Девочка из шара 2

Иван Сергеевич Калиничев (2024)

Только у нас и только для вас:Проездом с Сиротки на красный МарсПроныра, Помилка и их друзья –Без приключений никак им нельзя!В нашей программе утехи такие:Погони, сражения, драки лихие,Место для юмора тоже найдется,Кто-то из старых героев вернется…Так что, читатель, давай не зевай,Очень внимательно книжку читай!

III

Секретная база

— Что вы с ней сделали, мрази?! — не в силах больше сдерживаться, заорал я.

Долговязый лаборант решительно выхватил бластер из кобуры, но полковник остановил его, выставив вперед ладонь с растопыренными пальцами, и отослал восвояси.

— Не стоит волноваться, молодой человек, она отдыхает, — мягким голосом произнес Годар.

Эмоции во мне извергались вулканом. Я был готов сделать с этим усатым старикашкой такое…

— Кажется, вы хотите причинить мне боль? — неожиданно изрек он. — И какую же кару вы мне уготовили?.. Наверное, вы желали бы затолкать мне в задницу это кресло. Я прав?

«Да он читает мои мысли!» — мелькнуло у меня в голове.

Но ни подтверждать, ни опровергать высказанное им предположение я не стал.

Годар слегка покачал головой и звонко цокнул языком.

— Можете не притворяться, я вижу вас насквозь.

— Вы что, телепат?

— Ну что вы! Просто я немножко знаю людей. Профессия, знаете ли, обязывает.

— А что вы еще обо мне знаете?

— Вук Обранович, сорок лет, родился на Земле в…

— Об этом написано в моем досье, — оборвал я.

— Нора! Массаж! — внезапно распорядился полковник.

Чудо-кресло завибрировало. Годар прикрыл глаза и блаженно вдохнул. Его лицо выражало умиротворение и бесконечное спокойствие.

— Массаж. Очень полезная штука, особенно в моем возрасте, — посчитал нужным сообщить он. — Снимает стресс, утихомиривает тревожность, успокаивает. Я, конечно, люблю, когда его делают ручками. Женскими ручками. Или ножками… Только представьте, лежите вы на спине, а по вам ходит обворожительная девушка. Топ-топ, топ-топ… Знаете, в молодости у меня была одна массажисточка. Звали ее Лейла. Сама крошечная, весит как пушинка, личико тупенькое-тупенькое, но при всем при этом — богиня массажа! И ножками, и ручками, и…

Полковник осекся:

— Простите, отвлекся. Итак, что я о вас думаю? Вернее, что я о вас знаю… Человек вы по-своему неглупый. Добрый. Но не любите это показывать. Еще вы очень непрактичный. Больше руководствуетесь эмоциями, чем здравым смыслом. К тому же вы пытаетесь казаться хуже, чем вы есть на самом деле. У вас было много женщин, — собеседник хитро подмигнул мне. — А вот об этом я прочитал в вашем досье… Признаюсь, впервые вижу живого альфонса.

От его любопытного взгляда, которым он окинул меня с головы до ног, мне стало не по себе. Хрен его знает, что на уме у этого облаченного званием и лишенного способности ходить старого болтуна.

— Я не альфонс, а любовный аферист, — возразил я.

— В первый раз слышу такой термин, — хмыкнул полковник. — Нора, запомни: «любовный аферист».

— Хорошо, — отозвалось чудо-кресло.

Годар снова переключился на меня:

— Хотите вы того или нет, но теперь мы будем проводить много времени вместе. И в ваших же интересах, чтобы мы стали друзьями. Я бы с большим удовольствием послушал истории из вашей жизни. Видите ли, я старомоден и люблю живое общение. Особенно с людьми такой редкой и интересной профессии.

«Надо осторожней и внимательней с этим волчарой, — понял я. — Скользкий тип. И зубки у него острые. Чуть зазеваешься — сожрет с потрохами».

— У меня тоже есть ребенок, — доверительно сказал он, подъехав к капсуле с Помилкой и заглянув внутрь через стекло. — Сын. Только уже взрослый. Его мать, увы, умерла при родах. О, что это была за женщина! Как я любил ее! Врачи советовали ей сделать аборт, а она не послушалась и решила рожать. И мелкий паршивец убил ее.

Что бы означал такой внезапный приступ искренности? У людей, подобных полковнику Годару, не бывает ничего «случайного», такие, как он, просчитывают все ходы наперед. Значит, старый хрыч просто хочет завоевать мое расположение. Что ж, подрыгаю ему и сделаю вид, что клюнул на этот крючок:

— Жизнь — штука несправедливая.

— Именно так, молодой человек. Именно так… А какое же милое создание, эта Помилка! Кстати, вы в курсе, что означает ее имя?

— Знаю. «Ошибка».

— Вы ее так нарочно назвали или…

— Или, — не дал я ему закончить фразу.

— И все-таки откуда такое странное имя?

— Так звали мою двоюродную племянницу.

— Интересно, интересно, — промолвил полковник. — Впрочем, я не удивлен. Каких сейчас только имен у деток не встретишь! Вот один мой подчиненный назвал дочку Дурдоной. Представляете? Вот ведь имечко! А между прочим, в переводе, кажется, с какого-то древневосточного языка, это означает «единственная жемчужина»… Ох, что-то я опять заболтался. Итак, Помилка.

Мне было сообщено, что девочку из шара тщательно обследовали и не выявили у нее никаких странностей и аномалий, придя к выводу, что она ничем не отличается от обыкновенной девчонки. Также я узнал, что на допросе Фидель рассказал о паранормальных способностях Помилки и ее умении вызывать молнии.

— Вижу, что вам неприятно видеть вашу ээээ… дочурку в этом ээээ… саркофаге, — Годар похлопал ладонью по гипотермической капсуле. — Целиком и полностью разделяю ваши отцовские чувства, но, судя по рассказам ваших товарищей, девочка может быть опасной для окружающих, так что сделано это сугубо из соображений безопасности. А данная капсула, да будет вам известно, изготовлена из особо прочных материалов и снабжена супернадежным замком… Кстати, а вы не знаете, откуда она прилетела?

Я отрицательно мотнул головой.

— И не пытались узнать?

Странный вопрос. Конечно, пытался. Спрашивал у Помилки, подсовывая ей звездные карты и пробывал с помощью разных уловок выудить из нее хоть какую-то информацию. Но результата это не дало. Конечно, тут можно было сослаться на ее скудный словарный запас. Но мне почему-то казалось, что девочка понимает, что я говорю, но отвечать не хочет. Поэтому я прекратил свои попытки, полагая, что всему свое время.

Я не счел нужным скрывать это от принимающей стороны.

— Очень жаль, — отреагировал полковник.

Тут с потолка что-то упало. Кажется, кусок штукатурки.

— Бардак, полный бардак, — сердито сказал Годар. — У нас серьезная организация, а не какая-то там шарашка! В этих стенах куется будущее человечества, проводятся важнейшие исследования. А министерству на это наплевать! Вы бы знали, с каким трудом нам приходится выбивать финансирование. Вместо того, чтобы работать, я мотаюсь как угорелый по кабинетам, стелюсь перед каждым чинушей. И все равно получаю гроши. Так что приходится на всем экономить. Денег нет на простейшую систему видеонаблюдения, не говоря уже о более серьезных вещах.

Он погрозил кулаком куда-то в пространство.

— Эти крохоборы еще смеются над нами! Они думают, что АНЯ занимается ерундой, а полковник Годар выжил из ума. А ведь я чуть не поймал снежного человека! Три с половиной года угробил на его поиски, но в самый ответственный момент эти гады из министерства урезали нам бюджет. Пришлось полностью расформировывать отдел криптозоологии. Годы непосильного труда коту под хвост… Но ничего, будет и на нашей улице праздник! Когда я предоставлю им полный отчет по Помилке, у них глаза на лоб полезут.

Годар с довольным видом потер руки:

— Дело попахивает большими деньгами. Ух, как я развернусь! Построю новую секретную базу с современным оборудованием и, конечно же, закажу космическую станцию. Специально для вас с Помилкой. А еще уволю к чертовой бабушке всех своих старых сотрудников и вместо этих раздолбаев наберу новых. Суперпрофессионалов! И самое главное — заново создам отдел криптозоологии. И никуда ты от меня не денешься, снежный человек!

Вдруг за дверью раздались выстрелы. И что-то тяжелое рухнуло на пол.

Дверь в лабораторию распахнулась и под звуки тревожной сирены на пороге в клубах дыма возникли четыре фигуры. Когда дым немного рассеялся, я не поверил своим глазам. Это были Профи, Фидель, Пятеркин и… Циклоп.

Фидель и Профи были одеты в такие же, как у меня, пижамы, только с другим принтом — то ли елочки, то ли ежики. Короче, что-то колючее. Держались они бодренько и не выглядели замученными и истощенными. Чего не скажешь о Циклопе. Он был грязный как черт, страшно исхудал, а осунувшееся лицо мутанта покрывали многочисленные синяки и ссадины. Дырявая рабочая роба висела на нем как на вешалке. В одной руке Циклоп сжимал бластер, а другой держал за шкирку трясущегося, как банный лист, Пятеркина. Фидель тоже вооружился бластером, судя по всему, совсем недавно принадлежавшим охраннику-подгузу. А вот у Профи руки были свободны.

От неожиданности лаборанты испуганно замерли, а потом все разом, как по команде, потянулись за пушками. Но бесполезно: бластеры Циклопа и Фиделя застрекотали, как хорошо отлаженные швейные машинки. В живых остался только разговорчивый полковник. Он, единственный, поступил разумно: как только началась стрельба, поднял руки вверх и прокричал: «Сдаюсь! Я безоружен!»

Мутант отпустил Пятеркина, который теперь лежал на полу лицом вниз. Из его рта грязным потоком лилась ратолингва, а руки отчаянно сжимали резиновую тушку желтого утенка.

Все произошло так неожиданно и быстро, что я не успел ничего осознать и почувствовать.

— Держи, начальник! — Фидель подошел ко мне и протянул свой бластер, а сам освободил от ненужной ноши кобуру одного из лаборантов и встал у двери, чтобы не пропустить возможное появление «гостей».

Я взял на мушку полковника, который, не понимая толком, что произошло, издавал какие-то непонятые звуки. Нечто среднее между поросячьим хрюканьем и повизгиванием. От его напускного лоска не осталось и следа. Теперь в чудо-кресле сидел обычный беспомощный старик, охваченный страхом.

— Ну что, старый хрен, как тебе такой поворот? — я коварно улыбнулся.

— Но-о-рааа, — заблеял Годар.

— Заткнись и не норкай тут! — рявкнул я и обратился к своим товарищам. — Помилка жива, надо ее освободить!

— Где она? — встрепенулась Профи.

Я кивнул на гипотермическую капсулу:

— Открыть сможешь?

— Слишком сложный замок, без пароля не открою, — заключила девушка, бегло осмотрев объект.

— Какой пароль? — я подошел вплотную к полковнику, угрожающе нависнув над ним.

— Но-о-рааа… — завел он старую шарманку.

— Я же ясно сказал, не норкать! Пароль говори, сука! — взорвался я.

— У вас неприятности, полковник? — проявило инициативу чудо-кресло, задав вопрос взволнованным тоном. — Мои приборы показывают, что вам пора принять успокоительное. И кто все эти люди? Мне следует вызвать охрану?

— Выруби чертово кресло и говори пароль! — заорал я и в знак серьезностей своих намерений выстрелил в потолок.

— Нора, отключись! — приказал Годар и рассеянно пояснил. — Это такой пароль… Нора…

Нет, все-таки некоторых жизнь ничему не учит. Что это, черт возьми, за пароль? А где цифры? Знаки где? Эх, полковник, полковник, вы меня разочаровали.

Набрав пароль, Профи открыла крышку, быстро отклеила датчики и взяла девочку на руки.

— Она проспит еще около суток, — полковник натужно улыбнулся.

— Что лыбишься, мразь? — осадил я его и приказал. — А ну брысь с кресла! Посадим на него Помилку!

Лицо Годара волнообразно задергалось, а белоснежные зубы принялись отбивать чечетку.

— Умоляю… Не надо… В этом кресле вся моя жизнь… Умоляю… Пощадите… — заскулил он и из его глаз брызнули слезы.

— Пошел вон! — я наклонил чудо-кресло и скинул седока.

Профи усадила малую на освободившееся место, провела рукой по ее волосам и поцеловала в лоб.

— Я достану вас! Слышите! Достану и вырву ваши поганые сердца! — в бешенстве орал оказавшийся на полу свергнутый полковник.

По лаборатории разнесся звук, издаваемый резиновым утенком, а сквозь всхлипы пробивался дребезжащий голос Пятеркина:

— Кряки, Кряки, Кряки!

Он бился лбом об пол, словно хотел забить неподдающийся гвоздь, тело его содрогалось в конвульсиях, рука при этом не прекращала терзать игрушку.

— Харе возюкаться! Пора! Уходим, пока горизонт чист, — внес разумное предложение Фидель.

Мы двинулись к выходу.

— Надо захватить с собой этого психа, — остановился Циклоп.

Я бросил взгляд на Пятеркина, не вызывающего у меня ничего, кроме отвращения:

— Зачем он нам нужен?

— А кто нас выведет отсюда?

С мутантом было трудно не согласиться.

Тут я вспомнил про шкаф с надписью «Спецодежда», и мне пришла в голову блестящая идея. Я бросился к этому хранилищу огнеупорных костюмов, сапог и шлемов, открыл его и скомандовал:

— Всем срочно переодеться! Будем маскироваться.

Коридор, по которому мы шли, казался бесконечным. А костюм, доставшийся мне, оказался размера на два больше, так что я буквально утопал в этом наряде.

На потолке мигали редкие красные лампы в защитных металлических сетках и уныло выла тревожная сирена. Впереди несся Пятеркин, погоняемый Циклопом, далее двигались Фидель и Профи, которая толкала вперед чудо-кресло, а я замыкал строй.

— Как нам отсюда выбраться? Говори! Быстро! — на ходу допрашивал мутант спецагента.

— Через канализацию, — с готовностью ответил тот, словно бы давно ждал этого вопроса.

— Куда идти?

— До конца и направо, там будет грузовой лифт. Надо спуститься вниз на цокольный этаж, а дальше через люк.

Циклоп покосился на спящую в чудо-кресле Помилку и возразил:

— Это нам не пойдет. Есть еще варианты?

— Только через центральный выход.

— Иди далеко?

— Нет. Выход аккурат напротив лифта. Тут рядом.

— Внимание, кто-то идет… — предупредил Фидель.

Мы остановились, мои спутники взяли оружие наизготовку.

— Опустите пушки, — приказал я. — Пострелять всегда успеем. А сейчас сделаем вид, что мы одни из них. Вдруг прокатит…

— Не нравится мне эта затея, начальник, — покачал головой Фидель.

— А если их больше? И не забывай, с нами Помилка, — урезонил я старьевщика и обратился к Пятеркину. — Слушай меня внимательно и запоминай. Лаборатория была атакована террористами, и мы везем девочку в безопасное место. Так и скажешь своим. А выкинешь какой-нибудь фокус — на месте пристрелю. Понял?

Спецагент нервно качнул подбородком.

В этот момент из-за поворота показались четверо бойцов в полной боевой амуниции с «Циклонами» наперевес. Увидев нас, они настороженно замерли и направили в нашу строну стволы плазмаметов.

Нашему пленнику жизнь, видимо, была очень дорога, так что порученную ему роль он сыграл весьма убедительно.

— Опустить, оружие! Я — спецагент Пятеркин! Лаборатория атакована террористами, мы везем подопытную в безопасное место! — отчеканил он и продемонстрировал свою бляху.

Вперед выдвинулся широкоплечий боец. Достав из кармана портативный сканер, он направил красный луч на бляху спецагента, удовлетворенно кивнул и отошел назад.

— Что еще за штуки? Кто дал вам право сомневаться в моих словах? — взбеленился Пятеркин и весь пошел багровыми пятнами.

— У нас приказ. В случае ЧС проверять, а, при необходимости, задерживать всех подозрительных лиц, — объяснил здоровяк.

— Это я-то подозрительный?! Да как ты смеешь?! Ты с кем разговариваешь?! Я — спецагент Пятеркин! Код доступа «Сигма».

— У нас приказ, — повторил атлет.

— Что в словах «код доступа «Сигма» тебе непонятно?

— Но…

— Фамилия и должность!

— Агент Вей Сунь! — пробасил тот.

— Так вот, слушай меня, агент Сунь-вынь. Если ты продолжишь препятствовать выполнению моего задания, я лично позабочусь о том, чтобы ты и твои дружки первым же звездолетом отправились на Титан!

От этих слов я непроизвольно вздрогнул. Хоть мой бывший сослуживец Сапог и считал Сиротку самым дремучим местом в Системе, по сравнению с Титаном та была просто райским уголком. В народе этот спутник Сатурна прозвали «Дристаном» из-за метановых дождей, которые шли там круглый год. На Титане, имевшем бессчетное количество скважин, шахт, карьеров и заводов, не покладая рук трудились тысячи работяг со всех уголков Системы. В погоне за кредом, и отнюдь не «длинным», они гробили свое здоровье, поскольку экология и условия работы были просто чудовищными.

Угроза сработала. Бойцы расступились и дали нам дорогу.

Пятеркин приложил палец к биометрическом замку и двухстворчатые металлические двери разъехались, погрузившись в стены.

Я ощутил прилив свежего воздуха и сделал максимально глубокий вдох. Стояла чудесная погода: светило искусственное солнышко, дул прохладный ветерок. О, какое блаженство! Сейчас бы на шашлыки… Но пока не до того.

Обернувшись, чтобы повнимательней разглядеть покидаемое нами здание, я с трудом сдержал ругательство: вместо чего-то похожего на футуристическую крепость, взору предстала ушатанная двухэтажная панелька, за которой виднелась находящаяся в аналогичном состоянии пятиэтажка.

Рядом располагалась взлетная площадка, где стоял грузовой шаттл. Чуть в стороне пристроились два грузовика на гусеничном ходу и здоровенный колесный вездеход. Там же громыхал поржавевший робот-погрузчик и стояли два подгуза с плазмаметами.

Всю территорию опоясывал высокий бетонный забор с массивными воротами, судя по зеленоватому цвету, отлитыми из сверхстали — самого прочного в мире сплава, из которого изготавливаются фюзеляжи большинства современных звездолетов.

Людей поблизости не наблюдалось.

Нужно как можно скорее драпать отсюда. Но сперва неплохо бы определить, где мы находимся.

— Слушай, Пятеркин, а что это вообще за место? — спросил я.

— Это наша секретная база.

— А какая планета?

— Церера.

Ого! До боли знакомое название. Именно на Церере прошли мои лучшие годы, здесь я встретил Норико… Малюсенькая планетка с одним единственным густонаселенным городом-тезкой располагалась в поясе астероидов, аккурат между Марсом и Юпитером. Любители острых ощущений валили сюда толпами. Еще бы, единственное место в Системе, где разрешены казино, бордели и наркоторговля. Надо сказать, что здесь, на Церере, федералы не имели никакого веса. Об этом позаботился мэр города, властный и упрямый человек, не любящий подчиняться чужим правилам. Он создал у себя государство в государстве, со своими законами, своей армией и полицией. Наш святоша-президент не лез в дела церерианцев, тем более что казино, бордели, продажа психоактивных веществ приносили огромные доходы, а мэр исправно платил налоги.

— Вы что, лучше места не нашли для секретной базы? У вас же тут под боком настоящий людской муравейник.

Спецагента тряхнуло, его правый глаз задергался.

— Если хочешь что-то спрятать, спрячь это на самом видном месте, — просветил он.

Внезапно, словно соткавшись из воздуха, рядом появился усатый типок в черном костюме и черных же очках. Лицо его было слегка помятым, а волосы на голове торчали в разные стороны.

— Пятеркин! Как дела? — неискренне улыбнувшись, спросил он.

— Н-нормально, — прогундел спецагент.

— Что тут у нас на базе творится? А то я тут в отпуске был. Три дня в городе зависал. Всю получку в казино просадил, водки выпил море. До сих пор штормит.

— Не знаю, — буркнул Пятеркин и, щелкнув себя по бедру, присвистнул и заголосил. — Ой, а я не знаю, не знаю, где найду, где потеряю!

— Все песенками балуешься, — хмыкнул разудалый отпускник. — Кстати, услышал вчера в такси отличный трек. Не знаю, кто поет. Там такие слова: «Ветер волосы трепал, а я вдаль смотрел тоскливо, ничего не понимал»… Слушай, а кто это с тобой?

— Неважно.

— Как это неважно?

— А вот так. Неважно.

Усач напрягся и повысил голос до командного:

— Вы, кажется, совсем забыли про субординацию, спецагент Пятеркин! Или вы хотите, чтобы ваш код доступа упал на пять… нет, на шесть позиций?

Ситуация приближалась к критической, но положение спас Фидель. Он что есть мочи саданул привязавшегося хмыря рукояткой бластера по темени. Тот тихо ойкнул и мешком осел на землю.

— Сваливаем отсюда! — постановил я.

— Каким образом? — поинтересовалась Профи.

— Сопрем шаттл! Полетим с ветерком!

— А ты справишься с управлением?

— Наверное. Я как-никак в летке учился. Целых полгода.

— Слушай, Проныра, сейчас не до шуток…

— А я и не шучу. Или ты сомневаешься в моих силах?

— «Сомневаюсь» — не то слово.

— Проще будет угнать вездеход, — влез в разговор Фидель. — Протараним ворота — и на волю!

— А ты видел, из чего сделаны ворота? Это же сверхсталь! Их хрен пробьешь! — возразил я.

— Разуй глаза, начальник, эта тачка не так проста, как кажется, — подмигнул старьевщик.

Я пригляделся. Как и наш героический «Полкан», спереди машина была оснащена тараном, менее массивным, но более продвинутым: молекулярным. Активация такого боевого модуля создавала перед вездеходом мощную плазменную дугу, наносящую урон всему, чего коснется.

— Слушай мою команду! — радостно распорядился я. — К вездеходу бегом марш!

— А что делать с этим? — Циклоп указал на Пятеркина, который, увидев, что стало с усатым, совсем сник и только что-то бормотал себе под нос и почесывал большую синюшную шишку, венчавшую лоб.

— Пусть идет на все четыре стороны, — решил я. — Или у кого-то есть другие предложения?

Таковых не последовало.

— Чеши отсюда, — приказал я спецагенту.

Болезный не стал ждать развития событий и, взяв ноги в руки, пустился наутек со всей скоростью, на которую был способен.