Месть – это фастфуд

Елена Румильяк, 2017

Действие детектива происходит в университетской библиотеке, где на дне открытой шахты лифта находят тело начальника отдела хранителей. Во время опроса одна из сотрудниц отдела попадает под обаяние следователя. Чтобы привлечь его внимание, она начинает собственное расследование, в ходе которого всплывают известные преступления, совершённые в национальных библиотеках. А найти убийцу помогает знание различных систем классификации. Роман является авторским переводом с французского языка книги «La vengeance est un fast-food».В оформлении обложки использована фотография, сделанная автором.

Глава IV. Ацтекский кодекс

На моих часах начало первого. Я не могу вернуться к себе, как мне посоветовал красивый капитан, потому что через час я должна быть в библиотеке иностранных языков. Я иду в кафетерий. Он почти пуст, как всегда в период экзаменов. Я беру только кофе и яблоко, чтобы съесть его позже — пока мне трудно что-либо проглотить. Хотя я и не любила Яна, от вида его тела в мешке для трупов у меня стеснило грудь, и стало не по себе от мысли, что жизнь продолжается как ни в чём не бывало, тогда как для Яна всё уже закончилось навсегда. По мне проходит дрожь, несмотря на теплый июньский день, и я решаю думать о другом. О капитане.

Таких, как он, трудно забыть. Не столько из-за внешности, сколько из-за взгляда. Человека красит не платье, а взгляд. Было что-то во взгляде капитана, что отличало его от других. Словно он видел больше, чем все остальные. Мне хочется ещё раз с ним встретиться. Но как? Я на мгновение представляю, как мы вместе любуемся закатом и рука капитана обнимает меня за плечи. Похоже на открытку к Валентинову дню, но моя дрожь проходит, и я с удовольствием отпиваю глоток кофе.

А если я найду убийцу? В этом случае капитану трудно будет не обратить на меня внимания. Если как следует подумать, ничего невозможного в этом нет. Я хорошо знаю и своих коллег, и место преступления. Тот, кто убил Яна, наверняка готовился к этому уже какое-то время, а работы по замене лифта дали ему возможность перейти к действию. Значит, мы все, не зная того, были свидетелями созревания преступления. Если я как следует сосредоточусь и всё проанализирую, я наверняка сумею выделить элементы, которые выведут меня на убийцу.

Я начинаю размышлять. Маловероятно, что Яна убил человек, не знакомый с внутренним устройством библиотеки. Человек с улицы сразу бы заплутал в лабиринте помещений, предназначенных для работы с фондами. Библиотека, построенная в пятидесятых годах прошлого века, была олицетворением функционального здания. Изначально для её работы было достаточно четырёх человек благодаря организации библиотеки по троичному принципу. Один на входе, один на выдаче, один, чтобы приносить книги из хранилища, ну и заведующий. Библиотеку несколько раз расширяли, потому что с течением лет её фонды увеличились, так же как и число посещающих её студентов. Но перестройки не затронули помещений для внутренней работы с фондами. Отдел хранителей, увеличившийся за годы до пятнадцати человек, помещался в бывшем хранилище на пятом этаже, там же, где начинался технический коридор, опоясывающий всю конструкцию. Мы им часто пользовались, несмотря на его мрачный вид. Он позволял сократить путь к разным частям здания. Например, к туалету для публики и к читальным залам. «Локализаторская», где Ян провёл последние часы своей жизни, располагалась на том же этаже. Чтобы попасть в неё, надо было обогнуть лифт и пройти через узкий коридорчик, почти не заметный за секционными шкафчиками для персонала. Чтобы найти Яна, надо было хорошо всё это знать. Значит, убийца кто-то из нас.

Кто из нас не любил Яна так сильно, что был готов его убить? Капитану я ответила, что Яна никто не любил, но теперь, подумав, я бы сказала, что большая часть отдела воспринимала его как что-то неприятно-неизбежное, как плохую погоду. Никому же в голову не придёт убивать снег или дождь. Некоторым он даже нравился. Я думаю о Монике и Иоланде. В сентябре Ян провёл много времени, занимаясь интеграцией фондов из специализированной библиотеки по истории искусства в фонды центральной библиотеки. Обе очень оценили его эффективность. После смерти Иоланды Моника продолжала эту работу одна и часто обращалась к Яну. Его поливалентность так её впечатлила, что, когда Моника купила себе новый компьютер, она попросила Яна приехать к ней помочь его установить и подключить к Интернету. С тех они были в полудружеских отношениях, даже, кажется, вместе обедали несколько раз. Вообще, среди моих коллег женского пола никто подолгу не держал на Яна зла. Я думаю, это потому, что доисторическая женщина, сохранившаяся глубоко внутри современной женщины, оценивала Яна по доисторическим критериям. И по этим критериям он котировался довольно высоко. Он был, вне всякого сомнения, способен выгнать саблезубого тигра из пещеры, чтобы поселить там своё племя, в одиночку убить мамонта и добыть огонь трением. В конечном счёте Ян был не так уж и плох, он просто оказался не в той эпохе.

Причин не любить Яна было предостаточно, но ни одна из них не была достаточно весомой для убийства. И даже если предположить, что такая причина была, надо же ещё как-то суметь это сделать. Даже с помощью тележки. Как можно было поставить Яна прямо перед открытой шахтой лифта так, чтобы он ничего не заподозрил? Я начала представлять по очереди своих коллег за подготовкой к сталкиванию Яна в шахту. Ян бы сразу же спросил, почему тележка не на своём месте. И с криком «Щас поймёшь, почему!» убийца со всей силы толкает тележку… Маловероятно… А если их было несколько? Я представляю, как мои коллеги вырывают тележку друг у друга: «Дай мне!», «Нет, это сделаю я!» Едва ли… Вообще, если бы их было несколько, тележка бы им не понадобилась…

Я пытаюсь вспомнить, как вели себя мои коллеги, узнав, что Ян был убит. Милена плакала. Остальные были поражены, даже Микаэль, хотя потом он уснул. Кстати, Микаэль и Ян уже несколько лет не разговаривали. Даже не здоровались. Я никогда не спрашивала, почему. Надо будет узнать у Евы. Она здесь работает уже десять лет, и должна помнить. Во всяком случае, если убийца и был вместе с нами сегодня утром, он себя никак не выдал.

— Ты всё ещё здесь?

Максим ставит на стол поднос и устраивается напротив меня. При виде сочащегося куска мяса в его тарелке несколько глотков кофе, которые мне удалось в себя протолкнуть, решают вернуться обратно. Я вскакиваю и бегу в туалетную комнату.

— Почему ты домой не поехала, ты же себя совсем неважно чувствуешь? — спрашивает Максим, когда я возвращаюсь на место.

Он уже съел стейк и принялся за фруктовый салат.

— Да нет, ничего, я просто ничего проглотить пока не могу. Мне через полчаса надо быть в библиотеке иностранных языков. А ты почему домой не вернулся?

— Мне в два часа за дочкой в школу. Она на полпути между домом и работой. Здесь подождать удобнее.

— Что бы ни произошло, аппетита ты не теряешь, — говорю я с улыбкой, глядя, как он собирает остатки сиропа со дна розетки.

В ответ Максим только пожимает плечами и спрашивает:

— Это ты из-за Яна в таком состоянии?

— Пожалуй… Я тут думала… Я вообще не могу представить, кто его мог убить…

— Зачем об этом думать? Оставь это капитану Дионизи и его коллегам.

— Я хочу найти убийцу раньше.

— Почему? — удивляется Максим.

— Я хочу его заинтересовать, понимаешь? Капитана, а не убийцу.

— Успокойся, он тобой уже интересуется. Он меня спрашивал, часто ли вы с Яном ссорились.

— И что ты сказал?

— Само собой, встал на твою защиту.

— Спасибо… — говорю я и объясняю. — Я хочу сделать что-то, что привлечёт его интерес ко мне.

Максим смотрит на меня, словно он не до конца уверен, что всё правильно понял:

— Ты что, хочешь с ним переспать?

— Дурак! Это не тот человек, с которым хочется переспать. Это человек, рядом с которым хочется проснуться.

Максим достаёт пачку сигарет.

— Пошли покурим?

Когда мы удобно устроились в тени, Максим говорит:

— Если ты хочешь найти убийцу, то должна искать не кто его убил, а почему.

— По-твоему, это облегчает задачу?

— Возможно, его неспроста убили именно в библиотеке. Какими могут быть причины убийства в библиотеке?

— По-моему, их раз-два и обчёлся. Разве что чтобы помешать кому бы то ни было прочесть второй том «Поэтики» Аристотеля…

— Нет, серьёзно, — говорит Максим. — Мне кажется, в Национальной библиотеке была какая-то история с кражей ценных манускриптов.

— Ацтекский кодекс?

— Что за ацтекский кодекс?

— Ты что ничего об этом не слышал?

Он и правда ничего не знает. Я рассказываю. В национальной библиотеке хранится очень обширный фонд предколумбийских манускриптов. В XIX веке один учёный завещал библиотеке всю свою коллекцию. Что-то около четырёхсот манускриптов. В 1982 году мексиканский журналист Хосе Луис Кастанеда дель Валле приехал в Париж, чтобы ознакомиться с ацтекским кодексом. Он получил доступ в отдел манускриптов.

В Национальной библиотеке старинные книги хранятся в специальных архивных коробках, чтобы избежать повреждений. Для большей сохранности читателю их выдают вместе с коробкой.

В последний день своего пребывания во Франции журналист вернул коробку, но вместо кодекса положил туда какой-то словарь, взятый в открытом доступе. Библиотекарь сразу не проверил содержимое коробки, и когда пропажи хватились и подняли тревогу — журналист уже был в самолёте. Когда он прилетел в Мексику, сразу же отнёс манускрипт в Национальную библиотеку Мексики, сказав, что возвращает своей стране её культурное достояние.

— Ему за это что-нибудь было?

— Чисто символически. С точки зрения закона он всё-таки совершил преступление. А манускрипт по решению мексиканского суда остался собственностью Французской национальной библиотеки, но храниться стал в национальной библиотеке Мексики. Зато теперь содержимое архивных коробок сразу же проверяется.

— Сдаётся мне, что ты одобряешь этого журналиста.

— Я всегда питала слабость к благородным разбойникам. Ведь это же прекрасно — рисковать свободой и репутацией, чтобы вернуть народу его культурное наследие.

— Ещё один, рядом с которым ты бы хотела проснуться?

— Ты что, ревнуешь?

— Ещё бы нет! Всегда мечтал проснуться рядом со следователем из криминальной бригады. Но я имел в виду другое дело. Лет пять-шесть назад в национальной библиотеке был скандал, связанный с кражей старинных документов. Об этом много писали. Тебе это ни о чём не говорит?

— Что-то такое припоминаю. Но смутно.

Максим смотрит на часы.

— Мне пора.

— Если вы вспомните какие-то подробности, которые могут помочь в расследовании — обязательно свяжитесь с нами, — говорю я на прощание.

— Можешь на меня рассчитывать, мисс Марпл, — отвечает он, дружески хлопнув меня по плечу.