Иностранец. Тайные игры

Игорь Витальевич Шелег, 2021

Каждый мечтает быть главным. Каждый хочет отдавать приказы. Каждый хочет на вершину. Кажется, что там, наверху, уж точно нет проблем. В любом случае кажется, что, поднявшись вверх, лучше контролируешь, что находится внизу. И только тот, кто поднялся, знает: это все самообман. Если ты наверху, то тебя стремятся скинуть те, кто снизу. А те, кто сверху, никогда тобой не довольны. Ибо, поднявшись вверх, ты стал хищником. Поэтому, даже если ты поднялся на одну ступеньку, нужно карабкаться дальше. Ибо остановка смерти подобна.

Глава 2

Я долго кричал просто от ужаса. Я очень долго звал на помощь. Бился в путах, словно рыба, пойманная в сети.

Во мне не было ничего, кроме страха. Дикого и пронизывающего, он не давал мне ничего, кроме осознания собственной беспомощности. Именно этого я боялся больше всего. Я рвался в путах и извивался, как змея, и пытался расшатать крепления, вот только, как назло, меня связали крепко.

Надежные ремни фиксировали не хуже бетона. И не давали причинить себе вред. Если бы я был просто в смирительной рубашке, то наверняка бы вырвался из этого плена. А то, что разбил бы себе голову, пытаясь вытолкать закрывающий камень, так это меня точно не волновало.

Я кричал и вырывался до тех пор, пока у меня не закончились силы. А так как я был силен и вынослив, это длилось очень долго. Я словно находился в беспамятстве. Не мог ни о чем думать, кроме страха.

А потом меня стало отпускать, постепенно я обнаружил себя лежащим в странной скрюченной позе. У меня все болело, уголки губ жгло, словно по ним прошлись ножом. Во рту чувствовалась кровь. Я прикусил язык, когда пытался вырваться, сердце часто билось, а сдавливающая горло лента больно впилась в шею. Кадык с трудом ходил. Я будто вышел с непрерывной трехчасовой тренировки под руководством наставника. А такие были, только когда я пытался много на себя брать. И это было самое сложное испытание на выносливость. После него оставалась только боль во всем теле и апатия. В принципе, как и сейчас.

Я устало смотрел в пустоту перед собой и пытался хоть что-нибудь увидеть, но все было тщетно. Пытался что-нибудь услышать, но и это не принесло результата. Я вошел в состояние транса и с удивлением понял, что больше не испытываю внутреннего дискомфорта последних дней.

Это было именно то, о чем говорил Дьян. Я не чувствовал боли, но с тем же самым успехом я не чувствовал себя бойцом. Если раньше внутри было какое-то странное напряжение, то теперь только пустота. Словно я самый обычный человек. Волнами накатывало беспокойство. Я был тут совершенно беспомощный и усталый, мне нужно было продержаться непонятно сколько совершенно одному.

«Это как умереть, — понял я. — Один никому не нужный ребенок… Слабый… Совершенно не в силах что-либо сделать парень… Что изменится, если я отсюда не выйду? Чего я достиг?»

Быть одному в темноте достаточно сложное занятие. Особенно если ты не хочешь спать. И тебе нечего делать. Оставалось только думать. И выводы, к которым я пришел, были неутешительны. Эмоции сменяли одна одну: я слабак, я никому не нужный, я сильный, я терпеливый, я трудолюбивый, я размазня…

На последнем я остановился.

Одно остается неизменным. Я постоянно двигаюсь, то вверх, то вниз. Сейчас, несмотря на грустные мысли, цель была достигнута.

У меня ничего не болит. Апатия также покинула меня, десятки эмоций, испытанных за последнее время, привели меня в чувство. Да и, как я могу судить, «молния» больше не бьет в разные стороны. По ощущениям, я лежал уже давно. Только вот было еще кое-что, я сам себе пообещал, что за эти несколько десятков минут страха Дьян мне ответит.

«Это надо же было человека сюда посадить, чтобы он со мной заговорил?! Я, если бы мог, точно обделался! Хотя сам дурак! Где-то же должна быть дырка! Через которую, ко мне обращались, а я и не заметил», — подумал я.

Однако поразмышлять над подлостью целителя мне не дал прозвучавший в голове голос:

— Ну что, успокоился? Только не ори опять! Я тебя умоляю!

— Я больше не поведусь! — громко сказал я в пространство. — Идите и не мешайте мне думать. Я больше не поддамся страху.

От сказанного жутко захотелось пить. Я сказал громко, насколько мог. Пусть отстанут. Ясно же, как свет, которого тут нет, что эта подстава была придумана специально для меня.

— Ну, наконец-то ты не будешь кричать, а то я, признаться, соскучился по общению. Да и твоя реакция меня порядком смутила.

— Да все, отстаньте! — еще раз на пределе крикнул я.

— С кем ты разговариваешь? Тут же никого, кроме тебя, нет.

— С тобой, придурок! Вылезь из моей головы и проваливай отсюда. Обещаю, что если ты этого не сделаешь… Я… Я, когда выйду, сам тебя в этот долбаный ящик засуну!

— Вообще-то если ты заметил, то ты меня слышишь не ушами, — в голосе слышался скепсис. Не знаю, как он это делал, но факт остается фактом. Он мысленно передавал мне свои эмоции. Я словно видел его презрительный взгляд и снисходительное движение рукой.

— Свалил из моей башки! Козел! — разозлил он меня. Последние его слова привели меня к тому, что я крикнул эту мысль, думая про себя.

— Да как я тебе свалю? Я ж здесь живу… Я твоя ШИЗОФРЕНИЯ! Ха-ха-ха-ха, — страшно прозвучало в голове.

— Слышь, шизофрения! Я знаю, что есть такая болезнь, вот только пользователи бахира подобными болезнями с психологическими отклонениями не болеют. Потому что если болеют, то ни одной техники создать не могут. У них не такой целостный разум. Понятно тебе? Идиот! Целитель, а ничего про медицину не знаешь! — я совершенно точно помнил данную лекцию. И не собирался отступать перед каким-то мудаком.

«Почему он не уходит, — подумалось мне. — Ведь я уже не боюсь, или он тут для того, чтобы сначала испугать, а потом поддерживать диалог? Может, это он следит за моим состоянием?»

Однако ответа на эту мысль я не дождался, он стал рассказывать мне о своем.

— Ой, правда, что ли? Я не знал. Странно, что ты знаешь. А я нет… Или оно не все передалось? Ладно. Тебя как зовут? — спросил голос в голове.

— А то ты не знаешь? — я возмущенно спросил.

— Ой, знаю, конечно, но правила приличия никто не отменял. Нам же нужно как-то обращаться друг к другу, — заявил наглец.

— Не хочу я никак к тебе обращаться! — сказал я с ухмылкой. Я так не думал, это была просто маленькая месть за то, что меня испугал, вот и покажу ему презрение и то, что мне он не интересен.

— Мне на тебя плевать. Отвали.

— Вот и видно, что ты всего лишь несмышлёный пацан. Точнее, идиот… — ответил мне голос.

Вот только я промолчал. Решил помолчать и он. К сожалению, через некоторое время мне стало совершенно скучно лежать. Если кто лежал в темноте, один, без желания спать, меня бы понял. К тому же я все же относил себя к людям действия. При стрельбе из лука лучше десять раз промахнуться, а на одиннадцатый попасть, чем ждать, пока утихнет ветер. Так себе определение психологии, но именно оно мне подходит как нельзя лучше. Желание что-то сделать было, однако нужно было сначала выбраться отсюда. А до этого было еще долго.

— Слышь! Сколько времени прошло? — обратился я к собеседнику. После продолжительного молчания я даже сразу не понял, как мне у него спросить время. Была даже мысль, что он ушел, а я зову… Ведь до этого я обращался с ним как-то на злости. Он говорил, а я чувствовал, в какую сторону отвечать.

Пришлось попробовать ощутить энергию, но хоть бахира я так и не почувствовал, но вот моего собеседника вполне.

— Отчего? От рождения Иисуса Христа? Или от того, как метеорит упал на Землю и уничтожил всех динозавров? Или…

— С того момента, что я твой хозяин, — перебил я его. — И ты…

— Ха-ха-ха-ха, — веселый смех перебил уже меня. — Ты жопа макаки, а не мой хозяин! Ха-ха-ха-ха.

— Что ты сказал? — я был вне себя от злости. «Какой-то целитель смеет не то что мне не подчиняться, а еще и обзывать меня. Такое я Дьяну не прощу! Самого сюда засуну на неделю! Только нужно узнать его имя».

— Я сказал, что ты мне не хозяин! — сказал голос.

— А имя? Как тебя зовут? — спросил я. — Когда я расскажу о тебе Дьяну и пообещаю ему всевозможные кары, посмотрим, что он с тобой сделает и как отреагирует.

— Кому расскажешь? — уточнил голос. — Не помню таких.

— Ты не знаешь Дьяна Шейгу? — уточнил я.

— Нет, — ответил он. — У меня звука не было… А как он выглядит?

— Какой звук? — не понял я. — Главный целитель источника Сиотудари. Тот, кто меня сюда привел.

— А… Понял… — явно обрадовался мой невидимый собеседник. — Просто для уточнения. Это тот, который тебя сюда привел? Вместе с Ё Лунем?

— Да… Он… Ты меня поражаешь! Наставника знаешь! А главного целителя не знаешь? — удивился я.

— Ну, так Ё Луня ты знаешь давно, — словно само собой разумеющееся сказал собеседник. — А этот целитель только недавно появился. Да и откуда мне знать? Вот скажи что-нибудь!

— Что-нибудь, — сказал я.

— Э нет… не так. Голосом, — попросил собеседник.

— Что-нибудь, — сказал я негромко.

— О, я же говорю, звук есть. Изображение тоже. Собеседник, кхе, появился. Не жизнь — малина, — довольно сказал целитель.

— Какой звук? Тут что, камера есть?! А ну выключай ее и скажи Дьяну, что мне уже помогло и нечего ждать двадцать четыре часа, — возмущенно крикнул я.

«Это же надо меня так подставить! Кино снимают, и для чего? Шантаж?» — подумал я.

— Да нет тут камеры… Только я… — ответил голос.

— Как нет? Если звук, есть и изображение тоже есть? Значит, тут скрытая камера! Ты точно идиот какой-то! Сам мне про это рассказал! — разозлился я на своего собеседника.

Потому что не мог понять, то ли это какой-то недалекий недотепа, то ли меня водят за нос, заставляя испытывать разные чувства.

— Ты волосатая задница бабуина, — сказал голос.

— Сам ты задница! — сказал я, перейдя на речь вслух. От мысленной речи я уже немного устал. — Расскажи про камеру! Что за камера!

— Все! Я понял! — обрадовался голос.

— Камера! Что с камерой?! — я уже кричал в голос.

— Да нет никакой камеры. Успокойся, и я тебе все расскажу, — сказал голос.

— Говори! — устало сказал я, стараясь принять удобное положение.

— Для начала извини… — начал голос. — Ты не задница бабуина… Просто я проверял кое-что, а ты совершенно неразговорчивый типок…

— Ближе к теме, — перебил я его.

— А ты куда-то спешишь? — спросил он. — Вообще-то мы тут едва шесть часов сидим.

— Нет никакого мы! Давай к теме! — сказал я.

— Короче, не перебивай, и все будет. Главное, запомни, что я только что проверил, что не могу от тебя закрыться. Запомни это четко. У меня, как у пьяного, что в голове, то и на языке.

— Запомнил, — ответил я, все еще не понимая, о чем он.

— Меня зовут Дима… И я из другого мира, — начал голос. — Честно скажу, что помню не все. Далеко не все. Какие-то отрывки в моей… или, скорее, в твоей голове всплывают. Хорошо, что хоть имя вспомнил. Хотя еще недавно я думал, что меня зовут Арсений Советников и я — это ты. А сказать почему? Потому что я обладаю частью твоей памяти. Я прожил твою жизнь… Почти полностью, но, как и свою, не очень помню… Смутно, я бы даже сказал…

— Почему я должен тебе верить? — перебил я его, переходя на мысленную речь. Никто не должен знать то, о чем я с ним буду говорить. Мысленную речь невозможно записать, а вот то, что я скажу голосом, можно будет прослушать. Ощущая, как липкая волна страха окутывает меня, я продолжил слушать.

— А почему нет? — удивился он. — Какая внятная причина, по которой ты не можешь говорить сам с собой? Я же у тебя в голове! Причем шизофрению мы исключили.

— Да потому, что ты можешь быть целителем, который со мной разговаривает! И это реально! — воскликнул я самую очевидную причину.

— Ну, я помню, что есть такие целители, которые используют ментальные техники, но ты их никогда не видел, и это точно. Хотя мне кажется, что они на тебя воздействовали, — сказал голос.

— Не пойдет, такие техники есть, значит, такое возможно, — резюмировал я.

— Тогда давай такое воспоминание, которое знаешь только ты, — сказал голос.

— Что мне сказала мама про мою силу крови? — спросил я. Это было одно из самых ярких воспоминаний детства. Почти забытое и стершееся воспоминание, наверное, единственное воспоминание о доме, которое я помню достаточно хорошо.

— Она сказала, что ты один из тех в их роду, который принял две силы — и от отца, и от матери. Такое бывает в их роду. Вот только сила от отца еще спит, — задумчиво сказал голос. — Ты же это имеешь в виду?

— Ты что, читаешь мои мысли? — разозлился я.

— Конечно нет. Я не умею читать мысли. По крайней мере пока, — ответил голос.

— Тогда откуда такие познания? — зло спросил я, все еще не веря в случайности. — Этого не знал никто, кроме нее и меня!

— Потому что я получил твою память! Ослина! — закричал на меня голос. — Я тебе сам про это сказал, с самого начала, и я не могу от тебя закрыться!

— Знаешь что! Я не знаю, кто ты, но точно не хочу знать, что ты в моей голове! Иди отсюда! Куда хочешь, туда и иди! — сказал я. А из глаз покатились слезы.

Почему-то этот разговор был настолько интимен для меня. В том плане, что я не хотел, чтобы про это хоть кто-то да знал. Так еще и это одно из немногих воспоминаний про семью. Именно такой я запомнил маму. Именно такой хотел сохранить, а теперь кто-то посторонний узнал подробности.

— Я не могу от тебя уйти. Я в твоей голове. И мы теперь одно целое. Ты не поверишь, но за все время, проведенное тут, в темноте, я не только не испытываю боли, которая раздирала мое тонкое тело, но и могу общаться с кем-то еще. Я знаю, что ты чувствовал нечто подобное, когда попал в Китай. Только вот у меня нет цели, нет тела и нет желаний. Единственное, что я чувствую, это скуку. И то, что у меня сначала получилось смотреть твоими глазами, а сейчас я смог настроиться на слух, это уже что-то, — вещал голос.

— И как же ты смог настроиться? — спросил я, чтобы была возможность хоть как-то поймать и опровергнуть его слова.

— Мы попали в это место. Я не знаю, что это такое. Я устал и закрылся от тебя, чтобы отдохнуть. Все равно интересного ничего не происходило. А потом словно свет погас, и я перестал понимать, что происходит. Я ничего не вижу, ведь мы в темноте, но я чувствую. Чувствую тебя. Словно образовался некий канал для связи. И теперь мы можем общаться мысленно. Это же круто! Правда?! — восторженно сказал голос.

— И зачем ты мне нужен… Дима? — спросил я.

— Как зачем? Неужели тебе не нужен просто друг? — спросил голос.

— У меня есть друзья, — ответил я.

— Это кто это? Или я что-то упустил? Мне кажется, у тебя есть слуги, есть твой наставник. Есть Тау Лонг с его буйными дочерями. Только вот скажи мне, кто именно из них твой друг? — вкрадчиво спросил парень. — Не спорю, это близкие люди, которые тебя давно знают. Может, даже любят. Но вот кто из них твой друг?

А я задумался. По смыслу получается, он говорил абсолютную правду. У меня и впрямь не было друзей. Дружеские отношения были, уважение и заботливость тоже, но вот всего остального не было. И это факт.

— А ты типа друг? — не пожелал сдаваться я.

— А почему нет? Наши сознания переплетены… Я помню твою жизнь… Я знаю тебя… Ты неплохой парень… Был бы ты маньяк или просто злым человеком, то это было бы одно… Только вот ты не такой, с тобой приятно иметь дело. И если тебе будет больно, мне тоже будет больно. Так что считай, что мы одно целое… И ближе меня у тебя уже никого не будет, — сказал голос.

— И какая от тебя польза будет? — спросил я опять, не желая сдаваться. Он был прав, но мне не хотелось отступать. Хотелось подловить его на чем-нибудь неправильном.

— Ну, во-первых, советы. Я все-таки старше… — начал он.

— Какое старше! — возмутился я. — Ты называл меня задницей бабуина! Ни один серьезный и взрослый человек так не опустится… не думаю, что ты сильно старше меня.

— Старше, поверь. Думаю, мне где-то около двадцати пяти… Я точно помню, как оканчивал университет… Да и к тому же я прожил еще и твою жизнь, хоть и в воспоминаниях, — ответил Дима. — А насчет задницы бабуина… Так у нас разный менталитет. У нас такими словами можно было и пошутить… К тому же я уже не раз сказал тебе, что соскучился по общению… Вот и все.

— Тем не менее, пока не увижу толка, это сомнительная помощь, — подвел черту я. — Что еще?

— Я вообще-то тебе уже помог! — возмутился он.

— Это как?

— Тогда на дуэли! На последней! Я победил того гада, когда он тебя чуть не убил. Кстати, дуэли еще будут? А то не хотелось бы, чтобы тебя совершенно случайно убили, — обеспокоенно сказал он.

— Что значит помог! Ты? Как?! — воскликнул я и уже деловито уточнил: — Рассказывай.

— Да я сам не знаю. Я смотрел на дуэль… Без звука, конечно, но и так было ничего. Я думал, ты его накроешь… А он реально был сильнее на порядок… Да и еще видно было, что он заметно тебя старше. Мне это не нравилось, я болел за тебя и хотел ему накостылять… Когда он прыгал на тебе, ты потерял сознание, и тут я очутился в твоем теле. Было неудобно, но ровно до того момента, как меня не начала наполнять стихия. Силы было так много, что я думал, тело разорвет, и я направил ее в дело. Сначала окутал тело коконом из молний. А они разрушили плиты. И я понял, что он со мной не справится, и направил всю энергию, чтобы его атаковать. Все. После того, как я его победил, отошел назад и отпустил энергию. Благо ее мало было. После чего потерял контроль и опять погрузился в тебя, — неожиданно Дима закончил.

— То есть ты управлял моим телом? — спросил я, уточняя. Теперь мне все становится понятным.

— Типа того. Мне кажется, я управлял не тобой, а стихией, — ответил он. — Ведь как только стихия исчезла, исчез и я.

— Это нужно обдумать, — сказал я.

— С этим нужно переночевать, — поправил меня Дима. — Я понимаю, что тебе сложно, сам бы в шоке был, если бы со мной подобное произошло. В нашей связи есть плюсы, я тебя уверяю. Главное, чтобы эта связь осталась после того, как мы отсюда выйдем. Так, кстати, что это за место такое?

— Это огромный подавитель, — ответил я. — Дьян сказал, что если я в нем полежу, то у меня пройдет то напряжение в энергетическом центре, которое не дает мне пользоваться бахиром. Да и к тому же у меня самопроизвольно выходили техники. Сейчас такого нет. Так что это уже хорошо.

— Это скорее не подавитель, а всасыватель, — сказал Дима. — Он впитывает в себя энергию бахира. А вот на шее у тебя подавитель. Он окутывает энергетический центр и не дает более мощной технике оформиться.

— То есть как не дает оформиться? У меня же получается использовать более мощные техники, — не понял я.

— Я не знаю, — ответил Дима. — Я в этом не очень-то разбираюсь. Говорю только то, что чувствую. Если связь останется, попробуешь поработать техниками, а я скажу, что меняется.

— Хорошо, договорились. А что насчет произвольных ударов «молниями»? — спросил я. — Это из-за чего?

— В чем вопрос? Не понимаю, — как-то странно ответил Дима.

— Все ты понимаешь! — ответил я, чувствуя за его словами какую-то странность.

— Ладно. Ладно. Энергия выходила из тебя постепенно. С помощью «техник». Вот только иногда я тоже пытался применить «технику». И у меня получалось! — радостно возопил Дима.

— Что?! — не понял я.

— Да нет, это не то, что ты подумал. Пару раз пользовался бахиром. Теорию-то я знаю. Вот и учился, — спокойно ответил парень. — Сегодня Дьян руку поднял, и я по ней ударил «молнией».

— Ты пользовался моим телом! — воскликнул я. — Я из-за этого не мог выздороветь!

— Да не пользовался я твоим телом. Только энергией. И все. Больше ничем. Ничего же страшного не произошло, к тому же она сама выходила из тебя. Я же иногда помогал стихии оформиться.

— Ага, а потом ты нападешь на кого-нибудь, а виноватым буду я! — крикнул я ему.

— Нет. Нет. Давай я пообещаю тебе, что не буду без твоего разрешения ничего делать. И все, — ответил голос.

— Ты думаешь, я после всего этого буду тебе верить? — спросил я.

— А почему нет? Я ничего такого не сделал. К тому же признался. Что еще важнее, — удивился он. — Нам нужно дружить, это и ежу понятно. Если я буду тебе помогать, то мне не будет скучно. Да и пользоваться без разрешения чем-либо я не буду… Тебе тоже будет легче, ведь будет один человек, с кем можно обсудить любой вопрос, который не предаст и не обманет. Одна голова хорошо, а две лучше!

— Да если ты будешь вольничать, то я подойду к Тау Лонгу, и он найдет менталиста, который будет воздействовать на тебя своими техниками. Думаю, тогда тебе не поздоровится, — сказал я, и хоть истинно в сказанные слова не верил, но моего неожиданного подселенца необходимо было приструнить.

— Вот тебе мой совет, от которого ты пытался отказаться. Как только ты что-нибудь подобное выкинешь, у тебя заберут земли, накачают наркотиками и засунут в такой вот подавитель, и будешь ты тут жить и проклинать тот момент, когда решился от меня избавиться. Парень, запомни накрепко. Я твоя козырная карта. Я твой туз в рукаве. Твоя крапленая шестерка! И один раз тебе уже со мной повезло. Так что давай работать вместе, раз судьба свела нас вместе. К тому же у нас никто ничего не спрашивал.

Это был удар под дых. Я реально ощутил, что он старше меня. В то время, как я бросался словами, пытаясь его задеть, он говорил простые и правильные вещи и абсолютно меня не боялся. Только вот делать все равно что-то нужно. Я не мог просто согласиться с тем, что в голове у меня живет другой человек, который может захватить мое тело.

«Ну не могу же просто так расписаться в своем бессилии?» — подумал я и решил все же последовать его совету:

— Раз ты такой умный, то скажи мне, на милость, что мне делать? Ведь я совсем тебе не доверяю. А вдруг ты захочешь захватить тело?

— Давай заключим договор, — после недолгих раздумий ответил он.

— Это несерьезно, — ответил я. — Я тебе как минимум просто не доверяю.

— Это наш единственный шанс на нормальную жизнь… Давай так. Я не пытаюсь захватить твое тело. Не пытаюсь пользоваться твоими способностями… Без твоего на то разрешения. И если я вдруг попытаюсь что-то подобное сделать, ты можешь расценивать это как угрозу. И идти за помощью к Тау Лонгу и Ё Луню. Я вообще не знаю, сможем ли мы общаться, когда ты выйдешь из подавителя. Может, это только временное явление. Только и остается, что верить друг другу и надеяться на лучшее. Тебе точно есть с кем пообщаться. А вот у меня тут точно никого нет, — подвел он итог.

— Хорошо, согласен, — ответил я. Его слова успокоили меня. Те беды, которые я не мог сформулировать, он облек в несколько предложений и обозначил границы.

Мы долго общались. Он мне нравился. Дима был простым и, кажется, честным. Не знаю, что так повлияло на меня, но я не хотел спать. Время за разговорами пролетело незаметно, несмотря на то что изрядно хотелось есть и пить. Мы общались до тех пор, пока за мной не пришли.

Узнал я это легко. Внезапно я увидел нишу, в которой лежу. Целый день без света, настроил глаза настолько, что даже маленькое свечение из щелей для воздуха позволило мне использовать возможности зрения на сто процентов.

— Двадцать три часа пятьдесят минут, — ответил Дима на невысказанный вопрос. — А они пунктуальны.

— Ты говорил, что ощущаешь часы, а точности в минутах у тебя нет, — сказал я. — Как узнал?

— Просто так наудачу сказал! Ты это, когда откроют, глаза прикрой и потихоньку открывай, а то болеть будут, — предупредил меня он.

— Знаю, — ответил я. — Эй! Открывайте! Пить хочу просто ужасно!

Командного голоса не получилось. Горло сипело, во рту была Сахара, но, кажется, меня услышали. Кусок скалы, что заменял выход, медленно пополз в сторону. Было громко, это был первый звук, который я услышал, кроме своего голоса, с момента заточения.

Глаза я предусмотрительно, воспользовавшись советом, закрыл. Вот только яркий свет все равно пробивал сквозь веки.

— Ну как вы, господин? — услышал я голос Дьяна, снимающего ремни.

— Нормально, — ответил я. — Воды дай.

— Сейчас, только распутаем тебя и посадим, — сказал Ё Лунь.

Сев и выпив маленькую бутылку воды, я потихонечку стал открывать глаза, привыкая к свету. А через минуту меня уже потихоньку вели на улицу.

— Ну как вы, господин? Легче? — спросил Дьян.

— Да вроде да, — ответил я односложно.

— Страшно было? — спросил наставник.

— Первое время да, — опять ответил я.

— А чего так? Тяжело без бахира? — Ё Лунь был необычайно заботлив.

— А вы, наставник, сами залезьте как-нибудь, — ухмыльнулся я. — Новые впечатления обеспечены.

— Самое страшное там это скука на двадцать четыре часа, — влез Дьян.

— Уверяю тебя, мне было не скучно, — сказал я.

Когда мы вышли на улицу, было опять очень ярко. Солнце опять пробивало сквозь веки. А в глаза будто песка насыпали. Именно на солнце я понял, что сила ко мне вернулась. Я остановился.

— Господин, все в порядке? — спросил Дьян.

— Секунду, — я поднял руку и продолжил уже мысленно: — Дима, слышишь меня? Проверка связи!

— Слышу хорошо! На пять баллов. Прием, — ответил голос из подсознания.

— Хорошо. Я тоже, — ответил я и обратился уже к своим сопровождающим: — Все нормально. Ведите!