Мулатка с ротанговой тростью

Зофия Мельник, 2021

Темнокожая девушка Джейн Риттер ищет работу горничной. Она приходит по объявлению в дом миссис Клеменс. Хозяйка рассказывает Джейн, что кроме обычной работы по дому, у горничной будет еще одна обязанность. Она станет заниматься воспитанием младшего брата миссис Клеменс – Тома. Девушку немного смущает, что Том совершеннолетний, но она соглашается. Хозяйка показывает Джейн чулан в глубине старого дома Клеменсов. На стене чулана висят ротанговые трости и шотландский тоуз. Миссис Клеменс объясняет, как именно горничной придется обходится с её непутевым младшим братом… Действие романа "Злоключения Тома Клеменса" происходит в США, в 60-ые годы прошлого века – в эпоху сексуальной революции, хиппи и рок-энд-ролла. Субкультура БДСМ (BDSM), женское доминирование (FEMDOM) и телесные наказания (SPANKING, CANING) вот основные темы творчества современной писательницы Зофии Мельник. ВСЕ ПЕРСОНАЖИ РОМАНА СТАРШЕ 18 ЛЕТ.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Погожее летнее утро.

Том мажет арахисовым маслом ломоть хлеба и смотрит за окно. Из окна гостиной ему видна зеленая лужайка перед домом, старые вязы, стоящие вдоль Хилл-стрит, и дом судьи Тэтчер напротив.

— Надо постричь лужайку, — замечает Полли.

В светлом клетчатом платье она сидит возле стола, закинув ногу на ногу. У Полли Клеменс красивые стройные ноги, разве что икры немного полноваты. На круглом колене дрожит солнечный зайчик. Сестра что-то быстро пишет в блокноте и раздраженно морщит лоб. Пряди соломенных волос лежат на ее плечах. Стекла круглых очков бликуют, и ее замечательных голубых глаз не видно.

На столе перед сестрой возле чашки с кофейной жижей лежат фотографии каких-то девиц. Пережевывая хлеб с арахисовым маслом, Том вытягивает шею, чтобы получше их рассмотреть.

— Вот две чудесные девушки, — говорит Полли, строча в блокноте, — мечтают стать моделями для нашего журнала. Они тебе нравятся?

И сестра толкает фотографии по столу, ближе к Тому. Том прихлебывает кофе и разглядывает фотографии.

— Вот эта блондинка, она хорошенькая… А другая, брюнетка, какая-то скучная.

— Да?

Мисс Клеменс берет фотографии со стола и смотрит задумчиво, то на одну, то на другую.

— Ну, не знаю… В блондинке есть что-то вульгарное, это, наверное, как раз то, что нужно мужчинам. Но мне хотелось найти что-нибудь поинтереснее. Что-то более пикантное…

Темнокожая горничная в длинном черном платье и белом фартуке с кружевной отделкой подходит к столу.

— Вам еще кофе, мэм? — спрашивает Урсула.

Это невысокая полная женщина лет сорока. У Урсулы большие темные глаза, широкий нос и толстые губы.

— Да, Урсула, спасибо, — бормочет Полли, нахмурив лоб, она рассматривает фотографии девушек.

Урсула ставит на стол чистую чашку. Горничная наклоняет сверкающий кофейник и из его носика в чашку льется дымящаяся струйка черного кофе. Мисс Клеменс достает из пачки сигарету, смотрит за окно на сверкающее летнее утро, потом оглядывается на горничную.

— Совсем забыла… Урсула, я хотела вас попросить. После завтрака отведите Тома в чулан.

— Полли! Мне и так вчера досталось! — возмущается Том. — Я тебе говорил, эти полицейские, они…

— Томас, я не желаю, чтобы ты шлялся неизвестно где с этими грязными хиппи, — выговаривает Полли брату строгим голосом. — Ты обещал, что никогда больше не станешь бродяжничать и не сдержал слово. Мне приходится краснеть из-за тебя перед соседями.

За спиной мисс Клеменс, сложив полные смуглые руки на груди, стоит Урсула со скорбным выражением на лице. Горничная кивает головой, соглашаясь с каждым словом Полли.

Том обиженно сопит носом и бросает недоеденный бутерброд на тарелку.

— И будь добр, доешь свой бутерброд. Арахисовое масло стоит денег, — замечает сестра.

Она зачеркивает что-то в блокноте и принимается писать снова.

Том послушно берет с тарелки кусок хлеба с арахисовым маслом, откусывает, жует и запивает кофе. Том по своему опыту знает, что сейчас лучше не пререкаться с сестрой.

— Каждый раз, когда ты сбегаешь из дома, я места себе не нахожу! Я то и дело звоню в офис шерифа и спрашиваю, не нашли ли они твое мертвое тело, — продолжает Полли, не отрывая глаз от блокнота. — Я хочу, Томас, чтобы ты подумал об этом, когда тебя будет наказывать Урсула.

Она перелистывает странички назад и просматривает старые записи.

— Ах, Том, Том! — причитает горничная, — вы совсем не жалеете мисс Клеменс!

— Бим-бом! — звенит колокольчик в прихожей и снова, — Бим-бом! Бим-бом!

Полли смотрит на маленькие часики на запястье.

— А, вот и девочки пришли! — она поднимается из-за стола, подходит к Тому и целует брата в макушку.

— Ну же, Томас, не дуйся! Чтобы ни случилось, помни, я тебя люблю!

Джейн Риттер не торопясь идет вниз по тихой Хилл-стрит. Вдоль улочки стоят старые вязы, их ветви сходятся над головой Джейн, словно лиственный полог. На асфальте лежит крапчатая тень, в разрывах ветвей плывет бездонное летнее небо.

Этой зимой, в январе Джейн исполнилось двадцать лет. Её отец немец, а мать — афроамериканка. Джейн — мулатка с кожей цвета какао и с вьющимися черными волосами. У Джейн большие карие глаза, полные, словно припухшие губы, высокие скулы и нос «уточкой». На левой щеке возле самого глаза у Джейн небольшое родимое пятно, формой похожее на звездочку. Сегодня на мулатке расклешенные джинсы, футболка с «пацификом» и джинсовая куртка. Через плечо на широком ремне с бахромой висит большая матерчатая сумка. На ногах Джейн — плетеные сандалии. Её вьющиеся мелким бесом волосы собраны в пучок на затылке.

Джейн Риттер идет по улице и смотрит на вывески с номерами домов. Час назад она на автобусе приехала в Ханнибал. На въезде в город на обочине дороги Джейн заметила выцветший щит с надписью:

Город Ханнибал, штат Миссури

Основан в 1819 году

Население — 4138 человек

Пока мулатка завтракала в забегаловке на автостанции, ей успел назначить свидание долговязый, похожий на итальянца официант, а помощник шерифа поинтересовался, зачем Джейн приехала в их городок и чем собирается заняться вечером.

Возле дома 208 по Хилл-стрит Джейн Риттер останавливается. Она достает из кармана сумки сложенную несколько раз газету. Вообще-то Джейн не жалуется на память, она внимательная сообразительная девушка, но вот числительные вечно вылетают у неё из головы. Джейн разворачивает сложенный четвертушкой газетный лист. В колонке объявлений на последней странице одно объявление обведено ручкой —

СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ГОРНИЧНАЯ. ОБРАЩАТЬСЯ К МИСС КЛЕМЕНС, ПО АДРЕСУ ХАННИБАЛ, ХИЛЛ-СТРИТ, 208.

Джейн Риттер стоит на тротуаре и смотрит из-под руки на старый бревенчатый дом Клеменсов. Перед домом зеленая лужайка, которую не мешало бы постричь. Сам дом выглядит немного обветшалым и мрачным, но все еще весьма респектабельным. Джейн думает, что в летнюю жару в его сумрачных комнатах царит прохлада, а ненастными зимними вечерами в гостиной так уютно греться возле камина.

Солнце поднимается все выше, в кустах оглушительно трещат цикады. На тротуаре стоят голубой «шевроле корвейр» и старый желтый «форд» с помятым крылом.

Джейн Риттер поправляет ремень висящей через плечо сумки и решительно направляется к дому. Мулатка проходит по дорожке через лужайку, но не успевает подняться на крыльцо, как дверь распахивается. Джейн видит двух девиц — блондинку и брюнетку. Обе высокие, стройные, в мини юбках и топиках, только у блондинки топик голубой, а у брюнетки оранжевый. Следом за ними на крыльцо выходит молодая голубоглазая женщина в светлом клетчатом платье.

— До свиданья, до свиданья, мои дорогие! — улыбается девицам Полли Клеменс. — Я вам непременно на днях позвоню. Может быть, уже завтра… Я должна связаться с нашим фотографом. Нужно выбрать время для съемки.

— Спасибо, мисс Клеменс! Спасибо! — перебивают друг друга девицы.

Смеясь, они спускаются по ступеням крыльца, проходят по лужайке, то и дело оглядываются и машут руками мисс Клеменс, садятся в желтый «Форд», включают автомагнитолу, очень долго разворачиваются на узкой улочке и, наконец, уезжают.

— До свиданья, девочки! — мисс Клеменс машет им вслед рукой.

Машина пропадает вдали за деревьями. Привалившись спиной к дверному косяку, Полли закуривает сигарету. Джейн нерешительно поднимается по ступеням. Мисс Клеменс смотрит на неё внимательно и хмуро.

— Чем обязана?

— Меня зовут Джейн Риттер. А вы, наверное, мисс Клеменс?

Полли кивает и медленно выпускает табачный дым из ноздрей.

— Вы ищете горничную? — спрашивает Джейн.

— Что? Горничную? — переспрашивает Полли, она явно думает о чем-то другом.

Надув губки, она смотрит на безлюдную и сонную Хилл-стрит. В круглых стеклах её очков отражается сверкающая зелень лужайки и стоящие вдоль улицы старые деревья.

— Это вы давали объявление в газете? — спрашивает мулатка.

— Да, верно, я давала объявление, — мисс Клеменс, наконец, обращает внимание на Джейн Риттер.

Её взгляд, словно быстрый паучок пробегает по ладной фигуре Джейн, по футболке с «пацификом», по расклешенным потертым джинсам и плетеным сандалиям.

— Давайте поговорим в доме, — говорит Полли.

Она пропускает Джейн вперед и следом за мулаткой заходит в сумрак прихожей.

Гостиная в доме Клеменсов. Мисс Клеменс сидит на старом стуле с высокой спинкой и читает рекомендации Джейн. Мулатка стоит возле стола и смотрит по сторонам. Тихо жужжит радиоприемник, настроенный на музыкальную волну. Джейн узнает «Sailor`s Lament» группы «Creedence». Она терпеть не может «Creedence».

— Ваши рекомендации меня устраивают, — говорит, наконец, Полли Клеменс.

Она снимает очки и устало массирует пальцами переносицу. Складывает рекомендации и убирает в конверт.

— Я, конечно, позвоню вашим прежним хозяевам…

— Боюсь, мистер и миссис Фогерти сейчас в Европе, — замечает Джейн.

Полли Клеменс вздыхает, ее взгляд падает на фотографии моделей, которые приходили к ней этим утром.

— Никуда не годится, — бормочет Полли, — обе пустышки.

Она берет фотографии со стола и с отсутствующим видом медленно рвет пополам и еще раз пополам и бросает в корзину для бумаг.

— Можно вас спросить, мисс Клеменс?

Полли аккуратно снимает очки и протирает стекла очков салфеткой.

— Да?

— Вы работаете в издательстве? Вы журналистка?

— Я редактор журнала для мужчин, — все так же, думая о своем, отвечает Полли. — журнал называет «Hot Missouri Girls». Вы не слышали о таком журнале?

— Нет, не слышала, — честно признается Джейн.

— Мы, конечно, не «Playboy», но тираж растет, — не очень уверенно заявляет Полли Клеменс, — господи, мне нужно сдавать номер через пару недель, а я не могу найти девушку на обложку! Вы же видели этих девиц? Наверное, в манекене больше чувственности… Так. Насчет места горничной. Признаюсь, я хотела найти женщину немного постарше, более опытную… Джейн, дорогая, вы только не обижайтесь! Вы выглядите такой юной.

— Мне двадцать один, мисс Клеменс, — говорит мулатка. — И горничной я работаю с пятнадцати лет. Поверьте, у меня достаточно опыта.

— Да, да, я помню, что написано в резюме… В ваши обязанности входит убирать дом, готовить, на вас стирка, глажка. Нужно чистить серебро и всякие прочие мелочи, ну, вы понимаете.

— Разумеется, мисс Клеменс.

— Прежняя горничная, Урсула, работала у нас без малого десять лет. Я так к ней так привыкла!

— А что с ней случилось? — спрашивает Джейн.

— Умер один ее родственник, кажется дядя, не помню… Урсуле достался в наследство дом в Сент-Луисе. Словом, она уезжает улаживать дела. Я вас познакомлю, Урсула расскажет, что следует делать по хозяйству. Покажет, где что лежит.

Мисс Клеменс одевает очки. Сидит, откинувшись на высокую спинку стула, и смотрит на Джейн Риттер, словно раздевая ее глазами.

— Джейн, дорогая, а вы не могла бы подойди к окну.

Мулатка решает не спрашивать мисс Клеменс, зачем ей это нужно. Невелика услуга. Она подходит к окну. Из окна Джейн видит заросший сад — апельсиновые и яблоневые деревья, какие-то кусты, петляющую в высокой траве тропинку и в глубине сада старый бук с наполовину сухой и мертвой кроной.

Льющийся из окна солнечный свет ложится на лицо Джейн.

— Да, — кивает, словно соглашаясь сама с собой мисс Клеменс, — а теперь поверните голову немного вправо… Нет, совсем от меня не отворачивайтесь… А теперь в профиль. Да. Великолепно! А теперь — «три четверти». Вы знаете, что такое «три четверти»? Да, славно… Джейн, вам, наверное, говорили, что вы хорошенькая?

— Да, мисс Клеменс. Но, как правило, я слышу комплименты от мужчин.

— Ну, это не удивительно. Кстати, у вас есть одежда, подходящая для работы горничной? Надеюсь, вы не думали, что сможете работать в джинсах?

— Конечно, мисс Клеменс, у меня есть подходящее платье.

— Вон там, в углу ширма. Вы не могли бы переодеться?

Джейн только пожимает плечами. Она берет матерчатую сумку на широком ремне, которую оставила возле порога и идет за ширму. Там Джейн быстро стаскивает джинсы и футболку и надевает темное платье. Платье лежало с самого верха сумки аккуратно сложенное и если помялось, то только самую малость. Поверх платья Джейн повязывает белый передник и надевает на ноги удобные черные туфли без каблука. Мулатка одергивает платье и выходит из-за ширмы.

Мисс Клеменс ждет появления Джейн, с сигареткой в руках. Она взволнована, ее голубые глаза весело блестят.

— Очень миленько, — кивает Полли. — А вы не могли бы пройтись по кабинету, туда-сюда.

Платье на Джейн Риттер тоже темное, как и платье Урсулы, только короче, едва прикрывает коленки. У мулатки стройные ладные ножки и тонкие щиколотки.

— Джейн, милая, вы изумительно смотритесь в этом скромном платье.

— Спасибо, мисс Клеменс. Так вы берете меня на работу?

— Ну, если вы сможете содержать в чистоте и порядке этот большой дом… Послушайте, Джейн, я хочу предложить вам еще кое-что.

— Да, мисс Клеменс?

— Я хочу, чтобы вы стали моделью для журнала «Hot Missouri Girls». Вы станете девушкой месяца Джейн, — лучезарно улыбается Полли Клеменс, — конечно, нужно будет показать вас нашим спонсорам… Я так и вижу фотографию на обложке. Темнокожая горничная стоит у окна, лицо в «три четверти»… Вы сможете неплохо заработать.

Джейн кусает губы, но не может сдержаться и смеется.

— Я правильно понимаю, мисс Клеменс, вы предлагаете мне сняться в журнале для мужчин? Голой?

— Фу, как вульгарно! — морщит носик Полли, — не голой, а обнаженной. Да и потом, что в этом такого? Откуда это ханжество? Сейчас многие девушки зарабатывают себе на жизнь подобным образом.

— Наверное, вы правы, мисс Клеменс. Просто мне не хочется, чтобы тысячи незнакомых мужиков пялились на мою задницу… А потом, вы уверены, что я вам подхожу?

— Потому нет? Мы уже печатали фотографии темнокожих девушек в прошлом году. Конечно, кому-то это может не нравиться. Но сейчас не те времена… Джейн, послушайте, с вашей внешностью вы можете стать профессиональной моделью.

— Хорошо, мисс Клеменс, я обещаю подумать, — говорит Джейн Риттер, — а как же с работой горничной? Прежде я работала в доме не меньше этого. Там жила большая семья, у мистера и миссис Фогерти было пятеро детей. Я неплохо справлялась. Я не ленивая. У меня работа в руках горит.

— Рада это слышать, дорогая, — кивает мисс Клеменс, — Джейн, если вы будете работать в моем доме, то кроме всего прочего у вас появится еще одна обязанность. — Да, мисс Клеменс?

— Должна вам сказать, что у меня есть непутевый младший брат Томас. Ленивый, испорченный мальчишка. Лоботряс и бездельник. Связался с хиппи, слушает эту кошмарную рок-музыку, то и дело сбегает из дома. Я как могу, занимаюсь воспитанием брата. Но у меня нет, ни времени, ни сил его наказывать. Прежде эта обязанность, лежала на плечах нашей горничной Урсулы. Но Урсула сегодня уезжает домой.

— Ясно, мэм, — кивает мулатка.

Джейн улыбается, разглядывая обложку журнала «Hot Missouri Girls», который лежит на столе. На обложке — полная блондинка в прозрачном белом платье. Она стоит вполоборота, закинув руки за голову. Сквозь кружева видны ее большие похожие на дыньки груди.

— Моему брату весной исполнилось восемнадцать. Томас совершеннолетний, — говорит мисс Клеменс и внимательно смотрит на Джейн.

— Совершеннолетний?

Глаза Джейн округляются. Она изо всех сил старается не рассмеяться.

— И что с того? Если Том не умеет себя вести, его приходиться наказывать, — Полли пожимает плечами, — что прикажите делать, если он ленится и не желает работать? В моем брате сидит сотня чертей.

— Да, мисс Клеменс, я понимаю, — быстро соглашается мулатка. — У меня была большая семья. Я была самой старшей из детей. И мне приходилось воспитывать младших братьев. И как бы я не любила их, я была с ними строгой. Не беспокойтесь, мэм, я справлюсь.

— Право не знаю, Джейн, — качает головой мисс Клеменс, — я искала на место горничной женщину постарше, чтобы она приструнила Тома. Но с другой стороны… Может быть, моему брату будет куда обиднее получить выволочку от вас, чем от Урсулы.

Мисс Клеменс поднимается из-за стола.

— Пойдемте со мной, Джейн.

Полли Клеменс ведет мулатку по скудно освещенному коридору в глубину дома. На стенах висят выцветшие фотографии и написанные маслом портреты в потемневших рамах. Возле портрета с сердитым пожилым джентльменом с седыми усами и лохматой шевелюрой мисс Клеменс замедляет шаг.

— Это мой прадед, говорят, он был в свое время известным писателем, — замечает Полли, — а впрочем, всё это вздор.

Джейн проводит кончиком пальца по раме покрытой слоем пыли и качает головой.

Мисс Клеменс останавливается возле двери в конце коридора. В глубине дома стоит ватная тишина, все звуки летнего дня — шум ветра в листве, птичьи голоса, жужжание пчел, тарахтенье моторов изредка проезжающих по Хилл-стрит автомобилей — сюда не долетают. И в этой глухой тишине Джейн неожиданно слышит громкий треск и следом — короткий крик.

Джейн вопросительно смотрит на мисс Клеменс. Усмехнувшись, Полли толкает дверь чулана и та, чуть слышно скрипнув, приотворяется.

— Вот Джейн, — говорит негромко мисс Клеменс, — таким примерно образом вам придется обходиться с этим мальчишкой.

Мулатка подходит ближе и заглядывает в чулан. Джейн видит небольшое помещение с маленьким затянутым паутиной окошком под потолком. В углу стоит старый платяной шкаф, рядом какой-то сундук и несколько стульев. На обшитой досками стене Джейн замечает с десяток крючков. На одних крючках висят ремешки, на других ротанговые трости с изогнутыми ручками, одни трости — потолще, другие — потоньше. Спиной к двери, упершись руками в стену, стоит Том Клеменс. У него светлые лохматые волосы, которые давно следовало постричь. Джинсы расстегнуты и съехали ниже колен, а рубашка задрана на плечи. Его худые длинные ноги светятся в сумраке чулана. Том худощав, невысок ростом и похож на подростка, но Джейн замечает, что он хорошо сложен.

У Тома за спиной стоит полная чернокожая женщина лет сорока в темном длинном платье с белым передником. Белки её глаз светятся на смуглом лице. Левую руку горничная заложила за спину, в правой руке у нее — ротанговая трость. Том, положив ладони на стену, тяжело дышит и переминается с ноги на ногу. Его поясница блестит от пота.

Урсула, примеряясь, легонько хлопает кончиком трости молодого человека по ягодицам. Узкие трусы туго обтягивают худую мальчишескую задницу. На бедрах и ляжках темнеют узкие полосы от ударов ротангом.

— Томас, вы готовы? — спрашивает Урсула.

Том молча кивает.

Джейн чувствует, как кровь приливает к лицу. Она смущена и взволнована этой сценой.

Темнокожая горничная поудобнее перехватывает трость и отводит руку назад. В ожидании удара тростью Джейн сжимает кулачки, и ногти впиваются ей в ладони. Стоя в коридоре, в доме Клеменсов, Джейн Риттер вспоминает, как ее наказывали в школе и дома. Она вспоминает боль от ударов розгами, такую жгучую и острую, что слезы сами лились из глаз, и хотелось кричать изо всех сил. Позже Джейн научилась обманывать боль и с тех пор она никогда не кричала во время наказания.

Урсула обиженно поджимает губы и хлещет Тома ротанговой тростью. Горничная вроде бьет не сильно, но ротанг тонко свистит в воздухе и со звонким треском впивается в ягодицы. Том глухо вскрикивает и стучит ладонями по стене.

— Четырнадцать… Спасибо, Урсула… — слышит Джейн сдавленный голос Тома.

Том оглядывается на темнокожую горничную. У него дрожат губы, светлая челка падает на глаза, а глаза такие же голубые, как и у старшей сестры.

— Урсула, ну хватит уже! Так жжется, сил нет терпеть…

Джейн с удивлением замечает, что чувствует возбуждение, сладкую тяжесть внизу живота.

— Ах, Том, Том, — говорит горничная, сгибая и разгибая в руках ротанг. — Вы знаете, я сама всякий раз плачу, когда мисс Клеменс велит вас наказать. Но и вы подумайте о мисс Клеменс, она же места себе не находит, когда вы сбегаете из дома!

Том понуро опускает голову и отворачивается к стене.

— Сколько еще? — спрашивает молодой человек глухим голосом.

Темнокожая горничная пожимает плечами.

— В прошлый раз я дала вам пару десятков.

Том вздыхает.

— Но ведь вы опять убежали, — рассудительно говорит Урсула. — Значит, двадцати, оказалось мало.

Заметив, что мисс Клеменс за ней наблюдает, Джейн принимает скучающий вид. Урсула снова хлещет молодого человека тростью. В этот раз Том сдерживает крик, он вертится возле стены и растирает ягодицы рукой. Джейн закатывает глаза.

— Все мальчишки такие, они совершенно не умеют терпеть боль.

— Ваша правда, — кивает Полли и закрывает дверь в чулан. — Так вы не передумали?

— Нет, мэм, — улыбается Джейн. — Мне очень нравиться ваш дом.

— О да, это славный дом, — соглашается Полли. — Его стены так много помнят.