Дневник фюрерюнге, или Хроники с планеты Нибира

Иван Степанович Плахов

Антиутопия о планете Нибира, на которой течет параллельная история, альтернативная той, что происходит на нашей Земле. В книге описаны приключения германского подростка, случившиеся во время его первого посещения Сибири, изобличающие абсурд и бесчеловечность расизма и национализма. Что было бы, если бы русские проиграли Вторую мировую войну, как сложилась бы их судьба через пятьдесят лет после поражения?

9

Немецкая речь

— И как же обстоят дела на самом деле, геноссе старший егерь?

— Я же тебе уже говорил, что мы находимся на территории проживания наших врагов. Что это означает? А означает это следующее: война, которую мы выиграли пятьдесят лет назад, на самом деле не закончилась. Она продолжается на территории комиссариата. Русские регулярно бегут с рудников и заводов, собираются в банды и грабят наши поезда, машины, склады и опорные пункты контроля территории. В общем, ведут вредительскую работу, им активно помогают американцы. А во главе этого движения стоит большевистское подполье с их партийными лидерами.

— Но в Рейхе же не осталось большевиков. Всех депортировали в США по условиям мирного договора 1944 года.

— Не все они захотели ехать в Америку, Ганс. Кто-то просто сбежал, до сих пор скрывается в лесах Сибири, пытается бороться с режимом и вернуть контроль над утерянными территориями. Они используют местных как инструмент: вербуют их в диверсанты, организуют подрывную пропаганду среди молодежи, особенно рабочей. Распространяют пропагандистскую литературу, подстрекающую к бунту против нас. В ней утверждается, что все национальности равны между собой, что нет сверхлюдей и недочеловеков.

— Очевидная чушь! Это всё равно что доказывать, будто волк не ест мясо или петух несет яйца. Разве в это можно верить? Разве за это можно бороться? Что ты думаешь, Николай?

— Мы, русские, народ противоречивый, нас сложно понять. Мы сами порой не понимаем, чего хотим. Понимаете, господин Ганс, русские — как дети: наивны, доверчивы, забывчивы, их очень легко обмануть. Нам нужен хороший хозяин, тогда мы под его руководством можем показать хорошие результаты. Русских нельзя предоставлять самим себе, иначе мы сами же себе и навредим. Ведь ребенок не понимает, что делает, не разбирается, что хорошо, а что плохо. Ленин, этот страшный человек, поднял русский народ на бунт. Ну и чем всё закончилось? Истреблением всего самого лучшего — интеллигенции: учителей, врачей, ученых. Их или выгнали из страны, или сгноили в лагерях. Ленин так и говорил, что русская интеллигенция — это govno.

— Тогда зачем вы пошли за таким человеком?

— Так он же обещал, что мы будем жить лучше. У Ленина было очень стройное учение о построении бесклассового общества. Мы тогда не знали, что он просто хотел отомстить нашему царю за смерть своего брата.

— Какому царю, за какого брата? Что вы тут чушь какую-то несете!

— Ну, видимо, в вашем учебнике истории про это ничего не написано, господин Ганс, а у нас об этом даже дети знают. У Ленина был старший брат, тоже революционер, народоволец — так их именовали. Он участвовал в неудачном покушении на царя и был схвачен и казнен. Вот младший братец и дал клятву отомстить. Для этого мятеж и затеял, а нацменов всяких использовал, из них создав свою партию. У нас даже детская считалочка есть, в которой об этом говорится:

Ленин богом решил стать,

Чтоб царя с престола снять.

Прячьтесь все, иду искать,

Чтоб царя жидам отдать.

А устами младенца, как говорится, глаголет истина.

— Тогда вы еще бо́льшие дураки, чем мы о вас думаем. Вы себя добровольно отдали под власть недочеловеков, которых всегда презирали как самый грязный и безнравственный народ.

— Да, верно. Они сломали связь времен. Как ржа, разъели духовные скрепы, сцеплявшие наше прошлое с настоящим. В итоге у русских не стало будущего. Наше время остановилось, как эти отцовские ходики, что я пытаюсь безуспешно чинить. За недолгие двадцать пять лет, что большевики были у власти, они переписали всю нашу историю под себя. Заявили, что только благодаря им мы, русские, наконец-то обрели достойное место в истории человечества. Правда, они забыли уточнить, где это место находится. Большевики пришли к власти под лозунгом «Долой богатых» и действительно их истребили, поэтому к началу Великой войны наш народ нищенствовал. А большевики кормили его сказками о том, что лучшей жизни, чем при советской власти, нет и не может быть. Их уже нет пятьдесят лет — и ничего, живем при вас, немцах, и много лучше живем, чем под комиссарской пятой. Правда, одно плохо…

— Что это тебе в нашем порядке не нравится, русский?

— Будущего не стало, господин оберлейтенант. Вот, к примеру, я учитель, а чему я детей учу? Азам просвещения. А зачем? Только лишь для того, чтобы они могли работать на ваших заводах и рудниках. И что в итоге — тупик. Ни один мой ученик не выбьется в люди, не станет выдающимся человеком. Вам этого не требуется — Рейху нужны лишь покорные исполнительные люди. Рабы.

— Я что-то тебя, Николай, не пойму. То ты говоришь, что вам нужен хозяин, то ропщешь на то, что должен служить нашему фюреру…

— Неужели мы, русские, родились только для того, чтобы вкалывать на рудниках и заводах, выполняя для вас, немцев, самую грязную и трудную работу? И это всё?

— А чего же ты еще хочешь?

— Ведь человек приходит в этот мир не просто для того, чтобы делать грязную работу. Он может творить. А вы, немцы, лишили нас, русских, этого права. Вы запрещаете под страхом смертной казни заниматься искусством. Этот несправедливо, господин оберлейтенант.

— Почему же, Николай. По-моему, как раз наоборот. Вы, русские, были виноваты в том, что породили моду на дегенеративное искусство в XX веке. Вы заразили своими идеями все европейские страны. Ваши художники по всему миру пропагандировали абстракционизм. С упорством идиотов доказывали, что вместо доброй и проверенной классики и народных традиций нужно создавать новый язык абстрактных форм для новых людей, которых планировали вывести ваши большевики во главе с вашим Сталиным и его комиссарами. Только фюрер сумел остановить распространение красной чумы по всей планете. Ваше безумие заразно, Николай. Вы не имеете право что-либо создавать, ваш разум порождает лишь чудовищ, и это — наглядный признак вашей расовой неполноценности. С неграми — то же самое. Я был в Германском музее антропологии, где выставлены в специальных залах примеры примитивного искусства древних народов, найденные на раскопках. Так вот, то, что ваши художники творили и выдавали за высокое искусство, на самом деле ничем не отличалось от негритянских изделий. А о чем это нам говорит, Николай?

— Не могу знать, господин оберлейтенант.

— Это означает, идиот, что самостоятельно вы ничего создавать не можете. Ваш коллективный разум — разум пятилетнего ребенка, не отличающего мазню от расово здорового искусства. Ребенка, готового ради своей прихоти уничтожить мать родную, продать отца в рабство или убить брата. Вы опасны, понимаешь, как душевнобольные: они не отличают действительность от своих фантазий. Вы не обладаете памятью. Это у вас врожденный дефект, изъян природы. Поэтому-то вы и недочеловеки.

Конец ознакомительного фрагмента.