Толкователь Откровения Святого Иоанна Богослова

И. В. Каргель, 2006

Тема конца света и Страшного суда не могут не интересовать христианина. Богословы в разные времена пытались истолковать изложенное в Апокалипсисе. Одним из лучших толкований Откровения святого Иоанна Богослова является профессор И. В. Каргель, в основу книги которого положены сорок три его лекции, прочитанные им в начале 30-х годов в г. Ленинграде. Согласно богословию И. В. Каргеля, обращение ко Христу – не повод для самодовольства, а лишь начало пути спасения, которое является путем освящения верующего, путем борьбы с грехом. «Славное искупление нашего Господа не может и не должно быть для нас только предметом веры, но оно должно сделаться истиной действительностью в хождении и быть очевидным каждому», – подчеркивает он. И.В. Каргель был протестантом, поэтому в тексте немало обличений католической церкви и положительных упоминаний о Реформации.

Лекция III

ВЕЛИЧИЕ ХРИСТА

(Откр. 1, 12–18)

Откр. 1, 12. «Я обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и обратившись, увидел семь золотых светильников».

Привлеченное трубным голосом око Иоанна видит, а ухо слышит: «напиши». Еще в Нагорной проповеди Христос сказал: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8).

Не только некогда узрят, а теперь могут видеть Его, если у них будет чистое сердце. Он виден постоянно в наших путях, в руководстве народами.

«Обратившись, увидел семь золотых светильников». Мы думаем, почему Иоанн прежде всего смотрит на светильники, а не на Господа. И это имеет большое значение. Это значит, что главный предмет, о котором будет идти речь, выдвигается вперед. И через него Он проливает Свой свет. Здесь прежде всего выдвинуты светильники из чистого золота и в числе семи. Святое число полноты. В Ветхом Завете мы встречаемся с семью лампадами, лампадными светильниками скинии, затем в храме, где он был виден, как тень будущих благ, подражание тому, что Бог показал Моисею на Синае. В книге Захарии (4, 2) мы тоже находим его: он показывает на будущее, не бывшее еще в действии. Но здесь семь светильников в Откровении Иисуса Христа свидетельствуют об имеющейся уже налицо Церкви Христовой. Семь церквей — полнота Церкви — и есть семь светильников. Итак, в первом пророческом видении Иоанна мы будем иметь дело с Господом и преимущественно с Его Вселенской Церковью. Она находится на земле, и Он в свете семи светильников ходит среди нее. В ней совершаются откровения Его, хотя Он и сидит одесную Бога. Как это Его откровение происходит в Церкви, в которой Он ходит, нам показывают вторая и третья главы.

Откр. 1, 13. «И, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому, облеченного в подир и по персям опоясанного золотым поясом».

Выступает Он. Он находится посреди Своей Церкви. Это не только семь маленьких общин Азии, но это прообраз Вселенской Церкви. Он находится посреди нас, является Церкви как Сын Человеческий.

Удивительно и привлекательно описано. Как снисходительно и приветливо с Его стороны! Так должны и мы приближаться к Нему! Ибо хотя Он прославлен и облечен могуществом, Он все же нам родственник и сердечно близкий. И это не только потому, что Он не сложил Свое Человечество. Он пребывает в нем и в настоящее время. И, пребывая посреди светильников, Он с нами во все дни до скончания века (Мф. 28, 20).

Очень метко сказано о Господе по этому поводу: как Сын Человеческий Он умер, как Сын Человеческий воскрес, как Сын Человеческий сидит одесную Бога и как Сын Человеческий будет судить мир и устроит Свое Царство на земле. Мы не должны обойти вниманием выражение «подобно Сыну Человеческому». Он имеет подобие человека, но все же Он бесконечно больше и выше его.

Затем следуют более подробные черты Его наружности: «облеченный в подир». По этой одежде мы узнаем в Нем Великого Первосвященника, вошедшего в небесное Святое Святых со Своей собственной Кровью, чтобы предстать за нас пред лицо Божие (Евр. 9, 24). Только тогда, когда Христос умер, Он стал Первосвященником. Раньше Он не мог войти в Святое Святых, а только теперь со Своей Кровью. В течение двенадцати столетий Он совершает это служение Первосвященника (Евр. 9, 12), Его высокая задача как Первосвященника состоит в том, чтобы ходить со Своим народом во Святилище, как мы находим Его среди золотых светильников, чтобы сделать всех причастниками благословений Своего Отца и привести к Нему во Святое Святых. Когда же Он введет нас туда, тогда кончатся Его Первосвященническое положение посреди Церкви и время ее существования на земле. В царском сане Он еще не открылся и не откроется, доколе не станет Царица одесную Его в офирском золоте (Пс. 44, 10). Чтобы теперь приготовить ее, Он заботится о семи светильниках. Поэтому важно для каждого чада Божия знать свое положение в Церкви Божией, принадлежность к народу священников и свое отношение к великому, прославленному Первосвященнику, чтобы нам не остаться во дворе, а быть во Святилище. Там только возможно нам иметь благословенное общение с Ним, и туда Он нас зовет.

Все Послание к Евреям можно объяснить в двух словах: «войти во Святилище» (Евр. 10, 19–23). Ветхозаветные священники не могли войти во Святилище без Первосвященника, мы же имеем Его как Первосвященника и потому можем войти. Дальше сказано: «по персям опоясан золотым поясом». Человек опоясанный есть человек, готовый к работе или уже работающий. Так видим Христа Первосвященником в разгаре работы среди Своей Вселенской Церкви. Если бы Он не трудился беспрерывно, Откровение Его Церкви было бы невозможно.

Но теперь все золотые светильники — Его дело. Все от Него. Свет познания, свет веры. Елей Духа Святого, продолжающееся очищение и весь уход за светильниками день и ночь. О, если бы мы внимательно обратились к Его действиям, то Он произвел бы и в нас хотение и действие по Своему благоволению (Флп. 2, 13).

Откр. 1, 14. «Глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег…» Если кудри Его как жениха, описанные в Песни песней, черны, как ворон, и Он там обрисован как вечно юный, то здесь наоборот: в образе Первосвященника является Ветхий днями, родоначальник Дома Святого.

В Ветхом Завете первосвященник был всегда отцом священников; так и с нами. Таков должен быть и у нас Первосвященник, по чину Мелхиседека, не имеющий ни начала, ни конца. Слава Ему, Он такой и есть. «Не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает Священником навсегда» (Евр. 7, 3). Еще сказано: «Таков и должен быть и у нас Первосвященник: святый, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес» (Евр. 7, 26). «Очи Его — как пламень огненный». Несмотря на голову старца, очи Его не померкли, взгляд Его огненный. В Ветхом Завете первосвященник мог состариться и не видеть, недосмотреть или видеть не в истинном свете, мог не отличить святого от не чистого. Но у Него не так. Он говорит уже наперед церквям, что они делают. Это видно из 2-й и 3-й глав. Он видит каждый недостаток, благородные движения, испытывает сердце и внутренности (Откр. 2, 18–23).

Откр. 1, 15. «Ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи…»

Халколиван (греч.) — металл желтой меди, расплавленный в печи. Если ноги указывают на хождение посреди Церкви, то раскаленная медь — на неподкупное правосудие (медь — символ правосудия). Эта черта в Нем указывает, что каждый шаг Его среди церкви повсюду растопчет все нечистое и греховное.

В истории церкви мы видим подтверждение этого: как скоро был сдвинут ярко горящий светильник, свет его померк. Когда живое Евангелие было взято от евреев и дано язычникам, то быстро наступил тот мрак, там, где некогда жизнь била ключом. Следуя по стопам Его истинной Церкви, мы можем видеть это определение.

«Голос Его — как шум вод многих…» Апостол ясно, удобопонятно воспринимал слова и в этом шуме слышал чудный концерт великолепных аккордов, составленный из журчания ручейков, достигающих силу от мирного течения реки до бурления моря и громадных гор волны океана. Нечто величественное!

Уста Господа, вестники Его голоса, называются благодатными и источают текущий мир. «Благодать излилась из уст Твоих, посему благословил Тебя Бог на веки» (Псал. 44, 3). «И все засвидетельствовали Ему это, и дивились словам благодати, исходившим из уст Его» (Лк. 4, 22).

Если даже от верующего в Него потекут реки живой воды, как сказано в Евангелии от Иоанна (7, 38), то мы, конечно, не ошибаемся, если усматриваем в Нем первоисточник всего благословения, начиная от простого свидетельства возрожденного во Христе до проповедей, потрясающих народ. Все, и малые и великие потоки во веки веков исходят от Него и образуют чудное созвучие, из которого мы слышим Его голос.

Откр. 1, 16. «Он держал в деснице Своей семь звезд…»

Собственное изъяснение Господа гласит, что это Ангелы семи церквей. Об этих звездах — Ангелах семи церквей — было много споров. Одни говорили, что семь Ангелов — это семь пресвитеров Малоазийских церквей. Другие говорили, что это не пресвитеры, а епископы, так как церковь имела не одного, а нескольких пресвитеров (Деян. 15, 2 и 22). Говорили также, что от каждой церкви было послано по одному представителю к Апостолу Иоанну на Патмос.

Ангел — слово греческое и значит «посланник». Но зачем нужно было Иоанну писать, если к нему на Патмос были присланы представители? Третьи говорили, что это Ангелы — хранители и покровители и что каждая церковь имела своего хранителя и покровителя. Так как семь церквей не только Малоазиатские, но представляют собой прообраз семи периодов великой Вселенской Церкви, то эти Ангелы — не только представители семи церквей, но всех церквей всех времен. Что эти Ангелы — представители и учителя не из другого мира, это видно из того, что им пишется похвала, увещание и порицание, требуя от них покаяния, как и от церквей.

Семь звезд в руке Великого Первосвященника. Может ли существовать лучшее, более утешительное место? Какое милосердие и слава! Эти звезды не блуждающие, ходящие своими путями, но они находятся под руководством, держатся Его могуществом и охраняются Самим Первосвященником. Важно только, чтобы звезды эти жили в сознании своего положения пред Ним, верно и свято ходили сообразно Его руководству. То, что Он нам дал, должно быть осуществлено.

«Из уст Его выходил меч». Видим, что эти три черты — голос, семь звезд и меч — составляют одно целое!

1. Распространение Евангелия; 2. Учителя и наставники существующих церквей; 3. Острый, разделяющий меч суда. Что этот меч есть меч суда для беззаконных церквей, видно из того, что Он этим мечом угрожает Пергамской церкви, в которой некоторые живут во грехе. «Ангелу Пергамской церкви напиши: так говорит Имеющий острый с обеих сторон меч: знаю твои дела и что ты живешь там, где престол сатаны…» (Откр. 2, 12–13).

Пусть поразит нас лучше меч духовный, проникающий и судящий намерения (Евр. 4, 12), нежели убьет нас меч Его суда. Кто может поднять свой взор на солнце, чтобы не быть ослепленным? Оно поражает. Его лицо как солнце чистое, просветляющее. Он просветляет наши глаза, когда взираем на Него. «Мы же все, открытым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3, 18). Грешнику на Сионе приходится с трепетом взывать: «Кто может жить при огне… в вечном пламени?» (Ис. 33, 14). Пусть так дрожат другие, но взор чада Божия должен быть направлен на Него, на Его лицо, чтобы Он просветлял нас. Когда мы ходим во свете Его, то имеем с Ним общение. Будем взирать на Него, доколе очистится каждое из нас. Да будет нашею молитвою: «Да воссияет лице Твое, и спасемся!» (Пс. 79, 4).

Откр. 1, 17. «И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мертвый. И Он положил на меня десницу Свою и сказал мне: не бойся; Я есмь Первый и Последний».

Господь говорит Иоанну, чтобы он взглянул на Него, и следствием взгляда было падение Иоанна к ногам Его. Так должно быть и с нами. Каждая речь, разговор, слово должны приводить нас к Ногам Его, к познанию, что Он хочет сказать. Это нужно достигать опытом, и каждый опыт освобождает нас от себялюбия, приводит к смерти для себя. Это было бы так же, как написано: «Ибо для меня жизнь — Христос и смерть — приобретение» (Флп. 1, 21). Апостол Иоанн представлял себе Господа таким, каким видел Его во время земной жизни. Однако как величествен Он был теперь: один взгляд сразил Иоанна. Не забудем, что это был тот Иоанн, который некогда возлежал на груди Иисуса. Было ли это сказывающееся далекое расстояние, познание своей несостоятельности, нечистоты пред святостью Бога или что другое? Как бы то ни было, но Иоанн был не в силах перенести Его блеск.

Как представляем мы Бога? Иногда сводим Его к себе таким, какие мы сами, до нашего уровня, но Он несравненно выше. О, если бы мы всегда взирали на Него со святым благоговением, как к присутстсвующему среди нас, тогда сознавали бы мы свою ничтожность, и наше «я» кончилось бы пред Ним. Иоанн лежал у Его ног. Он положил на него десницу Свою и сказал: «Не бойся». За слушанием и созерцанием Господа следует Его прикосновение. Он умерщвляет, и Он оживляет. Он заставляет пасть для того, чтобы положить руку, вкусить Его жизни до нашей смерти, чтобы передать всю жизнь в полности Ему. Чудный и ласковый голос: «Не бойся». Этим Он как бы хочет сказать: «Как ни далеко ты от Меня, сознавая свою несостоятельность, нечистоту, как бы глубоко ни пал, все-таки Я нахожусь вблизи тебя, Я — свет, не бойся, будь спокоен!»

В этом радость для нас. Всякий страх должен выйти совсем из чада Божия, так как страх препятствует слушать, верить, доверять и наслаждаться. Господь может изгнать этот страх. «Я есмь Первый и Последний». Этой чертой он представил Себя и закончил.

Откр. 1, 18. «И живый; и был мертв, и се, жив во веки веков, аминь».

«Живый» — этим выражением сказано как бы немного, но в подлиннике стоит: «живущий». Так же и в книге пророка Исаии: «Ибо так говорит Высокий и Превознесенный, вечно Живущий, — Святый имя Его: Я живу на высоте небес и во святилище, и также с сокрушенными и смиренными духом, чтобы оживлять дух смиренных и оживлять сердца сокрушенных» (Ис. 57, 15).

Это значит, что Он Тот, Кто имеет жизнь в Самом Себе, как сказано в Евангелии от Иоанна (5, 26): «Ибо как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе». Всякое существо, Ангелы и люди имеют частицу жизни от Него, но если отрываются от Него — умирают. Он имеет жизнь не только извне, но Он — источник самостоятельный. Он — олицетворение жизни. Он — «воскресение, путь, истина и жизнь».

Люди написали очень много толстых книг о жизни, но когда прочитаем их, остаемся такими же, как и без них.

«Был мертв и се жив». Он, начало и причина всего, дошел до конечного предела вечного бытия мира — смерти! Каким образом могла она встретиться с Ним? Сам — жизнь, а умер! Разумом постичь этого никак нельзя, только верой можно знать это.

«Был мертв». В этих словах обрисовывается Его положение (на земле): воплощение, уничижение, страдание и смерть. Но как чудно Отец прославил Его, что Он Сам предвозвещает Свою смерть и воскресение. Его смерть теперь наша жизнь и блаженство. Его смерть на земле — для Него похвала на небесах.

«Имею ключи ада и смерти». Он, бывший некогда в темнице и узах смерти, теперь повелевает властям, имеет Сам власть над державой смерти. Смерть, посягнув на Него, тем самым дошла до своего предела и наполнила свою меру разрушения. Это и есть конец как закона, так и смерти, «чтобы смертное поглощено было жизнью» (2 Кор. 5, 4). Так стоит перед нами Первосвященник во Святилище пред Богом, Первосвященник над смертью поставлен навеки. Совершенный. Как сказано: «А Сей, как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее, посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них. Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес, Который не имеет нужды ежедневно, как те первосвященники, приносить жертвы сперва за свои грехи, потом за грехи народа, ибо Он совершил это однажды, принесши в жертву Себя Самого. Ибо закон поставляет первосвященниками человеков, имеющих немощи, а Слово клятвенное после закона поставило Сына, навеки совершенного» (Евр. 7, 24–28).

Вот таким Он и открывается нам в первом видении. Пусть теперь Его народ знает свое положение на земле и пребывает с верою во Святилище.