Онлайн

Жасмин Майер, 2018

С детства я привыкла рассчитывать только на себя, не доверяя даже самим близким людям. Но на моём пути возник мужчина, который с легкостью сломал все барьеры между нами. Максим Соловьев считает, что знает обо мне всё, но он не знает самого главного – и это не только участие в откровенных онлайн-шоу для взрослых. Это постыдная тайна моего детства, которая способна уничтожить близких мне людей. И если Макс останется рядом, он сильно пожалеет об этом…

Глава 11. Лера

Соловьеву потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить эту фразу. «Мне надо работать».

Как бы звучал ответ при нормальном положении вещей? «Встретимся после работы?» и никаких проблем. В моем случае все сложнее. Он сам сказал. И я знаю, что все действительно чертовски сложно. Это не та профессия, которую можно уважать.

Есть большая разница между «Прости, сегодня не могу, мне надо писать диплом этим вечером» или «Вообще-то я должна сегодня поработать с вибратором на камеру. И лучше успеть сделать это дважды».

Он знал, кто я и обращался со мной в офисе утром так же, как мужчины обычно относятся к женщинам, торгующим своим телом. Не знаю, как узнал. Даже думать не хочу, хотя это и глупо. Все тайное становится явным, так учили в детстве рассказы Драгунского, и это действительно так.

Казалось, я успешно разделяю два мира — один онлайн, в котором я — голая искусительница. И другой — оффлайн, обычная студентка, в одежде и без вибратора в руке.

Он видел, как я делаю это. Не знаю, какую из сессий, но это ведь не то, о чем можно просто так спросить, эй, как тебе мои новые анальные шарики? Иногда я удивляла подписчиков. Не зря я продержалась столько лет в первых позициях чата. У меня не было выбора, но понимает ли это Соловьев?

Вообще не представляю, как говорить об этом открыто. Я ни с кем еще не говорила. Ленка работает в том же чате, она не в счет. Никто не знал о моей тайной ночной жизни. Не знаю, какой вообще нормальный парень готов смириться с этим.

Хотя… Наверное, ничего серьезного у нас и не будет. Не с такой профессией.

Только секс на одну ночь. Хороший, наверное, секс, но все же.

Я могла бы взять отгул на сегодня. Такое не поощряется, но всякое бывает, можно списать на технические неполадки, в конце-то концов. Выйти в сеть позже… Или отработать двойную смену после.

Я бы попросила Ленку заменить меня на одной из сессий, если бы Соловьев не знал правды. Тогда бы я врала напропалую, как делала это с тем парнем в августе, но не продержалась и две недели. Да и секс с ним был не тем, ради чего стоило терять деньги так часто.

Соловьеву врать бесполезно. Он знает, кем я работаю. И должен понимать, что даже после ночи с ним для меня ничего не изменится.

У него хорошая выдержка.

— Тебе надо работать, — только и повторяет он за мной, обдумывая каждое слово.

Чувствую, как он отстраняется. Вижу, как хмурится.

— Лера, я должен кое-что спросить, ладно?

Киваю.

— Ты всегда работаешь одна?

— Да.

И это честный ответ, по крайней мере, я так думаю. Пока не вспоминаю о справках и договоре с Серегой на воскресенье вечер. Ладно, сегодня суббота. Решаем проблемы по мере их возникновения.

— Только ты и твои пальцы?

— Иногда вибратор, иногда — два.

Соловьев нервно сглатывает.

–… Но всегда одна, — быстро заканчиваю фразу.

Он упирается одной рукой в капот, а второй ерошит собственные волосы.

— И ты не можешь сегодня пропустить? Никак?

— Могу, но я потеряю деньги. А они мне нужны.

Я хочу быть с ним честной. Теперь. Раз уж он и так знает правду. Не только про меня, но и про бабушку.

— У тебя были парни, которые знали… что ты делаешь?

— Нет.

Разговор дается ему с трудом, но ничего с этим не поделать. Не знаю, как об этом говорить иначе.

— Послушай, то, что я видел… Все это очень быстро закончилось.

Теперь ясно, когда он смотрел на меня. Мой единственный фиаско, по закону подлости сразу после нашей встречи.

— Да, вчера это было очень быстро, — киваю. Не уверена, но, кажется, у меня горят щеки. — Я думала о тебе.

Вот теперь у него отваливается челюсть.

Я тоже прекрасно понимаю, зачем мужчины смотрят такие видео. И ясно, чем Соловьев занимался до или после. Хотя не ясно, успел ли он вообще кончить за эту короткую сессию прошлой ночью.

Вид у него такой, как будто я своими глазами застукала его за мастурбацией.

Криво усмехаюсь.

— Ты ведь смотрел на это… с одной целью.

— Ага, — выпрямляется он, хватает за талию и притягивает к себе. — Хотел тебя забыть.

— Не вышло, судя по всему, — сжимаю его член через джинсы.

Он хрипло стонет.

— Не делай так, иначе я никуда не отпущу тебя сегодня, — шепчет он, поглаживая большим пальцем мои губы.

— Тебе и не нужно меня отпускать.

Соловьев отстраняется.

— Что ты сказала?

До меня с запозданием доходит, что я только что ему предложила.

— Э-э-э… — тяну я. — Ну я имела в виду, что…

Это самое безумное предложение, которое я когда-либо предлагала мужчине. Даже когда в садике предложила сбежать всей группой на Северный Полюс — это и то было реальней.

— Ты хочешь, чтобы я смотрел на тебя… В живую, — припечатывает Соловьев и вжимает меня в капот. — Серьезно, Лера? Ждать рядом, пока ты кончаешь для других? Это ты предлагаешь?

Он на взводе и едва сдерживается. А я не могу ответить, потому что он терзает мои губы прерывистыми поцелуями, а его рука пробирается под одежду, под лифчик, который он так и не расстегнул сегодня. Я вздрагиваю, когда его холодные пальцы касаются меня.

Низ живота пылает огнем. Если я коснусь себя сейчас, то кончу еще быстрее, чем вчера.

Хватаю его водолазку и заставляю нагнуться.

— Если ты так и не переспишь со мной сегодня, Соловьев, я тебя прокляну. Мне надо поработать, а значит, ты останешься рядом. Можешь не смотреть, если не хочешь. Но будь уверен, кончать я буду только для тебя.

Он натурально рычит и почти опрокидывает меня на капот, губы горят от его поцелуев. Щетина колется сильнее. Он ударяется бедрами о мои разведенные ноги.

— Это самая безумная вещь, которую я когда-либо слышал.

А потом он приподнимается, нависая над капотом и мной, и говорит:

— Но я был бы еще большим безумцем, если бы отказался. Так что не смей кончать, Лера. Ты обещала.