Княгиня Ольга. Львы Золотого царства

Елизавета Дворецкая, 2017

Ради укрепления и возвышения Руси княгиня Ольга отправилась в Греческое царство, дабы заручиться поддержкой царя Константина. Военный союз помог бы ее сыну, киевскому князю Святославу, разбить Хазарский каганат. Но это не всё, о чем осмелилась просить Ольга… Приняв крещение и став духовной дочерью византийского правителя, она надеялась достичь сразу нескольких целей, однако поездка в Царьград принесла совершенно иные плоды…

Пролог

Эту сказку я впервые услышала от старой княгини Годонеги — моей бабки по матери. Помню, что нам с Утой было лет по пять, а сестры еще даже разговаривать не умели: ползали по полу и порой принимались вопить. Не удержалось в памяти, как баба Годоня тогда выглядела, хотя в то время ей полагалось быть еще довольно крепкой женщиной. Может, лет на пять старше, чем я сейчас. Остался только ее голос и те образы, которые вставали у меня перед глазами по мере ее рассказа.

–…Доехал Запечник до ледяной горы — стоит гора высокая, верхушкой в небо уперлась. Надел на руки и на ноги железные когти и полез на гору. День лезет, другой лезет…

Эта ледяная гора из сказки бабы Годони сливалась в моих мыслях с Йотунхеймом — страной ледяных великанов, о которых нам рассказывал отец. Когда Запечник странствовал, отыскивая свою мать — княгиню Золотую Косу, — я все время ждала, что он на них наткнется. Но встречалось ему нечто совсем иное.

— Видит: медный дворец стоит, у медных ворот змеи на медных цепях прикованы, так и кишат. У медного колодца медный ковшик висит…

Когда наши скутары наконец вышли из Босфора в Пропонтиду — мне тогда уже казалось, что мы странствуем, будто в сказке, целых три года, — все это разом предстало передо мной: горы цвета железа, каменные стены и кровли дворцов, залитые медью греческого заката. В наших краях — ни на Великой, ни на Днепре — я никогда не видела такого золотисто-медного заката, в котором переливались бы всевозможные оттенки желтого, без капли багреца. Наверху и внизу, как отражения друг друга, простирались вересково-черничные полотна — небо и море…

Довольно скоро нам встретилось и остальное: медные колодцы-крины, серебряные двери, золотые ковши. Бронзовые змеи, угрожающе раскрывшие пасти на три стороны света, и всякие другие невиданные звери. Царица на высоком престоле, что «в самоцветные наряды убрана, золотым венцом увенчана». Я въяви попала туда, куда молодцы из сказок проникали, взобравшись на ледяную гору или спустившись через дыру в земле.

Но… Кириос о Теос!^[1] Порой во мне оживал голос бабы Годони и возникало чувство, будто я лишь слушаю сказку о себе. И бабка по матери виделась мне такой, какой я встретила ее последний раз в жизни: старухой-птицей в берестяной клювастой личине, стражницей рубежа между миром живых и мертвых. Поднявшей клюку с угрозой: вам не выйти отсюда!

Но все-таки мы вышли. Я сидела с хозяевами Золотого царства за золотым столом, ела с золотых блюд и пила из золотых кубков. И невольно искала взглядом то колечко, «в котором все Золотое царство состоит». Чтобы, вернувшись домой, прокатить его по дороге — и все Золотое царство перед тобой как жар горит…

Примечания

1

Господи Боже! (греч.)