Желание

Елена Усачева, 2010

Маша и Макс в сетях интриг – вампиры хотят, чтобы девушка стала одной из них. Охотники за нежитью мечтают привлечь ее на свою сторону. А еще неизвестно откуда появился колдун, получивший над Машей странную власть и у которого на нее свои планы. В водовороте страстей и желаний молодым людям грозит много опасностей, но в борьбе за свою любовь они готовы пойти на что угодно.

Оглавление

Из серии: Влечение

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Желание предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава II

Закон изменения

Я вернулась в комнату, отыскала свой сотовый, забралась в кровать.

Неприятная слабость липкими щупальцами вновь стала обхватывать тело. От усталости, от пережитого волнения начало подташнивать.

Какая сложная штука любовь. Столько сил отнимает, столько жизненной энергии. И все равно приятно. Что будет дальше? Что случится через пять минут, через час, на следующее утро? Буду ли я все еще лежать в кровати или… Можно, конечно, сделать так, чтобы «или» не появлялось на весах выбора. Лежать и точка, никуда не пойду. Но именно это «или» мне нравилось. Макс взорвал мою жизнь, перетряхнул ее по песчинке, заставил мир крутиться в другую сторону.

Странно, а ведь раньше я думала, что живу. Живу спокойно, и меня многое устраивает. Теперь все по-другому, и мне интересно, что будет завтра. Но я еще не знаю, чем за это придется заплатить. А то, что за любовь приходится вносить плату, я уже поняла. Остается надеяться, что плата эта не будет равняться чьей-то жизни. Как один раз уже было.

Я хлопнула в ладоши, заставляя ожить на столе лампу. Она осветила стол. Пустой стол.

Была ли крыса? Или ее не было? А если была, то зовут ли ее Беллой?

Говорят, если случится атомная война и все погибнут, тараканы и крысы выживут. Белла не пропадет уж точно. Проверено. Шустрая крыска стала главным действующим лицом в недавней войне вампиров с людьми.

Как глупо тогда получилось!

Я застонала, пряча лицо в подушку. Снова плачу. Я теперь все время плачу, когда вспоминаю пятницу 13 ноября. Ничего не могу с собой поделать. Как-то все неправильно… Пир во время чумы, праздник, превратившийся в похороны…

Я заставила себя сесть, рукавом вытерла щеки, оживила сотовый. Страдание — эмоция бесполезная, все равно ничего исправить нельзя. В будущем избежать подобного тоже невозможно. Ошибки непрогнозируемы.

Ошибки, ошибки… Кажется, я обречена их совершать.

Телефон пропиликал, сообщая о своей готовности тратить положенные на счет деньги. Не успел экран погаснуть, как пришло сообщение об эсэмэске. В душе шевельнулся неприятный холодок — не воспоминание, а слабый отклик, эхо чего-то очень хорошо забытого.

У меня скоро будет аллергия на сотовую связь. Она делает людей доступными, а мне порой хочется кое для кого исчезнуть навсегда. Стать вне зоны доступа.

«Этот абонент звонил вам…»

«Олег!» — не столько прочитала, сколько догадалась я. Давно его не было. Давно я не включала мобильный.

Первым моим желанием было вырубить трубку. Но ведь могла позвонить Маркелова — неизвестно, какая мысль придет в ее крашеную голову! Еще забудет номер квартиры или домофона.

Да, выключать мобильный рано. Будем надеяться, что встреча с прошлым на эсэмэске и закончится. Мало ли, зачем Олег мог звонить? Может, я ему рубль задолжала. Или два. Других дел между нами не осталось.

Дыхание перехватило. Перед глазами встал темный двор, быстро двигающиеся темные фигуры, за углом в кустах в свете мерцающего экрана ноутбука удивленное лицо Антона. «Маша?..» От подъезда идет Ирина с катаной в руке…

Стоп! Хватит воспоминаний!

Я сунула сотовый под подушку, встряхнула одеяло.

Все получилось, как получилось, и закончилось. Теперь начнется другая жизнь. Кроме Макса, вампиров в городе больше нет. А Грегор?

Прошлое снова болью отдалось в груди, заставило согнуться пополам, сжать зубы, чтобы не завыть от отчаяния. Больно! Как же больно! Почему боль не проходит? Зачем возвращается?

Я прижала к себе подушку, пытаясь восстановить дыхание. Сотовый качнулся, повернувшись ко мне экраном. Высветилось время «19–03». Сумма цифр — тринадцать. Что-то меня последнее время преследует число «тринадцать». Я быстро глянула на дверь. В углы откосов были воткнуты булавки с большими разноцветными головками, на стене висел оберег в виде домовика, на ручке окна болтался голубой кругляшок с белым равнодушным глазом внутри — от сглаза. На столе лежало колечко с бирюзой, крошечное, на мизинчик — от болезней и на удачу. Первое, что сделал Макс, когда у меня поднялась температура, принес мне новое колечко. Предыдущее раскололось. А температура у меня поднялась на следующий день после злополучной пятницы 13 ноября. Бегала по улице без куртки, перенервничала, вот и заболела. Но дело, конечно же, не в том. Абсолютно не в том!

Я медленно опустила подушку на телефон. Как жаль, что я не робот. Роботу можно приказать все забыть, и он забудет. А я обречена помнить. В наказание. Помнить всегда. Насупленные дома, редкие взрывы петард, неприятный металлический свет… Мы с Максом спешили, он оставил меня на площадке и велел ждать… А я все звонила и звонила Олегу, мне хотелось убедиться, что они ушли, что они успели… Вспышка — и я вижу то, чего не должна видеть. Вижу Ирину, а у нее в руке, как ее продолжение, на мгновение вспыхивает клинок. Она проводит им перед собой. Не обращая внимания на все выстроенные преграды, к ней подходит невысокий старик. Эдгар даже не останавливается, одним движением ломает девушку и отбрасывает в сторону. А потом огни гаснут, и я больше не вижу ничего. Только в ушах звенит мой собственный крик…

Хватит!

Я сидела, обхватив голову руками, приказывая себе не думать. Ни о чем. Только о белом слоне. Он печально брел в моей фантазии по черной дороге и на меня не смотрел. А еще я боролась с искушением позвать Макса. Я всегда его зову, когда мне становится грустно. Или тоскливо, как сейчас. И он приходит. Но Макс только что был тут, поэтому не станем его тревожить.

Ну надо же, Маркелова почти не заблудилась. И на то, чтобы пройти два квартала, ей понадобился всего час с небольшим. Можно сказать, персональный рекорд. В вечной борьбе с пространством Лерка вышла победителем. Браво!

Звонок возмущенно дребезжал. Я дождалась третьего сигнала и пошла открывать. Чем дольше гость ждет за дверью, тем больше у него потом претензий к хозяину. Все возмущения будут направлены на то, что его заставили лишнюю секунду протаптывать коврик. А вот те претензии, с которыми гость пришел изначально, могут оказаться забыты. В случае с Маркеловой это бывает полезно.

— Ну, тебя за смертью посылать! — ввалилась в прихожую Лерка. — Звоню, звоню, не открываешь!

— От смерти слышу! — кивнула я на ее обновленный прикид.

Волосы Маркеловой снова стали цвета воронова крыла. Она подстриглась, подвела глаза черным и стала похожа на галчонка. Как только выйду на улицу, куплю ей бархотку с черепом. Лерке будет приятно.

— Ты тоже не на сверхзвуковой ко мне неслась! — подбросила я веток в наш костер пикировки.

— Ну что, любительница глюков? — Маркелова прямо в своих ужасных черных ботинках протопала в мою комнату. — Колись, кого ты здесь опять поймала?

О, мама! Почему ты всегда видишь то, что не надо, и не замечаешь того, что стоило бы заметить? Хотя о чем я… Если Маркелова пришла, ее не выгонишь и дустом. Я рада была ее видеть. Своим комичным готским видом Лерка способна разогнать даже самую черную тоску.

— Белку принесла? — спросила я и только потом увидела, что рядом с ухом у Маркеловой торчит лысый красный хвост. Интересно, кто из них кого считает хозяйкой? Могу поспорить, что Белла уверена в своем главенстве.

Лерка привычным движением запустила руку себе за шиворот, выуживая на белый свет питомицу. Заскрипела новенькая черная кожа куртки.

— Мы пришли встретиться со своей тенью. — Лерка погладила крыску по спинке и спустила ее на пол. — Что у тебя тут опять произошло?

— Почему опять? — Я забралась на кровать, подобрав ноги, чтобы не мешать живности заниматься исследованием территории. — У меня уже неделю ничего не происходит. Нет, не неделю. Больше.

— А ты надпись на первом этаже видела? — хмыкнула Лерка. Из-под черных губ блеснули белые зубы.

Подруга у меня супер! Мы, наверное, с ней смотримся как близнецы-братья. Вернее, сестры. Она двинута на интересе к смерти, а я на любви к вампиру.

— В воздухе висит фосфоресцирующая надпись «Съешь меня»? — старательно шутила я, загоняя в дальний угол своей памяти неприятные воспоминания. В самый пыльный и затхлый угол. Чтобы никто и никогда не сумел туда заглянуть.

— Если бы! — Лерка плюхнулась ко мне на кровать. Мама, где твои эпидемиологические нормы? — Там написано «Гурьева — вампир».

Я вздрогнула. Неприятные мурашки пробежали по рукам. Стало холодно, и я потянула на себя одеяло.

— Колосов развлекается, — буркнула я.

— Павлентий? — Лерка не замечала моего настроения. Вот и хорошо. От сложных вопросов я бы не отвертелась. — Видела его в школе. Какой-то он странный.

— «Будешь в печали, когда смерть за плечами»[3]. — Я еще пыталась шутить, но сама себе казалась неубедительной. — Он всегда такой был, ты просто не замечала.

— Ага, не замечала! — подпрыгнула на месте Маркелова. — Он каждый день заходит к нам в класс и так смотрит, словно тренируется на роль Фредди Крюгера. Малинина его поначалу пыталась гонять, а потом перестала. Он к ней один раз подошел и стал на шею пялиться, так Стешка на следующий день пришла в джемпере с высоким воротником.

Я хмыкнула, откидываясь на стенку. Прекрасно! Игра называется «Те же и психи».

— По осени буйные оживляются, — мрачно произнесла я, наблюдая за ленивыми перемещениями Беллы по ковру.

— А мертвые встают из своих могил. — Лерка ботинком подтолкнула Беллу под зад — та вдруг села на краешке ковра и больше не желала никуда двигаться.

Жаль, но в моих видениях была не она. Честно говоря, втайне я очень надеялась, что видела настоящую крысу, Беллу. Вдруг Маркелова по забывчивости оставила ее у меня и именно она шныряла по комнате? Но сейчас, глядя на белого зверька с красными заплаканными глазками, мне уже ясно: бегать она бы не стала. Маркелова, конечно, не слишком балует питомицу едой, но даже в таком стройном виде носиться Белла не собиралась.

— М-да, не она. — Вот и все, что я могла сказать.

— Ты тоже заметила? — засуетилась Маркелова, удачно плюхнувшись мне на ноги. — И я считаю, что ее подменили. В тот вечер и подменили. Ну, помнишь, когда вечеринка у тебя была. Нас так быстро принялись выгонять, что я забыла Белку в мастерской. Ты мне ее еще потом принесла. Я посмотрела на нее и сразу поняла: тут что-то нечисто.

— Думаешь, в нее вселился дух прадедушки Дракулы? — Если бы Лерка знала всю правду, она бы не сомневалась в своих догадках относительно Белки. После всего произошедшего крыса прежней быть не могла. Но кто ж даст Маркеловой думать в нужном направлении!

— Было бы неплохо. — Лерка снова пнула крысу, чтобы та шевелилась. Белла наконец проявила прыть — уцепилась за хозяйкину штанину и стала карабкаться на колени.

Ну вот, все-таки может, когда хочет. Помнится, раньше… Кстати, о мыслях и воспоминаниях!

Я села ровно. Кажется, у меня появился шанс кое-что узнать. Все ведь так просто! Что на самом деле произошло в пятницу тринадцатого числа в мастерской, знают только двое — я и Макс. Нет, трое. Еще Пашка Колосов. Всем остальным вампиры должны были стереть память. Ну, или сделать так, чтобы помнили они то, что нужно, а не то, что было.

Потому что на самом деле там был кошмар. Тот самый, о котором я пытаюсь забыть.

— Маркелова, а тебе вообще та вечеринка понравилась?

— Супер! Особенно фейерверк понравился. Его этот… — Лерка щелкнула пальцами, вспоминая несчастного Грегора, — ну, здоровяк такой… устроил. С карнавалом тоже было неплохо придумано. Максима идея? Он в театре костюмы взял, да? Слушай, а я ведь свою маску не отдала. Твоего парня, наверное, на деньги выставили, когда он все возвращал, а? Не, вообще ничего было, прикольно. Только вы быстро смылись. Как-то — раз, и никого нет. Вы куда ушли-то?

Я не заметила, как сжалась, с силой притягивая к себе согнутые колени, ткнулась лбом в ноги и тихо заскулила.

Я никогда не смогу этого забыть!

Да, наверное, идея Макса была неплоха — попробовать показать, что люди могут спокойно находиться рядом с вампирами. Больше того — что вампиры спокойно могут находиться рядом со мной. Ведь их главный противник — я, Смотритель, тот человек, который всегда будет чувствовать их присутствие. Не учел Макс одного — Смотрители, как и вампиры, не ходят поодиночке. К нам на праздник пришли московские Смотрители, и начался ад. С помощью крысы Белки я нарушила построенный ими аркан. Потом погиб Грегор. Я не видела как. Просто его не стало, его больше никто не чувствовал. Макс старается об этом не говорить, но молчание не означает забвения. Воспоминания уходят внутрь и начинают сжигать душу. Грегор не должен был погибнуть, он вообще не собирался оставаться, все время хотел уйти… Наверное, погиб бы кто-нибудь еще, но тут на наш праздник смерти пришел Эдгар, вампир, о силе которого Смотрители не догадывались. Он с легкостью преодолевал все расставленные ловушки, ни один ритуал на него не действовал. Ирина не успела уйти. Эдгар смел ее и исчез. Больше никого трогать не стал. Впрочем, убивать там было больше некого. Только Ирина со своей катаной представляла угрозу, остальные Смотрители могли только рассчитать аркан. Но для Эдгара любые знаки — просто детские игрушки. За Грегора он мог снести полгорода, и тогда Олег бы мне не звонил. Да и некому было бы звонить. Хорошо, что Эдгар этого не сделал. Не подойду к телефону. Не хочу больше вспоминать.

Мне повезло, что я заболела. Несколько дней спала, несколько дней плавала в жарком бреду. В тот момент я поняла, что смерть — это не страшно. Когда нет сил бороться, умирать легко. А я уже ничего не хотела делать, потому что все было бессмысленно. Пока мы с Максом вместе, мир обречен катиться в тартарары. Радовало одно — вампиры всем стерли память. Всем, кроме Пашки Колосова. Он стал моей маленькой персональной напоминалкой о том, что бывает, когда пытаешься пойти против всех. Бывает больно. И не обязательно тебе. Другим. Вот от этого мне вдвойне тяжелее.

Как же хочется уехать отсюда навсегда! Улететь на край земли, закопаться в самую глубокую шахту, погрузиться на морское дно… Лишь бы подальше отсюда…

Мне стало трудно дышать, и я выпрямилась.

С такими мыслями я никогда не выздоровею. Легче мне бывает, когда рядом оказывается Макс. Он мой спаситель в прямом и переносном смысле.

— У тебя болит чего? — Маркелову наконец обеспокоили доносившиеся из моего угла звуки.

— Зуб. — Кажется, я становлюсь похожей на Макса — по-честному у меня тоже не получается, все больше и больше вру. — Рассказывай, что еще помнишь!

— Ну, говорю же, прикольно получилось — маски, костюмы… Чистая готика! Я когда увидела под маской Синицына, решила, что сплю. В жизни бы его не узнала. У Максима была хорошая маска, жалко, что все лицо закрывала. — Маркелова смутилась, словно сказала что-то не то, а потом быстро заговорила: — Здоровяк позвал всех на улицу фейерверк смотреть. Кричал: «Какой карнавал без фейерверка?» А потом за ним девушка пришла, и они куда-то умотали. Мы еще немного с Малининой потусовались и тоже по домам отправились. Репина обратно в мастерскую побежала, маски понесла. Пашка на нас свалился — тебя искал. И все. А, нет! Ты потом мне Белку вернула. Она еще вся в земле была. Ты сказала, что на улице ее нашла. Я как домой пришла, сразу вырубилась. Вроде и время было раннее, а так спать захотелось! Проснулась и поняла — смерть прекрасна. Я как будто на том свете побывала.

Еще бы тебе не захотелось спать… С Маркеловой работал Лео, а после его гипноза не только спать без просыпу будешь, саму себя забудешь. И только Пашка обречен все помнить. Бедный! Теперь он в каждом видит вампира и сам желает им стать. Глупый, несчастный Колосов с чего-то взял, что, только обратившись в вампира, сможет добиться моего расположения. Еще и с ним надо что-то делать. Эх, уехать бы отсюда, чтобы навсегда избавиться от всех проблем! Но разве ж уедешь, когда здесь школа, родители, Колосов, Макс…

— Чего ты так на меня смотришь? — прервала поток моих мыслей Маркелова. Оказывается, пока я размышляла, Лерка закончила свой рассказ и теперь во все глаза разглядывала меня. — Чего видишь?

Она прыгнула к зеркалу и стала себя в нем рассматривать, особенно придирчиво изучала горло.

— А знаешь, какое есть верное средство, если тебя укусил вампир? — спросила она, не отрываясь от изучения своей физиономии.

— Лечь в гроб, заколотиться и начать наслаждаться бессмертием. — Тема была мне не очень интересна.

— Лучше! — обрадовалась Лерка. До сих пор не понимаю, с чего она в готы подалась? С ее жизнерадостностью хорошо трудиться продавцом в детском магазине. — Надо съесть горсть земли с могилы, в которую вампир закопан.

— Ага, а перед этим в ту самую могилу его загнать, — усмехнулась я. Знания Маркеловой о вампирах явно устарели. — Наверное, уже лет сто как они в гробах не спят. Кстати, ты тетрадки принесла?

Будь Лерка настоящим готом, непременно бы заметила, что я проявила слишком глубокие познания о вампирах. Но она даже виду не подала. Как всегда — чужие слова слушает плохо.

— Тебе нечем дверь подпереть? — Маркелова бухнула на стол свои потрепанные фолианты.

— Сдам все экстерном и уеду на стройку века, — буркнула я и притянула к себе верхнюю тетрадку. Почерк у Лерки — не завидую сама себе, списывать замучаюсь. Все у нее в каких-то галочках, сокращениях, поля испещрены быстрыми зарисовками. Среди них промелькнул знакомый профиль Макса. А он у нее неплохо получился!

Я осторожно провела пальцами по рисунку. На память вампиры, может быть, и воздействуют, а как быть с записями? Ведь чтобы заставить кого-то что-то выбросить или стереть, надо знать о том, что это было написано.

— Маркелова, а ты дневник случайно не ведешь? — пришла мне в голову неожиданная мысль. Хотя даже если она его и ведет, никто, кроме хозяйки, его не прочитает. Шифровальщик будущего обрыдается от восторга над ее записями.

— Бывает. — Лерка вскочила с кровати и подошла к окну. — Слушай, классно у тебя здесь. Двенадцатый этаж… Вот бы прыгнуть.

— А потом перечитываешь? — Про «прыгнуть» я выслушиваю каждый раз. Поначалу пугалась, теперь привыкла. И правда, прыгнула бы уже, что ли. Может, она Бэтмен, человек — летучая мышь? Заодно бы и выяснили.

— Зачем? — Лерка отодвинула фиалку, усадила на подоконник сначала свой зад, а потом взгромоздила ногу в ботинке. — А вообще-то неплохая идея. Надо будет как-нибудь почитать.

— Возникнет желание, приходи, вместе почитаем. А пока Белку оставь.

— С чужих рук она не ест, — напомнила Маркелова.

— Буду кормить ее из блюдечка, — пообещала я. Зачем мне понадобилась Белла? Что я хочу доказать? Что я еще не сошла с ума?

— Еще она боится громких звуков, — напутствовала меня на длительное общение с любимицей Лерка. — Слушай, а с чего вдруг Колосов обозвал тебя вампиром? Или он тебе настолько надоел, что ты его покусала?

— Я розы не люблю. А для вампиров страшнее роз ничего не существует. У этих цветов слишком резкий запах.

— Да ну? — заерзала на подоконнике Маркелова.

— Еще я не люблю чеснок и хохочу, когда в меня пытаются осиновый кол вбить. Как видишь, по всем параметрам выходит, что я вампир.

Я зевнула. Да что же за напасть такая! Двух часов не прошло, как я спала, и опять хочется. Лерка с азартом начала перебирать другие признаки вампира. Я прикрыла глаза. Мне послышалось, как где-то поблизости начали быстро-быстро печатать на компьютере. Звук был такой, будто компьютер стоит в моей комнате. Я подняла голову. Около окна спиной ко мне стояла Катрин — стройная, высокая, пышные рыжие волосы. Повернула ко мне заплаканное лицо, скривилась и прошептала: «Помоги!»

Это было настолько неожиданно, настолько не похоже на Катрин, что я проснулась.

Из-под подушки торчал красный хвост. Белла, не найдя другого убежища, спряталась у меня в кровати. Вокруг темнота. А где Маркелова? Ушла? Не помню, чтобы я ее провожала. Ой, как неудобно получилось…

Крыса забилась под подушкой, собираясь, видимо, прогрызться сквозь кровать к центру земли. Я выудила ее на свободу, погладила против шерсти, откинулась на спину, закрыла глаза. Ночь никогда не была моим любимым временем суток. И лучше было сейчас спать, а не ворочаться и воевать с крысой. Я повернулась на бок, прислушалась к себе и поняла, что спать не хочу. Выспалась. Еще какое-то время честно пролежала, убеждая себя, что сейчас усну. Но сон не шел. За окном была тревожная тьма, которая постоянно напоминала о себе — редко проезжающей машиной, шуршащим сквозняком, каким-то скрипом, нечаянным вздохом, еле уловимым присутствием.

Я хлопнула в ладоши, заставляя лампу на столе загореться. Снова выгнала из-под подушки Беллу, пододвинула к себе стопку учебников, устроилась удобней.

Ничто так не вгоняет в сон, как алгебра с геометрией. Что же мне здесь принесли? Задачник, методичка… Замечательно! Сейчас их посмотрю, завтра Макс удивится — придет, а я все выучила. Или не удивится? Он же не способен проявлять чувства. И все равно он любит. Что бы ни говорили про вампиров, Макс умеет любить. А его маленькие знаки внимания — подал руку на лестнице, помог надеть куртку, угадал желание, настроение, вовремя промолчал, удачно сказал… Главное, он все время рядом. Я чувствую, Макс со мной, где бы он ни находился. Я словно смотрю на мир вместе с ним, дышу с ним одновременно, живу одним желанием. Боязно представить, что было бы, если бы мы не встретились. Что будет, если он меня разлюбит…

Как страшно! Нет, не буду об этом думать. С чего ему так делать? Он любит меня! Такую, какая я есть. Я не меняюсь, остаюсь сама собой, а значит, и его чувство ко мне останется неизменным.

Я уткнулась в задачник. Тригонометрические формулы запрыгали у меня перед глазами.

Почему я решила, что Макс меня может бросить? Конечно же, ничего подобного не произойдет, но сама мысль об этом противным сверчком засела в голове, неумолчно трещала, шевелила запрятанные по углам тени. А что все-таки случится, если?.. Ничего не случится, все будет так же! Все, что дал мне Макс своим появлением, со мной и останется. Уверенность в себе, знание того, что в вечной борьбе с собой и против всех у меня есть защитник — моя персональная стена от всех бед, мой маленький источник бессмертия. И даже если его не будет (что, конечно, совершенно невозможно), теперь я знаю: из любой беды можно выбраться.

Нет, нет, не буду об этом думать. Он меня не бросит. Вот сейчас позанимаюсь, и завтра Макс… Нет, он не удивится. Просто примет к сведению. И сделает вывод. Жизнерадостный такой вывод, что скоро мы сможем уехать, сможем наконец побыть вместе.

Вместе…

Zusammen.

От нахлынувших чувств я сползла с подушки, попыталась закопаться в одеяле. Пискнула потревоженная Белла. Я выудила из-под подушки белый взъерошенный меховой комочек. Хорошо, что она со мной осталась, с ней не так тревожно. Хорошо, что ко мне пришла Маркелова, задания принесла…

Тетрадки!

Я отбросила учебник и потянулась к столу, на котором осталось несколько потрепанных тетрадей. Та, что по алгебре, так и лежала сверху. Я пролистала первые пару страниц. Они были пусты. Лерка никогда не пишет на первых страницах. Когда-то Маркелова утверждала, что на них просто неудобно писать. А теперь я знаю, что писать на первых страницах — дурная примета, к неприятностям. Когда начинают писать в новых тетрадках? 1 сентября. Ну и что здесь хорошего?

Но взяла я тетрадь в руки не поэтому. Интуитивно Лерка все делает правильно. И теперь бы понять, зачем она нарисовала профиль Макса.

Дата — шестнадцатое ноября. Три дня после вечеринки. Может, они встречались? Или Маркелова где-то случайно пересеклась с ним? Но Макс их встречу легко мог стереть из ее памяти — зачем оставлять такой явный след в человеке? Или Лерка просто думала о нем, о той вечеринке?

Чтобы взять все тетрадки, пришлось вылезать из постели. Как только я начала двигаться, темнота отступила, перестав быть пугающе-тревожной.

Интересно, что мне Лерка еще принесла. История, литература… Вот их можно было и не брать. Стоп, а это что?

На клеенчатой обложке тетради с загнутыми и разлохматившимися уголками был нарисован символ группы «Алиса», а внизу приписано слово «Голод?». Именно так — со знаком вопроса.

Я еще не открыла тетрадь, но уже поняла, что мои желания странным образом сбылись: только я пожелала, только-только успела поговорить с Маркеловой о ее дневнике, и вот он уже лежит у меня на коленях. Было в этом что-то от морока, от нечистой силы, которая любит заигрывать с людьми, подкупать их наивность и доверчивость.

Может, работа Макса? Подслушал, что я хотела Леркин дневник прочитать, и подкинул. Макс подслушал? Смешно! Он скорее войдет в комнату и спросит, нужно ли мне что-то, чем станет устраивать подобные фокусы. На него непохоже.

Я понюхала тетрадку. Нет, Максом от него не пахло. А если даже эта стопка листочков и побывала в его руках, то следов мой милый не оставил.

Сейчас я все узнаю?

Мысль испугала. Во-первых, чужие дневники читать нехорошо. Вряд ли Маркелова специально мне его подсунула, тем самым давая негласное разрешение на ознакомление. Собирала тетрадки и взяла, не заметив.

Я вновь невольно посмотрела в окно. Ночь, крыса, дневник… Готишненько выходит, очень готишненько!

Искушение или проверка на мою честность? Не буду читать! Меня Леркины записи не касаются. Все, что нужно, Макс расскажет мне сам.

Белла деловито протопала от подушки под одеяло. Вот кого точно не волнуют проблемы морали. Крысе хорошо там, где тепло и кормят.

Затрезвонивший сотовый телефон заставил вздрогнуть. Белка недовольно завозилась у меня в ногах. Эх, надо было выключить мобильный сразу, как только пришла Маркелова…

На экране высветилась тревожная надпись «Неизвестный».

Кстати, это может быть и Макс. Наверняка он способен сделать так, что его номер не определится.

Мне бы пораньше сообразить, что Макс не стал бы звонить среди ночи, скорее бы пробрался ко мне через окно, разбудил и обо всем рассказал лично. Но я уже нажала на кнопку приема вызова. И только потом подумала о том, что это звонит не любимый. Это мое прошлое. Ночь — самое время для воспоминаний.

— Маша?

Одно слово, мгновение, и все мои мысли, запрятанные в тайные и не тайные, пыльные и не пыльные углы, вырвались наружу. Нет, от прошлого нельзя убежать. Оно непременно нагонит, напомнит о себе, заставит все пережить заново.

Да, я Маша, а звонит Олег. Никогда не задумывалась, сколько ему лет и какая у него фамилия. А вот он знает обо мне все.

— Здравствуй! — Голос Олега сух. Раньше он со мной так не разговаривал. Был всегда вежлив, в меру радостен и всегда подчеркнуто галантен. А впрочем, что я хочу? В Москве сейчас тоже ночь, да и после всего, что случилось, вряд ли Олег станет со мной любезничать. Странно, что он вообще звонит. Я же его предала, обманула.

— Здравствуйте, Олег, — попыталась сказать я как можно равнодушней, хотя меня колотило от внезапно накатившего озноба.

— Извини, что так поздно. Я только сейчас увидел, что ты стала доступна. У тебя все хорошо?

Зачем он интересуется? Что-то знает? Или опять хочет выяснить, стала я вампиром или нет? Чего тут выяснять, все давным-давно понятно. Я здесь, он там. Я с Максом, он со Смотрителями. Хотя я и сама вроде как еще Смотритель…

— Спасибо, — процедила я сквозь зубы. — У меня все хорошо. Вы меня не разбудили, мне не спится.

— Что произошло? — с особым нажимом спросил он.

— Болею.

— С того дня? — уточнил Олег.

— Почти. — Я замялась. Можно сказать, что он тоже виноват в моем нездоровье. — Олег, что вам нужно?

— Твоя болезнь, в чем она проявляется?

— Упадок сил, — растерянно ответила я.

— Температура? — зачем-то стал вдаваться в подробности Олег. Доктор Айболит спешит на помощь… Зашивайте зайчикам лапки и не лезьте ко мне!

— Сбить никак не могу, держится на тридцати семи и пяти, иногда до тридцати восьми поднимается.

— И слабость?

— Зачем вам это? — Я уже давно поняла, что Олег не так прост, как хочет показаться.

— Маша… — начал он, и возникла пауза.

Я не выдержала — болезнь, расшатанные нервы, портрет Макса в тетрадке Маркеловой, ночь… Для срыва у меня было достаточно оправданий.

— Не надо мне ничего говорить! — Голос мой шел по нарастающей. — Вы первые начали. Если бы не ваш приезд, все было бы спокойно. И никто бы не погиб. Я вас предупреждала! Просила, чтобы вы не приезжали! Я пыталась остановить Эдгара и не смогла! А теперь ничего исправить нельзя! И не лезьте больше сюда! Это мой город, вам здесь делать нечего!

Выкрикнула и испугалась возникшей тишины.

— Маша, конечно, глупо тебя еще раз просить приехать в Москву, — осторожно проговорил Олег, — но если бы ты согласилась, мы были бы рады тебя видеть. И мы бы гарантировали безопасность Макса…

— Я болею! — Вот только Макса в это дело не впутывайте. Нечего ему делать в Москве… Знаем, уже один раз приезжали… — Не поеду я к вам! Я больше не Смотритель! Не надо втягивать меня в свои игры!

Из трубки лилось молчание. Можно было еще что-нибудь сказать, обвинить во всем случившемся Олега, землю, небо, весь мир. Но это уже было лишним. И так все понятно.

— Алло! — крикнула я в трубку. Показалось, что связь прервалась.

— Маша, скажи, а как ты общаешься с Максом? Он же вампир…

— В каком смысле? — Я начала бороться с желанием дать отбой.

— Ну… — протянул Олег. — Что вы делаете? Как он себя ведет?

— Послушайте…

— Понимаешь, Маша, — перебил меня Смотритель, — мне сейчас важно узнать, как у вас все происходит. Ведь ты человек, Смотритель, а он вампир…

И тут я начала кричать:

— Узнать хотите? Больше ничего не надо узнать? А не пошли бы вы куда подальше? И не звоните мне больше! Макса вы не получите!

— Подожди… — долетел до меня слабый голос.

— Скорее вы все там друг друга перебьете, чем получите Макса!

— Послушай! — попытался Олег пробиться сквозь мой крик.

— И не появляйтесь больше в городе, иначе я вам объявлю настоящую войну!

— Это важно!

— Вы еще не знаете, на что я способна!

— Антон тоже болеет…

— Май, ты что?

Я успела обернуться, увидеть маму, застывшую в дверном проеме, и уже повела пальцем, чтобы дать отбой, когда из динамика донеслось:

— Нам дали информацию о вампире, мы начинаем охоту. Катрин. Ты ее знаешь.

— Чего кричишь? — шагнула через порог мама. Лицо заспанное — она то ли встревожена из-за меня, то ли недовольна тем, что ее разбудили.

Палец надавил на красную кнопку. Телефон пискнул, и наступила тишина.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Желание предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

3

Строчка из поэмы Леонида Филатова «Про Федота-стрельца, удалого молодца». Здесь и далее примечания автора.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я