Сборник украинских рассказов

Зяма Исламбеков, 2019

В сборник украинских рассказов вошли семь рассказов и две повести, написанные Зямой Портосовичем Исламбековым летом-осенью 2019 г., в Санкт-Петербурге и на даче в Карелии. Имена, фамилии героев частично изменены, однако все действия и события подлинные. В произведениях сборника может встречаться ненормативная лексика, приправленная для читательского глаза специальным символом «@». Использовать книжку следует только по прямому назначению! Все перепечатки без разрешения автора категорически запрещены! Минздрав России предупреждает: СОДЕРЖАЩИЙСЯ НА КАЖДОЙ СТРАНИЦЕ СВИНЕЦ СПОСОБСТВУЕТ ВОЗНИКНОВЕНИЮ РЯДА РАКОВЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ, ОСОБЕННО ПРЯМОЙ И, МОЖЕТ БЫТЬ, ДАЖЕ ДВЕНАДЦАТИПЕРСТНОЙ КИШКИ. Кроме того, туалетная бумага отечественного и импортного производства в пересчете на погонные метры не намного дороже испачканных свинцом книжных листов. Совет читателям с буйным воображением, пытливым умом и беспокойными ногами – не старайтесь найти автора, ему и самому достаточно непросто живется на белом свете! Вот и пишет он о наболевшем, до боли знакомом и близком… «Писал, пишу и буду писать!»

© Текст, художественное оформление и рисунки — Зямы Исламбекова, 2019

© Издательство «Aegitas», 2019

Сравнительный анализ портрета Мусоргского, стрекозы и профессора Д.И. Менделеева (художник Илья Репин)

Илья Ефимович Репин. Родился 24 июля (5 августа) 1844 года в Чугуеве — умер 29 сентября 1930 года в Куоккала, Финляндия. Русский художник-живописец. Сын солдата, в юности работал иконописцем. Занимался в Рисовальной школе под руководством И. Н. Крамского, продолжил обучение в Петербургской Академии художеств.

Источник: http://stuki-druki.com/authors/Repin.php Штуки-дрюки ©

Выходец из украинского городка Чугуев Харьковской области, Илья Ефимович Репин вырос в семье военного. Так гласит официальная версия, достаточно куцая информация присутствует и в интернете о жизни, творчестве И.Е. Репине. Так ли уж правдивы истории, связанные с жизнью и творчеством одного из величайших украинских живописцев, закончивших свою жизнь на чужбине, в эмиграции, вдали от родного крова?!

Известно, что отец художника, «билетный солдат» Фима Репин, вместе с братом ежегодно ездил на «Донщину» и, преодолевая расстояние в триста вёрст, пригонял оттуда табуны лошадей на продажу. За время службы в Чугуевском уланском полку Ефим Васильевич успел поучаствовать в трёх военных кампаниях, имел награды. Дома бывал наездами, в семейной жизни практически не участвовал: жену хоть и трахал, но не регулярно, да и скорее — лишь для проформы, как говорится, чтобы дырочка не заросла мохом. А вот соседский еврей Абрам Михельсон, державший со своим отцом большую продуктовую лавку, где ни один год отоваривалась семья Репиных, испытывал непреодолимую страсть к матери будущего художника, у которой частенько заканчивались гроши и которая натурой была вынуждена расплачиваться за продукты. Абраша с рождения был сухопарым и слегка горбатым молодым человеком, сильно повредившим в 15-летнем возрасте правую ногу. С момента падения с необъезженного жеребца, которого пригнал в счёт оплаты за продукты питания Фима Репин, Абраша и стал хромым на всю оставшуюся жизнь. Фима был старше Абраши ровно на 4 года, но это ему не помешало настроиться на Татьяну (Репина (Бочарова Татьяна Степановна, 1811 г.р.) уже в 1842 г. Танечке в ту пору было уже 31 год. Она была в самом соку, ей нужен был ежедневный жёсткий секс, да и Абраму Михельсону в его 17 лет тоже очень и очень хотелось кому-нибудь вдуть. На Украине, кстати, молодые люди созревают несколько раньше, нежели в России. И то, что украинка отдалась еврейскому хромому и горбатому хлопчику — это ничего ещё не значит. История тех лет знает множество примеров подобным делам-делишкам… Даже в наше время на Украине очень и очень многие великие люди могут похвастать наличием еврейской крови в своих жилах. Например, экс Президент Украины Пётр Алексеевич Порошенко (злые языки доказательно утверждают, что именно урожденный Вальцман поменял в советские времена фамилию на Порошенко). Та же хрень была и с Владимиром Александровичем Зеленским, и с Юлией Владимировной Тимошенко, и с братьями Виталием и Владимиром Кличко и многими-многими другими украинцами, упорно скрывающими своё еврейство.

Связь с родным городом, Слобожанщиной и Украиной Илья Репин пытался сохранить до конца жизни, а украинские и еврейские мотивы занимали важное место в творчестве художника.

Но вернемся в детские и юношеские годы Ильи Репина. Фима, отец художника, как это ни странно для армейских структур, желание сына заниматься живописью с самого раннего возраста всячески поощрял. Поначалу молодой человек учился основам портретного искусства у местных художников, а когда стал известен в Чугуеве, то решил, что этого ему мало и он с радостью свалил из родных мест, поступил в рисовальную школу Петербурга, а потом и в Академию художеств.

«Бум» на картины Репина начался после известной всем и каждому «Бурлаки на Волге», написанной в начале 1870-х. Позже он рисовал писателей, художников, революционеров, запорожцев, участников исторических событий. Портреты занимают в этом списке особое место, ведь среди них немало изображений как выдающихся людей (А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева, Д.И. Менделеева), так и работ, изображающих членов семьи.

Именно в Петербурге молодой Илюша стал приобщаться к богемной жизни, вину, картам, женщинам и рулетке.

В картах и с женщинами ему всё время не везло. То попадались девицы лёгкого поведения, грязные, развратные и заразные, то более старшего возраста, у которых вот-вот должен был начаться климакс.

От своего биологического отца он унаследовал оптимизм и бесшабашность. Его любимым выражением было «да пошли вы все на…». Кстати, от его друзей и собутыльников известно, что это ему принадлежит фраза «я гляжу и охаю, потому что пох@ю».

В Петербурге на углу улицы Гороховой и нынешнего канала Грибоедова располагался доходный дом, на первом этаже которого был неплохой третьеразрядный трактир, куда любил с Васильевского острова захаживать молодой Репин. После очередной попойки в трактире он делал на скорую руку наброски и даже какие-то простенькие картины. Кстати, на последних своих работах художник, говоря современным языком, «отрывался»: он играл со светотенью, образами, оттенками, сюжетами, ведь написаны портреты были только для семейного узкого круга.

Самый известный среди них — портрет его дочери Веры, или «Стрекоза», над которым художник работал в 1884 году на даче неподалеку от Петербурга. По дате внизу полотна вы можете догадаться, что девочке на то время было только 12 лет, а впереди ее ждала интересная жизнь.

Верочка, как и многие женщины того времени, хотела играть на сцене в драматическом амплуа, ведь обладала красивым голосом, а от отца ей досталась способность к живописи и картинное сходство с родной бабушкой Таней. В свои неполные тридцать лет она уже выступала, правда, лишь в частных театрах, причем не испытывала недостатка в поклонниках, однако потом стала жить с престарелым отцом в Финляндии.

Девочку, которая изображена на картине, эта жизнь только ждет, в настоящий момент она сидит на перекладине и болтает ножками, держась для равновесия. Кажется, что она залезла наверх, играя, а отец случайно увидел эти шалости, но мешать не стал, а сбегал за кистью, красками и мольбертом.

Композиция полотна простая — фон составляет летнее солнечное небо, которое практически сливается с зеленью луга. Типичный украинский пейзаж. Об этом намекают некоторое травинки, да и все. Пора года, изображенная Репиным — это лето, сенокосная пора, когда полно на природе всяких гадов, жуков и стрекоз. Вот и Вера напоминает это насекомое, которое присело на яркий цветок не столько отдохнуть от полета, а сколько полюбоваться миром. А может быть она готовится справить нужду? Кто знает?! У каждого, кто хоть раз увидел «Стрекозу», непременно возникнет ощущение, что девчушка спрыгнет со своей жердочки и убежит далеко-далеко, подальше от любопытных глаз… Сделает дело и, может быть побежит куда глаза глядят, навстречу новым открытиям, к неизведанным далям, подальше от пидор@сов и педофилов, коих всегда бывало нимало в Малороссии.

В первую очередь, многих привлекает естественность и изящество фигуры Верочки, от которой веет не только обаянием, а и беззаботной непосредственностью. Кажется, что ничто не тревожит ее, и в мире нет никаких дел, кроме как радоваться сегодняшнему дню и с восторгом встречать завтрашний, но всё в жизни гораздо неопределеннее и много сложнее.

Многое можно сказать и про характер дочки художника, если внимательно посмотреть на ее манеры. Это — гиперактивный ребенок, любивший с отцом часами просиживать в кабаках и выступать с разными миниатюрами перед постояльцами и залётными посетителями. Сразу видно, что робость и послушание для подростка — сказочные персонажи. Жердочка, на которой сидит Вера, находится достаточно высоко от земли, и заберется на нее не каждый ребёнок и что на ней мог восседать далеко не любой мальчишка, не говоря уже о девочках — это своего рода аллегория, авторская находка Ильи Репина. Попробуйте мысленно перенестись на пару веков вперед, в стриптизбар или даже в какое-нибудь американское или немецкое кабаре-клуб?! Такое поведение для «стрекозы» в порядке вещей — ее не интересует спустились ли у нее чулки, не развязались ли туфельки, самое важное в данный момент — покачивать правой ножкой, словно дразня соседских товарищей и товарок по сладострастным играм и утехам. Вот и всё и ничего более.

Дочка Репина радостно и немного шаловливо прищурила глазки. Она, по всей видимости, слегка пьяна. Алкоголь, дым папирос, пьяный трёп мужиков вокруг — всё создает на полотне мажорное настроение, которое непременно ощутит каждый зритель, способный видеть и думать глубже и больше, нежели изображено художником на холсте. Изначально, кстати, Илья Ефимович собирался всё изобразить внутри своего любимого кабака, но потом вдруг отказался от идеи прорисовки массы предметов и деталей, хотя желание дописать, доработать портрет оставалось у него до самой смерти. Интересно построение полотна художника: он использует вид снизу, что придает фигуре объемной монументальности, и в то же время вытесняет пафосность или цинизм образа жизненной убедительностью и идейной квинтэссенцией борьбы старого, ещё не полностью разрушенного феодального строя, с новым, нарождающимся капитализмом. В этом портрете нет торжественности, присущей остальным — здесь раскрывается психологическое состояние героини, а через образ матери художник говорит зрителю слова прощения и любви, выражая при этом чувства благодарности и своему соседу, хромому еврею Абраму, и пожилому отцу-импотенту Фиме. Само понятие «портрет» для «Стрекозы» уже не актуально, тут прослеживается индивидуальная душевная конкретика, опосредованная мыслями, думами и чаяниями художника, жившего в гнилом климате и в съёмной квартире с шумными соседями… Именно поэтому можно было бы на всё даже забить болт, но художник взял, да и написал портрет, запечатлев игру страстей, чувств и эмоций, причем состоянии девочки можно расценивать как «здесь и сейчас».

Если рассмотреть одежду Верочки, то она отражает кокетство истинной стрекозы. Складочки серо-зеленого платья миди-длины словно отсылают к винтажным соблазнительницам. Подтверждение того, что на картине изображен все-таки ребенок, вы увидите в спустившихся светлых чулочках и черных зашнурованных башмаках, в отсутствии большой жопы и груди, характерной для женщин, познавших радость от близости с мужиками, пусть даже и по принуждению или за деньги. Нет, это — не бомжиха или какая-нибудь шмара, это — девочка с чертами бабушки, мамаши художника, светлый образ которой Илья Репин попытался отобразить на полотне.

Отдельно стоит сказать о шляпке девочки — она подобрана в тон одежде и завязана ленточкой у подбородка. В те времена выбор был не богатый, да и большая часть шмотья девочке доставалась от владельца кабака, собутыльника художника и страстного педофила, тайно восхищавшегося красотой девочки. Головной убор невольно заставляет заострить внимание на лице «стрекозы»: ее глаза не по-детски серьезны, но слегка задорный взгляд и блики солнечных зайчиков придают непосредственность образу. Теперь уже очевидно то предположение, высказанное чуть ранее о мотивации и о всей подноготной девочки-подростка и её подвыпившего отца. Кажется, что она еще не вышла из возраста детских игр и мира красочных фантазий из услышанных сказок, но в то же время она готова на все сто к взрослой жизни, к жизни не просто на задворках Российской Империи, а к столичным будням со всеми приблудами и прибамбасами.

Этот портрет настолько не похож на остальные и по стилистике изображения, и по технике письма, и по трактовке детского образа, и по сиюминутности происходящего, что он вполне может считаться импрессионистическим.

Среди портретов кисти Репина, портрет композитора Мусоргского занимает особое место. К сожалению до наших дней дошло не всё творение мастера, а лишь только средняя и верхняя части картины. Низ, как утверждал в своих рассказах прислуге дворник Николаша, был обрезан и использован в качестве обёрточной бумаги, куда Илья Ефимович однажды завернул свежих карпов, которые ему принес сосед по подъезду, с которым он частенько бухал. Изначально композитор был изображён с обнажёнными ногами, выступавшими из-под пол халата. Ноги на картине были выведены слишком реалистично, отчего всё внимание с лица переключалось на низ картины, бросалось исключительно на босые ноги Модеста Петровича. Как известно, мастер писал этот портрет за несколько дней до смерти великого композитора, что придает работе особую драматичность и глубину. Перед нами очевидно серьезно больной человек: нездоровая краснота лица, блестящие глаза. Семь дней, неделю мужчина непрерывно пил. Сильнейший запой, обусловленный шальным музыкальным заказом. Целых триста рублей композитор получил за небольшую музыкальную композицию, заказанную для французского императорского двора… Автор полотна концентрирует внимание зрителя именно на лице композитора, словно пытаясь передать секрет гения Мусоргского, который только-только начал выходить из запоя. Взъерошенные волосы, запущенная борода с усами, не отвлекают нас от главного, от шизоидного взгляда алкоголика-композитора. В его глазах читается печаль, тоска. Следы белой горячки тоже отчётливо видны на фоне простой больничной одежды. Одновременно с этим зритель видит глаза энергичного и сильного человека, надломленного пьянством и другими нехорошими излишествами. Больничный халат, вышитая рубашка — украинская вышиванка, написаны художником схематично, они не подчеркивают болезненность, или, к примеру, национальную принадлежность или сексуальную ориентацию, а лишь призваны служить обрамлением главного — лица, головы, вызывающий поворот которой позволяет думать, что до последнего мгновения жизни этот человек боролся со своим недугом и житейскими мужицкими слабостями. Известно, что при написании портрета Илья Репин и Модест Мусоргский неплохо покутили. А почему нет? Деньги были, закуска была… Как говорится, всё было, и слава Богу!

Фон на портрете «пустой», свободный от всяких деталей. Пьяный Репин не мог физически в паузах и промежутках между беспробудным пьянством нарисовать детали. И это понятно. Можно подумать, что Мусоргский изображен на фоне облаков. Ведь оба тогда сильно курили. Обдолбанные, пропитые, обожравшиеся мясом и рыбой во время весеннего поста друзья занимаются ещё и обсуждением политики. Создается ощущение грандиозности и величия изображаемого, поскольку нет ни следов бардака, трапезы и пьянства, ни гор грязного белья, одежды и всего того, что бывает вокруг друзей, бухающих уже на протяжении нескольких недель… Он сам как его музыка: особенная, неукротимая, мощная, неповторимая. Эта музыка звучит в его глазах. Там же и незаконченные произведения, невоплощенные идеи, музыка, которую он уже никогда не сочинит…

К сожалению в наши дни имеется и другая трактовка образов, созданных гениальным портретистом Репиным. Но какой смысл даже пересказывать ту галиматью, которую критики-искусствоведы несут без учёта и понимания связи между полотнами и временем, реальными людьми, событиями вокруг автора бесценных творений.

Мне очень и очень нравится, например, современная трактовка образа Дмитрия Ивановича Менделеева, изображенного на портрете Репина 1885 года «Портрет Д.И. Менделеева в мантии профессора Эдинбургского университета», где увязываются исторические параллели с реалиями тогдашнего времени, с думами и чаяниями не только самого художника, но и различных слоёв российского общества.

Репин был знаком с Д.И. Менделеевым еще во времена своего обучения в Академии. На протяжении нескольких лет они не виделись, но ученый внимательно следил за новыми работами Ильи Репина. Позже в Петербурге Репин был постоянным гостем Менделеева — по средам в доме ученого собиралось общество из его друзей. Когда Эдинбургский университет присвоил Менделееву звание доктора, Репин начинает работу над его портретом. Мантия, толстые фолианты на столике, своеобразный головной убор и книга в руках — сразу дают понять зрителю, что на картине ученый. Главная черта портретов Репина, — попытка изобразить внутреннюю работу мысли, а не только внешность человека, как нельзя лучше нашла применение на этой картине: гениальность Менделеева-ученого изображена на полотне. Кстати, низ картины также был художником подрезан. А то место, где рядом стояли закуска с бутылкой хорошего вина в конечном варианте мастер просто загрунтовал и сделал тёмным фоном, символизирующим застой и косность в науке, тлетворное влияние церкви на развитие научно-технического прогресса, демократии и свобод в обществе.

Вот так сегодня официально звучит начало истории написания в 1885 году И.Е. Репиным замечательного полотна, вошедшего в мировую живопись как «Портрет Д.И. Менделеева в мантии профессора Эдинбургского университета».

А пересмешники, всякие там юмористы, например, могут увидеть совсем другое. Вот лишь одна современная точка зрения, которая по иному, совершенно под другим ракурсом представляет нам данное полотно. Представьте себе далеко не молодого профессора, посетившего в те далёкие от современного комфорта и цивилизации отхожие места… Сидит, значит, Дмитрий Иванович, испражняется… Пришло время заканчивать это важное мероприятие… Воды рядом нет, вместо бумаги — какая-то книга с очень жёсткой фактурой. Книга, как впоследствии выяснилось историками, была предназначена в качестве аналога туалетной бумаги, которой, увы, в те далёкие времена нигде в мире не было. И вот пожилой профессор призадумался над тем, что ему делать. Художник попытался запечатлеть некий интимный момент, но, спасибо ему, он остановился лишь на стадии принятия важного решения…

Не смешно!

Глупо, отвратительно и мерзко…

Возможно и так, но как представляется, данная трактовка образа известного химика имеет право на существование.

А великолепная комедия Мэла Смита 1997 г. «Мистер Бин» с Роуэном Эткинсоном в главной роли, где по сюжету Мистер Бин работает смотрителем в Королевской Британской Галерее. Начальство давно уволило бы его по формулировке «за сон на рабочем месте», если бы не покровительство директора. Вместо этого Бина отправляют в командировку в Лос-Анджелес. Там его принимают за официальное лицо, приехавшее на открытие величайшей выставки США…

Комедия оказалась очень и очень кассовой. Я имел счастье прочитать сценарий, который сильно уступает самому фильму, который по праву можно причислить к шедеврам мирового кинематографа. Быть может, и роман-байка «Так уж бывает…» тоже когда-нибудь займет своё достойное место на полках истории? Как знать, как знать?!

Вот так сегодня следует воспринимать величайшие творения Ильи Ефимовича Репина, который был своего рода летописцем своего времени, величайшим рупором истории Российской Империи. Надо всячески отходить от классических штампов и навязанных нам образов, которые вдалбливаются в зрительскую аудиторию ещё с советских времен.