Верхняя Волынь. Кворила. Деревенский детектив

Елена Ударцева

Молодой терапевт Полина Гранкина бежит в деревню от несчастной любви. Вскоре она выясняет, что сельское поселение Верхняя Волынь напичкано тайнами и убийствами не хуже английской провинции. Бывшую учительницу Сашевич укусила змея. Несчастный случай? Полина, сыщик от медицины, уверена, что убийство: кровь свернулась слишком быстро для яда гадюки. Вместе с участковой Екатериной Рачковой она расследует первое дело из серии деревенских детективов «Верхняя Волынь».

Глава 2

Подоконник в конце коридора всегда пользовался популярностью: до розетки — метр, до туалетов — пять и достаточно широкий для посиделок. Сейчас его использовали, как стол и стул одновременно. Варя устроилась на нём, Полина стояла рядом, тыкая в кнопки ноутбука.

— «Фармакологические методы лечения заболеваний верхних дыхательных путей», — Полина пролистнула обложку Вариного диплома. — Я не понимаю, зачем тебе это?

— Не все такие умные, как ты. ОРВИ и ОРЗ — до двадцати процентов всех заболеваний.

— Но это сезонка.

— И что? Я не хочу каждый год с ноября по март мучиться: чем же их лечить? Выписала проверенные таблетки и — вуаля! Лучше, конечно, сразу антибиотик долбануть, чтобы наверняка.

— Ты всю микрофлору убьёшь и иммунитет подавишь!

— Ничего, бифидумбактерин и флуконазол выпишу, эхинацею с фруктиками — и порядок. И вообще, пусть закаляются, а то задолбали болеть.

Полина с Варей рассмеялись. Сторонний слушатель ужаснулся бы: молодой врач собирается его травить! Но Полина знала, что это ложь. Не раз и не два она заставала Варечку за зубрёжкой и сравнительным анализом препаратов. А несколько раз вместе с нею бегала к пациентам домой, чтобы изменить назначение, если на uptodate.com выходила статья о соответствующем исследовании.

Полина поправила поля сравнительной таблицы и придвинула ближе заметки. Варя сидела рядом в столовой и листала аккуратно сшитую дипломную работу Артёма.

— Поля, я одного понять не могу: как ты такая умная не видишь, что Исаковский тебя использует! Да ты ему даже практику всю сделала. Только не говори про любовь, он тебя не ценит!

Полина зарделась.

— Ты его плохо знаешь. И вообще, тебе я делаю тоже.

— Мне только оформление. А ему даже обеды носишь.

Варя демонстративно заглянула в Полинин рюкзак. Там, завёрнутые в пакет лежали один на другом два пластиковых контейнера. Варя приоткрыла один из них.

— Котлетки домашние! Давай я тоже тебе глазки строить буду и мурчать сексуальным голосом? За такие котлетки я тебя не то что любить, обожать до конца жизни обещаю.

Полина открыла крышку контейнера полностью. Варя тут же схватила одну из котлеток пальцами и, засунув в рот, замычала.

— Бофе, как фе фкуфно, — простонала она. — Ифакофки дуфак.

Полина рассмеялась, упаковывая контейнер тщательнее.

— Он не дурак и не только «мурчит сексуальным голосом»… Он собирается сегодня сделать мне предложение.

Варя скептически подняла бровь, и Полина поспешила уточнить:

— Я видела, как он вчера кольца купил.

Варя быстро дожевала котлету. Ей потребовалось время, чтобы перестать мяться. Наконец очень осторожно она спросила:

— Поля, ты уверена, что он тебе собрался предложение делать? Ну, ходят слухи.

Полина счастливо рассмеялась.

— Я — медик. Я не верю слухам — только фактам и результатам анализов. А факты таковы: он тысячу раз говорил, что любит меня, встречаемся мы уже три года, пусть и не афишируем: счастье любит тишину. Кольца эти я ему несколько раз показывала: белое золото, небольшой бриллиантик — очень аккуратно. Запомнил и купил!

В счастливую Полину можно было стрелять из пушек неверия, сарказма и дурных предчувствий, она была непоколебима. Варя пожалела, что под рукой не было ещё одной котлеты: очень хотелось заткнуть рот чем-нибудь, чтобы не ляпнуть лишнего. Но котлеты не было, шоколадки тоже, поэтому Варвара не удержалась.

— Если б я купила кольца, то неслась бы к возлюбленной на всех парах, а он где?

Полина достала телефон.

— Не знаю. Весь день не пишет. Утром только прислал, что позже будет, и всё.

— Может, тебе на других посмотреть. Вон у нас сколько, — Варя театрально повела рукой и тут же слезла с подоконника. — Ой, здрасьте, Борис Феликсович.

Полина в испуге захлопнула ноутбук, развернулась с виноватой улыбкой. Профессор Тихомиров хмыкнул:

— Полиночка, вы же цвет молодой медицины. Вы отвечаете за жизнь доверенных вам пациентов, а вы с троечниками по подоконникам лазаете. Где ваше достоинство и белый халат, кстати?

Полина с Варей недоумённо переглянулись, обе были в халатах. Профессор растёкся ехидной улыбкой:

— Нашли? Так и несите эти латы здоровья с гордостью, а дипломные работы — в мой кабинет. Кстати, Исаковский предупредил, что его работа у вас. Давайте обе.

— Ну, я бы свою проверила ещё…

Профессор Тихомиров взглянул над очками своим особым взглядом снизу вверх, и Полина протянула обе переплетённые работы.

— Клинические методы диагностики муосомных болезней накопления при дебюте в подростковом возрасте, — восхищённо прочёл он на одной. — Исаковский всегда был амбициозным парнем. Далеко пойдёт, — мурлыкнул профессор.

Полина была готова поклясться, что низенький профессор любовно погладил переплёт работы Артёма. По Полининой он пробежался глазами и задумался. Обычно это предвещало ещё одно дежурство, подруги напряглись. На обложке переплёта значилось: «Клинические методы диагностики и лечения социально значимых заболеваний в группе риска от сорока до шестидесяти лет». Профессор выбил на обложке простенький мотив.

— Полиночка, вы же ещё никуда не распределены? Вот что, зайдите ко мне через часик, есть у меня для вас одно предложеньице.

Девушки переглянулись. Полина хотела узнать подробности, но субтильный профессор уже шагал по коридору, счастливо мурлыча «тореодора».

— Блин, а про мою работу даже не спросил, — надулась пышка Варечка.

Полина обняла её:

— Радуйся, а то загоняет до защиты. И не забудь, ты — подружка невесты на свадьбе. Я хочу самый лучший тост!

Варя чмокнула подругу в щёку, и обе девушки заново склонились над ноутбуком. Осталось выправить меньше тридцати страниц.

К профессору Полина мчалась, чуть не сбив зазевавшихся пациентов. Увлеклась правками и прозевала время. Теперь неслась, хватаясь за колонны на поворотах.

У профессорской двери отдышалась, расправила под халатом худи с Губкой Бобом. Этот кусок трикотажа Артём подарил ей на восемнадцатилетие. С тех пор худи остаётся любимейшей шмоткой. Плотная ткань, рисунок похож на резиновую наклейку, не бледнеет от стирок. И карманы, в которых удобно греть руки. Полина в очередной раз проверила телефон: её сообщения Артём прочёл, но сам не отвечал. Пальцы быстро набили: «Ты в порядке? Я у Тихомирова, что-нибудь узнать?» Нет, ничего. Наверное, хочет поговорить дома. Полина застегнула халат, пригладила волосы и постучала.

Появление Полины явно помешало профессору обнимать свою дочь Женю. Худенькая, красивая блондинка, она училась в МГУ на рекламе, и её знал весь курс: часто забегала к отцу. Женя чмокнула профессора в щёку.

— Ну ладно, всё, хватит. Беги, доча, у меня разговор. Полина, проходите. Знакомьтесь — Наталья Константиновна Вдовина, из министерства.

Напротив профессора восседала солидная дама с буклями и взглядом опытного оценщика ломбарда.

— Поздравляю, Женечка, замужество — это прекрасно, — проворковала она блондинке и вперилась в Полину.

Женечка на мгновенье задержалась, покрутив на пальце кольцо. Белое золото, камушек. Точно такое вчера купил Артём. Похоже, не только у него хороший вкус. Девушки понимающе обменялись улыбками: две счастливые женщины всегда узнают друг друга.

— А вы, значит, Полина Гранкина? — уточнила министерская дама.

Уголок её рта скривился при взгляде на рюкзак и торчащий розовый капюшон, но профессионализм взял вверх. Она протянула руку.

— Рада познакомиться. Такие кадры нам нужны. Борис Феликсович рекомендует вас как лучшую свою студентку.

— Интерна, — поправила Полина.

— Интерна, — согласно кивнула Вдовина.

Она дождалась, пока Полина устроится: рюкзак плюхнула на пол, телефон положила на колено — вдруг Артём напишет.

— Министерство предлагает вам участвовать в программе «Земский доктор». Работать в сельской местности в течение пяти лет. Единовременная выплата — миллион рублей, плюс зарплата.

Перед Полиной расположились буклеты с призывными фотографиями и радостными лицами. Полина обескуражено оглянулась на профессора. Он был занят: мурлыкал что-то под нос и обводил на календаре двадцать пятое мая. Но поймал взгляд Полины и быстро кивнул:

— Уникальный опыт. После этой работы, Полиночка, вас с руками оторвут. Я сам буду рад выбить вам место!

Наталья Константиновна благодарно ему кивнула, и профессор снова увлёкся календарём. Полина обескуражено ткнула в телефон — Артём ничего не написал. Что здесь происходит?

— Простите, я не понимаю? Сельская местность? Миллион?

— Всё верно! В рамках федеральной программы развития села. На первое время вам будет предоставлено жильё. Дом или квартира. Вы можете выбрать, в каком регионе работать. Я рекомендую Приокскую область. Свежий воздух, экология, натуральные продукты. О! Вижу, вы улыбаетесь — вы согласны?

Министерская дама с облегчением выдохнула, даже её голос стал мягким. Профессор тоже вскинул голову.

— Значит, дотации мы получим? Лабораторию обновим? — спросил он Наталью Константиновну. Та ждала ответа Полины.

Полина молчала. Маски на ней не было, и все могли видеть глупую и счастливую улыбку — Артём написал. Вечером хочет поговорить. Да! ДА! ДА-ДА-ДА-ДА-ДА! Она еле сдерживалась, чтобы не пуститься в пляс и не расцеловать даму из Минздрава. Сегодня! Поговорить! Артём! Кольцо! Надо срочно, немедленно, прямо сейчас домой! Надеть платье? Или, наоборот, сделать вид, что всё, как обычно, и быть в джинсах? Вопросительные взгляды «старших товарищей» вернули её на землю.

— Простите? Вы хотите, чтобы я поехала на пять лет в деревню?

— Не в деревню, нет. В сельское поселение. Или в рабочий посёлок, посёлок городского типа. Там очень прилично: пятиэтажные дома, центральное отопление, газ.

Полина окончательно оторвалась от телефона.

— Понимаю, предложение неожиданное, но решать надо быстро, — Наталья Константиновна продолжила вербовку. — Средства из бюджета выделены, желающих полно. Сейчас ещё можно выбрать, а потом только Урал и Сибирь. Плюс подъёмные. Плюс зарплата, опыт. Опять же жильё бесплатное. И через пять лет, как сказал Борис Феликсович, вы — редчайший специалист.

До Полины дошло — надо бежать. Судя по настойчивости министерской дамы, желающих возрождать село нет. А судя по комментарию профессора, он лично заинтересован в вербовке: интерн в обмен на дотации для кафедры. С него станется. И к разговору с Артёмом надо подготовиться. Полина поднялась.

— Простите, пожалуйста, я не поеду. Предложение интересное…

— Так и знала, — перебила её Наталья Константиновна, — никакого патриотизма. Денег мало? Да миллион — это месячный бюджет больницы на двести койкомест! А в программе столько на человека выделяют, — заскрежетал отодвигаемый стул, дама поднялась. — Вот что, Борис Феликсович, пока дотаций не ждите.

Профессор подскочил.

— Полечка, это действительно редчайший опыт. Вы сейчас хороший диагност, а в полевых условиях станете звездой.

Полина замахала руками.

— Нет-нет, вы не поняли. Я не против деревни, я замуж выхожу. Я не могу бросить мужа сразу после загса.

Наталья Константиновна снова улыбнулась:

— Так если он врач, давайте и его в программу впишем. На два миллиона развернуться проще: машину возьмёте, хозяйство. Родителей к себе перевезёте.

Полина схватила рюкзак. Чем дольше слушала, тем больше склонялась согласиться. Если не ради свежего сельского воздуха, то хоть ради дотаций для кафедры. Спас телефон — она может опоздать к Артёму. Надо спешить.

— Простите, пожалуйста. Можно я пойду? Я позвоню, если что.

Полина сгребла буклеты.

— Конечно-конечно, ознакомьтесь. Родителям покажите, жениху. Вот моя визитка. До первого июня время есть. Если передумаете, звоните. Здесь есть мой мобильный.

Полина взяла картонный прямоугольник: бежать, пока не передумали. И выскочила из кабинета пулей.