Признанию взамен

Елена Поддубская

Любовь троих – это всегда страдания и боль. Но как быть, если нельзя жить без чувств? И что можно получить взамен любви. Книга для женщин, которую полезно прочесть всякому мужчине.

10

Некогда большой и многорядный, рынок «усох» и превратился в пятачок с тремя стендами, где торговали вовсе не бабушки-огородницы, а азербайджанские женщины. Местным производителям из агрохолдингов, отвели место в крытом помещении. Торговли фурнитурой любого рода не было совсем. Убрали с рынка и вещевые ряды, что совсем озадачило Белецкого. Сколько он помнил себя, ещё маленьким бегал туда за носками из собачьей шерсти или варежками из овечьей. Вязали их пенсионерки всего Ногинского района. Они же торговали продуктами с дачных наделов. Теперь зелень продавалась только на одном лотке, а ряды старушек прилично разбавили молодые женщины. Грустно наблюдая, как вяло идёт торговля, Белецкий увидел старичка с лукошками. Плетёные из бересты, они показались очень красивыми. И хотя ни грибником, ни зеленщиком Сергей не был, подошёл справиться о цене. — Сто пятьдесят рублей за такую красоту? Не мало ли? — усмехнулся, услышав её.

Дедушка, не поняв, грустно ответил:

— А ты пойди, сынок, в лес да надери сам бересты хоть разок, а потом высуши её да выровняй, нарежь да в узор сплети, тогда и посмотрим дорого это или нет.

— Что вы, что вы, уважаемый, — поторопился мужчина объясниться, — я ведь не подначиваю. Я знаю, что у вас за труд. Сам — краснодеревщик.

Убрав с виду тот туесок, что присмотрел Белецкий, словно за него было стыдно, дед проговорил снова без радости:

— Тогда ладно, раз знаешь. Вот только мало таких, как ты. Всё больше тех, что норовят обидеть по чём зря. А ты, сынок, полагаешь, я от наживы тут на ветру стою? Да мне бы косточки свои пожалеть где-то поближе к печке, да глаза белесой покрытые, да руки корявые с венами в узлах, а я стою. Потому как пенсия у нас, сам знаешь какая. А бабки моей уже давненько нет. И детям-внукам не особо нужен. Хотя и то правда, что они сами кое-как жизнь справляют. Вот тебе и расклад. За что боролись в семнадцатом? Зачем семьдесят лет лямку социализма тянули? Не знаешь? И я не знаю. Кому та власть помешала, что всё давала людям за труды? А теперь жируют только, кто приспособиться смог. Вот я и приспосабливаюсь. — Старик молотил частоколом, не давая себя прервать. Белецкий слушал, не прерывая. Надорванных и надломленных он в жизни повидал. Да и пожилых жаль было неимоверно: детям и животным помогали фонды и ассоциации, родители и родственники, а людей, отработавших всю жизнь на страну, часто одиноких и беспомощных, списывали со счетов быстро и без угрызений совести.

— Вижу я, отец, как приспосабливаешься и, особенно, как зажирел, — попробовал Сергей загладить не свою вину, обещая, — но туесок у тебя всё одно прикуплю. Хотя, честно признаюсь, сам работу ищу.

Старик, подобрев, посмотрел недоверчиво:

— Чего так? Если краснодеревщик, как сам сказал, то тебе жаловаться грех. Твоя работа поболе нужна, чем моя.

— Где нужна, дедушка? Не подскажешь? Я вот только домой вернулся из дальних странствий, пока ещё плохо ориентируюсь.

Старик отвлёкся: подошла девица в джинсах, разорванных на коленях. Взяла одну из корзинок, осмотрела, спросила цену, молча протянула деньги и ушла. Не то слышала прежний разговор мужчин, а может просто не привыкла торговаться, однако, эта покупка подняла настроение старика ещё сильнее.

— Вот бы все так, — кивнул он на уходящую, одновременно пряча выручку во внутренний карман потёртой куртки. — И то правда: зачем вопросы задавать, если товар лицом. Нужен — бери, не нужен — иди, куда шёл. Я так понимаю, — посмотрел он. Сергей, тоже молча, протянул сто пятьдесят рублей и указал на туесок, отставленный на задний план.

Дед, протягивая товар, и вовсе заулыбался:

— Похожа, фартовый ты. Я за вчерашний день ни одной корзинки не продал, а с тобой за пять минут уже две. Может недельку постоишь рядом? —

— Постоял бы, дедуля, — подхватил мужчина тот же весёлый тон, — да только с процентов твоих не загуляешь. А у меня, к тому же, жена и двое детей на содержании. Да тёща с пенсией, какая — сам знаешь. Да дом старый. Так что, подскажи лучше, куда следы направить. Есть ли тут у вас какие предприятия по производству мебели, окон-дверей или, может, реставраторы где нужны? Я ведь много чего могу.

Конец ознакомительного фрагмента.