Записки беглеца от коронавируса

Иван Карасёв, 2020

2020 год. Пандемия. Горожане пытаются спрятаться от неё на даче в деревне. Как организовать свою жизнь там, куда приезжаешь только на лето? Как занять себя? Как детям учиться? Как выдержать изоляцию? На эти и на многие другие вопросы пытается найти ответы рассказчик. Что у него получается, и к чему он приходит в итоге. А чтобы впечатления читателя были полнее, автор иллюстрирует текст фотографиями.

Четвёртый эпизод. Покупки а ля коронавирус

«Вчерашний день, часу в шестом я вышел, — увы, — не на Сенную».

А я бы предпочёл на Сенную вообще-то, лучше, конечно, на Невский, но и Сенная подошла бы. Ведь это когда-то:

«Там били женщину кнутом, крестьянку молодую».

Сейчас уже такого безобразия нет. Да, товарищ Некрасов, радуйтесь, ноне крестьянок не бьют. Ноне самоизолируются. Посему вышел я, то бишь выехал, в деревенский магазин. А вообще-то, повторюсь, предпочёл бы Сенную, до неё нам в Питере минут пятнадцать ходьбы. Там в это время года веселее. Но я не пошёл, а поехал на машине, аж за два километра, затариться провизией. Хоть и привезли из питерской «Ленты» запасы, но всегда чего-то не хватает. Чего-то — это пунктов пятнадцать в списке. Будем ведь осаду держать. Коронавирусную. Взял с собой младшего в качестве помощника, надели перчатки, очки стрелковые, напялили маски, опустив их пока на подбородок. Ну синяя борода, ни дать, ни взять. Особенно у меня, под чёрной с проседью, ещё синяя. Значит, вперёд, в сельпо.

В магазине сразу предупреждаю: «Мы только три дня как из Питера, мало ли что, близко не подходите!» Меня поняли. Продавщица, кстати, была в синих резиновых перчатках, получается, даже здесь, в глуши, ими снабжают. А мужик местный, которого я не знаю, усмехнулся и поздоровался со мной ногами. Нынче такие приветствия в моде. Пора диссертации писать на тему «Жизнь и быт эпохи коронавируса».

Но одним магазином не проживёшь. Хорошо, сосед Витя молоком и картошкой может снабдить. Её в деревенском лабазе обычно не бывает. Вот и сейчас. Только капуста и жухлые мятые апельсины.

— Вам это не надо, — безаппелляционно заявила продавщица Надя, имея в виду апельсины. Сказала, как отрезала.

— Ой, пирожные есть, — обрадовался я. Бабушка и Юля у нас их любят.

— Вам это тоже не надо, — упрямо повторяет Надя.

— А кому надо тогда? — удивлённо спрашиваю я.

— Да проезжие купят. Им всё равно.

Ну не знаю. Но по сравнению с коронавирусом, подсохшие пирожные, конечно, ерунда.

Вот и пришлось после магазина идти на второй контакт. К Вите Кравченко, в смысле, заглянуть. Опять же в маске и в перчатках.

Игорь, сын Вити, обрадовался, руку тянет. Я отстраняюсь и головой верчу из стороны в сторону — нельзя, мол, я только за молоком. Но раз пришёл, то надо уж по полной программе закупок пройти.

— Ты картоху вроде как обещал, — это я уже Вите.

— И-и, конечно, дам, — отвечает Витя, — выбирай, — и пододвигает ведро с крупными, как на подбор, прям железнобокими, как солдаты английского диктатора Кромвеля, клубнями.

— А чего ещё есть? — продолжаю свой шоп-тур, — морковь там, свекла?

— Вон, четыре морковки лежат, забирай, — отвечает, — да погодь, банку солёных огурцов хочешь?

— Конечно, хочу, — отвечаю (а мысленно, про себя: «Мировой закусон!»), — сколько с меня?

И тут Витя, который всегда деньги считает, замялся.

— Ну за молоко — сто пятьдесят, а остальное — так бери.

Ну я, естественно, за «так» брать не стал. Прикинул примерно и сунул ему пятьсот рублёв.

–Бери, Витя, а то обижусь.

Он гримасу сделал, но взял. И опять не удержался всё же:

— А рюмочку не выпьешь? (Ему не с кем, сын вообще почти не пьёт).

— Да нет, Витя, подожди. Мы же в самоизоляции. Ты же видишь, я даже перчатки надеваю. Вот через одиннадцать дней без приглашения приду. Так и знай.

— Ну и договорились, — радостно заключил сосед.

Так мы самоизолируемся. Вирус вирусом, а жизнь продолжается. И рюмочку (может и две) я с Витей выпью!