Думер

Игорь Нокс, 2022

Мир, напоминающий наши 90-е. Бандиты, неформалы и русский рок. Пепси-кола, магнитофоны «Орбита» и «вишневые девятки». Первые денди и первые рэйвы. И много всего другого, зачастую – тоже «первого». Вот только разборки здесь устраивают не просто бандиты, но и обладающие магией аристократы, а из таинственных Прорывов выходят монстры. Во мне открылся магический дар, и теперь самые разные одарённые проявляют ко мне интерес. Но есть нюанс: я в этом мире – всего несколько дней. И по пятам идут таинственные Санитары…

Глава 1

Все события вымышлены. Все совпадения — случайны. Так сказали Санитары.

— Думер, ну где ты?! Ждем две минуты, не появишься — начинаем без тебя. Сам догонять будешь.

Я даже не успел ничего ответить. Только зря остановил электросамокат, чтобы принять звонок, а ребята уже отключились. Но злиться тут можно разве что на себя: даже если они и могут меня подождать, то рабочие подсобных помещений затягивать пересменку не станут. И тогда не видать нам возможности пробраться к технической лестнице, ведущей на крышу бизнес-центра.

Ничего, ребята потерпят. Знают, что без меня не могут, вот и бесятся. На мне техника: маленький дрон и три экшен-камеры, которые ещё нужно успеть раздать. Для нас, руферов, проникновения на крыши — прежде всего развлечение, поиск новых ощущений. И всё же жалко совершать такие подвиги, не засняв это дело. Последний ролик собрал сто тысяч просмотров, и останавливаться на этой цифре как-то не хочется. В приоритете у нас, конечно, высотные здания, но манят и другие охраняемые территории, особенно в центре города.

Невский проспект кишел людьми, и я с трудом пробился сквозь их ряды, чтобы поехать дальше. Опаздывал я жёстко, и моя злость выплёскивалась на прохожих. Одни идут медленно, выстроившись в ряд на всю улицу, другие беспорядочно виляют. Я представлял, как стреляю из глаз лазерами, выжигая им спины. Но к пешеходам привыкаешь. А вот другие ездуны…

Вообще, правду говорят: люди на электросамокатах имеют такой вид, словно ведут кавалерию в битву при Ватерлоо. Ну или крутят штурвал корабля в Трафальгарском сражении — но уж никак не едут по центру Питера. Впрочем, я от них отличался только тем, что катил в противоположную сторону, но всё-таки они меня бесили. Ни в коем случае не считаю себя самым умным, но неужели банального правила «объезжай по правой стороне» у них даже в мыслях нет?

Размышляя об электросамокатчиках, я как-то упустил из виду доставщика еды, который ехал на велосипеде мне навстречу. Ох, зря я пожалел на него лазерных лучей из глаз…

Я как раз объезжал очередных пешеходов и потому оказался посередине улицы, прямо напротив приближающегося курьера. Ухожу вправо — и он сворачивает ко мне. Ухожу ещё правее — и он неуверенно повторяет манёвр одновременно со мной. В последний момент жму на тормоз…

Дальше всё произошло за доли секунды. Я готовился к худшему, но вроде бы пронесло: как встал, так и стою с самокатом на месте — тело лишь слегка мотнуло вперёд. Курьеру повезло меньше. Распластавшись на земле, он вынужден был выслушивать от меня поток мата и параллельно пытался подняться. Только вот гигантский рюкзак и вывернутый руль мешали ему это сделать.

— Ты цел вообще? — спросил я, поуспокоившись.

— Я-то да, — протянул он. — А вот еда…

Но я уже не слушал. До здания оставалось метров сто. Пусть сам со своей едой разбирается, а лучше — научится ездить. Будто с другой планеты свалился!

Но не успел я набрать скорость, как за спиной послышался странный, душераздирающий крик. Чёрт, неужели он всё-таки что-то сломал и понял об этом только сейчас? Крик не утихал — напротив, он звучал как-то неестественно, переходил в неприятный визг.

Я обернулся: курьер так и лежал, не в силах подняться. Да что ж за день такой! Нехотя развернулся, возвращаясь к месту ДТП. Даже если этот чудик что-то себе сломал, своей вины я не вижу — камеры на перекрёстках всё подтвердят. Но по-человечески помочь всё-таки надо, тем более он орёт на всю улицу.

Лучше бы я этого не делал… Подобравшись ближе, я увидел, как визжащий курьер неистово царапает собственную голову, словно хочет содрать с себя кожу. Тело его дёргалось в конвульсиях, а визг… Это был уже не визг, а ультразвук какой-то. Не слишком громкий, но абсолютно нечеловеческий.

Затем он и вовсе яростно дёрнул себя за волосы, да так сильно…

Так сильно, что кожа начала «сползать» с лица — тут же стала какой-то ненастоящей, словно резиновой. Я подумал было, что мне мерещится. Даже недоверчиво заморгал, наклоняясь ближе. Нет, курьер и в самом деле стаскивал голову-маску. Под ней взору открывалась зелёная нечеловеческая голова, от которой исходил едва заметный дым.

— Что за бред? — спросил я вслух, охреневая от увиденного. У него под маской ещё одна маска? Больше похоже на его настоящую кожу — только зачем-то покрашенную в зелёный цвет.

Курьер перестал издавать звуки, замер, будто испустил последний вдох. Верхняя часть головы всё ещё оставалась в не до конца стянутой человеческой коже, а вот нижняя… Она явно чем-то отличалась от того, какой должна быть голова у человека. Не успел я толком осмыслить происходящее, как прямо напротив резко затормозила чёрная «тойота». Дверь раскрылась, за ней показался отец на пассажирском сиденье спереди.

— Артём, живо сюда! — заорал он. — Назад запрыгивай.

Я несколько раз перевёл взгляд с «курьера» на отца и обратно. К чёрту! Не выдержал и, бросив самокат, побежал к авто.

— Ты как здесь?.. — спросил я, не успевая сформулировать вопрос. — В меня курьер врезался, видел?

— Назад садись, — нетерпеливо повторил отец.

Что ж. Дело, похоже, срочное. Залез внутрь, закрыл дверь. Ровно в этот момент тело курьера взорвалось, испуская зеленоватый дым. Одежда и велосипед остались на месте, а тела — словно и не было. Ни следов крови, ни брызг. Да что же за безумие творится… Пранк какой-то, что ли?

Машина рванула с места, и только сейчас я посмотрел на водителя — это был, судя по всему, очередной незнакомый мне коллега отца.

— Вы это видели?! — не унимался я. — Он…

Мысли о курьере ушли на второй план, когда прямо на дорогу выбежали двое мужчин. Ничем не примечательные тёмные куртки, джинсы. Они явно пытались остановить нас, то есть машину. У одного в руках я увидел пистолет.

Водитель только подбавил газу, и «тойота» в один миг подбросила тела на лобовое стекло, после чего отправила их дальше. Я оглянулся, но задний обзор оказался полностью закрыт некими металлическими контейнерами, которыми до отказа был забит багажник.

Мозг взрывался от бесконечных вопросов. Это какие-то бандиты? Куда мы едем и почему так торопимся? Кто был тот курьер и куда он делся?

Словно предваряя эти и другие вопросы, отец заговорил первым:

— Артём, ничего не спрашивай, всё равно не отвечу. Дай мне свой паспорт и телефон. И пристегнись.

В этот день вообще всё пошло не так с самого утра. Сперва задержал отец — сказал, что ему позвонил коллега с работы по какому-то срочному делу, и потому мне пришлось помогать разгружать машину в гараже, забитую мешками со всяким старьём. Не с хламом же на задних сиденьях ему ехать. С каким таким важным делом обратились к отцу, вышедшему полгода назад на пенсию, лично я так и не понял — пусть он и проработал безопасником на фабрике швейной фурнитуры. И почему, как назло, именно сегодня, когда у нашей братии запланирована очередная вылазка?..

Потом приложение самоката что-то поняло не так, и вместо спорт-режима у меня активировался стандартный. Пришлось тащиться на скорости двадцать километров в час вместо привычных двадцати пяти. В давке, конечно, разница уже не столь ощутима — то и дело приходилось поворачивать или тормозить — а вот путь от дома до Невского занял больше времени, чем я планировал. Надо было на метро…

Мама считает, что моё увлечение руферством — из-за того, что в детстве я сильно ударился головой о качели. Старшая сестра того же мнения. Отец относится более снисходительно: говорит, что через год-другой возьмусь за ум — до ЕГЭ уже рукой махнуть. Наша компания не из тех, кто жаждет драк с охраной и дерзких побегов, — предпочитаем руферить быстро и по возможности мирно. Хотя и неприятности тоже случаются, так что действовать нужно всегда слаженно. А теперь о вылазке можно забыть…

— Мне обязательно с вами куда-то ехать? — спросил я, немного придя в себя. — Меня вообще-то ждали. То есть ждут!

Ответа не последовало. Одно я знал точно: происходило что-то очень нехорошее. Такое, чего я и близко не мог понять. Отец не стал бы меня забирать только ради того, чтобы не допустить очередную вылазку, — на эту тему мы уже давно всё обговорили. Тут явно замешано что-то гораздо большее, угрожающее нашей жизни. А потому я глубоко вздохнул, достал паспорт и передал его отцу. Телефон уже с минуту вибрировал — отклонил вызов, отписал короткое: «У меня какая-то жесть. Без меня», после чего отдал вслед за паспортом. И зачем это вообще…

— Минута до Ризомы, — проговорил водитель, продолжая набирать скорость.

Что это значило, я, разумеется, в очередной раз не понял.

— До Лиговского дотяни, — ответил отец. — Раньше не успеем.

Когда мы с друзьями проникали на крыши высоких зданий, то ловили тот самый адреналин, который превращается в зависимость. Сейчас адреналин бурлил как никогда — но привычного чувства кайфа не было и близко. Потому что я не привык не знать обстоятельств происходящего. Бегства от охранников и лёгкие потасовки перестали быть чем-то непредсказуемым, и, даже попав в полицейский спецприёмник, ты всегда знаешь, что отделаешься штрафом в пять-десять тысяч, который выпишут родителям. Словом, в мыслях всегда есть примерное понимание того, что будет дальше. А сейчас — нет.

Перед пешеходным переходом загорелся красный, на дорогу хлынула толпа. Водитель немного снизил скорость, намереваясь просочиться меж пешеходов. На лобовом стекле вдруг появилась снежинка мелких трещин, затем ещё одна. Лишь после этого я увидел остановившегося на зебре стрелка — мужчину лет сорока абсолютно непримечательной внешности. Стёкла на машине, судя по всему, стояли бронированные, но я невольно пригнулся. На секунду водитель вдарил по тормозам, но лишь для того, чтобы в следующий миг снести стрелка корпусом.

Что за чушь происходит?! Стрельба в центре Петербурга — и по нам. Время от времени окна продолжали вспыхивать трещинами от пуль, а на следующем перекрёстке и вовсе кто-то намеренно в нас въехал, стараясь остановить. Всё происходило в таком бешеном ритме, что я словно впал в транс. Попытался сопоставить факты и не на шутку задумался: а не сон ли это? Ну или следствие столкновения с курьером — вдруг голову повредил?

Больше всего меня удивляло, что во всём этом оказался замешан отец. Работа у него была тяжёлая и отчасти даже секретная. Дома мы привыкли говорить, что он глава безопасности пуговичной фабрики, потому что когда-то она и правда была пуговичной. И даже если это как-то связано с его бывшей должностью, то… Нет, не понимаю.

— Ходу, — отчеканил он и что-то нажал у себя на часах.

Словно ответом на мои мысли машина покрылась чем-то, напоминающим гигантскую полупрозрачную паутину. А затем и весь мир — дома, машины, небо — стал стеклянным. Цвета исчезли.

Вспышка.

Тьма.

Машину тряхнуло так, что ремень безопасности был готов сломать мне грудную клетку. Авария?

Нет, автомобиль был вроде бы цел. Темнота развеялась лишь немного, но и этого оказалось достаточно, чтобы понять: это место не имеет ничего общего ни с Лиговским проспектом, ни со всем Петербургом.

В свете фар я заметил силуэты, напоминающие кусты и деревья, только почему-то угольно-чёрные. Ехали мы медленно: «тойоту» изрядно качало — ни намёка на асфальт. Машина тяжело переваливалась, выбираясь из одной ямы и перекатываясь в следующую. Из освещения — только луна на небе. Какая-то она… больше обычного.

— Артём, — отец повернулся ко мне. — Возьми.

Он вручил мне механические часы без ремешка — старые, похоже, ещё советские, которые нужно вручную заводить.

— Первое, — продолжал он, неотрывно глядя мне в глаза. — Не теряй их. Потом поймёшь, почему это важно. Второе. Я никогда не работал на пуговичной фабрике. И никогда не был главой безопасности. Но я делал всё, чтобы мы жили в спокойствии.

— Пап, так не пойдёт. Ты же знаешь, меня твои загадки не устроят. Говори нормально. Мы где?

— В Ризоме. Междумирье. Так понятнее стало? — нервно ответил он. Ненадолго затих, выдохнул, потом продолжил: — Уверен, однажды ты всё это утрясёшь и поймёшь. А сейчас — просто прими как данность. Жить как прежде уже не получится. Ведь в тебе течёт сила. Не загуби её.

Что… вообще… происходит?..

— Всё как ты и говорил, — вмешался водитель, выключая фары. — Они решились-таки отловить нас. Сейчас бандуру свою запускать начнут. Не передумал?

— Нечего тут думать, — буркнул отец. — Ты, главное, сделай своё дело.

Вдалеке замелькал свет — не то фонари, не то вспышки. Метрах в ста от нас явно происходили какие-то телодвижения. Причём, по ощущениям, там находилось не два и не три человека — намного больше. Водитель свернул так, чтобы машина смотрела прямо на силуэты людей, и остановился.

— Ну, не поминай лихом, — сказал ему отец. — Выходим. Артём, рюкзак свой оставляй.

Здешние виды на миг выбили из головы всё остальное. Куда хватало глаз, со всех сторон виднелись остовы не то разрушенных домов, не то каких-то несуразных конструкций. Из звуков — только заунывный ветер, который дул словно сразу во все стороны. Уши слегка закладывало. Запахов… запахов не было, если не считать привкус пыли.

Из состояния задумчивости меня выбил звук зарычавшего двигателя. Обернулся: машина резво удалялась, рядом остался стоять лишь наш водитель. Значит, за руль пересел отец — и сейчас он гнал бронированную «тойоту» прямо на…

— Ты что стоишь?! — заорал я на застывшего неподалёку водителя. — Сделай что-нибудь!

Я хотел ещё что-то закричать, побежать вслед. Остановить происходящее. Но вместо этого смотрел, как машина с выключенными фарами мчится в сторону неизвестных. Как раздаётся взрыв. И как вслед за этим взрывом следует другой — гораздо более мощный. Настолько, что ударная волна вот-вот дойдёт до меня.

За миг до этого меня пронзает нечто едва ощутимое. Тёмный сгусток, заставляющий неметь руки и ноги.

Вспышка, темнота, свет.

Я снова в Питере. По крайней мере, это похоже на Лиговский проспект. Только почему здесь так много рекламных вывесок? И какие-то допотопные светофоры… И когда здесь успели установить аллеи деревьев?.. И что за старые «Волги» на дороге? Стоп, а откуда тут такие трамваи-то?!