Конспекты на дорогах к пьедесталу. Книга 5: Экзамены

Елена Поддубская

Пятая книга завершает повествование о весёлых студентах. Елена не забыла никого из своих героев, оставив их, каждого на своём рубеже к желанному пьедесталу, в далёком 1982 году.Будет ли продолжение романа? Давайте мечтать!В тексте приводятся знаменитые имена и реальные события, поэтому автор напоминает, что данное повествования – это литературная задумка, все совпадения в ней случайны, и просит не проводить каких-либо аналогий.

2

Армен Малкумов и Ира Кашина готовились в комнате юноши к экзамену по анатомии проверенным наглядным способом.

— А это у нас что? — спрашивал кавказец, тихо ведя пальчиком по шее москвички.

— Сосково-ключично-подъязычная мышца, — прыгунья в высоту морщилась от щекотки.

— Правильно, — хвалил Армен, не прерывая своей начертательной геометрии: — А как называется этот сустав?

— Плечевой. Он входит в верхне-плечевой пояс, — Ира жеманно вела плечиком.

— А какова основная двигательная функция вот этого сложного организма? — Армен наклонился и поцеловал девичью грудь. Ира отстранила его и резко села.

— Сиськи, Армен, это не организм. Это всего лишь часть женских наружных половых органов. И функция у них не двигательная, а вскармливающая.

Малкумов громко засмеялся и откинул одеяло:

— А вот и ошибаетесь, студентка Кашина. Ещё какая двигательная. Посмотрите на меня.

Кашина оглянулась и возвела взгляд в потолок:

— Тебе сколько нужно, чтобы успокоиться?

— Этого не знает даже он, — Армен попробовал уложить девушку обратно, но она высвободилась и встала.

— Нет уж! Хватит! Я пришла повторять анатомию, а ты.

— А я предоставил в твоё распоряжение все свои экспонаты. Чем они хуже тех, что у Палстиныча на кафедре? — юноша оголил себя полностью. Был он высоким, тонкокостным, изящным и в меру волосатым. Кожа, чуть темнее на теле и совсем светлая на лице, казалась атласной. Зубы блестели белизной, а зелёные глаза сверкали из-под чёрных ресниц. Вздохнув, Кашина согласилась:

— Ну да, по сравнению с Борюсиком придраться к тебе не за что. Вот только, Арменчик, профессор Удалов ставит нам оценки не за антропологические данные. А то ты точно ходил бы в отличниках. Но, он — старый и нудный. Поэтому вставай! Пора садиться за билеты.

Неохотно поднявшись, Малкумов стал заправлять кровать. Ира, стесняясь его наготы, оделась и вышла в коридор. Туалетная комната была в общежитии на этаже.

Отношения двух первокурсников элитной группы начались в последний день ушедшего 1981 года. Узнав, что Ире негде праздновать Новый год, Армен пригласил её на праздник в общежитие.

— Ты теперь моя женщина, — решил он после их первой ночи. — Любить тебя буду, как никто не любил. Жить пока будем здесь.

— Чего? — москвичку такой вариант устраивал не особо.

— Чего слышала, — ответил юноша по-мужски. — Если Юлику и Игнату дали комнаты, то и нам дадут, — напомнил он о товарищах по группе, которым перед самым праздником деканат выделил резервные комнаты.

— Так они женятся. А мы что?

— И мы поженимся. Но не сейчас. Мой отец сильно расстроится, если я не закончу институт. Я обещал ему получить диплом о высшем образовании.

— Можно подумать, что нельзя учиться, будучи женатым, — усмехнулась Ира.

— Нельзя. Как только мы поженимся, ты сразу родишь мне сына. А потом дочь. А потом ещё кого-нибудь, кого сама захочешь.

— Неведому зверушку, как у Пушкина, — рассмеялась Ира. Армен поднёс к её лицу кулак:

— Это видела? Никаких Пушкиных! Ты будешь рожать только Малкумовых. Сама уясни и Стасу про это скажи.

Стас Добров, третьекурсник, ухаживал за Кашиной с сентября, когда все малаховцы были в колхозе. Уверив, что всё поняла, Ира задумалась. Защитник — это здорово, но как-то быстро у них всё случилось. А что делать, если она Армена не полюбит?

— Ничего не делать, — ответил он на вопрос. Жить будешь, ни в чём не нуждаясь. В Нальчик тебя повезу. У моего папы там туристическая база есть. Или в Грузию, там тоже родни полно. А захочешь, вообще в Америку махнём к моей матери.

Подумав, Кашина отказалась от Америки и предложила сначала попробовать жить в общежитии. Вот с того раза они никак напробоваться и не могли.