Паутина миров. Славия. Книга 4. Освящение

Иван Шаман, 2019

Его предали самые близкие люди. Он лишён и свободы, и прежних сил, но остался жив. А значит, его враги не смогут спать спокойно. В далёких лесах находится непокорное государство Славия, которое не смирилось с властью империи демонов. Именно туда направляется главный герой, чтобы набраться сил и жестоко отомстить врагам и предателям. В четвертой книге герой начинает неожиданно вспоминать свою прошлую реальную жизнь. Перед штурмом крепости он заключает множество союзов. Война с империей демонов все ближе, а вместе с ней и возмездие, которое Майкл намерен совершить. Подробности – в книге.

Глава 9

— Ты меня обокрал! — заявил с порога Владимир. — Я думал, ты мой друг и союзник, а теперь все в городе только и делают, что говорят о тебе!

— И тебя приветствую, князь. Не стоит начинать встречу с претензий, ты так не думаешь?

— Я Великий князь! Не забывайся, жрец! — не унимался правитель Полоцка и Новыша. — Если бы не мои войска, тебе бы ни за что не победить в этой битве. Но за мою доброту и помощь ты отплатил мне предательством, уводя город из моей власти! Сколько сейчас верующих в твоего бога? Тысячи? Десяток тысяч? Союзники так не поступают! Плетешь интриги за моей спиной, обращаешь моих верных советников и помощников в свою веру.

— Все сказал? Даже если нет — советую помолчать. Я тебе ни слуга и ни раб. А еще раз скажешь про то, что вера в Святогора не наша, а только моя — и эти слова придется принять за правду. Понимаешь, чем это будет грозить твоему войску в преддверии войны с Киевом? Удобно ли тебе было руководить отрядами через благословенный интерфейс? Мог ли ты даже помыслить о том, насколько будут сильнее солдаты со словом господа на устах? Или и вправду считаешь, что это Я помог тебе взять город, а не наоборот?

— Если бы не мои войска…

— То были бы другие. Я не забираю у тебя власть. Более того, хочу дать еще больше. И чем же ты мне отвечаешь? Ты и именно ты не позвал меня на пир победителей. Ты отказал мне в месте за столом совета города. А как была поделена добыча? Получили ли мои воины от тебя хоть крохи?

— Они увели с башни летающее чудо и забрали служителей Империи, — сказал Владимир, ударяя по подлокотнику трона. — А это куда ценнее золота и серебра, что были в подвалах детинца. И если уж ты заговорил о добыче, что с сотнями имперских солдат, которые теперь в твоем рабстве? С тысячами верующих, которые толпились сегодня на площади, но кланялись не князю, а тебе! Повернувшись ко мне ЗАДОМ!

— И что? Тебе задницы горожанок не понравились? — улыбнулся я. — Я думал, ты до женского тела охоч. Сколько у тебя жен сейчас? Сотни полторы?

— Пятнадцать, — отмахнулся великий князь, чуть отходя. — А наложниц я давно считать перестал.

— Ну и зря. Твои дружинники утверждают, что некоторые из девиц очень даже ничего.

— Ты хочешь сказать… — напрягшись, Владимир даже подался вперед.

— Что пора новых искать, а не о старых заботиться. Настал новый день. Не ты ли говорил, что нам нужно как можно раньше отправиться на Киев? А вместо этого я только и слышу, что о былом. Вместо того чтобы смотреть вперед, ты застрял в этом городе, и сколько бы он ни был великолепен, но нужно двигаться дальше.

— Дальше двигаться? — зло улыбнулся князь. — А город что, твоему ставленнику, старому княжичу оставить, так, что ли? Думал, не узнаю я, какое ты предательство задумал? Горожан захомутал, главным над ними решил поставить того, кто имеет право на престол, а меня с дружиной спровадить на Киев! Этого ты хочешь?! Взять его!

— Стоять. — Моего негромкого слова хватило, чтобы окружившие нас стражники замерли в нерешительности. Илья так и вовсе даже дубины с пояса не снял. — Всеслав отказался и от имени своего, и от престола земного, избрав другой путь. Теперь он слуга и ставленник божий, и сам Святогор на его стороне. Твоего же места ему и даром не надо.

— Да ну? Что-то ты тоже богу служишь, а зовешься-то князем, то бароном Саборским! Нет тебе в том веры! — крикнул Владимир, вновь ударив кулаком по подлокотнику. — Чем доказать можешь, что не замыслил предательства подлого?!

— Выйдите все, — приказал я, а затем, когда стражники не двинулись с места, добавил — Во имя господа! — Сила Власти ударила по ним, как хлыстом. У некоторых даже колени подкосились. Верующие бросились к выходу сразу, те, кто еще не принял присягу Святогору, держались немногим дольше. Остались только схватившийся за стену Илья и Дара, стоящая рядом со мной. — Оставьте нас наедине, нам нужно с глазу на глаз пообщаться.

— Прости, брат, не могу. Я княжеский воевода, покуда он не отпустит — рядом буду! — прохрипел богатырь, подстегиваемый болью от неисполнения задания и заклятьем Души. Как он мог держаться так долго, я даже не представляю, однако это без сомнения вызывало восхищение. Как его стойкость, так и преданность.

— Отпусти его, Владимир. Он не должен видеть то, что произойдет дальше.

— Ну нет, жрец. Хочешь меня унизить — так делай это при нем! — выкрикнул князь, потянувшись к свинцеплюю, спрятанному за пологом трона. Черт. Я еще собирался сохранить с ним остатки хороших отношений, но если он поднимет на меня руку, точно прибью. Да и заменить его Вольхой не проблема, а Илью жаль будет, но что поделать. Сопутствующие потери. Но я еще не настолько отмороженный, чтобы терять друга и брата из-за пары тупых слов с его стороны.

— Я не собирался тебя унижать. Лишь показать, что стоит престол земной против престола божественного. Нельзя идти против бога. Это не только самонадеянно, но и глупо. Показав, что ты вместе со слугами господа, ты ни только не потеряешь свою власть, но и упрочишь положение. — Я отпустил Илью, и богатырь выпрямился, жадно хватая воздух ртом. — Хочешь еще больше власти? Изволь. Когда мы возьмем Киев, под тобой окажется вся Славия.

— Но всегда будет кто-то выше. Жрец, а не князь! — с досадой крикнул Владимир. — Даже став Великим, я не буду править единолично! Где это слыханно?

— Хочешь поспорить с богом? Серьезно? Давай будем считать, что я этого бреда не слышал?

— Я не хочу спорить с Святогором. Но и посредники нам не нужны. Хочу сам стать проводником его воли! — Князь подался вперед, зло глядя мне в глаза. — Зачем мне вы — жрецы? Почему я не могу говорить с господом напрямую?

— Я не хотел. Честно. Но ты меня вынуждаешь. Дара, выйди, — произнеся это, я начал расстегивать воротник. — И проследи, чтобы никто не зашел до того, как я разрешу.

— Ты что делать собрался? — чуть ошарашенно проговорил Владимир. — Зачем раздеваешься? Меня мужики совершенно не интересуют, только женщины!

— Что, страшно? — улыбнулся я, скидывая кафтан и стягивая рубаху. Оставаясь в одних штанах, я раскинул в стороны руки, чтобы князь с воеводой могли меня как следует рассмотреть. — Видишь?! Много ли во мне осталось от человека?

— Не очень, — поморщившись, признал князь. — Но зато ты стал сильнее!

— О нет, я не стал сильнее. Скажи мне, что самое важное, самое значимое в жизни?

— Власть! — без раздумий ответил Владимир. Столь быстро, что даже Илья оторопел. — Полная и безграничная. Такая, что дается только сильному!

— Тяжело будет стране с таким правителем. Вот пройдет несколько лет. Ты угаснешь или погибнешь в попытке получить еще больше власти. И что потом? Ты думал об этом?

— Какая разница? Я буду мертв. Другой, сильный и храбрый станет правителем. Или, может, хитрый и умный. Тот, кто сумеет подмять под себя остальных, — пожал плечами князь. — Таков естественный ход вещей. Сильные выживают, слабые погибают.

— Не сильные, самые приспособленные, — поправил я его. — Но даже если и так. Неужели не хочешь ты оставить частичку себя в истории? Чтобы новый правитель тоже был частью тебя — твоим потомком. Лучшим из сыновей. А если ты пойдешь моим путем — детей у тебя не будет. Вся моя паства — мои дети. Но не по крови, а по духу.

— Хочешь сказать, что для того, чтобы получить силу жреца, я должен импотентом стать? — набычился Владимир. — А зачем тогда тебе столько баб вокруг?

— Ты их видел? Волчица, гарпия, демонесса и древолюдка. Нет, они по-своему прекрасны, спору нет. Но главное, их собственная сила. Характера, воли, да и вообще. Что же до детей…

— Я тебя понял. Нет. Это дело я, пожалуй, люблю даже больше власти, — раздосадовано сказал князь, откидываясь на спинку трона. — И что делать? Смириться с тем, что вы всегда будете владеть умами и душами моих людей? Которыми я должен повелевать?

— Не обязательно. Покажи, что ты с нами. Собери людей и вместо того, чтобы противопоставлять себя вере — следуй ей. При тебе всегда Илья, верный сын Святогора. Мы сделаем его верховным жрецом Киева. При этом он по-прежнему будет тебе подчиняться, и люди будут это видеть. Конечно, придется иметь настоящего жреца, но он будет действовать в тени, не привлекая к себе излишнего внимания.

— И я буду умами людей владеть, — догадался Владимир. — Придется признать, что ты прав. Как бы это ни было неприятно, но уж лучше так, чем терять власть или возможность иметь детей. Но больше не приказывай моим людям. Не ставь мой авторитет под сомнение. А я не буду приказывать твоим. Те, кто в моем войске — в моем войске и должны остаться. Нужны тебе добровольцы — набирай из рабов и вольных людей.

— Что ж. Ладно. Меня это устроит. В таком случае свадьбу нужно сыграть не по старым обычаям, а по новым. Вы оба входите в новую эру — время Святогорово. И обряды тому должны быть новыми. Клятвы не перед людьми, а перед господом. А уж он действительно проследит, чтобы вы их исполнили. Вести церемонию буду я, и это не обсуждается. За это в конце вы получите благословение только для вас двоих, а после незабываемую ночь.

— Звучит слишком многообещающе, чтобы я отказался, — усмехнулся Владимир. — Договорились. Можете опустить оружие!

После его крика за стенами послышалось шуршание и несколько гобеленов опали. Стараясь не подать виду, что ошарашен, я собрался и оделся, окруженный солдатами. Два десятка стрелков гасили фитили свинцеплюев и спустили тетивы тяжелых осадных арбалетов. Такого количества одновременно не пережил бы, пожалуй, даже я. А он хорош. Держался до последнего. Мы сработаемся. Обязательно. Иначе и быть не может.

Усмехнувшись, я чуть поклонился Владимиру и дождался, пока он поклонится мне в ответ. Теперь разногласия были и в самом деле улажены. Работы по подготовке к свадьбе шли полным ходом. Столы для гостей выставили даже из двора и разместили над ними навесы. Все кухни в городе пекли, жарили и парили кушанья к празднеству. Пироги, свинина и гусятина. Фрукты и горшки с мясом. Сладкие ватрушки и пышные булочки — все старались угодить новому князю.

На следующее утро центр города стоял недвижимо, и казалось, что даже капли дождя не долетают до земли — столь плотно расположились люди. Здравницу орали так, что все оглохли и охрипли. Жрали, будто весь оставшийся год придется сидеть голодом. Поздравляли всем, чем могли: от украшений и оружия до последней корзины фруктов. Но главное событие было в княжеских палатах, где сидел сам Владимир с супругой.

— Перед лицом господа нашего Святогора, клянешься ли ты, Рогнеда дочь Рогволда, взять в законные мужья князя Владимира и быть ему верной до самой смерти?

— Клянусь… — тихо проговорила наряженная в шелка девушка.

— Клянешься ли ты, князь, взять в законные жены Рогнеду и защищать ее, пока смерть не разлучит вас?

— Клянусь! — громко и уверенно ответил Владимир.

— Именем Святогора я принимаю ваши клятвы и объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловаться.

— Горько! — раздались крики и их поддержали даже со двора. Может, мне показалось, но даже невеста порозовела от смущения. А я наконец мог расслабиться хоть немного. И уделить внимание своим собственным девушкам. Ведь завтра пир кончится, и нужно будет отправляться на войну.