Чёрная дыра
Святослав Логинов
9 октября 1951 г.
— По нашей парадной, — подытожил Кай, — получается светлых окон тридцать восемь и тёмных двадцать восемь.
— А голубых всего четыре, — огорчённо произнесла Гретель. — Получается, что люди так мало телик смотрят?
— Некоторые смотрят при свете, вот их и не заметно. А вон наши окна — одно тёмное, одно светлое и одно голубое. Тёмное — наша комната, потому что нас дома нет, светлое — кухня, там мама ужин готовит, а голубое — мамина спальня; телевизор включён, а никого нет.
— Зато вот эти два окна, — сказала Гретель, указав на пару соседних прямоугольников, — не тёмные, а чёрные. Там злой дядька сидит.
— Ага, — согласился Кай. — У него телевизора нет, и газа на кухне нет, зато посреди комнаты есть чёрная дыра, в которую всё валится.
— Кай, а ты с дядькой здороваешься, когда на лестнице встречаешь?
— Мама велела здороваться.
— А он что?
— Идёт мимо, будто меня на свете нет.
— И у меня тоже. Очень скверный дядька.
— Слушай, а может, мы тихо здороваемся? Может, он не слышит? Давай в следующий раз громко-прегромко «здрасьте» скажем?
— Давай. Интересно, что он тогда делать станет.
В кармане Кая громко-прегромко запел мобильник.
— Вы где запропали? — раздался мамин голос. — На улице тьма египетская, а они гуляют. Живо домой.
— Мы ещё минуточку! — привычно взмолился Кай. — Мы ещё окна не досчитали.
— Я вам покажу — окна. Ночь на дворе. Чтобы через три минуты дома были.
С мамой не поспоришь, Кай со вздохом поднялся со скамейки, следом поднялась и Гретель.
— Я слышала, — сказала она, — что раньше мамы по мобильнику не звонили, а высовывались в окно и кричали: «Дети, ужинать!»
— Раньше много чего было, — согласился Кай. Помолчал немного и спросил: — Как думаешь, подарят мне на Новый Год коньки или опять какую-нибудь ерунду?
— Не знаю. Коньки дорогие. И пряничный домик, какой в кондитерской на витрине, тоже ужасно дорогой. Интересно, в прошлом году он кому достался?
— Пряников мама сама напечёт, ещё вкуснее магазинных.
— Магазинный красивее. Я бы его сразу есть не стала, а сначала бы любовалась и куклам показывала.
— Эх ты, кукловодка! Пряничный домик — ерунда! Съел — и нету. А вот настоящие бегаши…
Под привычный разговор дети дошли до парадной. Лифта вызывать не стали, на третий этаж можно и пешком. Но, поднявшись на пару пролётов, остановились. Сверху спускался толстый дядька с пренеприятнейшим выражением надутого лица.
Кай и Гретель взялись за руки и громко проскандировали:
— Добрый вечер!
С тем же успехом можно было здороваться с носорогом. Дядька или не услышал или не захотел услышать голосов. Он продолжал топать прямо на детей, так что они едва отскочили с его пути. Не покосив глазом на Кая и Гретель, дядька прошёл мимо.
— Может, он глухой? — сказал Кай, когда внизу хлопнула входная дверь.
— И слепой тоже? — возразила Гретель. — Нетушки, это просто злой колдун, а зовут его Омбудсмен. Те, кого он заколдует, падают в чёрную дыру и вылезти не могут.
— Хоть бы он сам туда свалился, — сказал Кай.
Домашняя дверь на третьем этаже была приоткрыта, мама знала, что Кай и Гретель не станут упрямиться и быстро придут домой. Прежде чем захлопнуть дверь за собой, дети оглянулись. Никого на площадке не было, соседская дверь, вся как есть железная, недовольно кривила замочную скважину и поблескивала глазком, словно подглядывала, что рядом происходит.
На следующий день настало тридцать первое декабря — день особенный, потому что последний в году. Хлопот в этот день куча и все приятные. Но у Кая и Гретель день выдался свободным. Всё в доме прибрано, ёлка куплена и наряжена, не хватает только подарков, но подарки появятся лишь после двенадцати часов. Нарядное платьице и костюм тоже нужно надевать вечером, и получилось так, что Кай и Гретель пошли гулять, чтобы не мешать маме, которая второй день не вылезала из кухни, словно у духовки образовалась чёрная дыра и мама в ней увязла. Хотя никакой дыры не было, дыра всё в себя тянет, даже запахи, а из кухни пахло праздничным обедом.
Гулять надо во дворе, одним выходить на проспект мама не разрешала, но если немножко, от дома не отходя, то это ведь не считается… А там, на углу, была замечательная вещь — ёлочный базар. Ёлки, большие и маленькие, стояли и лежали вповалку, и от каждой пахло Новым Годом. Командовал всем этим великолепием дядечка, похожий на аравийского джинна.
— Здравствуйте! — сказали Кай и Гретель, а потом Гретель попросила:
— Можно, мы наберём несколько веточек? Нам во дворе играть.
— Ай, девочка, — сказал аравийский джинн, — завтра эти ёлки ничего не будут стоить, и я повезу их выбрасывать. Зачем тебе ветки? Бери целую ёлку.
Елочка была маленькая и ни капли не ободранная. Кай и Гретель принесли её во двор и воткнули в сугроб. Потом Кай сказал:
— Ты пока ёлку покарауль, а я сбегаю домой, принесу дождик и серпантин, чтобы наряжать.
Кай убежал, и Гретель осталась одна, без старшего брата. Оно бы и ничего, но дверь парадной заскрипела, как бы через силу, и — топ-топ — во дворе появился злой волшебник Омбудсмен. На этот раз он не просто потопал по своим колдовским делам, а посмотрел прямо на Гретель, внимательно и нехорошо. Глаза у Омбудсмена были никакие, как будто на лицо выползли две серые дыры.
Гретель так перепугалась, что даже поздороваться не смогла. Но Омбудсмен ничего не сказал и утопал в неизвестном направлении. А там и Кай появился с дождиком, мишурой, серпантином и звездой из золотой бумаги. Только сегодня Кай и Гретель смастерили звезду, и она сразу пригодилась.
Начали наряжать ёлку, и Кай сказал:
— У злого соседа дверь не заперта. Не совсем, конечно, распахнута, но приоткрыта, так что мимо не пройдёшь. Наверное, сидит там и подкарауливает.
— Не… Он на улицу ушёл, я видела. На меня так посмотрел, будто проглотить хотел и косточки выплюнуть.
Звезду привязали ниткой на самую верхушечку, серпантин, как и полагается, спиралью пустили по веткам, а дождик просто сверху вниз. Ёлка получилась не хуже той, что дома. Только игрушек и мандаринов не хватало. А когда вся работа закончилась, Кай сказал:
— Давай заглянем, какая у соседа чёрная дыра.
— В чужую квартиру, — рассудительно произнесла Гретель, — забираются только воры.
— Мы же не станем ничего трогать. Мы только одним глазком посмотрим — и назад. И вообще, мы не так просто зайдём, мы ему подарок принесём. У нас две ёлки, а у него — ни одной. Мы эту ёлочку ему подарим. Вот он приходит домой, а у него — новогодняя ёлка! После этого он уже не будет таким злым.
Иллюстрация к рассказу Макса Олина
Кай выдернул наряженную ёлочку из сугроба, и дети побежали в парадную, на третий этаж, где ждала открытая дверь Омбудсмена.
Злой волшебник Омбудсмен жил в однокомнатной квартире. На кухне у него не было кастрюль, а были колбы, реторты для перегонки и старый керогаз, на котором стоял закопчённый прибор под названием бурбарбут. И ещё было множество банок со всякой сушёной пакостью. Заходить на такую кухню не захотелось ни Каю, ни Гретель.
А в единственной комнате не было вообще ничего, только на полу ровно посреди комнаты темнело чёрное-пречёрное пятно.
— Чёрная дыра! — прошептал Кай.
— А где же он спит? — спросила Гретель.
— Не знаю. Может, он вовсе не спит или на кухне под потолком. Уцепится за лампу и висит, как летучая мышь.
— Ёлку где поставим?
— В комнате, в углу. На кухне ёлок не бывает.
Аккуратно обошли дыру и поставили ёлочку возле балконной двери. В комнате сразу стало повеселее.
— Давай заглянем в дыру? — спросила Гретель.
— Только осторожно, а то провалишься, никто тебя оттуда не вытащит.
Дети взялись за руки и маленькими шажками приблизились к чёрной дыре.
— Ух, ты! — воскликнул Кай.
— Ой, мамочки! — пискнула Гретель.
— Настоящий, — выдохнул Кай, — Викинг Нагано Голд!
— А на крыше — цукаты и марципанчики! — простонала Гретель.
— Погоди, — остановил сестру Кай. — Ты там что видишь?
— Пряничный домик. Хорошенький, каких и не бывает.
— А у меня — коньки. Профессиональные. Ты знаешь, сколько они стоят? Сто пряничных домиков купить можно.
— Вот, значит, куда неполученные новогодние подарки деваются! Слушай, давай достанем наши подарки? Всё равно они Омбудсмену не нужны.
— Стой! — возразил разумный брат. — Ты знаешь, где бывает бесплатный сыр?
— Знаю. У мамы в холодильнике.
— Тут не холодильник. Это чёрная дыра! Провалишься и будешь там торчать до второго пришествия.
— Чьего?
— Колдуна Омбудсмена. А что он с тобой сделает — сама догадайся. Пойдём лучше домой, пока он нас тут не застукал.
— Труба из шоколадок сделана, как из кирпичиков, — пожалилась Гретель.
— Таких коньков ни у кого в городе нет. Значит, и в дыре их нет. И домика твоего — тоже.
Вздохнул Кай, всхлипнула Гретель, но, как всегда в трудную минуту, взялись они за руки, увели друг дружку от соблазнительной дыры и побежали домой, где мама пекла кексы и лежали спрятанные до поры новогодние подарки, может быть, и не самые дорогие, но купленные с любовью.
А за час до Нового Года — топ-топ — на лестнице показался злой колдун Омбудсмен. Поглядел на раскрытую дверь, злорадно покачал головой и канул в квартире, дверь закрыв на замок, две задвижки и три защёлки. Затем, не снимая калош, зашёл в комнату и увидал ёлку.
Конец ознакомительного фрагмента.
