Сквозь время и расстояние

Елена Филягина

С детства Ангелина мечтала найти родителей. Но не знала с чего начать, как сделать первый шаг на пути к новому этапу осознания себя в родовой системе. Слишком строгий муж не поощрял мечты девушки. Зато внезапно объявившийся друг детства, занимающийся генеалогией, готов помочь ей. Только вот их разделяет пара тысяч километров, отсутствие связи и все, что остается – это настоящие бумажные письма, от которых веет надеждой…

Глава 4

Возвращаясь с работы, Ангелина встретилась с Анастасией Ильиничной. Женщина несла из магазина покупки, держа в руках пару увесистых пакетов.

— Давайте я помогу! — догнала ее девушка и подхватила нелегкую ношу.

— Гелечка! Ты меня напугала, — женщина заулыбалась, увидев соседку. — Спасибо! Что-то набрала я сегодня, не подумав, что будет тяжело. Вот, придется теперь тащить.

— У вас гости? — Анастасия Ильинична никогда не набирала продуктов впрок, и для Ангелины это было странно.

— Сын приехал, — женщина раскраснелась, в глазах ее затанцевали счастливые огоньки.

— Рада за вас, — Ангелина знала, что он бывает нечасто и Анастасия Ильинична каждый раз встречает его в хозяйском всеоружии, со щедро накрытым столом и домашними хлопотами.

Они подошли к квартире и постучали в дверь. На пороге стоял Ярослав.

— Что ты здесь делаешь? — он был удивлен, увидев Ангелину.

— Видимо, помогаю донести покупки вместо тебя…, — Ангелина была удивлена не меньше, — а ты, как я понимаю, и есть тот самый сын?

— Вы знакомы? — спросила их Анастасия Ильинична.

— Да, мама, мы жили в одной деревне, — улыбаясь, пояснил Ярик.

— Геля, ты мне никогда не рассказывала об этом, — заметила женщина.

— Я и не думала, что вы и есть мать моего друга детства…, — Ангелина чувствовала себя неловко.

— Так ты и есть та девочка-соседка? — догадалась Анастасия Ильинична, — вот так новость! А я, старая дура, и не поняла. — она засмеялась, — А сколько лет общаемся и помогаем друг другу во всем!

— Да, Анастасия Ильинична, — призналась Ангелина, — я всегда видела в вас родного сердцу человека, только не могла понять, откуда такое чувство, будто всю жизнь знаю вас…

— И правда говорят — земля круглая! — радовалась соседка. — Не удивительно, что мы не узнали друг друга. Вы ведь были еще ребятишками, а теперь вон, совсем взрослые люди, — она смотрела на них с любовью.

— Ладно, мне пора, — девушка поспешила на выход, — до свидания, Анастасия Ильинична!

Ангелина выпорхнула на лестничную клетку и быстрым шагом преодолевала ступеньки. Кто бы мог подумать! Мало того, что Ярослав так неожиданно появился в ее жизни, так он, оказывается, живет с ней в одном доме, и является сыном ее, уже почти родной, Анастасии Ильиничны.

Ей вдруг вспомнились песчаная дорога, на которой они строили высокие замки, цветущие яблоневые сады, окружавшие деревню, сосновый бор с крупной ароматной земляникой, яркие бусины кислицы и худощавый мальчишка, который всегда побеждал ее в беге. Его отец, рассказывавший увлекательные истории, возвращаясь из рейсов и учивший детей делать добро, защищать себя, любить. Добрая женщина по соседству, имя которой стерлось из памяти спустя столько лет. Зато навсегда в сознание врезались запах ее пирогов и булочек, добродушная улыбка и строгий, справедливый взгляд.

— Подожди! — вдруг прокричали ей в след. Девушка оглянулась и увидела, что ее догоняет Ярослав. — Может, пройдемся?

Выше ее почти на полметра, он ослепительно и по-доброму улыбнулся. Она не сразу нашлась, что ответить, удивленная предложением. Почему бы и нет? Торопиться было не куда.

— Давай…, — ответила она. — Анастасия Ильинична очень рада твоему приезду. Не часто я вижу ее такой счастливой.

Они медленным шагом мерили улочку.

— Да, мы очень близки с мамой, — вздохнул он, — жаль только, приходится скоро снова собираться в дорогу.

— Здорово, когда человек находит свое призвание, — искренне порадовалась она за друга, — обычно люди и сами не знают, зачем они занимаются своей работой. А ты вот с удовольствием бежишь приносить людям пользу.

— На самом деле не всем интересно знать свою историю, — пожал плечами собеседник.

— Отчего же? — удивилась такому выводу Ангелина. — Я думаю, генеалогия дает некую «укорененность», пространство и время «одомашниваются». Или, если хочешь, какую-то нужность, спокойствие.

— Да, любой человек хотел бы, чтобы его вспоминали, — сказал Ярик, — весь двадцатый век власть только и занималась тем, что уничтожала память. Вот человек и стремится к обратному, потому что забвение — хуже смерти. К тому же генеологи помогает наладить или восстановить отношения с родственниками, с которыми в других обстоятельствах и не подумали бы общаться. Все это, несомненно, плюсы. — Ярослав дружелюбно улыбнулся. С ним невозможно было не согласиться. — Но нередко человек впадает в крайности и начинает копаться в прошлом, ища его влияние на настоящее и будущее. Выводит различные аксиомы о карме, родовых проклятиях или жизненных программах, которые, якобы, уже заранее определили его судьбу. В этом плане генеалогия не всем полезна.

— Но наверняка ты в своей практике встречался с подобного рода случаями? — с интересом спросила Ангелина.

— Да, не стану отрицать тот факт, что существует некая лояльность к роду.

— А подробнее? — его рассказы интриговали Ангелину.

— Существуют программы рода, которые не дают нам нормально жить. К примеру, мать всю жизнь одна, и дочь думает: «ну как я могу выйти замуж и стать счастливой, если мама несчастна и одинока?» Или в роду было по одному — два ребенка, а семья хочет много детей. И они начинают испытывать чувство вины за это желание. Не принято же. Не норма. Такое желание осуждается в их родительских семьях. Бывает даже такое, что из поколения в поколение передается какая-нибудь болезнь. И человек думает: «тоже буду болеть», таким образом, внушая себе это. Не удивительно, что потом, заболев, он скажет: «ну я же говорил.»

— Но ведь можно изменить эти сценарии? — с надеждой спросила девушка.

— Конечно, можно, — обнадежил ее друг, — но это непросто. Обязательно найдутся отговорки, обстоятельства. «Я как все», «сейчас не время», «не получается», «судьба». Жизнь и правда будет стараться вернуть человека на его место. Но если мы хотим быть счастливыми, придется потрудиться, — подмигнул он.

— Это верно, нельзя поддаваться обстоятельствам, — ответила девушка, задумавшись о своей семье, — а есть какие-то закономерности в вашей профессии?

— Всякое бывало, — неопределенно ответил Ярослав, — несомненно, существуют некоторые законы, которые сопровождают людей нашего рода деятельности всегда и везде. В народе их называют «законами подлости», но я не люблю это словосочетание.

— В чем они заключаются? — Ангелина хотела знать все больше и больше. Есть люди, с которыми можно разговаривать бесконечно долго и получать от этого огромнейшее удовольствие. Ярик, несомненно, был одним из них.

— К примеру, обычно человек никогда не расспрашивал отца о его семье, когда он был жив, потому что тогда он не интересовался генеалогией. Или копии старых газет обычно имеют дыры там, где должна быть напечатана фамилия, особенно та, которую ищут, — он засмеялся, — или человек, имеющий необходимую и важную информацию недавно был просто выведен из себя другим исследователем своих генеалогических корней, — пришел черед смеяться и ей, — а бывает, что родственник, который хранил все семейные фотографии много лет, передал их своей дочери, которая не имеет никакого интереса к генеалогии и не собирается делиться ими.

— Действительно, как на зло, такие ситуации часто встречаются в жизни! — воскликнула она, борясь с очередным приступом смеха.

— А еще, чернила выцветают, и бумага разрушается со скоростью, прямо пропорциональной важности документа, написанного с их помощью.

Прохожие оборачивались на чудную парочку, хохотавшую на улице.

— Я тоже давно в какой-то мере занимаюсь поисками родителей, — вдруг сказала она.

— Расскажи мне свою историю, — попросил он, взяв ее за руку.

— Хочешь помочь?

— В ближайшее время не выйдет, но быть полезным, я думаю, всегда смогу, — подмигнул он, — любой генеалог — это хранитель чужих секретов. Обещаю никому не рассказывать подробности. В нашей профессии это не этично.

— Я почти ничего не знаю о них, как, впрочем, и про остальных предков, — с грустью вымолвила она, — родителей, ни бабушек, ни прабабушек, вообще ни кого. Но я не совсем представляю, с чего нужно начать.

— Давай попробуем вместе, я наверняка что-нибудь порекомендую тебе. Пока я занимаюсь другим делом, ты вполне можешь начать самостоятельные поиски, — подбодрил он подругу, — вот и появился еще один повод снова встретиться с тобой: расскажешь, что у тебя там за история?

— Спасибо, — она взглянула на него с благодарностью. В ней вновь возрождалась вера в то, что она найдет свою семью.

— Знаешь, была такая старая и уже несмешная шутка, — начал он, желая немного настроить на позитив девушку, — учитель на уроке: «Дети, кто у вас в семье самый старший?», дети: «Бабушка! Дедушка!», Вовочка: «Пра-пра-пра-пра-бабушка!», учительница: «Вова, но это невозможно!»,

Вовочка: «Во-во-во-во-возможно!»

Ангелина звонко засмеялась. Давно она не общалась так легко и непринужденно. Кажущееся легкомыслие Ярика скрывало серьезного и ответственного человека, преданного своему делу.

— А вот еще один! — не унимался он. — Жена говорит мужу: «Пришел какой-то человек и утверждает, что он твой близкий родственник и что он может это доказать». — «Это, наверное, псих какой-то». — «Конечно, но у него, видимо, есть и другие доказательства».

— Ох уж эти родственники… — снова засмеялась девушка.

— Да, как известно, родственники — это группа лиц, собирающихся периодически пересчитаться и вкусно поесть по случаю изменения их количества в ту или иную сторону, — улыбнулся Ярик.

В его обществе Ангелине было спокойно и почему-то не хотелось думать о проблемах. Казалось, этот человек способен устранить любую неприятность, стоит о ней только подумать.

— Я все же вынуждена с тобой попрощаться, — не без сожаления промолвила Ангелина.

— Что ж, до встречи! — сказал он просто и изящно поклонился. Его шуточные манеры напомнили ей образ человека девятнадцатого века. Несомненно, он был очень симпатичным молодым человеком, разве что слишком серьезным для своего возраста.

Не заметив, как она оказалась в своей квартире, Ангелина расслабилась. С новой силой нахлынули воспоминания детства. Тетушка Софи, которая воспитывала ее одна. Школьные годы. Однажды им задали по истории сделать древо своей семьи. На следующий день одноклассники принесли результаты. У кого-то были исписаны несколько тетрадных листов, кто-то знал лишь родителей и бабушек-дедушек. Когда очередь дошла до Ангелины, ее попросили показать тетрадь с выполненным заданием. На белом листе виднелось имя тетушки. Больше информации у девочки не было. По классу раскатился смех. Ангелине стало вдруг очень обидно и одиноко. Она чувствовала, что одна в этом мире. Сведения о родителях и других членах семьи были недоступны. Не могла же она появиться из ниоткуда! У каждого есть корни. Но где их искать? С чего начинать? Куда идти? С появлением Ярослава появилась надежда получить ответы.

Звонок в дверь вырвал ее из этих размышлений. Это был Ярик.

— Как ты узнал, где я живу?

— Мы соседи, забыла? — подмигнул он. — Мама сказала номер квартиры.

Ее вид казался немного испуганным. Он, несомненно, застал ее врасплох. Почему нельзя было позвонить прежде?

— Надо поговорить, — встревожено сказал он, и, не дожидаясь приглашения, переступил порог.

— Что-то случилось? — спросила она с тревогой в голосе.

— У меня появилось новое задание, — Ярослав решил не ходить кругами, — Нужно уехать.

— Ты пришел, чтобы сообщить мне об этом?

Новость немного расстроила Ангелину, но не казалась слишком важной, чтобы приходить лично, а не воспользоваться телефоном.

— Да, я хотел попрощаться… Не знаю, что говорят в таких случаях, мы только встретились и вот приходится расставаться, — он внимательно посмотрел ей в глаза, — не знаю сколько займет времени моя командировка, может, около года…

— Года? — она вскинула брови, — не думала, что бывают такие командировки…

— В моем бизнесе все бывает. Часто приходится длительное время где-то жить, чтобы успеть основательно собрать всю информацию для клиента. Опросить местных жителей, перебрать несколько архивов, иногда эта работа заводит в неожиданные места, ну ты понимаешь…

— Понимаю, — сказала она неуверенно.

— Тут немного другой случай. Это не просто клиент. Это мой друг, — тон его был серьезен.

— Значит, остается пожелать тебе удачи в твоем деле и скорейшего возвращения, — ее голос звучал притворно радостно.

— Спасибо, вылетаю завтра рано утром. Можно просьбу?

— Да, конечно, — она была счастлива помочь.

— Присматривай за мамой, она слишком волнуется…, — было видно, что и он переживал за мать.

— Об этом просить не стоит, мы с ней и так дружим уже много лет.

— Спасибо, — сказал он тихо и аккуратно обнял ее.

Что за тревога внутри? Какое странное чувство «дежавю». Как будто она уже переживала подобное состояние. Уже испытывала эту щемящую боль внутри. Какая-то невыносимая тоска охватила сердце. Снова август. Снова ожидание перемен. Снова расставание. Она прекрасно помнила тот самый август двадцать лет назад, когда она прощалась с самым лучшим и единственным другом. И вот теперь, когда они заново узнали друг друга, когда они вновь познакомились, он снова уезжает. И в голове все те же вопросы. Увидятся ли они когда-нибудь еще? Будет ли он помнить о ней? Чему научит жизнь на этот раз?

Вечер был нерадостным. Они еще посидели вдвоем немного, но в отношениях чувствовалась неловкость. Кто они друг другу сейчас? И о чем было говорить? Каждый понимал ответ. Спустя какое-то время Ангелина закрыла за ним дверь.

Близилось воскресение. Домашние дела, список покупок, вечер у телевизора. Все привычно и стабильно. Петр пришел с работы, достал из пакета дорогой коньяк.

— Артем лично вручил сегодня, — гордо сказал он, — девятнадцать лет выдержки, весьма и весьма не дешевый, между прочим, я» загуглил « ценник.

Мысли Ангелины были где-то далеко, и она пыталась отвлечь себя хлопотами по дому. По выходным Петр помогал с уборкой, их маленькая квартирка была идеальной. Петр натирал все до блеска. Каждая тряпочка для уборки висела на своем крючке и имела свой цвет: желтая для окон и подоконников, красная для горизонтальных поверхностей, синяя для мебели и предметов интерьера.

— Где у нас бокалы? — спросил он, войдя на кухню, — ну я же не так их ставил! Почему в шкафу снова беспорядок? — его ворчание забавляло жену, когда он ставил фарфор на полку — тарелочка к тарелочке, чашки отдельно, блюдца отдельно. Бокалы величаво были выстроены по линеечке, словно солдаты на параде. Никаких неожиданностей, никаких сюрпризов. Красота, изысканность, точность.

— Я не трогала их, — удивленная его замечаниям, ответила она, — Правда.

Ангелине нравился такой порядок, где каждая вещь на своем месте, где каждая мысль спланирована и предугадана. Петр, который щепетильно относился к своим обязанностям и к поведению окружающих стал для жены учителем и наставником. Но иногда даже самые элементарные ситуации были доведены мужем до абсурда и вызывали конфликтные ситуации.

— Да уж, — продолжал ворчать Петр, — я, между прочим, стараюсь. Хочу как лучше. Чтобы у нас все было хорошо.

Он разлил вино в бокалы и протянул один жене.

— Я ценю это, — кивнула жена, приняв напиток, — но иногда мне кажется, что ты следуешь неким законам и правилам, которые придумал сам для себя. Только вот окружающие бывают об этом не в курсе.

Конец ознакомительного фрагмента.