Такая роковая любовь. Роман. Книга 1

Елена Поддубская, 2015

Первая книга повествует о конце 80-х-начале 90-х годов прошлого века. Действие происходит в России. Перестройка страны вынуждает к переделке её народа.. Кто-то при этом выходит из игры с честью, другим приходится бежать от трудностей за рубеж, третьим – приспособиться к безликой безрадостной жизни. Дух деревни, кажущейся сначала на фоне столицы неумытой и безграмотной, проявляется, в результате, как основное богатство и государства, и общества.

Глава четвёртая: Смотрины

Родительская изба Кравцовых была полна народу. Приглашенные взрослые размашисто гуляли за обильно накрытым столом. Во главе, как тому и предполагал случай, сидел Николай. По его левую руку села Лариса. Далее примостился Иван. Тут же за ним плюхнулась на лавку Верка Латыпова. Зная игривые способности мужика в застолье, Надежда, ещё в самом начале вечеринки, заговорщически косанула подружке глазами на мужа и на приезжую. Сама Надежда, отказавшись от выпивки чтобы суетиться по хозяйству, то и дело сновала из сеней на веранду да от стола к разведенному во дворе огню. Там на вертеле жарилась баранья тушка. Подкладывая на блюда пищу или убирая освобождённую посуду, Надежда не могла держать Ивана в поле зрения. Верка, с первого же взгляда понявшая подругу, охотливо взяла на себя роль блюстителя семьи Белородько.

Долговязая и неприлично худая, Латыпова ела и пила с поразительным аппетитом. Разгул не мешал ей зорко следить за Иваном, и, чуть Верка замечала допущенную дерзость или сказанную неловкость, она тут же толкала Белородько в бок. Иван, надёжно засевший, поспешно отпихивался от бдений подружки жены, не поворачивая головы в её сторону. Фронт слева был для Белородько скучен: рядом с Веркой примостилась на краю лавки тётка Настасья. А с другого торца стола стоял табурет, на который то и дело коротко присаживалась Надежда. Три бабы, молодые и пожилая, вели меж собой скучные, с точки зрения разгулявшегося мужика, темы о детях, хозяйстве и здоровье. Гораздо приятнее было обращаться с разговором к сидящим напротив молодым Мишке Зуеву и Володьке Окуньку. Оба холостые и оттого дерзкие, они насилу усадили меж себя Анну и теперь, то и дело, петушились, заигрывая с ней.

Анна смотрела на их ухищрения пассивно, неохотливо отвечая на глупые пьяные вопросы и высвобождаясь, по мере надобности, от наваливающихся тел. Подбадриваемая взглядами и словами Ларисы, Анна все-таки была за столом самой молчаливой, если не считать и вовсе тихого по натуре Фёдора Латыпова — Веркиного мужа. Тот на любой вечеринке неслышным был, пока не заводили песню, и только сидел и трясуче хихикал на застольные шутки. Зато когда дело доходило до музыки, Фёдор был первым запевалой. Помимо того, что бог одарил неказистого Латыпова недюженной до запевов глоткой, никто лучше и чище него не выводил песенные мелодии, никто не знал песен больше.

Но сегодня до песен ещё дело не дошло, почему Фёдор оставался пока незамеченным и невостребованным. Сидя первым на краю лавки рядом с Надеждой, он мелко щурился на каждую из прибауток Ивана, имевшего их в запасе неисчислимое множество на любой случай. Вот и теперь, глядя на безуспешные ухаживания двух кавалеров, Белородько нет-нет, да и отпускал по этому поводу какую-нибудь зацепу.

Конец ознакомительного фрагмента.