Времена. От Цезаря до Путина

Игорь Анатольевич Карпусь

Новая книга историка-педагога уникальна по содержанию и охвату – более двух тысячелетий. Это занимательная лента политики и истории знаменитых и неизвестных, литературы и искусства, общественных нравов и природы, лирических заметок…Автор поднимает жгучие проблемы современности и пишет о них вдумчиво, живо, искренне. Перед читателем разворачивается яркая панорама российской действительности с глубоким выходом в прошлое.

Уроки без перемен

В Москве и Омске вышла в свет моя книга «Уроки без перемен». Если можно целую жизнь уложить в один том, от рождения до старости, то я постарался сделать это и думаю, что у меня получилось. Правда, жизнь не «великая», имя не знаменитое, в «исторических» событиях не участвовал и чужие судьбы не ломал. Но много ли вы читали книг врачей, водителей, механизаторов, библиотекарей, торговцев, слесарей…? Преобладают «звёзды» из актёров, политиков, писателей, моделей, спортсменов и пр. А мы с вами ни то, ни другое, ни третье, мы — обыкновенные люди на своей службе и почему-то собою не интересуемся, не хотим осознать свою силу и значительность в государстве. А ведь именно нами и держится ежедневная жизнь с её задачами, тревогами и преодолениями.

Так вот, обыкновенный учитель написал книгу про себя и тех людей, которых знал, и уверен: это может быть интересно, как интересно всё вечное, незыблемое, повторяющееся. Человек задумался, сел и написал, как приобретал сознание и опыт, искал опоры, выстраивал путь. Все мы на закате оглядываемся и подводим итоги. Будучи учителем, я всю жизнь учил других. Чему же научился сам? Каждый из нас пребывает не в лесу, не в пустыне. Самый скромный и незаметный человек отражает малое и большое общество — с разной степенью полноты и отчётливости. В точках пересечения человека с обществом и возникает интерес общественный. А поскольку таких точек много, то в каждой индивидуальной судьбе можно узнать и вою собственную.

Листая чужую жизнь, мы всегда невольно сравниваем, накладываем на свою, отмечаеи совпадения и расхождения и, как это часто бывает, подсознательно начинаем волноваться какою-то новой, собирательной, жизнью, в которой причудливо переплетается реальное и воображаемое. На это я и рассчитывал: на соучастие, сопереживание, соединение своего и чужого. Мне пришлось подтвердить неоспоримые рассуждения Герцена: «Для того, чтобы писать свои воспоминания, вовсе не надобно быть ни великим мужем, ни знаменитым злодеем, ни известным артистом, ни государственным человеком — для этого достаточно быть просто человеком, иметь что-нибудь для рассказа и не только хотеть, но и сколько-нибудь уметь рассказать. Всякая жизнь интересна: не личность — так среда, страна занимают, жизнь занимает. Человек любит заступать в другое существование, любит касаться тончайших волокон чужого сердца и прислушиваться к его биенью… Но могут же записки быть скучны, описанная жизнь бесцветна, пошла? Так не будем их читать — хуже наказания для книг нет».

Ваше право — читать или отмахнуться. Не сомневался, что читателей будет мало, как не будут читать и вашу книгу, если вы её напишите. Не того калибра автор, чтобы вызвать внимание публики. Мы живём в глубине, а надо вынырнуть на поверхность и держаться, как поплавок, чтобы заметили и перевели взгляд. Такие мы никому не нужны, кроме отдельных родичей и друзей, коль они есть. Не нужны мы и государству, ибо ничем не прославили это государство. Чтоб ухватились за каждую нашу строку, следует по-крупному отметиться.

Например, захватить в заложники пассажиров или школу, изнасиловать и убить десятки людей, выплясывать на эстраде с голой задницей и голосить в микрофон, шить прикид для миллионеров, устраивать всероссийские скандалы в парламенте и на голубом экране, вбросить в Интернет сенсационный компромат, расстрелять беззащитных людей на глазах толпы и т. п. На худой конец, поставить какой-нибудь мировой рекорд или купить самую большую яхту в мире… Таких подвигов в моём и вашем послужном списке не значится, и внимание общества к нам исключено.

А что есть? 30 лет школьного стажа и тысячи учеников, обычный труд учителя рядом с трудом инженера, водителя, программиста, шахтёра, станочника, библиотекаря, парикмахера… Но кто отважится разглядывать обыкновенную кошку и писать про неё роман? А если и напишут, то запрут в тёмный чуланчик забвения. Мы неинтересны самим себе, как абсолютно неинтересны державному государству. И в этом пустяковом обстоятельстве огромный наш грех: отсутствие самоуважения. Люди, не осознающие самоценности, не умеют поставить себя вровень с навязанными героями и всегда будут напёрстками на чужих ловких пальцах, массовым строительным материалом. Впрочем, кого и зачем убеждать, если своей жизни нет? Остаётся заимствовать чужую, пусть самую бестолковую и бессмысленную. Пережёвывать чужую жизнь — тоже занятие. Самое доступное и дешёвое.

А книгу мою всё-таки прочитали — те, кто нашёл. Прочитали и поддержали. Омская поэтесса Маргарита Иванова — трудно поверить — посвятила мне 25 своих стихотворений, и я перечитываю их в трудные минуты.

Вновь удивиться, что автор рядом —

Такой обычный, такой простой,

И с просветлённым и тёплым взглядом

Обнять его благодарной душой.

Это магия, чертовщина,

Никак не могу оторваться.

Не раз погружалась в твои глубины,

И снова хочу погружаться.

«Дорогой Игорь Анатольевич! Живите подольше, пишите побольше. Я живу и помру в городе Владимире. Получил Вашу бандероль с письмом и книгой. Был очень обрадован, буду возвращаться к ней постоянно, буду давать её читать своим хорошим друзьям.

Дали мне 2 группу инвалидности по ишемической болезни сердца. Ездил в санаторий, мало помогло, всё так же частая одышка, боль за грудиной. А нам с вами, несмотря на болезни, надо идти и идти, забираться в чудесные уголки природы, смотреть на восходы и заходы, видеть полную луну, чувствовать запахи трав и мягкий нежный мох болота.

С уважением, Лосев Вячеслав Васильевич. Род. в 1938 г. в Собинском районе Владимирской обл. Краевед, инженер-конструктор на пенсии.