В логове бера

И. О. Родин, 2018

Роман «В логове бера» – первый из серии, повествующей о Павле Ткачеве (Поле Тэйлоре), рыцаре Ордена иерархии, сражающегося с мировым злом и адептами инфернальных сил по всему миру. Жанр произведения – мистический боевик, но написано оно с прекрасным чувством юмора, так что произведение не только увлекательно читается, но в нем есть и над чем посмеяться.

3

Прочтя это письмо, Пол несколько дней ходил сам не свой. Трудно было представить, что творилось в его душе. Обожаемые, любимые родители оказались ему не родными! Англия, которой он всегда так гордился и считал лучшим местом на свете, — не его дом! Выяснилось, что он происходит из какой-то страшной и далекой страны, которой он никогда не видел, да, если откровенно, и не хотел видеть. Все, чем он занимался, чем жил, в одночасье было поставлено под сомнение, изящная конструкция его жизни, которую он любовно возводил все прошлые годы, зашаталась и угрожающе накренилась, готовая в любой момент рассыпаться, как карточный домик.

Примерно через месяц волнения улеглись, и Пол решил поговорить с кем-нибудь из приятелей. Ему был нужен простой, житейский совет, поэтому он не стал обращаться к коллегам по своей тайной (и, соответственно, основной) работе, а пошел на дружескую вечеринку с компаньонами трейдерской фирмы, в которой ему принадлежала доля и где он числился для отвода глаз, появляясь раз в две или три недели (а когда случались долгосрочные миссии, то еще реже). Для компаньонов-трейдеров он был преуспевающим торговцем — об этом говорили солидные прибыли, которые фирма получала, реализуя контракты, добытые Полом во время отлучек (заказы, ясное дело, доставлялись «конторой» и тоже были частью легенды). Доставшееся по наследству имение, парк дорогих автомобилей, яхта, солидный счет в банке, костюмы, сшитые на заказ у самых известных портных, успех у женщин и прочие атрибуты «сладкой жизни» заставляли большинство людей из «обычной жизни» если не завидовать, то по крайней мере относиться к Полу с уважением и всячески искать его расположения, а если повезет, то и дружбы.

Один из партнеров Пола по бизнесу был маленький рыжий ирландец по фамилии О’Брайен. Звали его Шон. Неиссякаемому оптимизму и энергии О’Брайена мог бы позавидовать кто угодно. Он был завсегдатаем модных тусовок и премьер, играл в гольф и на бильярде, баловался покером и скачками, волочился за дамами, которые, как правило, были минимум на полголовы выше его, ездил на какие-то экзотические курорты, десантировался в неизведанные дебри… — и вообще полагал, что жизнь — это азартная, захватывающая игра, и что главное — быть в ней тем, кто выигрывает, а не тем, кто просаживает последние сбережения, надеясь, что и ему вот-вот должно повезти. Этот ирландец словно был рожден для того, чтобы опровергнуть расхожее мнение о прижимистости и природной мрачности своих соотечественников. Однако и он унаследовал некоторые черты своих предков. Несмотря на азартный характер, дела Шон вел расчетливо, иногда жестоко, и даже в личной жизни никогда не терял головы. Он даже умудрился почти не пострадать финансово после двух разводов. Ку-миром его на протяжении многих лет был ни кто иной, как Говард Хьюз, авантюрист, капиталист, авиатор, кинопродюсер и плейбой. Шон открыто восхищался им и даже поместил у себя в гостиной черно-белый портрет, изображавший молодого Говарда на фоне готовящегося взлететь самолета.

Вторым партнером Пола по бизнесу был высокий, темноволосый и пару лет назад начавший полнеть бизнесмен по имени Оливер и по фамилии Тренд. Фамилия его служила источником постоянных шуток со стороны коллег-бизнесменов, впрочем, вполне добродушных. Ну, что-то вроде: «Какой там сегодня Тренд? Положительный или отрицательный?» (при этом имелись в виду, разумеется, вовсе не сегодняшние рыночные тенденции, а настроение мистера Оливера и стоит ли к нему заходить на подпись немедленно, или лучше часок переждать). А вот еще другой вариант, в принципе, той же шутки: «В каком положении сегодняшний тренд?». На что тут же приходил ожидаемый ответ: «В наклонном. Вчера изрядно перебрал на вечеринке у Джонсона». И так далее все в том же роде.

Надо сказать, что Тренд являл собой почти полную противоположность О’Брайену. Флегматичный и неторопливый, он был, скорее, склонен к созерцанию, а не к действию. Увлекался он историей, на досуге читал труды древних мыслителей, от людей не ждал ничего хорошего, поскольку вслед за известным философом искренне полагал, что все глупости человечество уже сделало, а теперь их только повторяет. К своим занятиям гольфом, посещениям оперы и картинных галерей Тренд относился с экзистенциальной обреченностью — как к неизбежной части образа жизни людей его круга. Иногда Полу казалось, что тот так же стоически-мученически относится вообще к необходимости пребывать в физическом теле на этой грешной земле, — как к неизбежному злу в ожидании перехода на более высокий, духовный уровень. В бизнесе он был холоден (порой даже излишне) и невероятно расчетлив. Впрочем, это было не следствием какой-то природной злобности, а скорее совсем наоборот — абсолютного безразличия к проблемам этого бренного мира и населяющих его индивидуумов.

Когда Пол пришел в бар (который они время от времени посещали исключительно мужской компанией), оба партнера уже сидели за столиком и даже что-то пили и ели. Бар был вполне респектабельным и отнюдь не по карману простым смертным, поэтому обслуга тут встречала всех очень приветливо (но при этом ненавязчиво), шума и гвалта не было слышно, а кормили весьма и весьма сносно.

— Привет, — поздоровался Пол, подойдя к столику. — Вижу, тренд сегодня в лежачем положении, — вяло пошутил он, окинув взглядом развалившегося в кресле Оливера.

— Я-то в лежачем, а вот ты в каком? — ответил тот, косясь на партнера.

— Точно, — поддакнул ирландец. — Что там у тебя стряслось? А то я уж не припомню, когда мы вместе тут сидели. — Он задумался. — Где-то полгода назад?

Оливер кивнул.

— Точно, аккурат после рождественских праздников.

— Совсем забыл старых друзей.

Пол уселся в кресло и угрюмо уставился в меню.

— Что ты там решил вычитать? — поинтересовался Оливер.

— Наверняка эту писанину наизусть знаешь, — поддержал его Шон. — Рассказывай. Мы ведь не только партнеры, но и друзья. А на что еще нужны друзья, если не для того, чтобы им, когда надо, поплакаться в жилетку?

«А и действительно, что я стушевался? — подумал Пол. — Хотел получить практический совет трезвомыслящих людей? Вот и получай теперь по прейскуранту».

И за ужином Пол рассказал о странном письме, опустив, впрочем, все, что было связано с потусторонними силами и сократив рассказ исключительно до тайны собственного происхождения.

Когда он закончил, повисла пауза. Официант принес бокал «Шабли» 1975 года (в соответствии с заказом Пола).

— Ну, что скажете? — поинтересовался он у приятелей, делая глоток.

Те некоторое время молчали.

— Гм… — произнес через минуту Тренд. — А я был готов поручиться, что если еще и остались на этом благодатном острове истинные, чистокровные англичане, то это, конечно же, мой друг и партнер Пол Тэйлор. Надо же…

— Извини. Не хотел тебя разочаровать, — желчно отозвался Пол.

— Ничего, — добродушно пробормотал Тренд, не уловив сарказма.

— Ну а ты что скажешь? — обратил Пол взор в сторону Шона.

— Что ж тут сказать? — отозвался тот. — Только то, что ты оказался еще более везучим сукиным сыном, чем я мог себе представить. Родиться где-то в заднице мира, перебраться в Англию, получить самое лучшее образование, воспитание, да еще не слабое наследство… И, самое главное, не приложить к этому абсолютно никаких усилий… После такого впору поверить в какую-нибудь сверхъестественную чепуху — типа судьбы, высшего предназначения и прочих потусторонних сил.

— Спасибо, — брюзгливо резюмировал Пол. — Успокоил.

— Зря иронизируешь, — пожал плечами Шон. — Везение — штука вполне реальная, хотя и весьма капризная… Я лишь хочу сказать, что ты очень, ну просто невероятно везуч. И тут радоваться, а вовсе не брюзжать надо… Кстати, ты не пробовал в рулетку, ну или хотя бы на тотализаторе играть?

— Ну тебя к дьяволу! — рассердился Пол и повернулся к Тренду. — Что теперь делать-то?

— А почему надо что-то делать? — вскинул тот брови. — Живи дальше как жил. По-моему, ты уж извини, все твои страдания — просто блажь.

— В смысле?

— А в том смысле, что мне, например, совершенно все равно, кто были мои предки… Хоть это и не совсем по-британски, но мне этот вопрос до лампочки. Я из них почти никого даже не видел ни разу. Поэтому пусть будут хоть папуасы, хоть пигмеи с островов Зеленого Мыса. К моему повседневному бытию это не имеет никакого отношения. Говорят, что наши более отдаленные предки вообще были обезьянами, лазали по деревьям и жрали всякую дрянь. И что? Оглянись вокруг. Ты одет в дорогой костюм, сидишь в шикарном ресторане и ешь изысканную пищу.

— Ну? Что из этого следует?

— А то, что надо попросту наплевать на глупое письмо. И жить дальше.

— Точно, — согласился Шон. — Мало того, теперь у тебя есть куда больше оснований радоваться жизни и вообще — предаваться плотским удовольствиям.

— Это отчего же?

— А оттого, что тебе, мой друг, сказочно, неслыханно повезло. Ты фактически сорвал джек-пот, который выпадает одному на миллион. А то и на сотню миллионов. Так что забудь… Кстати, ты помнишь, что завтра состоится финал чемпионата по гольфу?…