только с попутным ветром.

Но коротышки нашли выход. Они ловили рыбок, обучали их и запрягали, как водных лошадок, чтобы тянули лодочки вверх по течению до огородов, где выращивали огурцы.

Потом огурцы собирали и засахаривали. Не солили, я не ошибся. Честное слово, засахаривали. Был такой популярный в Цветочном городе рецепт. Выдумал его, конечно же, Сахарин Сахариныч Сиропчик. Рецепт был прост, но огурцы получались очень вкусные.

Маленький огурец (большие не брали, они были тяжеловаты для коротышек) разрезали вдоль на четыре дольки. Выковыривали семечки и вместо них запихивали сахарный песок. Получались ломтики сахарных огурцов. Их раскладывали на горячем песке подсыхать и засахариваться.

Но речь вовсе не об огородах и даже не о сладостях. А о том, что учудил однажды Незнайка.

Незнайка частенько плавал на рыбьих упряжках. И каждый раз ему хотелось подружиться не только с рыбками, но ещё и с лягушками, тритонами и водяными черепахами, которых было так много в реке. Незнайка задумал поселить их в огороженную заводь под названием «Водный парк». Там дрессированные рыбы могли бы развлекать коротышек фигурным плаванием, а лягушки — хоровым кваканьем и акробатическими трюками.

Начать Незнайка решил с отлова лягушек. Это оказалось сложным делом. Сами понимаете: лягушка для коротышки как кенгуру для человека. Упрыгает — не поймаешь. А если ещё и лягнёт, то совсем дело дрянь! Сразу лечиться к доктору Пилюлькину.

Поразмыслив над такой перспективой, Незнайка решил: надо не взрослых лягушек ловить, а совсем маленьких — головастиков, которые только через месяц-другой в больших лягушек вырастут.

Но ловить головастиков одному было скучно. Поэтому Незнайка предложил Гуньке:

— Пойдёшь со мной на ловлю, а?

— На какую? — спросил Гунька.

— На ловлю головастиков, — загадочно сказал Незнайка. — Головастиков будем ловить и переселять в мой аквапарк. «Аква» значит «водный», — пояснил Незнайка. — Понял?

— Понял, понял, — проворчал Гунька. — Что я, по-твоему, глупее головастиков, что ли?!

— Нет, — ответил Незнайка. — Ты умнее самого глупого головастика. — И зашагал к реке, где резвились тысячи головастиков.

Гунька хотел было обидеться на Незнайкино «умнее самого глупого», но не стал. Так как не разобрался: умнее ли он самого глупого головастика или глупее самого умного. Он забыл обиду и побежал вдогонку за другом.

— Слушай, Незнайка, а чем же мы будем ловить этих самых головастых?

— Не головастых, а головастиков, голова ты глупая, — отозвался Незнайка. — Шляпой будем ловить. Опустим мою шляпу в воду, где много головастиков плавает, поднимем через минуту, и дело в шляпе.

Они действительно быстро наловили сотню головастиков и сумели перенести их в тихую заводь недалеко от города. Чтобы будущие лягушата не уплыли, Незнайка сплёл из ивовых прутиков сетку и закрепил её на мелководье. А чтобы они не упрыгали, он сделал ещё заборчик на берегу.

Всё было готово для зоологического эксперимента. Незнайка хвастливо сказал Гуньке:

— У нас в городе много известных специалистов. Знайка — зазнайка; Винтик — ноль без Шпунтика; Пилюлькин — на самом деле доктор Касторкин; Стекляшкин — астроном-полуночник… А вот зоолога-натуралиста — нету. Но теперь будет.

— Это кто же? — наивно поинтересовался Гунька.

— «Кто-кто»! Это я, — без смущения ответил Незнайка.

С того дня началась дрессировка толстолобых головастиков. Они действительно сначала были очень головастые. Только голова и из неё — хвостик. Лишь потом у них стали вытягиваться мордочки, расти лапки и уменьшаться хвосты.

Но дело с дрессировкой не ладилось. Головастики оказались просто-напросто тупоголовыми. Они не отзывались на данные им имена, не выполняли ни одной команды.

Тогда Незнайка стал вспоминать, как охотник Пулька учил свою собаку Бульку: за каждую выполненную команду он давал ей кусочек чего-нибудь вкусненького.

Незнайка стал ходить на берег и подбрасывать лягушатам червячков, чтобы их приручить. Но и это не помогло. Однажды Незнайка не выдержал и сказал сердито:

— Ох и тупые же вы! Не хотите становиться артистами, ну и не надо.

Тем временем головастики превратились во взрослых лягушек. Да таких здоровых, что если бы они встали на задние лапы, то оказались бы по колено рослому малышу.

А по ночам они начали пронзительно квакать. Кваканье всех лягушек сливалось и превращалось, как казалось маленьким коротышкам, в какой-то жуткий скрежет.

Сначала от этого стали дрожать стёкла в окнах всего Цветочного города. А скоро жить спокойно стало просто невозможно. Никто не мог ни отдыхать, ни работать.

Знайка бросил читать умные книги. В ушах у него всё звенело и квакало: «Ква-ква-уа-ква…»

Цветик никак не мог подобрать рифмы. В голове у него постоянно вертелось слово «лягушка». И рифмы выходили какие-то странные: «зверушка — лягушка», «вода — ква-а-а».

Но хуже всех пришлось Гусле и Тюбику, личностям особо артистичным. На них лягушачье кваканье произвело совсем удручающее впечатление.

Гусля вовсе перестал сочинять музыку.

— Не могу больше слушать эту квакофонию, — ругался он по-научному и затыкал свои уши с абсолютным слухом. — Да лучше бы я оглох! — горячился он, но потом добавлял: — На время, конечно, на время.

А вот Тюбику стали сниться кошмары: громадные лягушки со страшенными мордами.

— Пилюлькин, пропиши мне лекарство от снов, чтоб ничего-ничего не видеть ночью, — жалобно просил Тюбик.

— Нету такого лекарства, братец, нету, — с состраданием отвечал доктор. — Могу только касторочки прописать для профилактики.

— Спасибо, касторочки не надо. Я уж лучше спать не буду, — сокрушался Тюбик.

Правда, надолго его не хватало. Всего на одну-две ночи.

Потом он засыпал в изнеможении и опять видел ещё более жуткие кошмары. А наутро он брался за карандаш и рисовал целые стада озверевших лягушек.

— Не могу больше, — стонал он. — Не могу жить в атмосфере страха. Надо эмигрировать в Солнечный город.

Словом, творческая жизнь Цветочного города была полностью нарушена.

Первым по этому поводу высказался доктор Пилюлькин:

— Стоит серьёзно подумать о здоровье, братцы. Пора принимать меры. Предлагаю всем попить касторки, чтобы не сойти с ума!

— Касторка тут бессильна, — по-деловому заявили Винтик со Шпунтиком. — Надо лягушек переселять. Да подальше.

Незнайка же совсем потерял интерес к своей затее и забросил «аквапарк». Лягушки одичали и стали квакать ещё громче и противнее.

— Тупые они звери. Лучше черепах дрессировать, — оправдывался Незнайка. — Они хоть молчат! А теперь, когда все узнают, что это мы с тобой, Гунька, затеяли, нам крышка!

— Как так — крышка? — испугался Гунька.

— Как, как? Крышка, и всё тут! Сначала нас ругать будут. Потом перевоспитывать начнут. Всё нам припомнят. Все на нас отыграются за свою бессонницу. Знайка будет мораль читать неделю. Винтик не даст на газированном автомобиле кататься. У Тюбика красок не выпросишь. Пончик и Сиропчик не угостят ничем сладеньким. А уж Пилюлькин точно будет зверствовать — касторкой лечить! Вот тут-то нам и крышка.

— Может, сдаваться надо, пока не поздно? Прощения попросим, — жалобно отозвался Гунька.

— Ладно, подумаем, — ответил Незнайка.

Наутро за завтраком после очередного ночного кошмара вновь заговорили о переселении лягушек. Тут нервы у Незнайки не выдержали, и он признался:

— Братцы, простите меня, если можете. Мои это лягушечки квакают по ночам. Наши, вернее, с Гунькой. Но не надо их далеко переселять. Я к ним очень привык.

— Как?! — закричал исхудавший Пончик. Из-за бессонницы у него пропал аппетит, и вся одежда стала ему велика. Это его ужасно расстроило. Теперь же он понял, что виновник всех его бед — Незнайка. — Как это твои лягушечки?

— «Как это, как это»! А вот так это. Мои. Я их вырастил из головастиков в заводи на Огурцовой реке. Я их кормил и дрессировал.

— Дрессировал, значит? — зло переспросил Растеряйка. От бессонницы он стал ещё забывчивее. По утрам он даже не мог найти ботинки или ещё хуже — штанишки. — Да это тебя, оболтуса, дрессировать надо.

Дело бы дошло, видимо, до драки, но вмешался Знайка:

— Не надо так беспокоиться. Я почитал здесь на досуге, когда заснуть не мог. И вот что думаю: дело к осени, скоро лягушки сами перестанут квакать и впадут в спячку. Потерпите ещё недельку.

Все вздохнули с облегчением. Но тут обезумевший от ночных кошмаров Тюбик воскликнул:

— А весной?!

— Весной они уйдут икру метать, — успокоил всех Знайка.

А Незнайка про себя подумал: «Как же, уйдут! Ждите! Зря, что ли, я сетку и забор сделал? Но об этом лучше весной скажу. А то сегодня точно бить будут».

Сироп автомобильный

Незнайка всегда хотел научиться тому, чего не умел. Только он не любил трудиться и ко всему относился с ленцой.

Когда-то он очень плохо читал, но никак не мог собраться с духом, чтобы хорошо выучиться чтению. Каждый раз он отвлекался от занятий. То вдруг ему хотелось попрыгать через верёвочку с малышками на улице Маргариток, то поспорить с Гунькой. Например, какой ботинок надевать сначала — левый или правый. Спор частенько переходил в драку.

Словом, всегда он занимался чем угодно, только не учёбой. Но однажды произошёл случай, который заставил его подумать о чтении всерьёз.

Как-то вечером Винтик и Шпунтик чинили газированный автомобиль. Они закончили ремонт и решили налить в мотор нового сиропа для смазки. В последнее время они применяли сироп от кашля по рецепту доктора Пилюлькина. Этот зеленоватый сироп на травах лучше других смазывал движущиеся части автомобиля. А Пилюлькин был горд за свой рецепт и с удовольствием давал сироп механикам. Бутылка с этим лекарством всегда хранилась в медицинском шкафчике в комнате доктора.

В тот вечер мастера сильно устали. Винтик зевнул и сказал Шпунтику:

— Хватит. Пора нам отдохнуть. А Незнайка пусть сбегает к Пилюлькину, возьмёт сироп и всё смажет. Он же любит кататься на автомобиле, вот пускай и подольёт сиропчика в мотор.

— Верно, — согласился Шпунтик. — Эй, Незнайка, сгоняй за свежим сиропом!

Незнайка ничего не делал. Он просто сидел на заборе, но ответил:

— Ладно, так уж и быть. Сейчас брошу все дела и вам помогу.

Он слез с забора и отправился к Пилюлькину. И хотя доктора не оказалось дома, Незнайка сам взял из шкафа бутылочку: ведь в Цветочном городе все жили дружно, не запирали двери и запросто заходили друг к другу.

Уже смеркалось, и Незнайка не разглядел цвета жидкости, а прочесть надпись на этикетке поленился.

Через минуту со словами «Сироп как сироп» Незнайка влил зеленоватую жидкость в мотор автомобиля. Потом отставил бутылочку в сторону и отправился спать.

Забравшись под одеяло, он сказал сам себе:

— Дело сделано. Завтра покатаемся!..

Утром Незнайка проснулся от каких-то криков. Прислушался и узнал голос Винтика:

— Да этому ослу ничего доверить нельзя! Испортил машину: всё в моторе заклинило.

— И позеленело, — поддакнул Гунька.

— Сейчас у меня Незнайка позеленеет! — взвизгнул Шпунтик.

Спросонок Незнайка ничего не понял, выглянул в окошко и наивно спросил:

— Как это я позеленею?

— Сейчас узнаешь! — рявкнул Шпунтик. — Зачем ты в мотор вместо сиропа налил зелёнку?!

— Зелёнку? — прошептал Незнайка и сразу обо всём догадался. Но, увидев, что дело принимает плохой оборот, поспешил оправдаться: — Я же читаю плохо. Просто неправильно прочёл. Ведь очень похоже читается «сироп» и «зелёнка». Особенно в темноте!

Такое объяснение не устроило Шпунтика. Он ринулся к Незнайке, размахивая бутылкой с остатками зелёнки:

— Сейчас ты, безграмотный, у меня точно позеленеешь!

Незнайка понял, что действительно позеленеет. Он выскочил в окно и скрылся в высокой траве, крикнув:

— Я буду учиться читать, чтобы не ошибаться больше. Сегодня же буду! Честное слово коротышки!

Но к вечеру Незнайка забыл своё обещание. Он вздремнул в тени одуванчиков, потом встретил Гуньку и сказал:

— Завтра учиться буду. А сейчас купаться пойдём!

Ненаучный метод

После случая, когда Незнайка не сумел прочесть слова «зелёнка» и «сироп», всё перепутал и испортил газированный автомобиль, он твёрдо решил, что пора научиться читать хорошо.

Незнайка пришёл к Знайке и сказал:

— Ты, Знайка, умный, всё умеешь. Научи меня читать!

— Ну, давай попробуем. Ты ведь отдельные буквы знаешь?

— Угу, — ответил Незнайка. — Отдельные знаю, а в слова их складывать не умею.

— Тогда бери любую книгу и учись!

Незнайка с тоской посмотрел на сотни книг, которые лежали в комнате повсюду, и сказал:

— Нет, это не так просто. Ты, Знайка, видно, не хочешь меня учить как следует. Ну ладно. Я пойду к Цветику. Он ведь литератор! Вот и научит меня!

— Эх ты, лентяй, — вздохнул Знайка. — Иди, иди.

Незнайка пошёл к Цветику. Из его окна доносились рифмованные пары: шар-пар, парашют-маршрут, туча-круча.

«Хороший у нас поэт, — подумал Незнайка. — Видно, стихи пишет про путешествие на воздушном шаре».

— Эй, Цветик! Это я — Незнайка!

— Здравствуй. Чего тебе? — раздражённо отозвался поэт.

— Цветик, ты — великий поэтик! — начал издалека Незнайка. Но, увидев в окне недовольное лицо, поспешил перейти от лести к делу: — Научи меня читать!

— Тебя? Научить читать?! — с ужасом переспросил Цветик, вспомнив печальный опыт, когда Незнайка однажды захотел стать поэтом. — Нет, Незнайка, извини. Времени у меня нету. Видишь, то есть слышишь, — оду сочиняю про воздухоплавание.

— Про какое ещё плавание? — не понял Незнайка.

— Про воздухо… — многозначительно повторил поэт. — Так что иди-ка ты, дорогой друг, к кому-нибудь ещё.

— Понял, — буркнул Незнайка и подумал: «Чтоб ты подавился своими рифмами! А я пойду к Тюбику. Он личность душевная: не откажет…»

— Привет, Тюбик! Можно войти?

— Рад видеть тебя, — отозвался художник. — Заходи.

«Вот что значит настоящий артист! Культурный коротышка», — подумал Незнайка и сказал:

— Слушай, Тюбик, я к тебе по делу!

— По делу? — насторожился Тюбик. А сам решил: «Только этого мне не хватало!»

И, не дожидаясь Незнайкиного «дела», Тюбик строго сказал:

— У меня, Незнаечка, срочный заказ: рисую пейзаж с видом на Огурцовую реку.

«Вот как! — возмутился в душе Незнайка. — Совсем наш Тюбик исписался. Только на заказ и работает. Другу даже минутку уделить не хочет. Да чтоб ты весь красками перемазался!»

Но Тюбик будто почувствовал это и добавил:

— Ну да ладно. Заходи ненадолго. Какое у тебя дело?

Незнайка успокоился и пояснил:

— Я, Тюбик, читаю очень плохо. А ты — коротышка творческий. Придумай, как бы поскорее научиться.

Тюбику очень понравилось такое определение — «коротышка творческий». И он согласился:

— Ты, Незнайка, правильно ко мне сразу пришёл. Я ведь не только рисую: я ещё и думаю! Вот, например, как научить читать, я тоже думал. И знаешь, что придумал?

— Откуда же я знаю, что твоя голова придумывает?

— Да, Незнайка. Две головы — хорошо, а моя одна — лучше… Придумал я все слова учить с рисунками.

Он нарисовал оранжевое солнце с лучиками и подписал: «солнце».

— Читай, Незнайка!

— А чего тут читать, — удивился Незнайка. — Солнце — оно и есть солнце.

— Правильно, — обрадовался Тюбик. Нарисовал дом, а снизу подписал: «домик».

— Дом, — сказал Незнайка.

— Неверно, — расстроился Тюбик. — Не «дом», а «домик»! Понял?

— Понял.

Тюбик нарисовал собачку и подписал: «Булька».

— Собака, — сказал Незнайка.

— Нет, Незнайка, какой-то ты туповатый. Не собака, а Булька.

— Я туповатый?! — возмутился Незнайка. — Это метод у тебя какой-то тупой. Рисуешь одно, а пишешь совсем другое — как тут выучишься? Пойду в другое место учиться!

— Ну и иди в другое место, коль мой метод тебе не подходит.

— Ну и пойду! — обиделся Незнайка и вернулся к Знайке.

— Слушай, Знайка, кажется, твой способ обучения — самый верный. Я согласен учиться по-твоему.

— Хорошо, — ответил Знайка. — Бери любую книгу и читай!

Незнайка начал читать. Прочёл с трудом десяток слов и сказал:

— Знайка, что-то мне есть захотелось. Можно сбегать к Пончику за пончиками?

— Можно. Только быстро.

Через несколько минут Незнайка вернулся. Но, осилив в этот раз ещё меньше слов, он пожаловался:

— У меня живот болит, видно, пончиков переел. Можно, я отдохну?

— Нет, — возмутился Знайка. Он понял, что ученик просто хитрит. — Читай дальше!

— Ого! Это плохой способ, — проворчал Незнайка и, скрипя зубами от злости, прочёл ещё дюжину слов. — Знайка, у меня теперь и глаза заболели. Перетрудился, буквы плохо вижу.

Тут уж Знайка не выдержал:

— Всё-таки ты страшный лентяй, Незнайка. Не хочешь — не учись. Иди отсюда!

— «Лентяй, лентяй…» Просто метод у тебя ненаучный, — ответил Незнайка. — Дай мне лучше азбуку: я сам выучусь.

С книгой в руках он вышел во двор. Там никого не было, кроме Бульки, сидевшего в конуре.

— Слушай, Булька, никто не хочет со мной серьёзно заниматься. А мне одному скучно. Давай вместе учиться?

— Гав, — согласился Булька.

— Вот и хорошо, — обрадовался Незнайка и залез в конуру.

Умная птичка

— Слышишь, там в траве что-то шевелится! — прошептал Гунька.

— Вдруг это змея? — испугался Незнайка.

— Лучше бы лягушка! — отозвался Гунька.

Друзья шли на рыбалку к Огурцовой реке.

«Пи-пи-пи!» — послышалось в траве.

— Это не лягушка. Она бы квакала.

— И не змея: змеи вообще не говорят.

— Тогда давай посмотрим!

— Птичка! — сказал Незнайка, раздвинув траву.

— Птенчик! — уточнил Гунька. — Красивый. Давай его с собой возьмём.

— Нельзя, как же он без папы и мамы?

— Нет, Незнайка, он, наверное, потерялся. Видишь, никто над ним не летает.

Малыши соорудили носилки из веточек и травинок и унесли на них птенца в Цветочный город.

— Зачем вы его забрали? — спросила их Мушка, с которой они встретились по дороге.

— Он потерялся на берегу реки, — сказал Гунька.

— А мы его спасли и будем теперь выкармливать, — добавил Незнайка.

— А потом что? — поинтересовался подошедший Авоська. — Будет как с дрессированными лягушками?

— Ну что ты! Ничего такого не будет. Он подрастёт и улетит…

Птенчик всем очень понравился и стал жить во дворе у Незнайки и его друзей. Ему даже построили домик недалеко от Булькиной будки.

По утрам малыши кормили птенца всякой едой. У него был отменный аппетит. Своим плоским клювом он молотил всё подряд — травку, зёрнышки, печенье, конфеты — и даже с удовольствием засовывал клюв в миску с сиропом, который носил ему Сахарин Сахариныч, приговаривая:

— Умная птичка. Понимает, что сироп — самая вкусная вещь на свете.

Так — на хорошей пище и всеми любимый — птенец рос не по дням, а по часам.

Кормить его становилось с каждым разом труднее: ему всего было мало.

— Прожорливая птица. За день выпивает мою месячную порцию сиропа, — уже ворчал Сиропчик.

— И вокруг дома все цветы общипала, — сокрушался поэт Цветик. Он был страстным любителем цветов: он черпал в них вдохновение.

Птица вставала раньше всех и бродила по улице, доедая соседские цветы. Когда ей надоедало слоняться без дела, она бесцеремонно засовывала голову в окна первых этажей, будила малышей и малышек и устраивала разные безобразия.

— Она у меня все пончики и конфеты со стола съела, — объявил как-то Пончик. — Раз она хулиганит, я её кормить больше не стану.

Терпение коротышек лопнуло после одного происшествия…

Как-то вечером Тюбик писал закат солнца прямо на открытом воздухе, как он ещё любил говорить — «на натуре».

Стемнело. Он завершил работу и оставил мольберт и краски во дворе. «Если будет вдохновение, завтра утром напишу ещё и восход солнца».

Ночью Тюбик всё ворочался, думал о завтрашней картине. Ждал вдохновения.

И вот утром он побежал к мольберту: появилось вдохновение.

Художник схватил кисть, а красок — нету. Ни одного тюбика! Как корова языком слизнула.

Он стал озираться по сторонам в надежде найти хоть какую-нибудь краску. Вдохновение тем временем улетучилось.

Тут, откуда ни возьмись, выходит птица. Вся в разных красках перепачканная, как попугай тропический. И даже в клюве держит тюбик оранжевой краски.

— Злодейка! — закричал художник. — Мало того, что все краски растеряла и небось половину съела, так ещё и вдохновение погубила. Вот и я не буду тебя больше кормить!

Чем меньше коротышек кормило птичку, тем прожорливее она становилась.

Скоро на улице Колокольчиков не осталось ни одного целого колокольчика: все были общипаны…

— Теперь нашу улицу надо переименовать. Назвать улицей Безколокольчиковой, — возмущался Ворчун.

— Мы сами виноваты, — сказал Знайка. — В природе всё устоялось и ничего нельзя менять! Птица не должна жить среди коротышек и ходить по улицам. Она должна на свободе летать!

— А наш птенец летать не умеет. Его же никто не учит!

— Значит, надо учить. Кто птицу принёс в Цветочный город? Гунька с Незнайкой! Вот пусть они и учат её летать!

— И научим, — сказал Незнайка.

— Конечно, — подхватил Гунька. — Научим, очень просто. Я пойду перед ней руками помахаю, как крыльями.

Он ушёл махать. Долго махал. Вернулся.

— Полетела? — спросил Незнайка.

— Нет, она не понимает, чего это я руками машу. Видно, руки на крылья не похожи.

— Значит, надо сделать руки, как крылья! — сказал Незнайка и пошёл к Винтику и Шпунтику.

К вечеру Незнайка уже ходил вокруг дома вместе с птенцом и махал руками-крыльями. Крылья были сделаны из картона.

Птица тоже помахивала крылышками, но не взлетала. Тогда Незнайка принёс из дома стул, стал на него взбираться и прыгать, взмахивая крыльями.

— Это не поможет, — решил Гунька. — Давай мы тебя лучше на верёвках повыше подвесим, а ты будешь делать вид, будто летишь.

Механики соорудили что-то вроде канатной дороги между крышами своего и соседского домов и стали таскать машущего «крыльями» Незнайку от одной крыши к другой. Птица смотрела, смотрела да и пошла щипать травку в сторонке.

Незнайка совсем выбился из сил.

— Братцы, снимите меня отсюда! Летать, оказывается, гораздо труднее, чем я думал.

— Хорошо, — сказали механики. — Только иди со своей птицей туда, где её нашёл.

— Ладно, ладно. Я пойду, только снимите меня!

Вскоре Гунька и Незнайка позвали птенца и отправились на то место у реки, где когда-то его нашли.

— Узнаёшь родные места? — спросил Гунька. — Мы вернёмся в город, а ты иди к себе, коль не хочешь лететь.

Но не успели друзья отойти на десяток шагов, как птенец вприпрыжку бросился за ними.

— Нам от него никогда не отделаться, — вздохнул Незнайка. — Ну и пусть! Пойдём лучше купаться.

Малыши дошли до реки, побросали на берегу одежду и бултыхнулись в воду.

Птенец посмотрел на них, потом разбежался и нырнул.

— Куда? Утонешь! — крикнул Гунька.

Но тут птенец вынырнул у другого берега, сказал «кря-кря» и уплыл в камыши.

— Видал! — обрадовался Незнайка. — Оказывается, это утёнок!

Фокус-покус

— Приехал! Приехал! — радостно кричал Торопыжка, вбегая в дом, где жили пятнадцать его друзей-коротышек.

Было утро, и почти все ещё спали.

— Кто приехал? — спросил Тюбик, выглянув из комнаты.

— Цирк из Солнечного города!

— Ну и что ты шумишь по этому поводу? — возмутился Знайка. — Я всю ночь опыты химические проводил и только под утро заснул. А ты тут орёшь!

— Я не ору, — обиделся Торопыжка, — я новость сообщаю.

— Чтобы новости сообщать, у нас городское радио есть, — недовольно заметил Авоська. — Тебе бы, Торопыжка, громкоговорителем надо работать.

— Вот я и работаю, — примирительно ответил Торопыжка и снова затараторил о жонглёрах, клоунах, фокусниках.

— Фокусник, говоришь, будет? — переспросил Незнайка. — Фокусник — самое интересное. Посмотрим, что он нам покажет.

На следующий день цирк был полон. На третьем ряду сидел Незнайка в своей голубой шляпе. И хотя шляпа явно мешала другим смотреть представление, Незнайка её не снимал. Он хотел, чтобы его заметили все! Так и произошло позже. Только получилось совсем не то, чего хотел Незнайка.

После выступления дрессированных кошек и акробатов на арене, весь в клубах то ли пара, то ли дыма, появился иллюзионист.

Сначала было скучновато. Он показывал простые фокусы с платочками, монетами и картами.

«Э, так я тоже смогу», — решил Незнайка.

Затем объявили:

— Коронный номер маэстро Шапито.

Из-под купола на арену спустили большую яркую коробку. Фокусник сказал, что это волшебный ящик.

Через мгновение под барабанную дробь, которая вызвала нервную дрожь у зрителей, сверху по верёвочной лестнице спустилась малышка, и маэстро представил её публике:

— Моя помощница Лепесток исполнит невероятный трюк «Пронзённая шпагами».

Ещё тревожнее зазвучали барабаны. Если бы зрители не сидели, а стояли, то у них задрожали бы коленки, и кто-нибудь, возможно, даже шлёпнулся бы на пол от страха. Но, к счастью, все дрожали сидя.

Тем временем Лепесток, как пташка, впорхнула в коробку. И на чёрном бархате из-за кулис вынесли сверкающие шпаги.

— А может быть, не надо! — крикнул кто-то.

— Нервных прошу не смотреть, — произнёс маэстро и взял шпагу.

Тра-та-та-та-та!.. — звучало в полумраке.

Вдруг барабанная дробь оборвалась, а фокусник сделал выпад и проткнул волшебный ящик насквозь прямо посередине.

Какая-то малышка взвизгнула, будто это её пронзила шпага. А иллюзионист вонзил ещё две шпаги в ящик.

Зал ахнул и затих.

— Моя лучшая ученица! — воскликнул фокусник, и Лепесток, целая и невредимая, вышла на арену.

Зрители стали хлопать в ладоши и кричать «браво!».

— А сейчас я приглашаю самого смелого зрителя!

Вынесли ещё три шпаги.

— Самого смелого! — повторил маэстро.

Все затаились. Тогда Шапито окинул ряды холодным взглядом и сразу заметил голубую шляпу. Незнайка почувствовал на себе его стальной взгляд и опустил глаза. Но было поздно.

— Уверен, что малыш в шляпе самый смелый! Прошу вас!

Незнайка готов был провалиться под кресло, но вокруг кричали:

— Давай, Незнайка, докажи, что в Цветочном городе все смелые!

Незнайка поплёлся на арену.

— Прошу в волшебный ящик, уважаемый! — скомандовал Шапито.

— В ящик так в ящик, — с тоской пробормотал Незнайка.

Воцарилась мёртвая тишина, и снова противно забили барабаны, и погас свет.

Незнайка съёжился в волшебном ящике, но вдруг, не помня себя от страха, с криком: «Братцы, я боюсь!» — выскочил на арену и бросился наутёк к мерцавшему между рядами выходу.

Все на миг растерялись. Но потом приступ нервного хохота и чей-то крик: «Маэстро, он самый трусливый из наших храбрецов!» — нарушили мрачную тишину.

Уже на улице Незнайка себя оправдал: «Вовсе я не боюсь. Просто не хочу быть помощником. Лучше фокусником буду. И завтра же всем докажу, что такие фокусы могу делать сам».

Он снял шляпу, тихонечко вернулся в цирк и сел на свободное место в последнем ряду.

В тот момент фокусник вонзил три шпаги в коробку, а оттуда как ни в чём не бывало под аплодисменты появился Гунька. Незнайке стало завидно.

Представление кончилось. Зрители уходили. Шапито откланялся в последний раз и тоже скрылся за кулисами.

«Чтоб показать такой же фокус у нас во дворе, придётся до завтра позаимствовать шпаги, — решил Незнайка. — А уж коробку я где-нибудь раздобуду». Он дождался, когда в цирке никого не осталось, схватил шпаги и помчался к дому, где спрятал всё под кустом ромашек.

Наутро Незнайка встал пораньше, вышел во двор, нашёл подходящую коробку и сразу направился к Булькиной конуре. Пёсик сладко спал. Он не знал, что ему предназначена роль помощника в смертельном трюке «Пронзённый шпагами». Ему снились добрые сны.

Незнайке было жаль будить Бульку, но цирковое искусство, как и всякое другое, требовало жертв.

— Вставай, Булька, будем фокусы вместе делать, — сказал Незнайка и положил припасённый кусочек сахара в коробку.

Булька в неё тут же забрался и начал грызть сахар.

— Теперь, Булька, ложись и не вздумай дёргаться. А я буду шпаги втыкать в пустые места. — C этими словами Незнайка, подражая голосом барабану: «Ба-ба-ба-ба», приготовился вонзить первую шпагу где-то над Булькиным ухом.

Незнайка уже занёс шпагу, как вдруг из распахнувшегося окна раздался вопль Пульки:

— Ах ты ненормальный, фокусником себя возомнил! На Бульке тренироваться вздумал!

— Ну хочешь, на тебе потренируюсь, — предложил Незнайка.

— Так ты и меня продырявить готов? — возмутился Пулька.

Тут из дома выскочили и другие коротышки. Незнайка понял, что ему здорово достанется.

— Ладно, братцы, не сердитесь. Я ведь только попробовать хотел. Правда, Булька?

— «Попробовать только»!.. — передразнил его Ворчун. — Сам-то убежал из цирка без оглядки! Да ты знаешь, как долго такому фокусу надо учиться?!

— Учиться? — недоверчиво переспросил Незнайка. — А чего там учиться? Это же так просто: фокус-покус!

Остров Незнайки

— Слушай, Гунька, — сказал однажды Незнайка. — Давай рискнём и сплаваем не вверх по реке, где огурцовые огороды, а вниз по течению. Просто не будем поднимать парус или грести вёслами, и сама река нас понесёт куда нужно.

— Что ты, Незнайка?! Нас не понесёт течение, а унесёт! А если унесёт очень далеко и навсегда? Если мы не сумеем вернуться домой? Тогда что?

— Ты, Гунька, трусливый и несообразительный. Туда — мы поплывём, а назад просто пешком пойдём.

— А если заблудимся? Как дорогу найдём?

— По солнцу дорогу определим, — с умным видом успокоил его Незнайка. Хотя на самом деле и понятия не имел, как это делается.

Гунька согласился.

Решено было не откладывать и пуститься в плавание тем же вечером.

В сумерках Гунька и Незнайка забрались в лодку и отчалили от берега.

Течение Огурцовой реки у Цветочного города было медленным, и лодочка плавно покачивалась на волнах, усыпляя путешественников.

Вскоре Гунька заснул. Незнайка же ещё некоторое время сопротивлялся сну, но потом сладко зевнул и свернулся калачиком рядом с другом.

Утром первым проснулся Незнайка. Открыв глаза, он не сразу понял, где он и что произошло. Он выглянул за борт. Корма лодки была на воде, нос же уткнулся в берег и слегка выскочил на песчаную отмель.

— Вот это да! — в восторге произнёс Незнайка и толкнул приятеля в бок. — Вставай, Гунька. Все приключения проспал. Я вон за тебя всю ночь боролся со стихией и вёл наш корабль.

Гунька сконфузился из-за того, что Незнайка не спал всю ночь и один «боролся со стихией».

— Ты уж меня извини, Незнайка.

— Ладно, прощаю, — великодушно ответил Незнайка, а сам украдкой протёр заспанные глаза и добавил: — Видишь, я открыл новые земли!

Незнайка выпрыгнул на песок и осмотрелся. Но густой, как молоко, туман висел над водой и берегом, и в нескольких шагах уже ничего нельзя было разглядеть.

— Гунька, надо обследовать эту землю. Вперёд!

— А если мы заблудимся? — опять испугался Гунька. — Солнца-то нету, как дорогу будем определять?

«Хорошо, что солнца нет, — подумал Незнайка, — иначе опозорился бы я перед Гунькой».

Вслух же он сказал:

— И без солнца разберёмся. Будем через каждые десять шагов стрелки на песке чертить, понял?

Решили идти вдоль берега. Незнайка отправил Гуньку первым, как он сказал, «в разведку».

Так шли они несколько минут, рисуя на песке стрелки. И вдруг Гунька, который иногда пропадал в тумане, вскрикнул: «Ай!»

Мгновение спустя раздался глухой стук: бум!

— Эй, Гунька, где ты, что с тобой? — насторожился Незнайка.

— У-у-у… — прозвучало в тумане. — У-у-у, как головой треснулся!

— Обо что? — спросил Незнайка, а сам на всякий случай остановился в сторонке.

— «Обо что, обо что»! Об лодку!

— Как это — головой об лодку? Об какую ещё лодку? Это же необитаемая земля!

— «Об какую, об какую»… — ворчал Гунька. — Откуда я знаю!

Незнайка с опаской подошёл к тому месту. Оказалось, что Гунька споткнулся в тумане о борт и свалился прямо в лодку, стукнувшись лбом о её дно.

— Ты живой? — решил посочувствовать ему Незнайка.

— Нет, Незнайка, я, как видишь, совсем мёртвый, — ответил Гунька, потирая здоровую шишку на лбу.

— Да это же наша лодка! — вдруг догадался Незнайка.

— А чего тут удивительного? — спросил Гунька. — Ну, наша лодка. И что?

— Если это наша лодка и мы шли всё время по берегу, значит, мы на острове и кругом вода! — заключил Незнайка и тут же завопил: — Эй! Есть кто живой?

«Ой-ой-ой!..» — откликнулось эхо и затерялось где-то вдалеке.

— Во дела! — насторожился Гунька. — Мы на необитаемом острове!

Друзья присели на борт лодки и с тоской глянули по сторонам. Через минуту Незнайка решительно встал и сказал:

— Раз остров необитаемый, надо его обитать, ну в смысле — обследовать. Это даже хорошо, что необитаемый. Мы стали первооткрывателями. И теперь остров можно назвать нашими именами: «Остров Незнайки и Гуньки». Нет, так очень длинно, лучше покороче: «Остров Незнайки».

— Почему Незнайки, а не Гуньки? — возмутился такой несправедливостью Гунька.

— А правда, почему? — смутился на мгновение Незнайка, но тут же нашёлся: — Да потому, что ты проспал всю ночь, а я вёл корабль.

Гуньке нечего было возразить.

— Ладно, идём к центру нашего острова, — замял разногласия Незнайка.

Но «экспедиция» быстро завершилась: они пересекли остров и вышли к воде с противоположной стороны.

Гунька сел на песочек да как заплачет.

— Чего ты ревёшь? — поинтересовался Незнайка.

— Чего? Остров необитаемый, и на нём к тому же ничего нету, кроме песка.

— Ерунда! — сказал Незнайка уверенно. — Сейчас вернёмся к лодке — и дальше в плавание.

Они пошли обратно и скоро вышли на берег.

— А где же лодка? Мы, наверное, не в то место пришли?

Они стали ходить вдоль берега и даже заново обогнули по кромке воды весь остров. Но лодку так и не нашли… Вдруг Гунька остановился как вкопанный.

— Незнайка, — позвал он. — Смотри! Вот на песке след от нашей лодки!

— Верно, — согласился Незнайка. — Жаль, что на воде не осталось и следа. Тю-тю! Уплыла, значит, лодочка.

Гунька вдруг как закричит:

— Помогите! Спасите!

— Чего ты? — спросил Незнайка.

— Страшно мне на необитаемом острове без лодки, без еды, без воды…

— Без какой ещё воды? — возмутился Незнайка. — Без газированной, что ли? Воды-то простой здесь хоть отбавляй. И вообще, Гунька, знаешь, что учёные говорят, почему люди, к примеру, тонут? Не потому, что плавать не умеют или их акулы кушают! А оттого, что паникуют, ошибаются, захлёбываются и… Ну ладно, нечего хныкать.

— На помощь! — закричал опять Гунька, но в этот раз не громко, а жалобно.

Незнайка попытался его успокоить. Но Гунька не унимался, а наоборот — расходился всё больше и больше. Между воплями и всхлипываниями он начал ругать Незнайку. Он дошёл до того, что стал обзывать Незнайку авантюристом, салагой и безмозглой пиявкой.

Незнайка терпел из последних сил, чтобы не подраться.

И вдруг послышался голос:

— Оба вы безмозглые пиявки! Чего ругаетесь так громко?

— А ты не вмешивайся! — вспылил ещё больше Гунька. Но тут же осекся, вспомнив, что остров необитаемый.

Спорщики притихли и переглянулись. На воде послышался всплеск вёсел, и из тумана прямо на Незнайку и Гуньку выплыла лодочка, сделанная из половинки высушенной тыквы. В ней сидели вовсе не туземцы, а их приятель охотник Пулька с удочкой и его собака Булька.

— Чего вы тут раскричались? Вы мне всю рыбу распугаете.

Незнайка и Гунька смотрели на Пульку, разинув рты. Придя в себя, они в один голос спросили:

— И тебя течением унесло?

— Как унесло? — не понял Пулька.

— Как нас, на необитаемый остров, — разъяснил Гунька. — Мы же очень далеко от Цветочного города: без еды, без воды…

Пулька хитро взглянул на горе-путешественников и спросил:

— Ну! Ещё чего скажете?

— Что тут говорить! — заявил Незнайка. — Мы на необитаемом острове, и здесь ничего для жизни нету. Значит, надо спасаться!

— А как вы тут оказались?

— Мы в лодку сели, потом заснули, — начал было Гунька, но Незнайка не дал ему договорить и рассказал по-своему:

— Гунька сначала мучился морской болезнью и потом заснул. Я же всю ночь управлял лодкой. А нас как подхватило течением, как завертело, как понесло! И несло, несло, пока я не справился и не прибился к этому злосчастному берегу. Я думал, это новые земли, а оказался лишь маленький остров. Зато теперь он называется моим именем: «Остров Незнайки».

— Значит, говоришь, всю ночь вас несло и несло, а ты боролся и боролся? — переспросил Пулька, пряча улыбку.

— Мы плыли быстрее, чем стрекозы летают. И проплыли огромное расстояние.

Тут Пулька не выдержал:

— Всё ты выдумал, Незнайка! Я отплыл от Цветочного города десять минут назад. А островок твой — первая песчаная отмель, до которой мы в хорошую погоду вплавь добираемся.

Гунька не верил своим ушам. Он покачал головой и сказал:

— Ох и фантазёр же ты, Незнайка! А я думал, что всё это правда. Вот сейчас как дам тебе за враньё!

Карнавальный костюмчик

— Гунька, кем ты будешь на маскараде в Новый год?

— Я ещё не придумал.

— Зря, не успеешь приготовиться! — сказал Незнайка и окунулся с головой в Огурцовую реку, спасаясь от летней жары.

После купания он лёг на тёплый песочек рядом с приятелем и мечтательно произнёс:

— А вот я, Гунька, пиратом стану на карнавале.

Видимо, от воды и солнца он возомнил себя этаким морским волком с тропических островов.

— Давай, давай, — лениво ответил Гунька, подумав, что у Незнайки не всё в порядке с головой — перегрелся: ещё лето, а он готовится к Новому году.

Незнайка же прямо с пляжа пошёл к Знайке и спросил:

— Знайка, лучше делать всё заранее или в спешке?

— Конечно, всё надо делать заранее!

— Вот и я так думаю, поэтому помоги мне к новогоднему празднику приготовиться. Одолжи твой чёрный костюм. Я к нему кое-что добавлю, и получится одежда пирата.

— Обещаешь ничего не испортить?

— Конечно, ничего не испорчу. Я только рукава пиджака закатаю, воротник подниму и поверх широкий пояс надену. А за пояс заткну кинжал и пистолет.

— Ну, тогда бери.

Незнайка забрал костюм и направился к охотнику Пульке просить высокие сапоги и шляпу, украшенную крылышком бабочки.

— Возьми, — разрешил охотник, — только крылышко не потеряй.

За дверью Незнайка столкнулся с Гунькой.

— Во, Гунька, видел?! — похвалился Незнайка приобретениями.

— Откуда у тебя столько одежды?

— А взял на абордаж вражеский корабль, — выдумал Незнайка, входя в роль пирата. — Пойдём ко мне, я примерю и сделаю чёрную повязку на глаз, как у старого одноглазого разбойника.

Всё на себя надев и нацепив на глаз повязку, Незнайка обратился к приятелю:

— Похож на настоящего пирата?

— Не очень, скорее на разбойника с большой дороги, который отнял хорошую одежду у путешественников. Мне такой костюм не нравится.

Незнайка повертелся перед зеркалом.

Примерил чёрную повязку на один глаз, на другой, потом — обратно, вздохнул и проворчал:

— Ты прав, что-то не очень получается.

Незнайку стали терзать сомнения: оставить всё как есть или добавить что-нибудь? Или совсем отказаться от пиратской затеи?

Тут он вспомнил изречение художника Тюбика: «Две головы хорошо, а моя (в смысле — Тюбика) лучше». И Незнайка пошёл к нему посоветоваться. Прямо в пиратском костюме он без стука вошёл в комнату.

Тюбик ничего не подозревал и мирно рисовал у распахнутого окна.

— Эй! — громко сказал Незнайка.

Тюбик от неожиданности аж подпрыгнул, когда увидел разбойника в чёрной одежде, да ещё с повязкой на глазу. Он не стал раздумывать и сиганул в открытое окно.

Незнайка сам перепугался ещё больше Тюбика и подумал: «Очень нехорошо получилось. Хотел его просто удивить, а он — в окно. Впечатлительные эти художники. Теперь вот и костей не соберём, наверное…»

Но в окне вдруг показалась голова Тюбика. Он пристально посмотрел на «разбойника» и признал в нём Незнайку.

— А если бы этаж был не первый? — зло спросил художник. — Стучать в дверь надо, когда входишь! И вообще зачем ты так вырядился?

— Извини, пожалуйста, Тюбик. Просто я хотел испытать свой карнавальный костюм, узнать, как он на тебя подействует. И спросить, на кого я похож?

— Плохо на меня твой костюм подействовал: я здорово испугался. Ты на обыкновенного грабителя похож!

— Вот и Гунька говорит, что просто на разбойника, а мне хотелось быть пиратом… Ладно, больше ни на ком не буду проверять костюмчик. А то ещё беда случится: напугаю кого-нибудь до смерти. Ну а на карнавал, наверное, другой костюм придётся готовить.

Через неделю Незнайка зашёл к Винтику и Шпунтику:

— Братцы, хочу в Новый год стать рыцарем. Помогите мне рыцарские доспехи сделать.

Механики очень любили мастерить что-нибудь новенькое и потому согласились. Они прикинули и решили сделать латы из пустых консервных банок, а шлем — из старого ведра.

Подсчитали, что на латы понадобится полсотни банок. Но где столько пустых банок найти? Незнайка расстроился, а Шпунтик вдруг говорит:

— Я придумал, подождите!

Скоро он вернулся с большим мешком, в котором гремели явно пустые банки.

— Мы забыли о Пончике, — пояснил Шпунтик. — В день Пончик съедает много разных консервов. Вот и скопился у него за неделю целый мешок.

Два дня в мастерской стоял звон и скрежет. На третий день уже поздно вечером на Незнайку надели латы и шлем. В таком виде он отправился домой.

На улице ему повстречалась Кнопочка.

— Ой, кто это?! — взвизгнула малышка, разглядывая в темноте железное чудище, с ведром вместо головы.

— Не пугайся, Кнопочка. Просто я — рыцарь, — сказал из ведра Незнайка.

— Какой рыцарь? — переспросила Кнопочка.

— Рыцарь Незнайка. Только никому не говори, что видела меня в таком виде. Пусть для всех это будет новогодним сюрпризом.

Дома Незнайка снял доспехи и подумал: «Тяжёлые железки получились, и ведро на голове носить неудобно, очень душно. Как же я буду бегать и играть в таком костюмчике на карнавале?.. Может, как-нибудь полегче одеться, кем-нибудь другим стать?»

С этой мыслью он лёг спать. А посреди ночи проснулся от кошмарного сна. Ему приснилось, будто после рыцарского поединка он не может стащить с головы шлем, то есть ведро. Он старается изо всех сил, но всё равно не может снять проклятое ведро с головы. Ему очень душно, нечем дышать, но ведро никак не снимается, хотя помогают другие рыцари-коротышки. А Гунька, тоже одетый рыцарем, говорит: «Видно, навсегда голова застряла, так и будешь теперь жить в этой железке». Потом Гунька стукнул кулаком по ведру и громко захохотал.

От противного хохота и грохота Незнайка проснулся. Он сел в кровати, с опаской пощупал голову, убедился, что никакого ведра нет, и сказал сам себе:

— Нет уж, рыцарем ни за какие коврижки не буду!

На следующий день Незнайка решил сделать костюм волшебника. Он всё продумал и вечером явился к Стекляшкину. Учёный сидел у открытого окна и разглядывал звёздное небо в подзорную трубу.

— Привет, Стекляшкин! Что нового в мировом пространстве?

— Заметил комету с длинным огненным хвостом, по-научному он называется «шлейф». Я открыл эту комету, но никак не могу придумать ей красивое название.

— Так назови её просто: Хвостатая, — предложил Незнайка.

— Просто Хвостатая? Хорошая мысль. Я так и сделаю.

— Сделай, сделай… Но не забудь, что это я выдумал. Я не жадный. Хотя… Давай лучше меняться, чтоб мне не жалко было.

— Чем же меняться? — удивился Стекляшкин.

— Чем? Я тебе отличное название для кометы навсегда, а ты мне до Нового года — твою профессорскую мантию и колпак. Если не согласен, тогда сам выдумывай название для кометы.

— А не мало ли: одно название сразу за две вещи — за мантию и колпак?

— Нет. Я же тебе не только одно название. Ещё я никому не скажу, что название «Хвостатая комета» ты не сам придумал. Идёт?

— Ладно, — сдался Стекляшкин. — Только аккуратно, а то мне сразу после Нового года в этом одеянии надо выступать на Конгрессе звездочётов.

— Не беспокойся, Стекляшкин. Ты ведь знаешь, что на меня всегда можно положиться.

Незнайка пошёл к себе и сразу надел мантию. Но ему показалось, что она длинновата.

— Отрезать чуток придётся. Стекляшкин даже не заметит, — обратился Незнайка к своему отражению в зеркале. Отражение не возражало.

Незнайка взял ножницы и на глазок подрезал мантию. Потом опять примерил.

— Семь раз — отмерь, один раз — отрежь, — проговорил Незнайка. Оказалось, что он ошибся и отрезал слишком много. Стало коротко, почти по колено.

«Куртка какая-то вышла. И рукава теперь длинными смотрятся. Придётся их укоротить».

Незнайка отхватил понемногу от каждого рукава. Надел мантию и взглянул в зеркало.

«Уже лучше! Только правый — чуть короче левого. Подровнять надо».

Он подровнял и снова примерил.

— Вот пустая голова! Перепутал: по второму разу правый отрезал вместо левого. Совсем плохо вышло, — сам себе сказал Незнайка.

В этот момент пришёл Гунька, взглянул на друга и очень удивился:

— Ты какой-то косорукий, Незнайка!

— Не рассчитал. Три раза отрезал, но ни разу не отмерил, — признался Незнайка. — Теперь придётся делать волшебную жилетку: совсем без рукавов.

— Стекляшкин тебе этого не простит! — испугался Гунька.

— Простит, куда он денется: иначе я всем расскажу, что название кометы вовсе не он придумал.

С этими словами Незнайка лихо отрезал оба рукава по самые плечи и надел жилетку.

— Похож я на волшебника?

— Нет, — признался Гунька. — Больше похож на шута горохового!

— Значит, надо обратно кусочки пришивать? — задумался Незнайка. — Ну уж не сегодня: до Нового года далеко ещё.

Однако дни и недели пролетали как-то незаметно, и Новый год наступил быстрее, чем ожидал Незнайка.

Дня за два до карнавала Незнайка спохватился, что забыл обратно рукава пришить. Но ему было лень, да и шить он толком не умел.

«Ничего страшного: надену под жилетку мою оранжевую рубашку. Даже красивее будет. Тёмно-синяя жилетка с золотистыми звёздами, а рукава оранжевые», — рассудил Незнайка.

Он так и сделал. Пришёл на карнавал в канареечных брюках, оранжевой рубашке с зелёным галстуком, синей жилетке в золотистых звёздах и таком же колпаке.

— О, смотрите, Незнайка в костюме клоуна, — рассмеялся Гунька.

— Нет, в костюме огородного пугала, — подхватил Торопыжка.

— Вот и нет! Это — костюмчик попугая, — захихикал Небоська.

— А мне кажется, на нём — одежда звездочёта, — серьёзно заявила Селёдочка, приехавшая на карнавал из Солнечного города.

Она увлекалась астрономией и на конгрессах видала многих учёных в мантиях и колпаках со звёздами. Она обратилась к Незнайке:

— У тебя хороший костюм астронома, как у Стекляшкина.

— Ты, Селёдочка, помешалась на астрономии, вот тебе и мерещится везде Стекляшкин. А мой костюм к нему не имеет никакого отношения. Я всё сам сделал, — заявил обиженный Незнайка. Он злился, что никто не признал его волшебником.

Вдруг в толпе появился Стекляшкин в костюме индейца: лицо раскрашено, из головы торчат перья, а в руках лук со стрелами. У него было отличное настроение. Он всем рассказывал об открытии кометы, которую так удачно назвал Хвостатой.

Но, когда Стекляшкин заметил Незнайку, он замолчал и стал судорожно вспоминать, где он видел эти звёздочки на синей жилетке. И вспомнил.

— Моя мантия, — прошептал астроном в ужасе и уже во весь голос крикнул: — А рукава мои где?!

— Твои рукава у меня, — попытался замять неприятный разговор Незнайка.

— Как это: мои рукава — у тебя?! Я их не вижу!

— Естественно, не видишь! Они у меня под кроватью лежат. Но они не пропали. Я же говорил, что на меня всегда можно положиться.

— А как же я буду выступать на Конгрессе звездочётов? — сокрушался Стекляшкин.

— Ну, ты ведь известный учёный, — успокоил его Незнайка. — Тебя все и в жилетке узнают!

Сюрприз

В Цветочном городе всегда отмечали дни рождения. Особенно много гостей собиралось, если был день рождения какой-нибудь знаменитости. Тогда даже приезжали известные коротышки из Змеевки или из Солнечного города.

Особенно пышно праздновали день рождения доктора Пилюлькина. К нему в кабинет выстраивалась целая очередь. Одни с благодарностью, что их когда-то вылечили, а другие с мыслью: «Ведь рано или поздно придётся обратиться за помощью к доктору».

Однако нельзя сказать, что поздравляли Пилюлькина только из корыстных соображений. Вовсе нет: все совершенно искренне любили доктора. Хотя в глубине своей коротышечьей души малыши и малышки всё же надеялись: «Может, Пилюлькин перестанет лечить только горькой касторкой?!»

К доктору приходили с цветами и подарками.

Тюбик из года в год являлся с плоским предметом, завёрнутым в бумагу.

Его спрашивали:

— Ты, наверное, опять доктора нарисовал?

Но однажды Тюбик ответил:

— Нет. На этот раз я решил написать медицинский натюрморт.

— Это как же?

— Очень просто: взял да нарисовал градусник и пузырёк касторки. Пилюлькин же без этого жить не может!

— Хорошо придумал, — одобрил Знайка. — А то, как я помню, ты уже пять раз подряд дарил ему его портреты. А они — все одинаковые!

Гусля в честь Пилюлькина сочинял торжественную музыку и сам исполнял свои произведения на скрипке, на флейте или даже на контрабасе. Как-то именинник не выдержал и сказал:

— Спасибо, Гусля. Но не кажется ли тебе, что такие громкие звуки вредны для слуха?

Гусля готов был обидеться, но подумал: «С доктором не стоит спорить…»

Поздравить Пилюлькина приезжала из Зелёного города и доктор Медуница.

Их встречи каждый раз заканчивались бурными спорами:

— Нет, уважаемая! Я с вами абсолютно не согласен. Данную болезнь можно вылечить только касторкой!

— Ну что вы такое говорите, коллега, лечить надо одним мёдом!

Спор продолжался бы часами, но в очереди за дверью кабинета начинали ворчать:

— Милая Медуница, обсудите эту проблему вечером за чаем с вареньем!

А вот Незнайка всегда забывал о дне рождения Пилюлькина. Но после того случая, когда он неудачно прокатился на газированном автомобиле и засадил себе множество заноз, а доктор хорошенечко полечил его йодом, Незнайка решил тоже поздравить Пилюлькина.

Он стал вспоминать, что доктор любит. «Ничего не любит, кроме болезней и лекарств!» — с досадой подумал Незнайка. Вдруг у него мелькнула свежая мысль. Он побежал к Винтику и Шпунтику, которые собирались в гости к инженеру Клёпке в Солнечный город.

— Братцы, помогите мне! Хочу Пилюлькину сюрприз сделать!

Потом Незнайка о чём-то долго шептался с механиками.

Через неделю Винтик и Шпунтик вернулись из Солнечного города и отдали Незнайке большую, тяжёлую коробку.

Незнайка написал на ней яркими красками: «С днём рождения!» — и спрятал до поры до времени у себя в комнате.

Наконец этот день наступил и начались традиционные поздравления.

— Спасибо, спасибо! — едва успевал отвечать Пилюлькин, получая подарки. При этих словах на лице его не было особой радости, а в голове сидела одна мысль: «Ну как всегда! Тюбик — с очередным портретом, Знайка — с книгой, Сиропчик — с банкой варенья. А вот ещё и Гусля, — доктор поморщился, — со своей сверхгромкой музыкой!»

Вдруг в кабинете появился Незнайка с большой коробкой. «Вот это — поинтереснее!» — обрадовался Пилюлькин, и глазки у него заблестели.

В его голове сразу пронеслись мечты: что бы он хотел получить в подарок в такой вот здоровенной коробке?

— Я тебя поздравляю, Пилюлькин, и дарю самую нужную тебе вещь! — торжественно произнёс Незнайка.

У Пилюлькина даже дух захватило при словах «самую нужную вещь», хотя он не подал виду и поблагодарил Незнайку:

— Ты стал таким внимательным, спасибо.

— Да не за что, Пилюлькин. Я же от чистого сердца.

Доктор открыл коробку, заглянул внутрь и увидел… двадцать бутылок с касторкой.

На лице его появилось такое выражение, будто он все их залпом выпил.

Незнайка заметил неладное и спросил:

— Может быть, мало?

— Ну что ты, дорогой! На всех хватит…

Нужное дело

Гунька и Незнайка часто ловили ящериц. Правда, порой в руках у них оставался только хвост. Ведь все коротышки знают, что у ящериц особый хвост. Если за него ухватиться, то он отрывается, а ящерка убегает. Но скоро у неё вырастает хвостик новый, иногда ещё длиннее и красивее прежнего.

Так вот, однажды Гуньке с Незнайкой повезло: они выследили очень красивую изумрудно-зелёную ящерицу, которая забралась на гриб подосиновик, пригрелась на солнышке и заснула. Друзья подкрались к ней незаметно, и оба вцепились в свисавший с гриба хвост. Ящерица проснулась, спрыгнула с подосиновика и тут же юркнула в норку. А зелёненький кусочек хвоста остался у малышей, и они потащили его в город похвалиться. Но не тут-то было.

На пустыре между улицей Колокольчиков и бульваром Васильков в тот день началась стройка театра. Малыши копали яму под фундамент и вывозили в тележках землю на окраины, а малышки подметали улицы, если с тележек просыпалась земля, и ставили заборчики вокруг ямы. И никто не обращал внимания на приятелей.

Незнайка увидел Торопыжку и крикнул ему:

— Торопыжка, смотри, какой у нас хвост зелёный!

— Некогда мне хвост ваш разглядывать, — отозвался Торопыжка и повёз дальше тележку с песком.

Тут охотники встретились с Ромашкой. Она усердно подметала улицу.

— Ромашка, а тебя не интересует зелёный хвостик? — спросил Гунька.

— Нет, не интересует. Разве вы забыли, что сегодня мы начали строить театр? Не хотите ли помочь?

— Почему же, хотим! — ответил Незнайка и тут же забыл о ящерицах. — Давай, Ромашка, я подмету, а ты отдохни.

Он взял метлу и стал подметать. Но скоро понял, что это не так интересно, как сначала показалось, и сказал:

— Знаешь, несерьёзная это работа для сильного малыша. Мети дальше сама, а я пойду что-нибудь потруднее себе найду.

Мимо как раз пробегал обратно Торопыжка с пустой тележкой. Незнайка ухватил его за куртку:

— Не спеши, Торопыжка, отдохни, а я тележку повезу.

Незнайка бодро покатил пустую тележку к яме, где землю копали лопатами десятки малышей и ещё два небольших экскаватора, управляемые Винтиком и Шпунтиком. Ковш одного экскаватора был сделан из скорлупы грецкого ореха, а ковш другого — из речной раковины.

Незнайке нагрузили полную тележку песка. Он попытался сдвинуть её с места, но не смог. Он начал пыхтеть, пыжиться изо всех сил и еле-еле стронулся с места. Но не проехал он и половины улицы, как одно колесо завязло в земле и повозка завалилась набок — всё высыпалось. Незнайка беспомощно развёл руками, заметил в конце улицы Торопыжку и крикнул ему:

— Твоя тележка какая-то не такая! Видишь, перевернулась. Ты сам дальше её вези, а то у меня плохо получается.

Незнайка всё бросил и поспешил обратно на стройку.

Там на краю ямы Мушка и Кнопочка ставили плетень.

— А зачем вы это делаете? — поинтересовался Незнайка.

— Чтоб никто в яму не свалился, — пояснили малышки.

— Нужное дело, — согласился Незнайка. — Давайте я доделаю здесь, а вы дальше идите.

Малышки согласились и ушли в другое место. А Незнайка начал заплетать ивовые прутики между вбитыми в землю колышками.

Но скоро он устал и проворчал:

— Совсем неинтересная работа. Потом доделаю.

В заборе же осталась дырка шага в три. А Незнайка уже подошёл к экскаватору:

— Винтик, ты, видно, устал с утра работать. Давай я тебя пока сменю: я ведь газированным автомобилем умею управлять и здесь справлюсь!

— Ладно, Незнайка, спасибо. Только надо сыпать землю из ковша точно в тележку и не спешить.

— Я всё понял: точно в тележку и не спешить.

Незнайка сменил Винтика и тут же забыл его наставления. Он торопился, резко дёргал рычаги управления и разъезжал по стройплощадке на экскаваторе, как на гоночной машине. Под конец он чуть не задавил нескольких коротышек. Ему стали кричать:

— Не умеешь — не берись! Сейчас же вылезай из кабины!

— Ну, не хотите, чтоб я вам помогал, копайте вручную, — обиделся Незнайка, вылез из кабины и ушёл.

Он сел на травку в сторонке и подумал: «Таскать тележки с песком мне тяжело; делать заборчик вокруг ямы — дело для малышек, а на экскаваторе работать мне не дают! Чем же заняться?»

В этот миг прямо перед ним столкнулись тележки Авоськи и Небоськи. Незнайка подбежал к ним:

— Вы оба должны ехать по разным сторонам улицы! Ясно?

— Ясно, — проворчали малыши, собирая просыпавшийся песок.

И тут Незнайку осенила мысль: «Учить их всех надо, объяснять, что и как делать! Иначе они без меня ничего дельного не построят».

Он огляделся по сторонам и приметил Молчуна, который не спеша вёз на газированном автомобиле колышки для забора.

— Слушай, Молчун, ты чего так медленно едешь? — строго спросил Незнайка. — Там работа стоит без этих столбиков, а ты не торопишься!

— Я же не Торопыжка, чтобы спешить, — ответил Молчун и так же не спеша поехал дальше.

— Ишь ты какой! — буркнул Незнайка. — Вот пожалуюсь Винтику со Шпунтиком, и они только Торопыжку будут к автомобилю подпускать.

Конец ознакомительного фрагмента.