Сквозь время и расстояние

Елена Филягина

С детства Ангелина мечтала найти родителей. Но не знала с чего начать, как сделать первый шаг на пути к новому этапу осознания себя в родовой системе. Слишком строгий муж не поощрял мечты девушки. Зато внезапно объявившийся друг детства, занимающийся генеалогией, готов помочь ей. Только вот их разделяет пара тысяч километров, отсутствие связи и все, что остается – это настоящие бумажные письма, от которых веет надеждой…

© Елена Филягина, 2018

ISBN 978-5-4490-2843-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Рамы старого дома на Лазурной улице тихонечко заскрипели. В окне показалась статная женщина средних лет. Она внимательно оглядела детскую площадку.

— Ярик! — позвала она. — Иди домой!

Девочка со светлыми вьющимися волосами, в ярком голубом платье пробегала мимо, держа за веревку воздушного змея.

— Ярик, тебя зовут! — остановилась она на минуту. — Ты что, не слышишь?

Серьезный худенький мальчик оторвался от строительства песочного замка и бросил взгляд в сторону дома.

— Слышу, — буркнул он и отряхнул одежду от песка.

— Геля, ты тоже заходи! — прокричали из того же окна.

— Давай, кто быстрее! — сказали они почти хором.

Ребята сорвались с места. Весело смеясь, Ярик первым достиг порога. С победным криком он преодолел расстояние до стола и плюхнулся на стул.

— Ты ничего не забыл? — строго спросила женщина.

Мальчик снова вскочил с места и помчался в ванную.

— Зря торопился, — засмеялась девочка, закрывая кран, — я буду первой, потому что мои руки уже чистые! — она задорно показала ему язык и вышла.

После сытой трапезы ребята снова рвались на улицу.

— Спасибо вам, тетя Настя! — поблагодарила хозяйку Ангелина.

— На здоровье, Гелечка! — ласково проговорила дама, — Какая ты сегодня красавица! — она радостно оглядела юное создание. — Как поживает твоя тетушка?

— В последнее время она очень болеет, — ответила девочка.

Женщина сочувственно покачала головой.

— Ну, мы пошли? — мальчик смотрел на мать в ожидании ответа.

— Далеко не убегайте! — тон ее вновь стал строгим.

На выходе дети столкнулись с мужчиной. Огромный рост заставил его наклониться, чтобы зайти в комнату. Он неожиданно подхватил ребят и поднял их на руки. Его голос раскатился по дому.

— Куда спешите, молодежь?

— Папа! — радостно закричал Ярик. — Я хочу показать тебе, какой песочный замок я сегодня построил!

Мужчина аккуратно поставил детей на пол и поздоровался с женой.

— Папа устал, — сказала женщина, обнимая мужа, — сначала ему нужно пообедать.

— Я скоро приду! — ответил он детям и поцеловал жену.

— Степан, садись скорее! — сказала женщина, увлекая мужа к столу.

— Конечно, уже бегу! — отозвался он.

— Как прошел рейс? — она заботливо раскладывала на скатерти столовые приборы.

— Дорога была нелегкой, — тяжело отозвался Степан, — но все прошло удачно, груз доставлен, и наконец-то мы можем позволить себе то, о чем давно мечтали.

— Что ты имеешь в виду? — женщина медленно опустилась на стул, — Неужели ты хочешь сказать, что…

— Да, любимая! — засмеялся он и встал. — Теперь нашей суммы хватает на переезд! — наклонившись, он снова заключил ее в объятья.

В ее глазах появились слезы радости. Они уже несколько лет мечтали перебраться из деревни в город и купить квартиру рядом с родителями Степана, так нуждавшимися в их помощи. Откладывая понемногу из тех средств, которые привозил Степан, они часто отказывали себе во многом. Удача улыбнулась им, и заветная жилплощадь была найдена матерью Степана довольно быстро. Оставалось организовать переезд.

— Спасибо за обед, — Степан начал убирать посуду.

— Оставь, тебе нужно отдохнуть, — жена чуть тронула его руку.

— Да, ты права. Сегодня была бессонная ночь, меня немного укачало в пути, — он помотал головой, надеясь взбодриться, — но сначала схожу к сыну, обещал же. Скоро вернусь, — сказал он и направился к ребятам, игравшим во дворе.

Ярик уже бежал навстречу. Мальчик был очень расстроен, из глаз его текли слезы.

— Папа! Мой замок! Они сломали его! — сбивчиво рассказывал он.

Степан немного присел, чтобы быть на одном уровне с ребенком. Более взрослые ребята недолго радовались своим «подвигам» и, увидев отца Ярика, поспешили удалиться.

— Мне очень жаль, что я не успел увидеть твой замок, но я уверен, что он был хорошим! — отец похлопал мальчика по плечу.

— Ничего, я построю другой, — с обидой в голосе проговорил малыш. — Я не буду плакать. Мужчины не плачут.

Отец улыбнулся.

— Не говори глупостей, мужчины тоже плачут, — ответил отец, — проявлять эмоции — не признак слабости, это признак того, что ты нормальный человек со своими чувствами, на которые тоже имеешь право. Но неплохо было бы научиться защищать свои творения! А построить новый замок — это замечательная идея! И пусть он будет лучше прежнего!

Ярик улыбнулся. Отец ушел, пообещав проснуться к завершению работ по строительству нового песочного замка.

— Можно я тебе помогу? — Геля присела рядом.

— Можно, только делай то, что я буду говорить! — важно сказал Ярик.

Накануне прошел летний дождик, песчаная дорога была еще влажной, и ребята воодушевленно принялись за строительство. Песок был послушным, очень мелким, его мягкая структура давала полет фантазии, не позволяя песчинкам прилипнуть к сухим пальцам. Новый замок получился гораздо выше прежнего и у него добавились еще несколько башен. Дети были довольны своим творением.

Вечером, после прогулки, Ярослав заметил, что его родители стали серьезнее. Они не знали, как сказать сыну о надвигающемся переезде. Семья переживала, что он в свои семь лет воспримет это слишком остро, ведь в таком возрасте у него начинала формироваться сознательная жизнь, появились друзья, к которым мальчик привязывался все больше и больше.

Анастасия обняла сына. Связь с матерью была уже не такой всеобъемлющей, как в младенчестве, но все же достаточно сильной. Мудрая женщина старалась быть ему другом и надежной поддержкой. Отца Ярик видел нечасто в силу его занятости, но мужчина как мог старался общаться с сыном. Маме же Ярик мог доверять насущные проблемы и делиться горестями и радостями детства.

— Сынок, мы давно хотели жить в городе, помнишь? — начала осторожно Анастасия. — Теперь у нас есть такая возможность. Ты скоро пойдешь в школу там, где живут твои бабушка и дедушка.

Мальчик помнил разговоры о новом доме, но явно не ожидал, что это произойдет так быстро. Неизведанное манило новыми впечатлениями, но одновременно и пугало своей неизвестностью.

— Я не хочу в город! — он освободился из объятий мамы. — Мне и здесь хорошо!

— Но здесь уже осталась пара улиц, все, кто мог, уехали, — пыталась объяснить она, — что здесь за жизнь?

— Не хочу! — закричал он, — не поеду! — дверь за ним хлопнула. Женщина бросилась вслед за сыном.

— Оставь его, — спокойно произнес Степан, — ему нужно подумать, привыкнуть к мысли…

Ярик бежал не останавливаясь. Несмотря на позднее время, родители никогда не переживали, что может случиться с мальчиком в родной деревне и доверяли своему ребенку. Наконец, он увидел двухэтажный дом. Со всей силы мальчик заколотил в дверь. В окне появился силуэт девочки. Через пару секунд дверь открылась и на пороге показалась Ангелина. Она уже готовилась ко сну, и на ней была длинная, до самого пола, сорочка, а распущенные волосы с кудряшками разметались по хрупким плечикам.

— Ты чего стучишь? Сейчас моя тетя услышит, ох и попадет нам! — Ангелина нахмурилась.

— Мне надо рассказать тебе кое-что! — Ярик тяжело дышал. Ангелина заметила порез на его руке.

— Что у тебя случилось? — посмотрела она на место травмы.

— Мои родители уезжают. Навсегда, понимаешь? — не сразу услышал ее мальчик. — А это… гвоздем распорол, когда через забор прыгал.

— Куда уезжают? — девочка удивленно подняла брови.

Они бурно обсудили предстоящее событие. Когда эмоции поутихли, ребята еще долго сидели в комнате и молчали. Геля первой нарушила тишину.

— Дети никогда ничего не решают, а взрослые часто не думают о детских чувствах, — вздохнула она. Ее слова показались мальчику слишком взрослыми для шести лет, и он пристально посмотрел на нее.

— Это несправедливо! — с надрывом в голосе произнес он.

Разговор длился довольно долго. Каждый из них не хотел верить в скорое расставание. Было уже поздно, и Ярику надо было возвращаться домой. Проводив друга, Ангелина вернулась в дом.

— Кто это был? — послышался голос тетушки.

— Это мой друг, Ярик. Он уезжает, и мы больше никогда не увидимся, — грустно ответила Ангелина.

— Вы еще слишком малы, чтобы очень переживать, — равнодушно сказала София Александровна.

— Ярик — мой лучший друг, — тихо сказала девочка и заплакала.

— Неужели у тебя появились лучшие друзья? — иронично спросила тетушка. — Нечего разводить тут сырость, иди спать.

София Александровна никогда не поддерживала свою племянницу, доставшуюся ей, как она сама считала, ненужным и тяжким грузом от умершей сестры. Своих родителей девочка не помнила, знала о них совсем мало, да и то, только из уст тетушки, которой не хотелось верить. Ангелина мечтала закончить школу, уехать и заняться наконец поисками правды. «Может быть, мама и папа бросили меня, потому что я сделала что-то ужасное?» — размышляла она. Девочка решила, что вырастет и докажет им, что ее можно любить. Даже если с родителями ей не суждено встретиться никогда.

Семья Ярика была для Ангелины чем-то большим, чем просто соседями. Его родители относились к ней, как к дочери. Тем более, что они сами очень хотели бы иметь еще детей, но у них не получалось. Когда Анастасия и Степан поженились, они много разговаривали о детях. Договорившись, что их будет как минимум трое, они и не предполагали, что их ждет разочарование. Поэтому единственный сын получал любви сполна, но при этом рос сдержанным и скромным мальчиком.

Сегодня, после такой неожиданной и печальной новости об отъезде, Ангелине вдруг стало особенно одиноко. Возможно, в силу возраста она еще не осознавала всей трагичности события, но детским сердцем чувствовала, что наступают большие перемены в ее жизни. Ангелина заперлась в комнате и грустила о друге.

— Жаль, что мы не можем поехать с ними, — делилась переживаниями девочка со своей черепашкой, которую подарили ей на день рождения в прошлом году. Та сидела в коробке и кусала листья салата.

— С кем ты там разговариваешь? — услышала она вопрос тетушки за дверью.

— Ни с кем, я так… сама с собой, — девочка укрылась с головой одеялом.

— Всегда знала, что ты не в себе, как и твоя мать, — проворчал удаляющийся голос.

Двухэтажный дом тети Сони стоял особняком. Местные жители обходили его стороной. Женщина не очень жаловала гостей. Фасад его был мрачноват, как и сама тетушка, носившая черную вуаль поверх шляпки и, независимо от времени года, кутавшаяся в теплую шаль. С детства ее увлекала астрономия и нумерология. Одно время к ней даже начали приезжать суеверные люди с целью узнать будущее, и тетушка Софи, как они называли ее, охотно помогала. По каким-то, понятным только ей расчетам, она в общих чертах, давала им сомнительную информацию. Денег не брала. Ей приятно было находиться в центре внимания.

Спустя непродолжительное время гости начали ее утомлять, и она перестала пускать на порог кого-либо. Наступили другие времена, и из деревни начала уезжать молодежь. Дома пустели. Их никто не покупал, поэтому приходилось просто бросать. Кто мог себе позволить рискнуть — ехал покорять близлежащие города. София Александровна же ни за что не хотела оставлять свой дом и свое увлечение ради сомнительного счастья где-то там, в городской суете. Ее вполне всё устраивало. В округе было тихо и спокойно. Даже слишком. Пенсии на себя и малышку Гелю хватало. Так и жили они вдвоем, пока Ангелина не закончила школу.

Шло время. Лето выдалось жарким. Ребята то пропадали в огородах, то проводили время, придумывая новые игры. Изредка ходили вместе на поиски грибов и ягод в сосновый бор, до которого было подать рукой. Сосны казались такими огромными, что, казалось, их верхушки достают до самого солнца. Большинство деревьев невозможно было обхватить руками. Детям было особенно приятно брать с собой на прогулку корочку хлеба, смазанную чесноком, и жевать ее всю дорогу.

Иногда Ярик и Геля сходили с тропы, чтобы отыскать в зарослях папоротника несколько веточек ароматной земляники. Они гуляли по лесным тропинкам, дышали чистым, прозрачным воздухом, чувствовали настоящий вкус кислорода.

Дети всегда делали остановки возле огромных муравейников, чтобы рассмотреть жизнь, кипящую в них. До полуметра высотой они стояли особняками под деревьями с южной стороны, каждый житель их спешил выполнить свои обязанности. Изредка пение птиц прерывал настойчивый стук дятла или парные, повторяющиеся звуки кукушки. Шишки и сухие иголки хрустели под ногами. Однажды даже удалось увидеть глухаря и лисицу.

Минут через сорок медленной ходьбы дорога приводила к лесному озеру. Оно было небольшим, по краям рос высокий камыш и длинный рогоз. Над водной гладью, среди болотника и ряски, как на коньках, скользили водомерки. Дети чувствовали, что лес — это не просто собрание деревьев. Это единый живой организм, где каждый жучок, каждая веточка или травинка связаны друг с другом. Вмешаешься в систему, изменишь что-то одно — поменяется все. С лесом можно говорить. Он может наполнить энергией и излечить не только тело, но и душу.

Именно в лесу им было спокойно и радостно, чистые мысли омрачал лишь приближающийся переезд семьи Ярика, который намечался на середину августа. Нужно было успеть собрать вещи, организовать перевозку, обустроиться на новом месте и купить все необходимое к школе. К сожалению, искать покупателя на дом было пустой тратой времени, и ветхое маленькое жилище они вынуждены были бросить на произвол судьбы.

Когда сборы походили к концу, семья пригласила в гости друзей. Их было немного, ведь большинство из них уже покинули забытую деревеньку. Дети ушли в комнату.

— А давай писать друг другу письма? — вдруг предложила Ангелина.

— Я еще не знаю свой новый адрес, — ответил Ярик, но идея ему очень понравилась. Он только учился красиво выводить буквы, занимаясь дома с мамой подготовкой к школе. Ангелина часто присоединялась к этим теплым семейным занятиям и делала отличные успехи, обгоняя Ярика в своих умениях.

— Значит, ты пишешь первым! — весело воскликнула девочка.

После такого неожиданного договора им стало немного легче.

Дома, девочке вновь захотелось поделиться беспокойными мыслями с тетушкой Соней.

— Глупости какие-то, о чем вы будете писать друг другу? — недоуменно спросила та. — Вот увидишь, пройдет время, и он забудет про тебя. Новое место, новые друзья…

Тетя Соня, не имевшая своих детей, взяла ее из жалости и исключительно по причине собственного великодушия, о чем она неоднократно не забывала напомнить Ангелине, чтобы воспитать в ней бесконечное чувство долга. Геля недолюбливала тетушку, но все же надеялась на хоть какую-то поддержку с ее стороны.

— Мне очень грустно, — сказала Ангелина.

— Ты знаешь, моя дорогая, — тетушка села рядом с малышкой, взяла ее за руку и продолжила вкрадчивым голосом, — ты часто меня спрашиваешь о своих родителях, но мне всегда нечего было тебе сказать. Они вели не очень правильный образ жизни, и мне пришлось вмешаться, иначе все могло бы закончиться куда печальнее. Ты бы сейчас не сидела здесь, в теплом доме, не дружила бы с этим мальчиком, у тебя не было бы всего этого, понимаешь?

Девочка плохо понимала о чем речь, но чтобы не вызвать очередную бурю негодования родственницы, она на всякий случай кивнула.

— У меня нет своих детей, как ты заметила, — почему-то разоткровенничалась женщина, — но мне всегда хотелось иметь дочь. Покупать ей платьица, заплетать косы, учить готовить и шить… Когда все случилось, и ты оказалась в моем доме, я ожидала немного иных чувств. Потом я подумала, что, может

,нам нужно сначала привыкнуть друг к другу и все наладится. Но что-то пошло не так. — «Нет необходимых материнских чувств» — подумала тетушка, но не решилась озвучить свои мысли.

— Я в какой-то степени понимаю тех родителей, которые строят иллюзии, усыновляя детей из детских домов, а потом, когда реальность начинает не соответствовать ожиданиям, возвращают их обратно. Наверное, что-то похожее случилось и со мной. Однако я не бросила тебя, — она гордо подняла голову и проникновенно взглянула в глаза Ангелины. — Я стараюсь дать тебе все, что у меня есть. Я одеваю тебя, кормлю, учу. Сейчас, может быть, ты еще не поймешь меня. Но я думаю, со временем это произойдет.

София Александровна шумно вздохнула. Ангелина почувствовала благодарность. Она вспомнила соседскую девочку, семью которой все вокруг называли неблагополучной. Раньше девочка ходила в садик вместе с Ангелиной, а потом вдруг перестала. Взрослые говорили, это случилось потому, что ей стало нечего носить. Совсем не было никакой приличной одежды. И тогда Ангелина нашла у себя самое лучшее платье и подарила соседке. Девочка вновь стала выходить из дома. Но потом почему-то исчезла совсем. Тетушка говорила, что девочку забрали какие-то органы опеки. Ангелина не знала, что это значит, но чувствовала неладное.

И вот теперь, после сказанного ей тетей Софи, Ангелина понимала, что у нее действительно есть дом и еда. Она радовалась этому так же, как радовалась в тот момент, когда отдала свое платье кому-то, кто нуждался в нем сильнее.

— А что случилось с мамой и папой? — в который раз Ангелина задала вопрос.

— Твоей матери был дан испытательный срок, но она не прошла его, — с некоторой жесткостью сказала Софи. — Она обещала исправиться, найти работу, поменять жилье, взяться за ум, но было поздно. Я долго ждала, — воскликнула она, будто в свое оправдание, — но в конце концов, оформила все документы, увезла тебя, и мы прекратили общаться. Я слишком много сил потратила на тебя. И не собираюсь теперь возвращать все назад.

София Александровна встала. Стало понятно, что разговор окончен. Девочка знала только одно. Ее мама сделала что-то ужасное. Но она жива! А значит, они обязательно встретятся.

Ранним августовским утром Ярика провожали соседские ребята. Среди них была и Ангелина. Она молча стояла и плакала, глядя, как его отец загружает «газель» вещами, а мать обнимается с подружками. Ярик быстро сказал ей какие-то слова прощания, которые она даже не запомнила и сел в машину. Ему очень хотелось обнять подругу и в сотый раз повторить о том, что он обязательно напишет ей сразу же, как только доберется до места. Но ребята не сводили с него глаз, и он старался оставаться невозмутимым. Это давалось нелегко.

— Пока! — кричал он из окна автомобиля. — Не скучай!

— Пока, — откликнулась Ангелина, не решаясь подойти ближе к машине. — И ты тоже не грусти!

— До свидания, Гелечка! — женщина поцеловала девочку в щеку. — Приезжай к нам в гости! Я думаю, что это не последняя наша встреча, она улыбнулась и закрыла дверь стареньких «Жигулей».

Девочка молча кивнула, не в силах вымолвить и слова.

— Ну что, все готовы? — громко и радостно спросил Степан.

— Все! — вместе ответили жена и сын.

— Тогда в путь! — сказал он и завел двигатель.

«Шестерка» не спеша двинулась вслед за «газелью». Немногочисленные взрослые и дети, еще оставшиеся в деревне, стояли и улыбаясь смотрели им в след. Ангелина, смахнув слезу со щеки, подняла руку в знак прощания. Она запомнит этот момент на всю жизнь. В тот день она потеряла лучшего друга. И, кто знает, как сложится жизнь, возможно — навсегда.