Клеймо

Елена Стриж, 2020

Сергей был братом ее подружки, и что с ним случилось? Еще минуту назад он смеялся и вдруг толкнул, а потом… Настя возненавидела Сергея, боялась его, но в то же время ее тянуло к нему. Насилие! Каково это – испытать боль и унижение? Сергей влюбился в Настю, но не смог сдержать себя, и это привело к трагедии. Любовь и секс – одна сторона медали, секс и насилие – вторая. Настя простила Сергея и взяла из прошлого…

4. Какой охотник?

Настя ненавидела все, что было связано с Сережкой: его вещи, комнату, сам дом. Даже с Ирой стала тяжело разговаривать, хотя она как раз и не виновата в том, что произошло.

— Ну, ты чего такая? — видя, что Настя в последнее время хмуро смотрит в ее сторону. — Опять с Юркой?

— Да все нормально с ним, что пристала.

— Я так. А мой что учудил, решил по горам лазить, возомнил себя великим альпинистом, поехал на скалы.

— И без тебя?

— Пусть без меня, хоть немного отдохну.

Ира зашла к подруге на работу, сейчас тут тихо, мало детей. Настя утром уходила в школу, там вела уроки рисования у детей, которые ходили в летний лагерь, а к обеду возвращалась к себе в студию.

— А он тут чего делает? — увидела, что ее брат жмется в коридоре.

— В магазин послали, а я зашла к тебе, он привязался.

— Здравствуй, — тихо, чтобы не потревожить тишину стен, сказал юноша.

— Привет.

— А у меня не получается, — сказала девочка и подняла испачканные краской руки вверх.

— Идем ко мне, — Настя подвела девочку к умывальнику, вымыла ей руки и, вытерев их, вернулись обратно к столу. — Сильно не макай кисточку. Вот, немного, а после кончиком в краску, а теперь вокруг контура.

— Так? — девочка старательно обвела кругляшек — мячик в лапах зайчика.

— Да, верно, а после сполосни кисточку в этом стаканчике и вытри ее. Помнишь, как надо раскрашивать? — девочка кивнула. — Хорошо, продолжай, и постарайся сильно не давить, дай краске впитаться.

— Пойдем сегодня в кино, и Юрку позови.

— Давай завтра. Или лучше в среду.

— Ага, еще в новый год скажи. Пошли сегодня, я зайду за тобой. Ты до какого времени работаешь?

— До четырех.

— Тогда, — Ира посмотрела на часы, — ты уже скоро?

— Да, но мне надо еще навести порядок и сходить к Палычу, обещал просверлить дырки.

— Иди сюда, — девушка позвала брата и тот, переступая через маленькие стульчики, стараясь не задеть детей, которые расположились на полу, подошел к сестре. — Поможешь?

— Нет, я сама, — тут же сказала Настя.

— Он нормально сверлит, у меня все полки повесил. Кстати, у него золотые руки, — на этом слове Настя вспомнила, как утром рассматривала в ванной клеймо, что оставила рука Сергея. — Поможешь?

— Ну…

— Не нукай, моя подружка, значит моя просьба. Хорошо.

— Ир, не надо, — постаралась отговорить от этой затеи Настя.

— Хорошо, а тут что, бетон или кирпич?

— Не знаю.

— Ладно, это не столь важно. А что вешать?

— Вот, — подошла к шкафу, на котором лежали еще упакованные книжные полки.

— А это тогда не страшно, тут шестерка подойдет на пять или восемь сантиметров. Плевое дело, могу сейчас.

— Сейчас мы идем в магазин, а после в кино, так что завтра утром топай сюда в класс.

— Нет, утром нельзя, меня не будет, а после обеда здесь танцы. Только часа в четыре, не раньше.

Пока разговаривали, Настя присматривалась к юноше и дивилась его хладнокровию. Не он ли просил у нее прощения, а теперь ведет себя так, словно и правда ничего не было. С одной стороны, на него злилась, даже очень, но ведь нельзя же вечно злиться. Да и вроде не заигрывал с ней, не строил глазки и вообще, вел себя как обычно.

— Хорошо, приходи, — смирилась Настя и дала свое согласие.

— Ладно, мы побежали. Часа через два зайду за тобой, не уходи, — Ира подошла и чмокнула подружку в щечку. — Пока.

Они ушли, сразу стало легче дышать. Каждый раз, как видела Сергея, вспоминала его комнату, как между ног текла струйка, от чего становилось еще противней.

Подружка, как и обещала, зашла к ней, и они пошли к Юрке в библиотеку, а оттуда прямиком в торговый центр «Гудвин». Просидев час в кафе, ушли в кино. Юноша крутился, он не любил мелодрамы, но стойко высидел почти два часа.

— Ах, вот это я понимаю, любовь, — когда вышли, сказала с восхищением Ира. — Жаль, что он ее после бросил, вот же козел, а она тоже не лучше. Слушай, я так и не поняла, кто кого обманул и при чем тут ее отец.

— Да он, похоже, как раз ни при чем, все помогал своей жене, она же у него…

— Да, да это я поняла, но зачем тогда сунулся к ним в отель и куда подевался чемодан, кто его увез?

— А я не знаю.

— Увез слесарь, был после того, как загорелась машина, из местных, в конце показали полицию. А вот отец как раз при чем, у него страховка на племянницу и ему нужно было отстранить бабушку от дела, — сказал Юра.

— Ты это серьезно? — удивилась Ира. — Кажется, весь фильм проспал, а знает больше нашего. Вот мужик. Притворяется, что ничего не видит, а сам все бдит. Точно охотник.

— Какой охотник? — не поняла ее Настя.

— Вот мой Славка ботан, сразу видно, ничего не понимает, а твой, — тут она посмотрела на довольного собой Юрку и добавила. — Твой на лету все понял, говорю, что охотник, не спит.

— Ясно. Ну что, охотник, пойдем, хочу кофе и еще чего-нибудь.