Плутократова идиллия

Иван Троцкий, 2017

Авксентий – писатель-неудачник, автор малоуспешных романов о секретном агенте. Ему начинают сниться странные сны о глобальных теориях заговора. На основе этих снов он решает написать роман. В издательство, которое согласилось издать книгу Авксентия, приходят угрозы – неизвестные не хотят, чтобы роман был издан. Авксентий и главный редактор издательства Аркадий объединяются для совместного расследования. Вместе с читателем они втягиваются в хитрую историю.

VI

Аркадий Аркадьевич Федорович как всегда явился домой в семь вечера. Любил вкусно, не спеша поужинать. Он взял за обязанность запивать кушанье лимонным, а иногда яблочным соком. Никогда не баловал себя сладостями и чрезмерно жирной пищей. Регулярные пробежки, бассейн в субботу. От установленного графика не откланялся ни на шаг. Блюда всякий раз ему готовила красавица-жена. И так каждый божий день, без изменений. Но только не в этот раз. Супруги не было. Уехала к маме. Следующая их встреча только в суде, на рассмотрении дела по расторжению брака. Приходится вспоминать, как это — готовить самому. Взбивать яйца, жарить бекон, нарезать лук. Я и забыл, сколько отнимает этот невыносимый, но жизненно необходимый процесс! После трех лет супружества, развод — классика. Никак вместе с женой не могли определиться — можно ли смешивать кипяченную воду с некипяченой. Каждый верил противоположной информации из интернет-статей. В итоге купили каждому по чайнику.

Тем не менее, едва его беспокоил бракоразводный процесс.

Все думы его занимало сегодняшнее письмо. Кто мог нас с папой сдать? Это дело такой давности… Кто-то из своих? А кто знал, кроме мамы? Наверняка забыл про какого-то гада, затаившего на меня злобу! Может враги отца? Не может быть, папа — был исключительным. А им-то что! Сволочам только повод подай!

Необходимо позвонить маме.

Аркадий плотно поужинал. Первый «блин» вышел комом, но довольно сносным и съедобным.

Поднял с лакированной тумбы телефон, перенес сей предмет на свое любимое мягкое кресло белоснежного оттенка. Не спеша, слегка нервничая, набрал ее номер.

— Да? — прозвучал долгожданный ответ.

— Это я, мама, привет!

— Привет, Аркаша!

— Как поживаешь?

— Как всегда, ничего хорошего. Только вот один к тебе вопрос, а ты именно какой Аркаша, который сын или муж?

— Вот за что и люблю тебя, мама, никогда не изменяешь своему чувству юмора. Так держать, старушка, — смех послышался с двух концов телефонных трубок.

— Все хорошо, сыночек. А вы как поживаете? Как Катя?

— Ничего. Разводимся.

— Ах! И что, эта змея хочет из тебя все соки выжать?

— Да, нет. Не все, только половину моего царства…

— Какого такого царства?

— Ну, имущества.

— Вот ведьма.

— Да ладно, я не держу на нее зла, ну, как не держу. Мам, я вот что хотел спросить…

— А Оленьку, что, ей отдадут?

— Конечно, суд всегда на стороне материнских слез.

— Вот же пройдохи продажные. Чем матери лучше мужиков? Да ничем, хлебом не корми, а дай покомандовать мужиками. И сыновьями, и мужьями, да и отцами тоже!

— Мам, но ты ведь сама женщина, что ты говорить такое!

— Вот на этих основаниях имею полное право так утверждать. Как так не мне знать всю правду о дочерях Евиных. С тех времен все мужчин и подставляем, а они бедные, гады эдакие, все нас слушают!

— Полно тебе. У меня вот какой к тебе вопрос, наисерьезнейший. У папы были враги?

После минутной паузы:

— Да какие у него враги, у этого святого человека! Как можно даже мысль подобную допустить в свою пустую голову!

— Точно?

— Как можно сомневаться в том, что…

— Ладно, ладно, верю.

— Как работа?

— Все хорошо, мам. Не без трудностей, но хорошо.

— Молодец, сынок. Мы с папой всегда гордились тобой. И до сих пор гордимся. Я и папа. Он с небес на нас посматривает, как мы тут держимся, и гордится. Поминает добрыми словами.

— Хорошо, мама, мне пора, еще дела.

— В двенадцатом часу-то?

— Да-да. Спокойной ночи.

— Ах, весь в отца. Спокойной ночи.

Только сейчас он спохватился. Кошачья миска не тронута. Где же она пропадает второй день?

Аркадий рыщет по всей квартире. Принюхивается, улавливает некий тухлый запах из-под дивана. Обнаруживает слегка гнилой труп кошки.

— Лолита! — вырвалось из его уст.

Почти плача, он обнял ее словно младенца. Ее крошечная головка, вися на остатках кожи, отвалилась, покатившись по полу к стене.

— Что? Как? Почему шея была переломана? — задался он вопросом.

Не глядя на поздний вечер, Федорович сел в свой автомобиль, помчался в свою деревню в сорока километрах от города. Открыл гараж, достал лопату и коробку из-под обуви. Закопал Лолиту под деревом.

— Света! Светочка!

— Да, Аркадий Аркадьевич? Вы меня напугали, честное слово! Чего раскричались так?

— Помнишь вчерашнее письмо? Ты уже выкинула его или еще нет?

— Как же выкинула, вот же оно у Вас на столе лежит!

— А, точно.

— Хм, Свет, знаешь этот адрес?

— Грибоедова? В Минске? — удивилась секретарша.

— Можешь быть свободна.

— Хорошо, Аркадий Аркадьевич. Однако, дивное что-то твориться.

Вопреки ее удивлению, улица, носившая такое название, в городе Минске наличествует.

Федорович, все бросив, направился на расследование.

— Светлана Михайловна, я ухожу, не знаю, когда буду.

— Хорошо, но ведь Вам еще столько работ прочитать!

— Обойдется, еще время на эту муть тратить! — шустро схватил пальто и направился к своему автомобилю.

Прибыл по необходимому адресу — жилой девятиэтажный дом, расположенный около государственного музыкального колледжа. Зашел в нужный дом, поднялся на шестой этаж. Постучал в дверь, никто не отворил. «Кто стучит — тому откроют» оказалось враками, — подумал Аркадий. Чуть было дернул ручку двери, а она возьми, да отвались.

— Что вы так все стучите? — вышел древний старик из соседней двери.

— Я к вашему соседу, не открывает. Может его дома просто нет?

— А как зовут вашего друга?

— Если бы я знал.

— Вы не знаете имя собственного друга?

— Да не друг он мне, не понимаю, с чего вы вдруг взяли, что ваш сосед мне друг?

— С какого лешего вы решили, что у этого жилья есть хозяин?

— А что, его нет?

— Тут давно никто не живет, лет пять точно, а может и все восемь. Последним здесь жил Леша Мамай с семьей, потом еще какой-то парень, но не долго.

— Какой еще Мамай?

— Да вы его не знаете.

— Так зачем вы называете его имя? А, ну ладно, — не дал он ответить старику.

Аркадий вышел из таинственного дома и направился в ларек за сигаретами, забыв, что бросил курить как два года, по настоянию любимой жены.

— И чего было спрашивать про соседа, если никто там давно не живет? Остается только пожать плечами.

Аркадий позвонил своему приятелю милиционеру. Тоже — тишина. Решился разузнать по имени адресата, но вовремя спохватился, — Аркадий Укупник? Н-да… как раньше не заметил, дурак старый…Дешево, однако хитро.