След от солнечной тени

Елена Наумова

Все мы являемся заложниками обстоятельств. Иногда мы сами становимся их причиной, иногда их диктует нам судьба. Да и есть ли разница между двумя этими понятиями? Таким заложником стал Николас. Потеряв сразу обоих родителей и выбрав профессию судмедэксперта, он полностью погрузился в себя. Тихо идущая жизнь, спокойные пациенты, надоедливые коллеги, но все это закончится, когда к нему поступит один «укушенный» пациент. Пара историй друзей помогут раскрыть тайное прошлое странного судмедэксперта.

Глава вторая

Больница, в которой работает Николас, является единственной в Уинчестере. Длинное здание высотой в 6 этажей, лифтом и собственной столовой, где в обед собираются юные санитарочки в поисках опытного хирурга или не женатого терапевта. Подходя к входу в больницу, он увидел пару молодых ребят, что — то нервно обсуждающих и курящих без перерыва. Хм..

— О, мистер Макензи! Доброе утро!

Хорошенькая миловидная девушка, поправив очки, выглянула из — за своей стойки регистрации и, светясь, посмотрела на только что вошедшего в двери больницы Ника.

— Доброе утро, Софи. — Он на минуту решил остановиться возле стойки.

— Как прошли выходные? Я купила вам шоколадный пончик, мало ли вы проголодаетесь, ведь до обеда еще много времени и вы захотите перекусить.

Звенел тонкий голосок Софи.

— Благодарю за этот… милый жест. А, выходные? Выходные как всегда…

— Размерено и спокойно. — Продолжила она.

— Именно. — Улыбнулся Ник. — Сегодня есть… кто — нибудь для меня?

— Эм..да. Пожилая леди, 68 лет. Мужчина такого же возраста и..ребенок. — Протянула она.

— Родственники? — Нахмурившись, спросил Ник

— Нет. Очередное совпадение. Их досье уже на вашем столе, мистер Макензи.

— Спасибо, Софи. — Он откланялся и направился к лифту. В больнице уже было достаточно народа, что сидели в очередях. «Старики, дети, взрослые… и у каждого свои проблемы и каждый хочет рассказать о них. Хорошо, что я избавлен от таких мучений» — думал Николас, озираясь по сторонам.

— Мистер Макензи! Мистер Макензи! Вы забыли свой пончик!

Громко закричала ассистентка, выбежав к нему навстречу.

— О, благодарю, вас. Вы слишком заботитесь обо мне.

— Да я просто не…

— Не стоит, дорогая… — Опередил ее Ник и затем вошел в пустой, подъехавший лифт. Нажав кнопку с цифрой — 1 он открыл коробочку с пончиком, и запах свежей выпечки заполнил эту движущуюся железную коробку.

Когда лифт остановился, и двери открылись, Николас увидел свой родной этаж. Этаж, куда привозят тех несчастных, кто уже не сможет ощутить этот аромат, что исходит от свежей выпечки, погулять с собакой, или сходить в ресторан. Длинный коридор, ведущий вдаль, был освещен множеством ламп и замкнут десятком дверей в кабинеты врачей, занимающихся в основном тем же, чем и сам Ник. Он зашел в первую дверь слева.

— Просыпайся Дэни, я пришел! — Прокричал Ник, посильнее хлопнув дверью.

— О, Боже мой! Еще 5 минут. Я не спал всю ночь.

Отмахнувшись от Ника, молодой санитар перевернулся на другой бок.

— Ты в курсе, что тебе нельзя так со мной разговаривать, малец? В конце концов, мне завидно. Так что поднимайся.

— Ну что на сегодня?

— Шоколадный пончик

— Ммм, люблю шоколад. — Проговорил Дэни, нарочно облизав губы.

— Знаю, поэтому и взял.

Николас снял пиджак и повесил его в шкаф, а затем надел белый халат, на котором были бережно вышиты его инициалы нежными ручками Софи.

— А вас не напрягает, что она каждое утро что — нибудь приносит вам и опекает? Да и лебезит перед вами постоянно как… кстати как?

Спросил Дэни и, потянувшись, наконец — то встал с дивана и сонливо протер глаза.

— Как глупая влюбленная девушка.

— Почему бы вам не позвать ее на свидание? Или отплатить как — нибудь даже за этот вкусный пончик? Бедная. Это ж надо встать раньше на пол — часа, зайти в пекарню, выбрать, купить и по приходу на работу еще привести себя в порядок. И все ради вас, между прочим.

Дэниэл посмотрел на него в ожидании какой — либо реакции, но наткнулся лишь на невозмутимый взгляд Николаса.

— У меня создается ощущение, что я с девушкой говорю. Не неси чушь.

— Что??

— Может, сходим на свидание? Если ты не против, конечно. — Проговорил томным голосом Николас, а затем наклонил свое туловище над телом еще не проснувшегося санитара, что их носы почти коснулись друг друга.

— Мистер Макен..

— Ну, а что ты мне в голову суешь глупые мысли? Я, правда, ей благодарен, по — моему, — он выдержал паузу, — но делать это для меня не просил, поэтому ничем Софи не обязан. Это ее инициатива, к тому же я давно дал понять, что все напрасно. Я до сих пор удивлен, что ей не доложили, что все ее вкусные подарки съедаешь ты. Хотя, может, и доложили, но она продолжает это делать. Зачем? Вот вопрос. По глупости. Вот ответ.

Николас уже сидел на стуле и пил кофе, скрестив ноги, что уже переодеты в рабочие эспадрильи.

— Да вы правы.

— В чем именно?

— В том, что она глупа. Тратить свои лучшие годы на такого как вы, бесчувственного, упрямого и жестокого эгоиста. Человека, у которого нет желания просто сделать приятное кому — то кроме себя, улыбнуться в ответ, даже этого вы не можете, когда с вами говоришь, ощущаешь дикое желание, исходящее от вас — поскорее избавиться от собеседника. Да, это действительно глупо. Прошу прощения, мне пора домой.

— Тогда сам позови ее на свидание. — Произнес Ник, даже не глядя на собеседника, и, поставив опустошенную кофейную чашку на стол, встал со стула, добавив: — И кстати, я сегодня ей улыбнулся.

— Рад за вас, сэр.

И тяжелая дверь захлопнулась за Дэниэлом.

«Так, у этого парня получилось выбить меня из колеи на 10 минут, должен заметить, он определенно прогрессирует. А теперь за работу» — Думал Ник, направляясь в свой личный кабинет, что был в самом конце коридора. Его кабинет был выполнен в стиле минимализма. Он не терпел загроможденности на рабочем столе, поэтому у него всегда лежала на нем пара папок с делами его «клиентов». Так же у стены находился архив с документами за текущий год, из — за чего к нему часто заходили Лили и Сэм из соседнего кабинета. Они могли часами сидеть у него, и говорить о составе картона не замечая, Ника. В общем, экстраординарная парочка. Сегодня же на его столе лежали всего три папки.

— Хм, с кого начать? Маленьким надо уступать, и женщинам тоже, так что простите… Мистер… Ламон, вы у нас последний. Начнем.

Николас вышел в коридор и вошел в тяжелую дверь напротив. Это и было основное место работы. Несколько трупов лежащих на кушетках. При свете ярких ламп их тела отдавали ужасным зеленым цветом. Ждущих, когда придет врач и обследует их уже бездыханные тела. Он взял первую папку в руки.

— Так, значит вы у нас Саймон Андерсен, 13 лет. Избиение дома. Приятно познакомиться. Меня Ник зовут. Давайте посмотрим на вас, дорогой друг. У вас красивые черты лица. Глаза, какие… о, карие. Кровоподтек под нижней челюстью справа, многочисленные ушибы, расположенные на спине, слева от печени образовалась гематома. Хм. Ко всему прочему открытая черепно — мозговая травма, что и является причиной смерти. Боже мой. Кто же с тобой такое сотворил? Тебя били родители? А может ты сам это сделал с собой? Тринадцатилетний подросток — самое время для несчастной любви. И если этот так, то нет в тебе романтики, малец, ибо проломить себе голову не совсем эстетично. Нужно было повеситься у нее перед домом, со слезливой запиской в руках в стиле «Я тебя люблю. Это ты виновата…» Эх, как жаль, что мне не рассказывают ваши истории дорогие друзья. Как жаль! А, нет, все — таки родители, что находятся в данный момент на допросе, если верить моим часам и достоверности записей в документах. Так с вами все ясно. Сейчас я приду к вам… Миссис Брэштон, готовьтесь!

Николас сел за деревянный стол, что стоял в углу этого большого помещения и, заполняя карту мальчика с подробным описанием ранений и анализом его состояния, вспоминал слова Дэни, когда тот упрекнул его в цинизме: «Но как не стать циничным, когда каждый день видишь трупы? Когда единственное развлечение, что тебе позволено так это разговоры с ними? Цинизм всего лишь защитная реакция. Разве нормальный человек стал бы советовать трупу тринадцатилетнего мальчика, как правильно сводить счеты с жизнью? Я уже привык к таким фразам и выражениям, обращенным в свой адрес. Обвиняя в этом, выбранную профессию, я на самом деле получаю странное удовольствие от того, что причиняю им боль… и я не о трупах»

— Дальше у нас вы, прекрасная леди. Должен признать вы неплохо сохранились. И скольких избалованных мужчин за свою долгую жизнь вы пленили этими ножками? Особенно правой, которая у вас сломана. Милая леди, вы позволите мне немного интимнее вас осмотреть? Конечно да, вы же мертвая. Так, тут все чисто. О, у вас сломана шея, вот же как неловко вышло. С лестницы упали, возможно. Несчастный случай. Только не говорите, что это было быстро и вам не хватило. Обещаю, позже я вас опишу более подробно, чем того парнишку. Покидаю вас, прелестница.

— И, конечно же, вы, мистер Ламон. Рядом с вами лежит прекрасная леди, а вы даже не дышите. Это нехорошо с вашей стороны. Ох, да у вас огнестрел. О вас я сообщу моим друзьям из другого отделения, пусть разбираются. Что еще вы мне можете предложить? Кровь на руках, нужно взять биопсию. Хм, похоже, это все. Надеюсь, это не она в вас стреляла. Роковая женщина, поверьте мне, я же ее вижу. Сквозное пулевое ранение в живот. Куда же вас занесло старина? Да и кому вы нужны в свои 65 лет, чтобы стрелять в вас? Подозрительный вы тип. Пожалуй, я закончил с вами, мои милые мертвецы. Надеюсь, мы с вами больше не увидимся.

«Я пытался покончить с этим, но не смог. Много времени прошло, и я просто не замечал этого. А когда, наконец, осознал, было уже поздно. Я уже был поглощен этими чувствами и страшными желаниями»