Универсальный саквояж мадам Ренар. Операция «Вакцинация»

Елена Соковенина, 2022

Двое благородных жуликов-рекламщиков, Фёдор Летний (26) и Лев Берёзкин (25) сидят на карантине. Их работе не мешает ничего: что недавно полученная Фёдором должность креативного директора прогрессивного концерна «Лаборатория Z», что их собственное маленькое пиар-агентство «Б&Л» – для магов зума удалённая работа привычное дело. Импровизация – вот их принцип! Активатор угля, недорогой крем «Зелёная Альтернатива», эффективно защищающий от 5G-излучения, морская свинка в костюме собачки и многое другое – мало кто догадывается, чьих это рук дело. Вот, скажем, очередной захват нашей планеты пришельцами – читали в новостях? Правду знает доктор Владимирова. Не зря она так гневается, когда её называют «Ирен Адлер». Участковый терапевт компаньонов не одобряет ни их самих, ни метод импровизации. На этот раз она бросает благородным жуликам настоящий вызов. Что за неприятное свойство у некоторых людей: вечно правы. Но всё равно: случайностей не существует. Всё необходимое всегда у нас под рукой. Точно так же, как в саквояже мадам Ренар, который унаследовал Фёдор Летний, нет ни одного ненужного предмета! Авантюрный роман-квест о рекламе, дружбе и любимом деле, без которого нет в жизни счастья. «Универсальный саквояж мадам Ренар» – современная версия ретро-цикла «Пять баксов для доктора Брауна».

Глава первая, в которой выясняется, что доктор Владимирова не стала патологоанатомом, и ещё кое-что

–…Эгоистично радуюсь за себя. Теперь мне не улыбается стать вашей пациенткой. Нет, простите. Я всё перепутала. Мне улыбается стать вашей пациенткой! Я имею в виду — стать пациенткой при жизни. Но я не имею в виду, что мечтаю заболеть. Александра! Я просто радуюсь! Поздравляю вас! Ценю и люблю вас! Вы абсолютно правильно решили: лучше лечить живых пациентов, а не потрошить покойников!^[1]

Доктор Владимирова улыбнулась, слушая в трубке голос Людмилы Феликсовны Робинзон. Кофе, конечно, остыл.

Полгода в красной зоне, почти без отдыха. Она вернулась домой всего неделю назад. И вошла в собственный кабинет, от которого до её квартиры был ровно один коридор и два лестничных пролёта.

Экран смартфона засветился, не дав ей даже взять чашку.

— Да, Лев Васильевич. Сделайте тест, спокойно, не волнуйтесь. Уже приехала бригада? Сделали тест — что не так? Всё наоборот? Ничего, не волнуйтесь, говорите спокойно. Так. Так. Поняла. Вакцинированы? Вакцинированные тоже болеют, но пока не попадают в реанимацию и не умирают. Хорошо, сейчас поднимусь.

— Пятьдесят третья квартира, — коротко сообщила она медсестре, выйдя из кабинета. — Один бессимптомный, второй ложноотрицательный.

* * *

Успей купить куру со скидкой 20%

* * *

Двадцать пять лиц в окошке зума говорили, показывали, кивали, превращались в чёрные квадраты. Креативный отдел «Лаборатории 0», директором которого полгода назад стал его превосходительство, не очень смутил карантинный режим. Новый креативный давно уже настаивал, что нет никакого смысла ходить в офис, если в этом нет прямой необходимости. И — нет худа без добра — пандемия сделала доброе дело. Креативный был счастлив — насколько может быть счастлив человек, которому запрещено покидать квартиру.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Большинство жильцов дома номер 89 на канале Грибоедова не проголосовали «против» оборудования первого этажа под маленькую частную клинику. Они вписали свои фамилии в лист, с которым доктор обошла дом год назад. Кстати, в графе с номером квартиры пятьдесят три, каллиграфическим, чуть дрожащим почерком Людмилы Феликосны Робинзон, было вписано сразу три фамилии.

Потратив год на переподготовку по специальности «терапия», в конце ноября 2020 года Владимирова Александра Романовна 1996 г.р., наконец, получила диплом по специализации — «Участковый врач-терапевт».

Она действительно решила, что не так уж плоха в коммуникации. Профессия судебного эксперта, которую Владимирова выбрала из-за своей замкнутости, перестала казаться такой привлекательной. После ординатуры в хирургии, где пациенты творили что хотели с тех пор, как медицина стала услугой, мечта о спокойной работе в лаборатории стала казаться беспомощной. Дерзкий план что-то изменить подхватили коллеги. Пришлось, правда, пойти на кое-какие жертвы, о которым, конечно, не стоило сообщать Людмиле Феликсовне. Но на этот вопрос нельзя было не ответить. Клиника была маленькой: четыре семейных врача и один педиатр. Но это было то, что они могли сделать.