Влетая в Черную дыру. Серия книг поэтической философии миропонимания новой эпохи
«От зачатия до рождения, солнце вечностью рассветит миг, и из гумуса поколения сложится и рифма, и танце-стих.» Книга «Влетая в Черную дыру» Владимира Симонова включает сборники «Песня моего сердца», «Мне не хватает Любви», «Влетая в Черную дыру».Автор с необыкновенной искренностью Мастера приглашает читателя к разговору о мире, перспективе, о Женщине… «На выходе мечта верстается, на новом, новому, на новом, и только музыкой и Словом мир пахтается, рождается…»
Оглавление
- Песня моего сердца. начато 25 ноября 2019 года. окончено 23 февраля 2020 года
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Влетая в Черную дыру. Серия книг поэтической философии миропонимания новой эпохи предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Литературный редактор Оксана Мурга
Фото на обложке Владимир Симонов
© Владимир Симонов, 2023
ISBN 978-5-0059-7846-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Песня моего сердца
начато 25 ноября 2019 года
окончено 23 февраля 2020 года
«Мне ехать не к кому и некуда…»
Мне ехать не к кому и некуда,
мой мир сложился до везде,
связь эта атомно-молекульная
в напряжённейшей борозде,
где я распахиваю площади,
ментальность вымывая в пыль,
где иллюзии и лень на очереди
ради ориентиров слепым,
гармония из света складывается,
напахтывается танцем Любви,
сердце прозрением не нарадуется
в благословительном живи!
Живи, дыши вселенской вечностью,
танцуй свой танец из примет,
мгновением каждым очеловечиваясь,
при покровительстве планет.
«Надоело питаться падалью…»
Надоело питаться падалью
идей, веков, слов,
в глубину океанскую падаю
высотой основ.
Отказался от однозначности
тупиково-иллюзионных вех,
и рассматриваю из прозрачности
общепринятый суетливый бег.
Кто-то в пропасть гребёт отчаянно,
кто цунамится на берегу,
кто-то молится смиренно-покаянно, —
но рождённых найти не могу.
От зачатия до рождения
Солнце вечностью рассветит миг,
и из гумуса поколения
сложится и рифма, и танце-стих.
Отритмируется зачинание,
осинхронится Красотой,
и со святостью соприкасание
в Гармонию посвятит волной.
«Опять потерялась, опять не нашлась…»
Опять потерялась, опять не нашлась,
опять многоточия и запятые,
и вместо рифмы костёр разожгла,
отчаянно сжигая мгновения святые.
Из небыли утро, из ночи рассвет,
из воспоминаний мрачный закат,
из тревожной реальности гирлянда лет,
Ты была рада, и я был рад.
Сместилось пространство в разнос и взахлёст,
выше иль ниже, не разобрать,
парус поймает свежий Норд Ост, —
есть время разбрасывать,
а есть собирать.
«Убиенная старушка…»
Убиенная старушка
плачет тихо о судьбе,
прожила жизнь хохотушкой,
на метле, как на трубе,
в ступе супер-реактивной
помышляла здесь и там,
и казалась жизнь ей длинной,
как в туннеле у крота,
посиделки на досуге,
томный ужин при свечах,
в злобной зависти к подруге,
на ментальных, на лучах,
огородами, кустами,
избегая солнце-свет,
завтракала молодцами,
а девицами — в обед,
с домовыми вальсовала,
с лешими наперегонки,
в общем, спала с кем попало,
просыпаясь не с той ноги,
в заварушках не встречалась,
в одиночестве жила,
незаметной быть старалась,
прячась от добра и зла.
Но Любовь когда случилась,
поперхнулась и… умерла,
сердце о нежность надломилось,
и опали два крыла.
От Любви не умирают, —
да, понятно, в чем вопрос,
но, подпрыгивая, мечтают,
и целуются в засос.
Но для ступы это вредно,
изначально, задний ход,
и метле, неуютно, бедной,
без хозяйкиных хлопот,
а старушка растеряла
весь свой фееричный пыл,
в розовых очках витала,
стал волшебный мир не мил,
колдовство свелось к игрушкам,
заклинания без следа,
и знакомые зверушки
разбежались кто куда.
Убиенная старушка
плачет тихо о судьбе,
а куриная избушка
износилась при ходьбе…
«Опять дожди, как слёзы омовения…»
Опять дожди, как слёзы омовения,
минорный шелест разговора крыш,
и тяжесть сердца, вскормленного моленьем,
отчаянного непониманием игры…
Даль пеленой дождя отреставрирована,
пастельной вечностью — рассветные часы,
смывается накопленное, наиленное,
размазывая границы полосы…
Мысли опали пред непредсказуемостью,
осенний дождь, преддверие дорог,
и горизонт освобождается онуленностью,
чтоб что-то снова омечтал и смог…
ничего личного
Маразм безграничен, ибо сродни хаосу.
В то время как любая здравость — всегда в пределах, характеризующихся уровнем сознания. Поэтому те или иные решения идиотов не вмещаются в рамки логики и здравого смысла. Но предваряют глобальные трансформации уничтожения источника, то есть самое себя.
Ничего личного, — эволюция, однако…
родитель как инородность между Учителем и учеником в школе
Одна из важнейших задач эволюционного развития есть ученичество. Учитель при этом не имеет границ и ограничений в методах воздействия. Это в буддизме.
Проекция на повседневность есть буддистская традиция послушания Учителю. Вы совершили против своего сына непоправимую ошибку… В его глазах развенчан Учитель. Последствия будут печальными в дальнейшей его реализации.
Вы хвастаетесь утверждением собственной самости. В победе над Женщиной-Учителем. Пиррова победа, трагичное обстоятельство.
…Ученик не может оценивать Учителя. В силу объективности роли последнего. Хотите благословительного счастья ребёнку — становитесь на сторону Учителя. Но ни в коем случае не культивируйте пренебрежение или недовольство ученика. Он обязан сам разбираться со ступенями испытаний. И ваше вмешательство недопустимо. Конечно, если вы хотите успеха своему дитяти в вопросах взращивания крыльев…
Вне Учителя нет возможности родиться Человеком. Членом общества — вполне, Человеком — ни малейшей возможности. И что тогда? Тихое спокойствие разложения…
…Себя важно не предавать. А дети, они производная Любви, то есть объективной истины, независимой от родителей…
…Какая разница какой Учитель… Важно не накачивать самость. И чем больше по башке, и больнее, тем благословительнее для перспективы пути… Учителя нельзя мерить обывательскими штампами. Это если мы об Учителе!
Плохих Учителей не бывает!!! Случаются нерадивые ученики, бесполезные для эволюции.
…отношение к Учителю в школе скажется на реализации потенциала встречи с Учителем, тем, кто приходит взорвать рутину твоего суетливого бытия.
…Нет, Учитель придурком не бывает по предназначенности. А вот те, кто унижаются, вполне соответствуют этому определению.
…Личность — это определение вторичности, связанной с социальной суетой. Однако, Человеком родиться сложнее. И вне Учителя невозможно. Пренебрегая Учителем в школе, вы делаете будущее ребёнка искалеченным и суперсоциальным. Что калечит сердце и не позволяет выйти на Учителя, без которого рождение Человеком не случается. Поэтому и сказал, что важно было бы поговорить с вашей дочерью, чтобы увидеть последствия вашей «успешной» борьбы с Учителями.
…Вы-то причём? Учитель-ученик — самостоятельная пара, взаимоотношения в которой интимны и не востребуют вмешательства со стороны. Потому что тут ваша трактовка ситуации, но не в пользу самостоятельного определения самого ученика. И я совершенно не о профессии Учителя, но о важности вызревания Ученика. И вы-то уж как родитель здесь совершенно лишний. Разве что только в роли прививки сыну (дочери) непогрешимости Учителя. В жизни в дальнейшем это станет достойной опорой в ориентировании на пути от я к Я.
…Ваша точка зрения понятна. Но прочитали Симонова, и слава Богу. Возможно, как-нибудь всплывёт в сердце.
…Нет, не развивается и не перейдёт. Если вы, конечно, своим авторитетом не заложите мину замедленного действия. Учителей-придурков не бывает. Бывают родители с самостными ущербными устремлениями. И кто вы такой, чтобы оценивать Учителя-ученика? Пару, складывающуюся всегда объективно ради благословительности эволюционного развития…
Верно-неверно — решать не вам. Я только об этом. А вот если вы сможете помочь ребёнку знать, что Учитель всегда прав — это-то и поможет, так-то и поддержите путь начинающего жить человека.
Но не Учитель определяет собственную значимость, и правота при этом — дело вторичное. Важно знать, что Учителей не выбирают, и каждый получает идеального для испытаний духа.
Испытаний!!!
Я об этом.
боевой раскрас
Весёлый настрой,
боевой раскрас,
мы не их,
они не нас,
рванули навстречу —
они вскачь,
непонимание,
ну, хоть плач…
Неузнавание —
танцуй, смеясь,
менталовязание —
серость раскрась,
кровать застели
лицо умой,
а клад нашли —
сундук открой…
То, что проявится,
с тем тебе жить,
может признается,
предложит дружить,
может сцелуется
сердце взасос,
может успеешь
выбросить SOS.
форма новейшего рабства, или лекарство — рост сознания
В вопросах воплощения идей бетонного непогрешимого рабства социализм проиграл капитализму. Это верно.
Однако тот, кто в соревновании строительства рабства проиграл раньше, несомненно имеет сумасшедшие преимущества в очувствовании востребованности новейших тенденций очеловечивания.
И от В. И. Ленина:
«Раб, который просто раб — раб.
Раб, который борется со своим рабством — революционер.
Раб, который восхваляет своё рабство — плебей».
Слава Богу, живём в эпоху преодоления болезни тотального плебейства.
Лекарство — рост сознания.
Плебейское рабство — понятие интернациональное. Именно ограниченность человека в творческой самореализации и определяет крах всех известных социальных систем на планете. Последние из которых — капитализм и социализм. Системы толпы.
Новейшее — внесистемность самореализации предназначенности каждого человека.
Время! Время новых горизонтов.
«Я ухожу, как навсегда…»
Я ухожу, как навсегда,
когда встречаюсь на мгновение
в Там, где седеет борода,
с Теми, на огненном молении,
в сиянии воздушных мер,
во святости простых решений,
потрясением симфонией сфер,
нежнейшей хрупкостью измерений.
По возвращении светлею,
и, зная, истинность прозрения,
Слово рождаю, прозрачневея,
благословением.
«Любимых разлюбливают…»
Любимых разлюбливают,
от Учителей уходят,
углы скругливают,
испытания находят,
знаю я предназначенность,
не верю в удачу,
в фейки и скачиваемость,
и любви на сдачу.
Скруглённость выпрямливается,
Любимые возвращаются,
Учителя не отзываются,
чёрнодырностью поглощаются,
ну, и по делам каждому,
и дороги, и напряжение,
деньги — жадному,
аферисту — приключение.
Но упустишь — не встретишься,
прошмыгнёшь мимо встреченности,
жаль, когда не наметишься
в намечтанности.
«Вечность у каждого за плечами…»
Вечность у каждого за плечами,
и сзади вечность, и впереди,
вечность — мы, нас и нами,
из вечности всё — и Любовь, и дожди,
вехи — как вестники по дорогам,
Женщина встреченная — вечность и есть,
Солнце из вечности, благословительным Богом,
За Солнцем жизнь, и о жизни весть.
Кто-то барахтается в грязевосторженности,
кто-то слезами омывает шаг,
кто-то наслаждается сложностями,
кто-то верит в свой флаг.
На мачте парус
влюблённостью в ветер,
волна ураганная влюблена в штиль,
какая разница что кто наметил —
всё в утиль
пройденных миль.
«Полковнику никто не пишет,…»
Полковнику никто не пишет, —
но где-то они все есть,
смотрят, реагируют, слышат,
переваривая весть.
Но где-то же они все маются,
в горизонты стремясь,
растить крыло стараются,
танцевать, смеясь.
Вечность сомнением скребётся,
утверждается страхом жить,
кому-то в том всем неймётся,
кто-то спешить налить.
Полковнику никто не пишет,
адрес растаял в весне,
вечность поддержит, надышит
путь утверждая в огне.
Полковник в отставке не значится,
потерян в тумане дней след, —
радугой небеса украсятся,
мечтой перекрывая ответ.
«Умирает, догорая…»
Умирает, догорая,
как лампады у икон,
перелистывание венчая —
колокольный звон,
накопило состраданье,
асфальтированный трон,
ложно-слезное признание
переплавилось на сон,
на игрушечную пенность,
на непризнанный парад,
переоценную ценность
и свиданий, и наград,
перевёрстанные строчки
откровенных рифморитм,
крестиком вышитая сорочка
цвета намоленой зари,
всё проходит прочно-жданно,
всё нелепо натощак,
что вчера было желанным —
в сарай сегодня, на чердак.
Отпевание заказали?
Нет? Быстрее, поспеши!
Знаки высохли, пропали,
затупились карандаши,
нету танца, сердце-песен,
перевёрнут нотный стан,
мир мелодий нотам тесен,
не играется с листа,
обемолены диезы,
раскудахтался насест,
и на свежие разрезы —
божий перст,
неразрывная прерывность,
неразмеченный нарыв,
явносвёрстанная удельность,
явнопроявленный разрыв.
реплика
1.
«Изменяя себя, человек меняет мир»…
Бредовая мысль.
Не человек изменяет, а в силу роста сознания возможно пропускание сердцем энергии иного спектра. И именно энергия способствует трансформации реальности.
В интерпретации «человек меняет» утверждается самость, которая действует ровно противоположно. А именно, перекрывает светоносность сердца.
PS:
Пример словопоносного заблуждения: «мир спасёт красота», — бредовая формулировка.
Осознание Красоты спасёт мир. Вот истина! Ибо определяет осознанное сопричастие вдохновительным прозрением собственного прозрачневения.
2.
Насчет «самотёка» — это вы сказали. Но исполнение программы эволюционного развития вселенной никто не отменял. Человек посвящён в исполнение этой программы в земных условиях.
Про чакры, наверно, что-то слышали, а вот про сердце — нет. В то время, как именно сердце обеспечивает синхронизацию процессов, в которых задействован человек, в масштабах внемерности.
…Человек изменить мир не может. Да и чего его менять: мир объективный всегда и во всех проявлениях.
«Изменения» человеку приписывали социальные системы, где человеку отводилась роль раба-соответствия.
…Да, бросьте, скажите, что пошутили! Как это «учиться любить?» Всё Любовь! И если так, то человек изначально купается в Любви, изначально! В том его суть и законы. Задача эволюционная — не учиться любить, а осознавать ответственность за миростроение и жизнетворчество. Не мешать, не перекрывать самостью потоки света, осваивая собственную светоносную роль линзы-транслятора — это не учиться, а быть изначально. Не стоит путать истоковость и изначальность, иначе можно заблудиться.
«Опали листья…»
Опали листья,
дожди смывают
воспоминания и суету,
из обессиленности
и прозревают,
и посвящаются в Красоту,
гармония в музыке,
гармония в ритмах,
жизнетворчество —
когда с листа,
когда прозрачностью,
когда палитра,
когда осознанная
Красота,
и если чудак,
страхом иль ленью,
пробует Солнца свет
перекрыть, —
вянет крыло,
умирает под тенью,
в неспособности
светоносием быть…
«Я проклинаю этот Город…»
Я проклинаю этот Город,
погрязший в невежественной грязи,
тех, кто умер, а должен быть молод,
учеников в иллюзиях стези…
Колокола,
святые пенаты,
Русь зачинающаяся,
трипольский магнит, —
мы квиты:
солдатские «аты-баты!»
затоптали
сходо-до-небовский бит.
Мелодия теплится,
в курганах припрятана,
скифским прозрением
знамение времён,
чужеродная едность
в асфальт закатана —
проклятием по полям
колокольный звон.
Реальность сгниёт,
гумус оформится,
колосьями золотыми
отзовётся земля,
свет разорвёт
туман, чтоб сооситься
единицам, выжившим
вокруг нуля.
Какой-то частью и я умираю,
каким-то сердцем прощаюсь с собой, —
проклинаю, как убегаю,
от себя, ведомого на убой.
«Залайкали суть…»
Залайкали суть
и глубина отлетела,
не хватило чуть-чуть,
чтобы сердце запело,
чтобы парус раскрыленный
наполнился ветром,
чтобы путь перемиленный
прозрел километром.
Но над каждым отчаявшимся
след звезды настроением,
чтоб на радость отчалившемуся,
благословение,
чтоб крестить горизонтностью,
чтоб мечта океанная
огармонилась нотностью,
снизошла как желанная.
Наблюдать неучастием,
напрягать танцепением,
словорифмием здравствовать
Солнцеявление,
и когда неслучайностью
утвердится жданное, —
оплодотвориться тайностью
вечножеланною.
«Не заиграться бы…»
Не заиграться бы
там, где нет правил,
не засидеться бы
там, где тупик,
с теми,
кто мечту обезглавил,
и сердцем от страха
поник…
Вопрос без ответа,
ответ не наивен,
простые сложности,
горизонт натощак,
звезда в вышине —
из трипольской глины,
Солнце рассветное —
за просто так…
Чего же ты хочешь?
Куда направляешься?
С кем затанцуешь
танец навзрыд?
С тихим пением
человеком рождаешься,
и зерном в землю
будешь зарыт…
А время придёт —
прорвёшься знамением,
новым, по-новому,
самим же собой,
Женщина встретит
наивностью вдохновения
с ней и танцуй,
и, откамертонившись,
пой!
«Часто человек подменяет настоящность понятием сиюминутной слабости…»
Часто человек подменяет настоящность понятием сиюминутной слабости.
Например, плывёт человек по океану и говорит: «Мелко!».
И не дано ему прозреть мыслью, что океанская мелкость — преддверие недосягаемых глубин.
С другой стороны, характеризуя океан как мелкость, он сам себе готовит катастрофу.
Потому что его горизонт сворачивается до угла кухонного стола.
Пришёл на океан — знай, что он бездонен.
И тогда тебя невозможно застать врасплох.
Потому что вечность тобой не формулируется.
Но проживается.
И это достойно божественной сути человека.
книги «Жрица Роас» пропали со склада при перестройке помещения под бутик Chanel
Не скажу тебе спасибо, —
за что?
Не отвечу пожалуйста, —
кому?
Истина всегда гонима, —
цирк Шапито,
по Флоренскому…
На пупе вертеть —
с сердца сваливать,
на гармошечке своей
блюз наяривать,
чтоб когда случится что,
судьбоносное —
маслице сливочное
поменять на постное,
и пролиться слезами,
крокодильими,
по несъеденному,
инфантильному,
а что смог окатить
неблагодарностью
ничего, в следующий раз,
споймаем тональностью…
Между нот тихо спрячемся,
а на водопой придёт, —
отхохмачимся,
насмеёмся всласть,
наполакомимся,
а чего, — наша власть,
мы тут значимся…
Книги парусом проплывают,
важные,
а все те, которые пляжные,
несчастные, книгами брошенные,
Принцессы
заблудившиеся,
безгорошенные…
суббота, тринадцатое
Полсвета, полмира,
без вещей, налегке,
без родных и кумиров
рифмой в строке,
ритмом и слогом
внесмысленных тем,
между человеком и Богом
растворился в мечте…
Ступени забыты,
подошвы до дыр,
двери открыты
пространств, где я жил,
где любил и терялся,
молился и ждал,
блуждал и стеснялся,
терял и искал…
Теперь меня нет,
я сточился до света
прозрачностью лет,
глубиной куплета,
и пусть растворился
между слов, между строк,
красотой окрылился
глубины дорог…
сопереживательное
Скукожился случайностью
до изнеможения,
с диезною тональностью
принял онемение,
наслушался отчаяния
и насмотрелся страшного,
не веря в покаяние
зла супер-ужасного.
Но зло с добром обвенчаны,
замечены в соучастии,
взаимной поддержкой мечены
и неразлучны в счастии.
Не смирится — не слюбится,
тогда на рею сгротится:
во что поверишь — сбудется,
мечта не обанкротится.
«Я целую рассвет…»
Я целую рассвет,
обнимаю небо,
на коленях к Земле
припадаю, любя,
и в созвездии лет,
изобилием хлеба
крещение принимаю
собой от Тебя,
вокруг Красота,
Солнца благословение,
и перстом руки
утверждается путь,
потрясает простота
жизнетворения,
и олюбовленная
вселенной суть.
«День раскачивается…»
День раскачивается,
как ворона на ветке,
и шумит суетой людской,
а не наученные бегать в клетке
на облака смотрят с тоской.
Крылья вянут
от непотребленья,
сердце стынет
от пустой болтовни,
и тонуть ли в банке варенья
или в кратере вулкана —
ощущенья одни.
«Я бы мог заручиться рассветом…»
Я бы мог заручиться рассветом,
чтоб любви своей здравницу спеть,
чтоб счастливым влюблённым поэтом
целоваться с небесами сметь,
чтоб вершилось однажды намеченное,
испытаниями ложился миг,
чтобы вдохновляло на путь встреченное,
чтобы слово складывалось в стих,
чтобы музыка рифмой и ритмом
огармонивала высоту,
чтобы минимальность избытка
успокаивала суету,
чтобы вечность загоризонтным порогом
манила в неизвестность глубин,
чтобы Любовь проживалась Богом,
и посвящён был в распятие,
как сын.
«Без закатов не бывает рассвета…»
Без закатов не бывает рассвета,
без нот музыке откуда взяться,
как сцепиться аккордам в куплеты,
как сердцу над суетой приподняться.
Из красоты — и Женщина, и цветы,
из Женщины — и мечта,
и реальность,
из мечты — измерений листы,
из реальности — тональность.
Пианист откинулся в оцепенении,
оркестр вскрикнул финал и… поник,
мучительно прекрасное томление,
гармонии миг.
Но если вечность и есть мигом в галактике,
если человек вечностный и Любовью, и Богом,
очеловечивание — уникальная практика,
ступень за ступенью, порог за порогом.
мантра
Преодолевая порог за порогом,
пахтать мечту, не уставая,
землянином-человеком-Богом,
себя листая.
Прозревая солнечным светом,
посвящаться в Любовь, пустея,
обретая прозрачность при этом,
от Красоты немея.
И когда случится родиться,
быть готовым отстегнуть прошлое,
рассветным восторгом умыться,
сжигая себя сношенного.
за здравие новогодней ёлке
Шедевры музыкальные выискиваю,
строки рифмой связываю,
дни, точно страницы перелистываю,
шары воздушные отвязываю.
Со мной ли или без меня,
но лететь мечте до самой предельности,
как росу, собирая капли огня,
единости, цельности.
Из огня чтобы зачался человек,
чтобы сердце преполнилось прозрения,
чтобы рождение случилось, как успех
миросотворения.
что делать
— Что делать? — ты спрашиваешь.
Любить!
— А если не близко…
— Любить — это не высоко, не низко.
Любить — это жить!
Любить — не качество поцелуя,
Бог не измеряется оргазмом,
любить — жить напропалую,
вписываясь в солнечные пазлы.
Чужих легче, своих сложнее,
любить — не принадлежать свите,
любить — значит гармоничнее и красивее,
всегда на острие открытий.
Запятые-диезы, точки-бемоли,
музыка верстается вопреки и вследствие,
любить — вытанцовывать свет на воле,
благословляя бедствие.
Когда меня нет — посвящаюсь в любовники,
проявляюсь — пытаюсь горизонты сшить,
невлюбленный — первый кандидат в покойники.
— Что делать? — спрашиваешь, —
Любить!
свет в конце туннеля
Я отвыкаю от программы новостей —
квоты грязи и страха,
без Любви и идей,
нагнетающих иллюзии краха.
Перевёл стрелки на тысячу лет вперёд,
наблюдаю как верстается перспектива,
как восхитительно выписывает свет
вдохновительные мотивы.
Зная цветность загоризонтную,
видя благословительное сияние,
прозреваю вселенскостью нотной
Незнание.
Пустею, светлея,
солнечность осваиваю,
знаю, что Любовь — панацея,
по её лекалам путь и выкраиваю.
«Забаррикадировался дождём…»
Забаррикадировался дождём
от плохих вестей,
вывалился в проём —
не собрать костей,
заплетенье кос
увело на миг,
и исчез вопрос,
а я к нему привык…
За дождём весна,
зеленеть траве,
встретится Она, —
ветер в голове,
неподсуден час
олюбовленных месс,
я успел, как раз,
на вершину влез…
С высоты легко
рассмотреть полёт —
видно далеко,
незаметен пот,
тяжелей всегда
устремляться вниз,
в туда, где города,
в там, куда без виз…
Косы заплету,
завяжу в них бант,
спокойствие обрету —
что же тут — судьба,
от кармы откуплюсь
веером дорог,
где-нибудь найдусь,
одолев порог…
«Из трам-тара-рамного царства…»
Из трам-тара-рамного царства
невесту себе приведу,
вне времени и пространства
всесильную, как кукла вуду,
сшаманимся с ней колдовскостью,
скрестим и страсти пыл,
одолевая неловкости,
напахтаванием займёмся крыл…
Чтоб землю обнять всесильностью,
от краха пути отвратить,
и километровой мильностью
каналы любви проложить,
чтоб свету сиять не препятствовать
по глупости иль нужде,
небу помогать разъясновать,
кликушество растворять о беде…
С невестой, судьбою примеченной,
нашаманим крутой приворот,
солнечностью расцвеченный,
весёлый такой, до икот,
благословительными иглами света,
невесту проткну и себя,
используя святые приметы
прозренческого огня…
Рождение из суеты вылистывая,
в возможности посвящаясь века,
перст реализуя неистово
на рождение Человека…
«Каберне с Шардони…»
Каберне с Шардони,
не возьмёт — тогда виски,
чтоб сигарные дни
пережить без прописки,
беспросветный туман
чтоб осилить без выстрела,
не поверить в обман
и миссис, и мистера…
Напряжение верстать
и привычно, и выгодно,
поворот не признать,
светофором намиганного,
С высоты всё одно —
и легко, и сподручнее
различать мель и дно,
объясняя научнее…
Когда хмель опадёт,
засигарю бесстрастие,
кандидатом в полёт
в спиральное странствие…
«От Christmas до Нового года…»
От Christmas до Нового года,
от Нового года до Рождества —
дорога, дорога, дорога,
музыка-Бог-Слова…
Мир прост, стены-иллюзия, —
Любовь-Гармония-Красота,
Земля — уникальная студия,
Жаль, правит бал суета…
С надеждой встречу Рождение,
отважно рожусь и сам,
Рождество — восхождение
по иисусовским следам.
капитализм
Капитализм мёртв, — правда, но не вся.
Все стимулы и критерии успеха, узаконенные на том или ином уровне социальными системами, приказали долго жить.
Здесь и культура, как всеми принимаемые взаимоотношения насилия идеологией, там же наука, не способная отказаться от пределов и догм, и, несомненно, сам человек, со своим скарбом разделения объективной реальности на дух и материю…
Король умер!
Да, здравствует король!
новогоднее
Непредсказуемые пороги,
ошиповниковые дни,
в собеседниках лишь Боги,
и в друзьях одни они,
сроки востребуют прозрения,
связи — желанной глубины
чёрнодырного прозрения,
и, конечно же, весны…
От рассвета до заката,
с темноты — в парады звёзд,
святостью сёстры и брата
выстрою загоризонтный мост,
Съединимся парусами,
что с того, что беспредел, —
обменяемся мечтами,
набросаем список мер,
перекрасим подворотни,
двери настежь распахнём,
композитор ты иль плотник —
поднатужимся, напрём,
и, отчаявшись, усталыми
упоимся тишиной,
идеями прозревая здравыми,
ты да я, да мы с тобой…
от себя и до рассвета
От себя и до рассвета,
за зимою будет лето,
я весну переживаю,
потому что это знаю…
Что за летом? —
так, рассветы!
От судьбы приходят сметы,
всё на счёт, себе в прибыток,
обрала уже до ниток,
но за кажущейся негой,
дедо-клаусовская телега,
где олени в виде клячи,
мир реальный одурачивать,
вдохновением, перспективой,
воплощенными в мотивы,
утверждёнными и спетыми,
парусами разодетыми,
звёздами на небе сшитыми,
горизонтами открытыми…
Что с того?
Да, все давно!
Как в театре иль в кино,
что запето — отпадает,
в хаосе меня рожает,
начисто, наискосок,
в сердце выстрел, иль в висок,
но на новом воплощении
проявлюсь легко, без трения,
чтобы принять эстафету,
эту!
Чтоб в единстве обескровленном
утвердиться мог обновлённым,
чтоб Рождение открылось,
и крыло не надломилось,
выдержало бы перегрузку…
А не плеснуть ли виски в кружку!
И опять за Новый год!
За Любовь и за народ!
За Любимых и Любимую,
настоящую и милую…
А ещё —
за всё хорошее,
что даётся нам недёшево.
«Мыслью растекаюсь по древу,…»
Мыслью растекаюсь по древу, —
что сказал, что ещё скажу,
потерял что, как обрёл веру,
где, когда и кому служу…
Горизонт мой искрится звёздами, —
нашествие галактических светлячков,
мы сами собой не познаны,
Слово не обрели среди слов…
Мы сами собой не признаны
в поиске липовых тайн,
иллюзии слизываем
со сгнившего листа…
Перекрестимся новым временем,
пересложимся на лету,
и в землю упадём семенем,
прорасти Богом чтоб, на свету…
2020
На Красоту себя настрою,
в гармонии себя взращу,
и, наконец, перенастроюсь
на то, что я давно ищу,
на то, во что я свято верю,
на то, куда верчу свой верный руль,
в конце концов, на что посмею,
крыло оттачивая между пуль…
Путь мой не может быть
протоптанным,
прямолинейным, напрямик,
в салфетку чистенькую завернутым
не может быть мой стих,
но рифмой я себя согрею,
ритмом настроюсь на высоту,
и страхи полётом одолею,
перевоплощаясь в простоту…
Где за порогом — новый парус,
где яхты ждут рассветный час,
предвосхищением где маюсь,
осваивая Слово-джаз;
глубинам свойственно давление,
закалка меча — огнём, водой,
а мне осваивать растворение
границ себя самим собой…
декабрь, 2019
Отпилил страну, —
время перемен,
новую весну
зачинать без стен,
время потолки
на разбеге рвать,
оставлять полки,
попутчиков и рать,
горизонтный дым
свергнет пьедестал,
только свет звёзды
той, что сам сверстал,
внепричальный свет,
маяки в утиль,
из счастливых лет —
километры миль,
не вернусь назад,
память в перегной,
стал сильней в стократ
непринятый страной,
шапку я сниму, —
опыт и урок,
уходят по одному,
только каждый в срок,
только в каждом весть,
и Любовь ведёт,
лучшее — как есть,
верность — среди нот,
сердце распахну —
Светом смог прозреть,
отпилил страну,
чтобы смочь взлететь…
30 декабря
Причал растаял, якоря просушены,
яхта летит, верстая горизонт,
и вести вселенские прослушаны,
и где-то неизвестный ждёт нас порт…
Все вечера, рассветные случайности,
мне обживать причинности позыв,
преодолевая тягу крайностей
промчаться что есть силой крыл…
Всё предначертано и светом предсказано,
что остаётся, — смело и вперёд,
случится вовремя и посвящение, и помазание,
музыкой сфер в гармонии нот…
камертонное
Я гуляю пазлами
по просторам дней,
ясными, ненастными,
в темноте огней,
различаю пресное,
изучаю весть,
прорываю тесное «будет»
чистым «есть»…
Простотой гармонии
камертоню путь,
мир сейчас в агонии,
но рожает суть,
солнечным прозрением,
обретая свет, —
слава поколениям
предыдущих лет…
На единость векторы
светофорят бег,
строгие коллекторы
изучают снег, —
новое сознание,
новый звездопад,
засчитываются старания,
красоты парад…
Свет не обесточится,
встретим Новый год,
с каждого и спросится
очувствование нот,
чтоб сложить симфонию,
страх испить до дна:
гумус — из зловония,
колос — из зерна…
1 января 2020 года
Улеглись страсти,
океанский простор,
карта вне масти,
облаков узор,
суета опала,
восхождения след,
ни много, ни мало
просветленье лет,
ни в куда и не где-то —
горизонт пуст,
отмена вендетты,
дней хруст,
я ещё не знаю,
но иду наобум,
путь свой играю
без обязательств и сумм,
рассвет подытожит,
закат обновит,
и дороги сложит,
для тех, кто не спит…
«Волнительно время за поворотом…»
Волнительно время за поворотом,
торжественна глубина вершин, —
Женщины на планете — квота,
я её непутевый сын…
А я её суетливый странник,
исследующий вселенский масштаб —
ни подчинённый и ни начальник,
ни господин и ни раб…
А я её нежный любовник,
выцеловывающий её следы,
разжалованный полковник,
без чалмы и без бороды…
Мне чуть-чуть бы ещё поднатужиться,
мне б отчаяться на предел,
чтоб сподобиться, не сконфузиться,
чтоб на вечность я осмелел…
Откамертонился чтоб на простейшее,
и прозрачностью смог бы прозреть,
чтоб признать бесконечность милейшую
направлением,
куда с планеты лететь…
«Проще, значит, сложнее…»
Проще, значит, сложнее,
туманнее, значит, видней,
страстно-отважно-смелее,
чтоб горизонт был светлей…
Чтобы случился попутный
ветер, и парус раздул,
не был бы разговор мутным,
от нудности чтоб не уснул…
Чтобы за Чашей волнение
от напряжения сошло,
и вечное влюбление
удачу впрягло в весло…
Выгреблю, вынесу, здюжу,
в поисках золота дней,
и прошлое заутюжу
силой огня, огней…
Рождество
(ответы без вопроса)
Сам факт того или иного искреннего и откровенного высказывания определяет востребованность и право истины.
Выбор — у слабых и неопределившихся.
У посвящённых выбора не может быть.
Ибо они используют возможность раствориться в цельности глобального непознаваемого выбора существования (сущего, Господа…)
Как уникальном энергетическом спектре.
Частью которого и осознаются и ты сам, и реальность.
Несомненно, зрелище не для слабонервных.
Однако счастье сопричастия вскрывает глубину высоты горизонта.
Что и пленяет, и страшит, и, конечно же, вдохновляет.
Мгновения очувствования так называемого невыживания благословенны Любовью.
В то же время, какое восхитительное счастье знать собственное прозрение в этом вдохновительном океане.
Очеловечивающем раз и навсегда.
С Рождеством!
Иисус рождается нашим собственным рождением.
В том и смысл этого замечательного мгновения…
«Мне бы выплыть из трясины…»
Мне бы выплыть из трясины
облаков и паутин,
и от грязи, и от тины
отряхнуть снега вершин,
спахтанных солнечным светом,
свёрстанных мгновением дней,
вселенским чертежам и сметам
силой чёрнодырных огней…
На ожерелье из галактик
есть точка приложения сил —
это Земля.
Надыханная из стратегий и тактик
взращивания человеческих крыл…
январь, 2020
По дороге ли еду,
в пустыне ль бреду,
Под дождём или солнцем палимый,
всегда пред собою вижу звезду,
ореаливающую путь мой мнимый…
Мне скитаться дано,
и идти в полный рост,
не страшиться пустых приворотов,
переправу искать и выстраивать мост
по нотам…
Камертон ориентиром,
музыка сфер,
ослепительный свет горизонта,
когда просили — танцевал и пел,
из табакерки, океана иль торта…
Картуз набекрень,
красный флаг на груди,
иисусовское онеменье,
буддаистовое терпение, — не навреди,
придуманное просветление…
Но пороги снашиваются напряжением дней,
упростился до капли силой нуля,
солнечно-огненных верстаю коней, —
две тысячи двадцатый,
планета Земля…
«Мне непонятен этот век…»
Мне непонятен этот век,
но я приемлю продолжение,
родится, знаю, Человек,
и станем обживать Рождение,
пройдём тропинкой между звёзд,
галактик содружество верстая,
чтоб встать с колен,
чтоб в полный рост,
масштабом вселенной прорастая,
на перепутье всех дорог
только одна из солнце-света,
ведущая через порог
завета:
Любить!
Не зная отступления!
Жить!
Растворяясь
Прозрачневеньем!
«Никто не ждёт…»
Никто не ждёт,
встречающие сдулись,
открыт разрыв
до глубины основ,
противники в друзья переобулись
и захлебнулись
в океане слов.
Время пришло,
но вестники устали,
зелёный свет зажёгся
и погас,
и что с того,
что как-то там копали,
и что с того,
что тишина сейчас.
Наш самолёт не будет сбит ракетой,
мы приземлимся
среди облаков,
агенты наши в ангелов одеты,
освобождением от петель
и оков…
«А знаешь, друг…»
А знаешь, друг,
сузился круг,
и выше высота,
где правит Красота,
и каждый сам-на-сам
лицом к полюсам,
и каждый един,
как в реальность клин.
А знаешь, родной,
мир, вот, такой,
он нами на час, —
мы его, он нас,
каждый живёт,
чего-то ждёт,
и с каждым мечта,
а в мечте — суета.
Но знаешь, друг,
сузился круг,
и теперь — напрямик,
каждый век, каждый миг,
за горизонт,
где ждёт новый порт,
где Любовь торжествует,
где рассветность танцуют.
А знаешь, друг,
у каждого плуг,
чтоб испытанье полями
землёй, облаками,
нащупать, найти
новые пути
с Земли в небеса,
а с небес — в твоё сердце
светом Солнца…
2020 год, правительство в отставке
Ты меня не жалей,
я не сильно потею, —
ни смиренней, ни злей,
но как парус на рее,
благовестью несусь
по волнам и глубинам,
страхи тонут и грусть —
клин клином…
Ты смотри в небеса,
там себя обнаружишь,
а я строю леса,
в океаны из лужи,
и танцую рассвет,
чтобы не задержался,
мрак веков мигом лет
растворялся…
Нет, ни где-то — сейчас,
и прозрение, и вехи,
и пути к нам, и нас,
но не ради потехи,
и гребём в тишине,
суету проживая,
быть готовым к весне
в мае…
Ты меня не жалей,
я тебя расцелую,
я лихой, как жокей,
тот, что мчит напрямую
не к победе — за круг,
не на финиш, но к старту,
подо мной славный плуг —
перепашем всё к марту.
«Чемодано-расстояния…»
Чемодано-расстояния,
как в всамделишнем кино, —
расставания без страданья
с прошлым, что обречено,
с вечным встреча на рассвете
San Diego, Malibu,
на проходе не заметил
ни Rodeo, ни Nobu,
и с разгона Mammoth мимо,
феерический Big Bear,
не навязчиво, но зримо
расцветовка дней и сфер,
где-то в памяти всплывает
Киев-Краснодар-Москва,
Мурманск тоже меня знает,
Значит, слышит мои слова,
где-то там, в загоризонтье
рассиянится закат,
цифре семьдесят на торте
я, наверно, буду рад,
солнечная колесница
не устанет мчать вперёд,
отблесками миль на лицах
фейерверком звёзд, как нот…
исчезновение растворением
Любовь — это отсутствие отношений.
Ибо любые отношения, в конце концов, есть исполнение свода правил поведения в обстоятельствах.
В то время как Любовь — есть тотальное и абсолютное исчезновение растворением.
Когда нечему и некому соотноситься в силу объективной полноты проживания мгновений жизнетворчества вселенной. Тобой-Тобою-Тебе.
осознанность
Осознанность характеризуется таким очувствованием мгновений жизнетворчества, когда следствие принимается как причина, а причина, в свою очередь, как Следствие.
Мир обживается в причинно-следственном неразрывном единстве. Где Человек представляется уникальным синтезатором-преобразователем энергий трансформации реальности.
Осознанная ответственность синхронизации соответствия позволяет достигать прозрачности при тотальном абсолюте осознанного отсутствия.
То есть, растворения явлением в каждом мгновении процессов созидательной гармонии микро — и макромиров.
учительство
1.
Учительство — уникальное неповторимое состояние, когда ученику передаётся состояние восхищения картиной единства мира.
Обычно, подобное явление случается в моменты востребованного перехода.
При достижении тупика несостоятельности, связанного с необходимостью продолжать жить иллюзиями, неудовлетворённости опытом и смыслами, навязываемыми невежественным окружением.
Учитель способен вдохновить на танец себя-рассвета.
Когда свет истины благословителен для преодоления порога, разделяющего состояние осознанности от бессознательного аморфно-рабского иждивенчества.
Учитель — явление временное.
Ученик — нет ничего более постоянного.
2.
Учительство — явление временное.
Ученичество — вечное.
Задержка в учительстве равносильна смерти.
В то время как вечное ученичество — качество пути просветления.
мысль
Технологии дифференцирования самое себя-человека устарели как техники провокации на развитие.
Мысль момента.
«Мы свёрстаны из Любви…»
Мы свёрстаны из Любви,
мы спахтаны поцелуем,
и рождаемся мы, танцуя,
хотя и в крови…
И в рождении неведом исход,
и вселенная колыбелит мантрой,
выпадает счастливый лот —
благословение старту…
И вершит божественный перст
направление и вдохновение,
чтобы вовремя успели на крест
распятия
прозрачневением…
миросотворение
Каждая причина потенциальна, каждый потенциал причинен.
Новый закон.
Взаимодействие микро — и макро — миров.
Гармония миросотворения.
Эволюция-растворение причины в потенциале. Можно даже сказать не растворение, а поглощение.
Причина как идеальность. Потенциал — как реальность.
Причина (идеальность) реальность (потенциал) не рожает, она (причина) его (потенциал) использует.
Для трансформации в причину более высокого уровня сознания.
«На право знать — обет незнания…»
На право знать — обет незнания,
на право плыть — есть бездна дна,
крылья используются маханием,
и лбом чтоб стену бить —
нужна стена…
Непереваривание — хуже отторжения,
неадаптированность — звучит как приговор,
несложно верить в моменты просветления,
сложнее сердцем выныривать из нор…
Да, я и сам благословение пользую,
чтоб не утратить свой потенциал,
Причина чтобы не сошла в коррозию,
связь не утратилась
с началом всех начал…
«Что смерти нет — не верится на кладбище…»
Что смерти нет — не верится на кладбище,
сложно венчание с бессмертием живых, —
трава помята на оголенном пастбище,
от жизни остаётся праха жмых…
С мёртвым прощаются, чтоб поскорей избавиться
от страха очередности родных,
сложнее среди равности прославиться,
когда от жизни остаётся праха жмых…
Мне б жить и жить, причинность празднуя,
чтоб славить искренне потенциала миг,
поток несёт простое в важное,
и у любимых остаётся праха жмых…
«Вовремя, вовремя, вовремя…»
Вовремя, вовремя, вовремя,
и Любовь, и звезда, и рассвет,
и Слово над каждым замолвлено
благословением примет,
вечностью под ноги стелются
каменья туманных дорог,
километрами невесомость меряется,
когда человек-Бог,
когда ностальгия случается
по млечным родным путям,
мы на Земле встречаемся
и вспоминаем — как Там,
а Там, как и Здесь — любовничество,
и нежит всем сердце свет, —
не вспомнить вселенского отчества,
мгновениями миллиардов лет,
в Мечте спрятан код зажигания
ракетных светоносных турбин,
и время сейчас прорастания
сквозь леность земных перин,
время искренней точности
в чувствовании горизонтных глубин,
время ответственной срочности
осозновеньем причин,
полёт и крах в примитивности,
прозрение и невежества плен,
посвящается потенциал — причинностью,
благословительных перемен…
«Я прыгнул и…»
Я прыгнул и…
недораскрылся,
подачу сильную не принял,
не поймал,
вместе с шампунем
в ванной смылся,
и не успел
на праздник-карнавал,
где-то гудки,
где-то ревут турбины,
кто-то смеётся,
и поёт не в такт,
кому-то комфортно
в болоте или в тине,
а те, вон, умеют
танцевать с листа,
непредсказуемо,
и не до разговоров,
забег напряг,
и жилы рвутся впрок,
и не пугает
щёлканье затвора, —
всему случиться
суждено
лишь в срок.
Дыхание сбилось,
пропотел изрядно,
мне перевёрстывать
реальность впопыхах,
пусть, значит так,
мне это не накладно,
и флаги наши
сохнут на кустах…
«Я здесь, как, типа, был…»
Я здесь, как, типа, был,
я там, как, типа, буду,
когда сорвался с крыл,
чтоб строить халабуду,
когда вершины высь,
когда ступени в небо,
молю, соединись,
с тем, где ещё я не был.
Звезда всегда манит,
и свет всегда итожит,
мгновение — динамит,
гармонией обожит,
дорог моих нахлёст,
судьбы переплетение,
и в запределье мост,
сквозь прозрачневение…
из переписки с Учениками
(о сознании, о женственности, о причине и потенциале человека)
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
- Песня моего сердца. начато 25 ноября 2019 года. окончено 23 февраля 2020 года
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Влетая в Черную дыру. Серия книг поэтической философии миропонимания новой эпохи предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
