Тайна Тонгамар. Цикл «Обмен мирами». Книга первая

Елена Черткова

Детективный роман в стиле фэнтези с элементами психоделики и стим-панка, приправленный острым юмором и ненавязчивой философией. Вселенная Адаламена сочетает в себе аристократическую старину Европы и особенный колорит Востока. Сюжет развивается не линейно, повествование совершает прыжки то в прошлое, то в будущее, то в параллельные события и миры. А в финале делает неожиданный поворот и расставляет все по своим местам, оставляя при этом пространство для размышлений и вопросов к себе самому.

История Беллы

Проснувшись утром, я не могла поверить в увиденное: мой похотливый спаситель, как ни в чем не бывало, лежал рядом на кровати одетый и мирно спал.

— Да он издевается! — пробормотала я, собираясь встать с кровати. Но сильные пальцы крепко сжали мое запястье.

Он ехидно улыбнулся и открыл один глаз.

— Моя рубашка тебе очень идет. Первый раз вижу леди в мужской рубахе, когда ничего под ней нет.

Я поспешила покраснеть и натянуть обратно сползшее во сне покрывало.

— Вы обещали мне платье!

— А ты обещала не выходить из комнаты.

— Господин Андре, я ваша пленница?

— Поверь, лучше быть моей пленницей, чем какого-нибудь работорговца.

— Я правда очень благодарна вам, но в свете последних событий чувствую себя несколько неуютно, находясь полураздетой с вами в одной постели.

— Допустим, у тебя есть одежда и обувь и даже необходимое количество денег. Что ты намерена делать?

— Мне нужно в Дамират.

— Очень в этом сомневаюсь, — отозвался тот и, словно теряя интерес к происходящему, перевернулся на другой бок.

— Все равно что с горой разговаривать! — с досадой откомментировала я, спрыгивая с кровати.

— Очень меткое замечание…

Дверь оказалась не заперта, и я вышла, как была — в белой, вышитой синими узорами рубашке и босиком. Растерянно побродив по саду, я отправилась в свою старую комнату, где попыталась собрать в кучу мысли, прыгающие в разные стороны, как стая взбесившихся кузнечиков. Как всегда, не издав ни единого звука, в дверях возникла Белла.

— Ты больше не работница, господин Андре попросил подготовить для тебя гостевую спальню на верхнем этаже поместья. Пойдем. И кстати, не будешь же ты ходить в этом целый день.

Я следовала за одноглазой служанкой, ощущая, как возятся внутри весьма недружелюбные эмоции. В спальне, обставленной изысканной резной мебелью, украшенной отполированными до перламутра распилами раковин, стоял знакомый запах цветов. Со вкусом собранный букет, неизменная прихоть мага, вернул все те же чувства, с которыми я когда-то покидала этот дом. На кровати лежало великолепное алое платье со сложными узорами, расходящимися клиньями по подолу. Невольно хотелось спросить себя: «Почему, сгорая от ревности и обиды за вчерашнее, я скриплю зубами ей в спину, когда она выбирала мне столь шикарный наряд, стелила постель и украшала комнату цветами? Каково ей было слышать этот приказ от того, кто был с ней прошлой ночью, но ушел спать к другой — тихо, чтобы не потревожить ее покой? И ни одним взглядом или жестом Белла не выказала никакого дурного отношения, ни капли злобы или обиды не мелькнуло в ее глазах. Как это возможно?!»

— Белла! — окликнула я, когда та была уже в дверях.

Чернокожая женщина повернулась.

— Ты его любишь?

— Не так, как ты могла подумать, — спокойно ответила она.

— А как?

— Если у Андре больше нет от тебя секретов, то и мою историю рассказать не помешает. Это упростит ситуацию для всех. — Даотка опустилась в низкое удобное кресло. — Я была дочерью купца. Однажды наш караван разграбили, родителей и брата убили, а меня продали в башню Олмах. Мой хозяин был учеником одного из боевых магов, иногда он отрабатывал на мне новые заклинания, в итоге я довольно быстро потеряла свой товарный вид. В один из дней по башням прошел приказ, что нужны рабы для опытов в башне Вилдьер. Отдавали всех ненужных, требований по здоровью и физическому состоянию не было. Просто мясо. Нас в заколдованных браслетах погрузили в караван и отправили в пустыню. Однако тот не дошел до цели, потому что Андре преградил ему путь. Один против внушительной охраны из бойцов и магов! Я никогда не встречала столь бесстрашного воина. Видя, как гибнут омбранцы и их охрана, большинство рабов разбежались. Для меня же на этом континенте не было места. Поэтому я ударила кандалами лучника на нашем лодо и начала помогать магу, сбивая остальных из отобранного оружия. Когда бой закончился, Андре в благодарность за помощь забрал меня с собой. У нашего народа есть основной принцип жизни — у каждого должно быть Тхау. В языке Адаламена нет такого слова, но можно назвать это путем, предназначением. Ближе всего будет сказать — твой индивидуальный способ внести свой вклад в создание мира. В вопросе о Тхау нет морали, никто не говорит, насколько это должно быть хорошо или полезно, насколько это нравится другим. Для одних Тхау — это строить города, для других — разрушать их. Андре разрешил жить у него и служить до тех пор, пока я не найду свой инструмент. Мне было легче в доме мага… Но немногим. Вынужденный использовать свою особенность, с которой ты вчера познакомилась, но не знавший так четко, как сейчас, границ собственных возможностей, он возвращался из путешествий демоном, которого кто-то должен был успокаивать. И часть « красоты» на моем теле — его работа.

Я вздрогнула.

— Я нашла свое Тхау. Этот мир держится на тех, кто пытается его защищать, очищая от гноя, а есть те, на ком держатся эти защитники. Я не слуга и не рабыня для Андре, я свободна уйти, когда захочу, и он сделает все, что попрошу, просто мне ничего не нужно. Самое главное он уже дал. Но я не люблю его как мужчину, не хочу быть ему женой или носить его ребенка. Да и не смогу, этой возможности меня лишили еще в башне. Это сложно описать. Скорее, я чувствую себя его оруженосцем, даже, может быть, частью его самого. Поэтому то, что хорошо для него, хорошо и для меня. То, что ты видела вчера, было лишь способом отнять поскорее силы у похотливого демона, чтобы вернуть темному его самого. Не осуждай его за это. Маг, без сомнения, не подарок, жалость и деликатность не его конек, но поверь, он не получает удовольствия от чужих страданий.

Слезы текли по моему лицу. Я опустилась на колени перед ней и Белла обняла меня, как мать обнимает дитя, закрывая от всех невзгод, создавая такой внутренний покой, который позволит мирно спать даже в центре урагана. Если кто-то и мог останавливать демона внутри Андре, то только она…

Странная всепоглощающая преданность Беллы растворила все недоверие и обиды, и без них давно живущее в сердце чувство стало вырываться на свободу, заполнять меня целиком. Уход из его спальни утром показался самым глупым на свете поступком, ведь еще вчера я и мечтать не смела оказаться там. Но даже это он предусмотрел.

На цыпочках, стараясь не издать ни одного лишнего звука, я вернулась назад и забралась на постель. Воистину, мы не видим мир таким, каков он есть на самом деле, а только свои проекции. Пару часов назад в этой кровати лежал жестокий диктатор, играющий окружающими в свое удовольствие. Сейчас же передо мной спало невероятное загадочное существо, совсем не такое, как я, но вместе с тем столь драгоценное и притягательное. Даже для своего мира Андре был загадкой, а для меня тем более. Теперь, устроившись рядом, я наслаждалась возможностью просто рассмотреть его. Отчасти дамир, а отчасти тальмер, он обладал кожей цвета мокрого пепла, слишком темной для первых, но не имеющей такого очевидно синего оттенка, как у вторых. Длинные заостренные уши украшали небольшие золотые кольца, вставленные не в мочку, как обычно носят у нас, а в хрящик. Длинные блестящие волосы, черные, как крыло ворона, разметались по подушке. Я аккуратно провела кончиками пальцев по ближайшей ко мне пряди. Маг больше не стал сдерживать улыбку — уголки его губ поползли вверх. Андре открыл глаза и ласково посмотрел на меня. Несколько прекрасных минут я просто тихонько гладила его волосы под грохот собственного сердца.

— Господин Андре, чем я заслужила все это? — собравшись с силами, прошептала я.

— Ты — ничем! — все с той же теплой усмешкой ответил он. — Пытаешься выяснить отношения или тебе правда интересно?

— Я действительно не понимаю. С тех пор, как переступила порог этого дома, ничего, кроме проблем, не создаю.

— В этом и все веселье!

— Точно! Иметь под рукой подружку, вечно попадающую в неприятности, — жизненная необходимость для боевого мага. Надо же как-то расслабляться!

— Однажды тебе надоест качаться на этих эмоциональных качелях, и мои шутки перестанут задевать тебя. А потом, может быть, начнешь понимать, что я имел в виду.

— Уже надоело, но пока не пойму, как с них сойти.

— Это делает меня сильнее, — вдруг действительно серьезно сказал он. — Знаешь, в какой-то момент, как бы искусен ты ни был, упираешься в границу собственных возможностей, все становится лишь бесконечным повторением того, в чем ты и так хорош. Развитие останавливается. И только трудности извне способны заставить выйти за эти границы.

— Ну, тогда вы действительно обратились по адресу!

— Со мной, как ты понимаешь, тоже не будет скучно.

— Кто бы сомневался…

Он хмыкнул, но продолжил.

— Полжизни я отгораживался от тех, ради кого живу, небезосновательно полагая, что я не тот, кто делает других счастливыми. К тому же мне казалось, что привязанность любого делает слабее, с ней я буду уязвим. Но со временем все больше понимаю: не пуская никого в свою жизнь, закрываю самому себе доступ к чему-то очень важному…

В школе магического альянса Дамирата царило довольно мирное настроение, несмотря на исчезновение ученицы. Никто не придал этому большого значения, у любого могли появиться личные срочные дела, а беспокойство Марко все считали излишним. Поэтому асфир закрылся в комнате и пытался отвлечь себя хоть чем-то, но на самом деле минуту за минутой ожидая, когда уже маг удосужится прислать хоть какие-то новости. Наконец, когда он твердо решил отправиться в Аданаар сам, в дверь тихо постучали. Андре поспешно вошел и, наткнувшись на полный нетерпения взгляд молодого мага, успокоил его, что все в порядке. Асфир облегченно вздохнул.

— Вчера у нас не было времени на подробности, — сказал магиус. — Прошу тебя, расскажи все, что случилось прошлой ночью.

— Скорее всего, она будет не в восторге… Но, в конце концов, именно это и спасло ее, — вздохнул Марко. — После Дня возвращения в небесный дворец я случайно увидел, что Валерия очень спешила куда-то посреди ночи. Вернулась утром с пораненной рукой. Все мои попытки выведать, куда и с кем она ходила, не увенчались успехом, причем реакция всегда была очень острой. Тогда я поставил ей магическую струну под дверь, чтобы знать, когда она снова поскачет на свидание.

— Свидание? — изогнул брови Андре.

— Именно! Ночью струну задели, и я вышел в коридор, но понял, что дверь закрыта изнутри.

— Кто-то пришел к ней сам?

— Нет, под дверь подсунули записку.

— И что же там было?

— Господин Андре, мне уже как-то совсем неудобно… — начал отнекиваться Марко.

— Если не расскажешь сам, я тебя заставлю. Так что давай не будем терять время.

— Там было написано что-то вроде: я скучаю по тебе, приходи завтра в то же время, в то же место. Какой-то Грид. Я решил, что прослежу за ней, чтобы убедиться, что этому Гриду можно доверять. Выгреб все, что смог найти подходящего из зелий и свитков, а когда она вышла, выпил «невидимку» и направился за ней. Все время, пока ее преследовали, я бежал следом, понимая, что моего запаса не хватит, чтобы справиться с этими троими, — пришлось действовать хитростью. Когда она каталась там по траве, я помогал сбить огонь и уже тогда решил: как только она остановится, волью ей в рот «короткую смерть». Я взял ее ну вот почти случайно. Но все сработало! На удачу, к ней спустился не маг, а ханонианец. После осмотра мордастый убедил остальных, что жертва мертва. Какое-то время троица решала, что делать, потому что хозяину Валерия была нужна живой. Тогда сет взял кусок обгоревшего платья и предложил идею столкновения с элементалем. Работорговцы ушли как раз тогда, когда «невидимка» прекращала действовать, еще немного — и мне пришлось бы обнаружить себя. Я не представлял, как можно незаметно пронести мертвую обгоревшую девушку через пол-Дамирата, поэтому переместился вместе с ней сразу в школу.

— Ты разве умеешь? — удивился маг.

— Это был мой первый скачок. Я ставил метку в комнате, чтобы тренироваться, но не пробовал раньше.

— А ты, оказывается, способный! Или все же тебе помогли?

— Вы сами все поняли. Я сделал это за счет и ее энергии тоже. Видимо, потому что она белая или была без сознания, у меня получилось как будто присоединить ее.

— Тем не менее, ты действительно показал себя как храбрый асфир и верный друг. Ты сможешь узнать преследователей?

— Мне не обязательно их узнавать. Ивен охотится за ней еще с Аданаара.

— Что?!

— Первый раз они встретились, когда вы выгнали ее на постоялый двор. В следующий раз Ивен пытался применить к ней «золотого владыку», но тот не сработал. И вот теперь это…

В комнате повисла тишина. Магиус северного крыла задумчиво смотрел в сторону.

— Насколько надежно спрятаны труды ксарцев, благодаря которым Валерия попала сюда?

— Она рассказала вам? — изумился Марко.

— Пришлось. Было понятно, что с ней что-то не так. Я бы не смог вылечить ее так же, как других существ Адаламена.

— Не знаю, насколько надежно. Смотря кто будет искать.

— Если я?

— Тогда не особо.

— Может быть, я заберу их в свое хранилище?

— Тогда я точно не увижу их больше… — недовольно хмыкнул асфир.

— Пока это лишь предложение. Но если омбранцы придут за ними, «невидимкой» не отделаешься.

— Хорошо, я подумаю над тем, чтобы отдать вам записи.

Поздним вечером Ивен сидел за столом в комнате хорошо знакомого ему гостевого дома Дамирата и размышлял над письмом, которое должен был отправить своей заказчице в башню Улис. Откуда в этих лесах элементали — оставалось непонятным, но кусок обгоревшего платья и место, которое утром показали ему Эрл и Вараталат, говорили, что это действительно могло оказаться правдой. Ивен тяжело вздохнул и занес перо над пергаментом, когда почувствовал, что к его горлу прижат острый изогнутый нож, которыми обычно пользуются наемники дома Рамбулат. Работорговец застыл.

— Где она?

— Филипп! Я думал, ты уже наигрался с этой девочкой, неужели еще нет?

За одно мгновение нож освободил горло и нападающий, схватив сзади Ивена за собранные в хвост волосы, с силой ударил его лицом о стол. Кровь, брызнувшая из носа и брови, залила пергамент. Не успев опомниться от удара, работорговец снова ощутил холод лезвия на шее.

— Где она?

— Филипп, ты вообще отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Не забыл, кому служишь?

— Я не буду спрашивать в третий раз!

Лезвие медленно поползло по тонкой коже.

— Нет ее у меня!!! — зарычал Ивен. — Сгорела твоя красноголовая!

Лезвие не останавливалось.

— Да, мы пытались поймать ее. Мои ребята гнали девчонку по лесу в районе полуночи, но наткнулись на огненного элементаля. Они сказали, что девка вспыхнула, как сухая ветка. Если пошаришь под одним из холмов между главными и северными воротами, то еще сможешь найти это пепелище.

— А тело?

— Мы не нашли его. Может, у тебя и есть шанс, я не знаю. Все равно мне она больше не нужна. Товар испорчен.

— Клянусь, ты отправишься к праотцам, Ивен, если я не найду ее в ближайшее время, даже если мне придется тебя проводить! Молись всему, во что ты веришь, чтобы я нашел ее!

Далее последовал еще более сильный удар о стол, после чего работорговец потерял сознание.