Как карта ляжет. Пики

Жанна Ди, 2020

Мы сталкиваемся с выбором каждый день: у перекрёстка, в магазине, даже во сне. Просчитать бы последствия, узнать заранее, как карта ляжет… Но, увы, сделать это чаще всего невозможно. А что если?.. Этим вопросом задаются герои фантастических рассказов, рожденных на онлайн-марафоне для писателей «Как карта ляжет». Каждому досталась толика выбора: узнать себя лучше, выйти за рамки. Переживать, радоваться, замечать оттенки – вот чему учат сюжеты, вошедшие в серию одноименных сборников.

аНОСмия

Анна Бауэр

Ибо аромат — это брат дыхания. Патрик Зюскинд («Парфюмер»)

— Полечка, милая, ну вы ещё как-то по-другому расскажите, как он пахнет? — в голосе молодой матери звучало отчаяние.

— Лариса, я уже пыталась объяснить: у вас нет памяти на запахи, даже генетической. Вы — второе поколение аносмийцев. Вы же меня совсем не понимаете, — развела руками Полина.

— Пожалуйста. Очень прошу! Специалисты говорят, что это поможет укрепить связь между мной и ребёнком, — не сдавалась Лариса.

Полина помялась, потом всё же снова взяла на руки крепкого кряхтящего младенца и вдохнула запах его влажных после сна волос. Она закрыла глаза и долго не выдыхала. У неё порозовели щёки, в груди запульсировало и слегка защекотало.

— Как же вам объяснить… Это такая терпкая сладость…

Лариса беспомощно заморгала.

— Вы же сладкое чувствуете?

— Да, слава богу.

— А хурму пробовали? От неё вяжет во рту, но в то же время сладкий вкус.

— Да-да, потом такое смешное ощущение, как будто что-то волосатое съел.

Полина помолчала.

— Давайте не так. Представьте, что вы мёд едите… От него томно так на языке.

— Да, он не как сахар. Другой немного, — оживилась Лариса.

— Верно. И вот вы взяли стакан тёплого молока, запиваете им мёд. Молоко — оно же мягче, насыщенней по консистенции, чем вода, да? И у вас по горлу течёт эта сладкая, мягкая, тёплая смесь. Она греет грудь, и та в ответ немного набухает. И ещё в голове на секунду всё отключается, хочется закрыть глаза, а когда открываешь — чувствуешь лёгкое опьянение. Как после крепкого вина. Понимаете?

Лариса слушала, приоткрыв рот. Щёки у неё зарумянились, а глаза увлажнились.

— Полечка… Недаром мне в агентстве сказали, что вы один из лучших аромаграфов города. А может, и всей страны!

— Да ну прекратите! — отмахнулась Полина с лёгкой улыбкой.

— Нет-нет, вы даже не представляете, как мне помогаете! У меня свекровь — нюхач… Ой, простите. Не хотела обидеть, — осеклась Лариса.

— Ничего, мне даже нравится, когда нас так называют. Значит, свекровь нюхач? А она вам не помогает?

— Наоборот. Только качает головой и говорит, что если мать запаха ребёнка не познает, то никакого материнского чувства в ней и не проснётся. И что мне не понять. Что я — жертва диадемавируса во втором поколении, и этим всё сказано, — Лариса едва сдерживала слёзы и ковыряла ногтями кутикулу.

— Не слушайте. Вы прекрасная мама. Чаще берите его на руки голенького, кладите себе на грудь, гладьте. Обоняние — далеко не единственный канал общения с младенцем. Тактильный контакт даже важнее.

— Господи, лучше б мы слух тогда все потеряли. Научились бы языку жестов. Жили бы в полной тишине. Хорошо, что остались такие, как вы. Счастливчики… Полечка, раз уж к нам пришли, можно вас попросить: сходите в детскую — там ничем дурным не пахнет? А то свекровь всё время нос морщит, когда заходит.

— Хм… У вас, кажется, грязный подгузник где-то завалялся. Сейчас… А, ну вот — за пеленальный столик упал.

Полина вышла из подъезда дома Ларисы, унося в ноздрях запах детских волос и старого подгузника. В этот день клиентов у неё больше не было. Она с удовольствием опустилась на заднее сиденье прохладного электромобиля, продиктовала навигации адрес аптеки, включила автопилот и закрыла глаза. Мерное гуденье двигателя и плавное скольжение машины укачивало и, как в детстве, навевало на неё меланхолию.

Она частенько тосковала о мире, который знала только по рассказам бабы Лены и из книг. «Ты особенная, Полечка, — слышался ей грудной голос бабушки, — дай тебе бог не прогнуться под тяжестью этого дара». Полина всё ещё чувствовала на себе её взгляд, полный нежности и заботы, помнила запах старенькой квартиры-«пỳтинки» и рассказы о том далёком времени, когда каждый человек обладал обонянием.

— Знаешь, Полечка, раньше ведь в магазинах не вот эти ваши порошки продавались, а продукты.

— Прямо сами продукты?!

— Да, дружок. И фрукты, и овощи, крупы, мясо разное…

— Куски мяса? Какой ужас! — маленькая Полина брезгливо закрывала руками лицо.

Баба Лена грустно улыбалась и обнимала внучку. Теперь, повзрослев, Полина поняла, как тяжело приходилось бабуле, которая чудом сохранила обоняние после диадемавируса. Её передёрнуло от одной только мысли о запахе и вкусе белковых и углеводных порошков, не говоря уже о жировых коктейлях.

— Я ведь как на другую планету попала, Полечка. Как всё изменилось, если бы ты знала! Бог с ней с едой… Люди другие стали. Не чувствуют они ничего — ни носом, ни сердцем! Инопланетяне с холодными глазами — что стар, что млад! — охала бабушка.

Электромобиль остановился, и навигационная система торжественно объявила о прибытии к месту назначения. Полина тут же выпорхнула из машины. Уже на пороге аптеки она с блаженством потянула ноздрями воздух: «Неужто лавандовые подушки?» Один из посетителей аптеки внимательно взглянул на Полину. Та быстро надела серьёзную мину и, стараясь совладать с дыханием, отправилась к кассе.

— Подушки лавандовые не привезли?

— Ой, пойду посмотрю. На склад что-то поступило сегодня, мы не всё распаковали.

Через пару минут пожилая женщина-фармацевт вернулась с большой коробкой.

— Вот, кажется… — она вскрыла упаковку и вместе с подушкой вытащила наружу шлейф маслянистого мягкого аромата. Полина не удержалась и втянула целую пригоршню этого запаха, прикрыла глаза и погоняла его по носоглотке, тут же захмелев. Когда она вышла из своего невольного транса, то увидела, что за ней наблюдают сразу две пары глаз.

— Вам плохо, девушка? — спросил парень, учтиво предлагая опереться на его руку.

— Молодой человек, посадите её вон на тот стульчик, — произнесла аптекарь, не сводя глаз с Полины. — Да вы идите, идите. Вы, кажется, уже взяли, что хотели. Мы тут сами как-нибудь.

Парень усадил Полину, потоптался и вышел. Та сидела с красными щеками и смотрела в пол. Аптекарь вышла из-за стойки, подошла к ней и положила ей руку на плечо.

— Деточка, неужто ты почувствовала? Нюхач, что ли? — голос женщины звучал тихо и мягко, почти как бабушкин.

Полина промолчала.

— Ты поосторожней, дочка. Слишком ценный у тебя дар. Посадят в машину и увезут. Ты чего без охраны ходишь?

— Да нормально жить хочу потому что! Как все! — со слезами на глазах прошептала Полина.

— «Как все» не получится, милая моя. Я ведь по молодости тоже запахи чувствовала, пока в фармацевтику не ушла.

— Как? А теперь нет? — Полина удивлённо взглянула на склонившуюся над ней женщину.

— Нет. Помогала одной компании в разработке лекарства от аносмии. Надышалась каких-то паров у них… Ну и всё. Прощай, золотой нос, достаток. Прощай, нормальные продукты. Теперь тоже эту химию ем. И средств на биоеду нет, да и вкуса её уже не чую. Привыкла. Ох, ладно. Пойдём-ка. Чаёв дать тебе? У нас с ромашкой есть, мятой…

Полина взяла и подушку, и чаи, распрощалась с аптекарем и поторопилась к выходу. Вслед ей донеслось:

— Заходи как-нибудь вечерком, поговорим. Апельсином бабушку заодно угостишь. Хоть кислинку почувствовать…

Полина вышла из аптеки. Внутри ёрзало беспокойство. Она положила покупки в багажник и села в машину.

— Домой, — скомандовала она навигации.

Электромобиль послушно моргнул и выехал с парковки.

«Спалилась… Дура набитая! — вертелось у неё в голове. — „Ты поосторожней, дочка“… „Посадят в машину и…“»

Кстати, машина… Видеотабло регистратора уже пару минут показывало ей чёрный электромобиль, двигающийся ровно с такой же скоростью и в том же направлении, что и её новенький «Блиц». «Да ну-у… Совпадение», — мысленно протянула Полина. Вот и поворот в её квартал. Наверняка этот чёрный сейчас проедет дальше… Но «чёрный», словно верный пёс, помечтал на повороте, клюнул блестящим носом и двинулся за ней.

— Перейти в режим ассистента! — крикнула Полина уже дрожащим голосом. — Поворот налево. Скорость максимально допустимая!

«Блиц» зажужжал и резко вывернул колёса.

— Поворот направо! Теперь налево! Выезжай из квартала! — командовала Полина.

Во рту у неё пересохло, язык не слушался, сердце толкалось куда-то в солнечное сплетение. Машина кидалась то в одну, то в другую сторону, как радиоуправляемая игрушка по прихоти четырёхлетнего мальчишки. Наконец «чёрный» исчез из поля зрения. Но Полина продолжала гонять электромобиль по немыслимым траекториям, пока не оказалась на самой окраине города.

Вечерело. Город с его тёплыми огнями внезапно показался Полине враждебным и чужим. В голове словно вспышки мелькали слова аптекаря: «Слишком ценный у тебя дар»… «Пока в фармацевтику не ушла»… «Ты чего без охраны ходишь?»

Неужели аптекарь сдала? Нет, слишком быстро. Лариса? Эта бедная, замученная свекровью девочка? Вряд ли.

Полина остановила «Блиц» и, озираясь, вышла на обочину. Вечерний ветерок тут же погладил её по волосам и принёс запах сырого леса. Она постояла пару минут, зябко поёжилась и села обратно в уютное нутро салона.

— Домой, — тихо произнесла она.

Электромобиль услышал её и как-то особенно осторожно поехал обратно в город.

На парковке у подъезда стояли лишь соседские машины. «Гостей» не было. Полина выдохнула, выскочила наружу и побежала к дому.

— Девушка! — вдруг раздался из темноты мужской голос.

Полина почувствовала, как прямо по центру тела, между сердцем и животом, всколыхнулась горячая волна и понесла по её артериям жгучий жар. Лёгкие раскрылись, ноги стали сильнее и быстрее, и она, едва касаясь земли носками кроссовок, бросилась к спасительной двери.

— Девушка, вы ключ потеряли! Подождите! Девушка!

Полина обернулась на бегу и встретилась глазами с парнем со смутно знакомым лицом. Он держал в руках ключи от её «Блица».

— Господи! Вы до смерти меня напугали! — выдохнула Полина и неестественно рассмеялась. Она упёрлась руками в колени, отдышалась и уже более уверенно зашагала навстречу молодому человеку. Он держал ключи на раскрытой ладони, как танцор, приглашающий партнёршу. Поравнявшись с ним, Полина улыбнулась и потянулась за ключами.

— Полина Белова? Министерство безопасности! Пройдёмте со мной! — молодой человек резко отвёл ладонь назад.

У Полины тут же обмякли ноги, и она начала оседать. Парень подхватил её за плечи:

— Тэ, тэ, тэ… Не падать!

А потом быстро прошептал:

— Делайте, что говорю, я не причиню вам зла!

Он отвёл безвольно передвигающую ноги Полину в чёрную машину, припаркованную за углом, захлопнул дверь, а потом исчез. Через минуту вернулся с какими-то вещами: на переднее сиденье полетели Полинина сумка и покупки. Теперь-то она узнала его: учтивый молодой человек из аптеки.

Он сел за руль и виртуозно вывел машину из города на автобан. Несмотря на испуг, Полина отметила про себя, что он прекрасно водил вручную.

— Полина, простите меня. Понимаю, что напугал. Но я не мог пустить вас домой. Там облава.

— Облава? — у неё округлились глаза.

— Позвольте мне отвезти вас в безопасное место — там я сразу всё расскажу.

Полина промолчала и лишь иронично посмотрела на его отражение в зеркало. «Как будто, если я не позволю, ты меня так сразу и отпустишь», — подумала она.

Городской пейзаж сменили экополя и длинные минималистические корпусы заводов. Полина смотрела из окна и тщетно боролась с навалившейся на неё усталостью. Несколько раз её голова безвольно падала на грудь, и она просыпалась почти в тот же момент, в который задремала. Потом всё утонуло в мерном гудении электрокара.

Полина проснулась от запаха лаванды. Рядом, в горизонтально откинутом кресле, спал незнакомец из Министерства безопасности. Его рот был слегка приоткрыт, грудь мерно поднималась и опускалась, густые волосы слиплись локонами на влажном лбу, как у спящих детей. Он был ещё очень молод. Полина поймала себя на мысли, что не будь он министерской ищейкой… Под головой у него лежала её подушка с лавандой.

***

— Серёг, что там с Беловой? Привёз её Пашка?

— Нет ещё.

— Странно. Ты же сказал, он забрал её у дома?

— Ну да. Погонял, потом отстал и спрятался. А как вернулась, сумел заманить к себе в машину. Облаву внутри дома сразу сняли. Вот — всё на видео, — Сергей кивнул в сторону экрана.

— Ага. Вижу. Перемотай-ка назад… Ох ты, ну запугал девку: она даже в обморок упала, что ли?

— Ну да, вон он её еле-еле поймать успел.

— Может, совсем плохо стало ей? В больницу повёз? Где они там сейчас? Время-то час ночи уже. Давай проверь по сети и позвони ему, — начальник Отдела спецпроектов сложил на груди руки и выжидающе посмотрел на своего ассистента.

Сергей включил голосовой набор: «Берта, определи локацию Омеги». Через пару секунд система выдала офисным женским голосом:

— Омега вне сети.

— Как вне сети? А где?

— Последний логин Омеги — суббота, 11 июля, 20 часов 23 минуты. Местоположение: улица Комаровского, дом…

— Тьфу. Это адрес Полины. Пашка здесь в ручник перешёл зачем-то, — Сергей указал пальцем в отметку на мониторе. — Видите, Николай Андреевич?

— Звони на личный.

Сергей ткнул в экран на идентификатор Павла-Омеги. «Абонент вне зоны доступа», — отчиталась Берта.

Шеф покачал головой, потёр подбородок и направился к выходу.

— Сними данные с видеокамер на всех выездах из города, — мрачно бросил он и скрылся в дверном проёме.

«Высокую планку поставил себе Пашка, — подумал Серёга. — Неужто в последний момент стало страшно прыгать?»

***

Полина осмотрелась: её похититель крепко спал, за окном виднелся незнакомый лесок. Светало. Что делать? Двери автомобиля, конечно, заблокированы. Она с трудом дотянулась до сумки и начала осторожно копаться во внутреннем кармане.

— Не ищите! Я и второй ваш смартфон выбросил.

Полина вздрогнула и отдёрнула руку, как шпаргалочница на экзамене.

— Да не волнуйтесь вы так. Давайте знакомиться. Павел, — парень опёрся на локоть и улыбнулся.

Полина подняла на него глаза и лишь кивнула.

— Ваша подушка — это нечто! Давно я так хорошо не спал! Что уж там внутри? Хмель?

— Лаванда.

— Точно. Красивое слово. Это трава или цветок?

— И то, и то… Зачем вы меня сюда привезли?

Павел тут же переменился в лице:

— Нам надо поговорить. Выслушайте меня внимательно, и, если всё же захотите вернуться, обещаю отвезти вас обратно. Вот в чём дело…

Полина молча слушала рассказ Павла. Он лежал на её подушке, смотрел в потолок авто своими шоколадными глазами и иногда жестикулировал, распространяя вместе с конфиденциальной информацией облачка лавандового аромата. Оказывается, за ней давно следили как за одним из самых сильных аромаграфов региона. Спецслужбы знали не только о её основной работе в Соцмедцентре, но и о частных клиентах-гурманах, к которым она ходила каждые пару дней, чтобы проверить, не испортились ли их дорогие продукты. Им было известно и о приглашениях на аромаперевод во время дегустаций, которые организовывали для богатых посетителей рестораны. И о консультациях для фирмы, возрождающей традиции естественного питания. И о добровольной помощи исследовательскому центру, который бился над созданием лекарства от аносмии: бесчисленные сканы головного мозга, заборы образцов тканей… Всё это, по словам Павла, и стало причиной пристального внимания со стороны спецслужб.

Конец ознакомительного фрагмента.