Глава 6
Разум Вероники был похож на решето, аккуратно и качественно замазанное плотной массой тревог и забот. Андрею понадобилось больше трёх часов на то, чтобы убрать всё лишнее и то, что казалось неправильным. И он соврал — это был не гипноз, а полное погружение в сознание клиента. Уникальный дар Ники ему помогал — стоило взломать один из блоков, и ментальные щупальца мгновенно устремлялись в глубины памяти хозяйки, чтобы вернуть на место спрятанное воспоминание. Турин не вникал в мелькающие перед ним образы, потому что поставил перед собой другую задачу — нужно было сначала полностью восстановить то, что Вероника утратила по милости дочери, а уже потом разбираться во всём остальном. И, конечно же, защиту от новых поползновений Карины он сделал заранее. Чувствовал, как дар девочки отчаянно бьётся о непроницаемый барьер и поражался тому, насколько настойчива эта неугомонная глупышка в своих намерениях.
За Кариной приглядывал Скиф — на виду, не прячась. Турин попросил его удержать девчонку дома любым гуманным способом, если та вдруг надумает сбежать. Судя по интенсивности атак на разум Вероники, убегать пока никто никуда не собирался.
Сеанс проводился прямо в парке — там хотя бы тень имелась, а в рабочее время было немноголюдно. Андрей усадил Нику в тень под дерево и сам примостился рядом, создав тем самым для посторонних глаз подобие романтической сцены. Ему было плевать на то, что об этом подумают незнакомые люди — результат важнее. Взмок от жары и напряжения. Рубашка насквозь пропиталась потом, который стекал ручейками и по лицу, и по спине. Устал, но не успокоился, пока не убедился, что сделал всё возможное.
— Ника… — позвал негромко, освобождая ауру женщины от своего присутствия.
Вероника нахмурилась, открыла глаза и несколько раз моргнула, возвращаясь в реальность.
— Как вы себя чувствуете? — заботливо поинтересовался Турин.
— М-м-м… Странно, — растерянно призналась она. — Вы выяснили, что хотели?
— Я ничего не выяснял, — сообщил Андрей и позволил себе расслабленно разлечься на чахлой газонной травке. — Ника, вы помните имя мальчика, которому предсказано стать мужем Карины?
Это был один из контрольных вопросов, на которые перед сеансом Вероника отвечала неуверенно.
— Ринат. Так же, как и вашего друга, — сразу же выдала она информацию и растерялась ещё больше. — С ума сойти… Я всё помню!
— Не могу гарантировать, что вообще всё, но я старался убрать блоки по максимуму, — сообщил Андрей. — Что-то могло остаться спрятанным, но если так, то оно будет проявлять себя как слепое пятно и раздражать ваш дар. Если почувствуете что-то подобное, скажите.
— Хорошо, — кивнула Вероника. — Спасибо вам. И простите, что сразу не поверила.
— Теперь верите?
— Да.
— Ну вот и хорошо, — подытожил Турин. — Только сразу хочу вас предупредить, что теперь взаимопонимания у вас с дочерью не будет. Я сделал защиту, через которую её дар пробиться не сможет. Могу снять, если это звучит как проблема.
— Нет, оставьте, — покачала Ника головой. — А магией её можно сломать?
— Защиту? — уточнил Андрей. — При должном старании и умении можно, но я это почувствую. У меня вся семья защищена подобным образом, и забираться в их головы могу только я.
Он ободряюще улыбнулся, но Вероника пропустила неудачную шутку мимо ушей.
— Фаина была не просто ясновидящей, — с мрачным выражением лица прозвучало неприятное откровение. — Она была ведьмой.
Турин сел и нахмурился.
— То есть у Карины всё-таки есть способности к колдовству?
— Угу, — кивнула Ника. — Я потеряла её, когда ей было три. Нашла в семь. Когда исполнилось восемь, она начала предсказывать всем подряд даты смерти. Мы с моей бабушкой объяснили, что так делать нельзя, что это плохо, и Карина перестала.
— Сама перестала? — уточнил Андрей.
— Да. Она тогда сказала, что не хочет быть такой плохой, как Эмма. Вы, наверное, не знаете, кто такая Эмма? Я не говорила.
— Ваш муж тоже не говорил, хотя с его отношением к фактам где-то должно быть целое досье на всех участников ваших злоключений, — усмехнулся Турин. — Полагаю, речь идёт о матери Рината?
— Да, — кивнула Вероника. — И досье действительно было. Слушайте… Это что же получается? Вы ведь вообще ничего не знаете, да? Если Карина так меня… Она и Аркадия тоже?
— Она всех, — подтвердил Андрей. — И подозреваю, что себя тоже. Способности к магии нельзя заглушить. Это потребность, понимаете? Способ самовыражения сродни таланту к музыке или живописи. Любой дар требует реализации.
— Егор Акимович говорил мне то же самое, когда помогал раскрыть мой дар, — согласилась Вероника. — Хотите сказать, что Карина заставила себя забыть о собственных способностях?
— Ну вы же сказали ей, что это плохо, — напомнил Турин.
— А теперь она вспомнила и хочет, чтобы мы забыли о запретах?
Андрей помолчал немного, а потом всё же высказал свою точку зрения.
— Знаете, в вашей ситуации любое неверное предположение может оказаться губительным. Аура Карины впитывает в себя магию, принадлежавшую одарённым людям, которые уже умерли. Сомневаюсь, что у девочки достаточно способностей, чтобы делать это осознанно, а работать с ней я не могу, потому что буквально захлёбываюсь в потоках посторонней энергии.
— И как быть? — расстроилась Ника.
— Для начала расскажите мне всё, что вспомнили, — предложил Турин. — За Карину не волнуйтесь, за ней сейчас Скиф присматривает. Потом мне нужно будет поработать с вашим мужем так же, как с вами. Хотелось бы увидеть досье, если оно не уничтожено. Дальше по фактам будем вместе думать о допустимых действиях.
* * *
Он получил больше информации, чем мог предположить, но не всю, какую хотелось бы. Фаина и её дочь Эмма были потомственными ведьмами с врождёнными способностями и возможностью передавать дар любым своим потомкам, но дочь не желала принимать наследие своей матери, потому что не хотела видеть будущее, а мать была помешана на своих пророческих видениях. Ей открылось, что правнучка станет величайшей из ведьм, и Фаина упорно следовала этим курсом — похитила наследницу, подсказанную одним из пророчеств, и научила дочь правильно провести необходимый посмертный ритуал. Она умерла, а Карина получила обширные способности к колдовству и дар предвидения. Согласно предсказанию, Эмма должна была передать своё наследие сыну, чтобы общая наследная магия соединилась позже в ребёнке Карины и Рината, но сделать это она не успела — смерть настигла её без предупреждения, и нужный ритуал никто не провёл. Получалось, что пророчество не сбудется — мальчик ничего не получил, магия его матери утрачена, и смысла в союзе детей больше нет.
Помимо всего прочего, Карина заблокировала в памяти Вероники ещё и информацию о том, что её половинка фамильного дара не может функционировать самостоятельно. Дар Ники существует сам по себе и порой даже проявляет собственную волю, а часть, доставшаяся её дочке, пассивна — без присутствия «волшебства» она не может даже раскрыться. Никто и не знал о её существовании, пока в судьбу Кариши не вмешались ведьмы. Они позволили врождённому дару и раскрыться, и развиться, а потом ещё и обеспечили внутренний резерв колдовских сил, сделав девочку наследницей. Об этом Вероника с помощью дочурки благополучно «забыла».
— М-да… — многозначительно изрёк Турин и вздохнул. — Это всё важно, конечно, но происходящее оно не объясняет. И с какой стороны можно подступиться к Карине, я тоже пока не понимаю. Я напишу вам список трав и укажу пропорции. Нужно будет делать отвар и как-то давать его девочке.
— Какой отвар? — насторожилась Ника.
— Да не бойтесь вы, травить её я точно не собираюсь, — скупо улыбнулся Андрей в ответ одними только уголками губ. — Это хорошее природное успокоительное, только и всего. Оно поможет снизить агрессию. Девочка будет спокойно спать и нормально питаться, ей это сейчас необходимо. Не мешало бы как-то ограничить то, что она в себя тянет, но я пока боюсь это трогать.
— Боитесь? — сощурилась Вероника. — За неё или за себя?
— За всех, — признался Турин. — Я её даже посмотреть сейчас толком не могу. За таким скоплением посторонней магии собственный ресурс просто не видно. Если она разбудила навязанные способности, то в любой момент может неосознанно ими воспользоваться, а такие неконтролируемые проявления обычно плохо заканчиваются.
— Она что, может кого-нибудь убить? — пришла в ужас несчастная мать.
— Вполне, — уверенно кивнул Андрей. — Поэтому я и не рвусь в бой. Хочу успеть при жизни собственную дочку на руках подержать. Ника, я не буду щадить ваши чувства, скрывая правду за недомолвками и ложью. Вы имеете право знать, насколько ситуация опасна и непредсказуема. Есть шанс, что вы просто потеряете дочь, и это, поверьте, на данный момент выглядит наиболее желательным вариантом развития событий.
— Это жестоко, — упрекнула его клиентка.
— Зато честно, — пожал он плечами. — Я ведь не первый, к кому вы обратились за помощью, и думаю, что правды до этого вы слышали немного.
Вероника промолчала. Да и что она могла сказать? Аркадий говорил Турину о том, что помимо Егора Акимовича с Кариной пытались работать и другие люди, но безуспешно. Обещали помочь, брали деньги за свои услуги, а потом разводили руками — мол, сделано всё возможное, но почему-то ничего не получилось. Андрея больше беспокоили те, кто не помогал, но проявлял интерес — люди, которые молча стояли под окнами. Вероника так и не поняла, почему они приходили, хотя заглядывала в головы ко всем. И Аркадий тоже ничего общего между ними не нашёл, но у него хотя бы имелась информация, которую можно изучить.
— Как мне теперь с ней разговаривать? — прошептала Ника, чуть не плача.
— По-взрослому, — предложил Андрей. — С подростками её возраста по-другому разговаривать нельзя.
— Но я ведь теперь даже не понимаю, что можно сказать, а что нельзя. Про вас, про защиту, про всё остальное.
— Но вы ведь мать, — напомнил ей Турин. — Я не знаю ваших отношений. В том, что она осознаёт свои действия, у меня пока тоже твёрдой уверенности нет. О том, что она может кого-то убить, лучше не говорите. Конфликты не провоцируйте и не поддерживайте. Скажите, что я хочу помочь, потому что она может умереть, если ничего не сделать.
— Ей уже говорили, — вспомнила Вероника. — Она отвечает, что не умрёт, потому что знает своё будущее.
— Будущее зависит от выбора в настоящем, — философски заметил Андрей. — Попробуйте намекнуть, что моя помощь может стать дорожкой в то будущее, которое она видит. Ника, в этом я плохой советчик, поймите. Вы хорошо знаете свою дочь, а я с ней даже поговорить не могу.
— Я поняла, — кивнула Вероника.
— Я позвоню вашему мужу и сам всё ему расскажу, — пообещал Андрей.
— Хорошо.
Ника расстроилась окончательно. Турину было жаль её, но взаимное доверие предполагает откровенность, поэтому иногда приходится быть циничным и жестоким — так врач сообщает пациенту страшный диагноз. Нельзя принимать чужие чувства и эмоции близко к сердцу, иначе есть риск стать их покорным рабом. Нельзя жалеть обречённых. Нельзя быть слабым — в магии это недопустимо. Либо ты, либо тебя. А если есть сомнения, то самым лучшим решением будет даже не начинать то, в чём не уверен до конца.
* * *
— По домам? — спросил Скиф после того, как Вероника была доставлена домой.
— Нет, — отрицательно качнул головой Турин, хмуро глядя на симпатичный дом, в котором поселилось неведомое зло. — Ты можешь ехать, если хочешь, а мне ещё старика навестить нужно. Я, кажется, понял, откуда в его сознании появился блок.
— Малышка-мартышка наваяла? — предположил Ринат.
Конец ознакомительного фрагмента.
