Моя

Елена Ленская, 2021

Зверь сумел выползти из заточения, и возводимая с таким трудом Башня Покоя рухнула, рассыпалась мелким песком разочарования в собственном бессилии. Слишком много боли скопилось, боль напитала злобу, и эта каша давила на нутро, разрывая выстроенные немыслимым трудом преграды. Зверь просился наружу, маня острым адреналином, а Он уже даже не плакал от бессилия, вел машину на автомате и тихо шептал одно только слово: «нет!». Но Зверь, как и прежде, воспользовался надежным приемом – вытащил из глубин подсознания детские воспоминания испуганного мальчика: «Ты, маленькая поганая дрянь! Сучий ублюдок, жри эту гребаную кашу, свинья!» Людочка всегда давала ему звонкие, обжигающие болью подзатыльники. И даже сейчас он услышал, как звенит ее ладонь и непроизвольно вжал голову в плечи. Сука. Кукла. Сейчас хотелось любую – тонкую, жирную, лишь бы похожую на Людочку.Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Вадим сладко потянулся, пытаясь расслабить мышцы спины и шеи, затекшие от долгого сидения за столом. Отчеты по делам следствия он обещал сдать к выходным, но ссора со Снежкой сместила сроки. Сегодня он пришел на работу непривычно рано, часов в пять утра, когда дежурный еще не сдал смену. Вяло поздоровался и прошел к своему кабинету, где с неохотой вставил ключ в почерневшую от времени замочную скважину. Постоял немного, прислонившись лбом к обшарпанной древесине, вспоминая последнюю со Снежкой ночь, их ссору рано утром и ее суетливый уход. Хмыкнул иронично — собирался сделать предложение — вошел в пахнущий пылью, немытыми полами кабинет. Сел за несданные отчеты, с головой погрузившись в работу.

— Уф-ф, — выдохнул он, заведя руки за шею. — Ужели все?

Дверь со скрипом открылась, в проеме показался Иван.

— Доброе утро! — он приветственно махнул папкой с документами. — Обедали?

— Как, обедать? — Вадим с удивлением посмотрел на часы, висевшие над дверью. — Уже обед, что ли?

— Ну да, — Иван подошел к его столу, бросил быстрый взгляд на завершенные отчеты. — А Саша еще не вернулся? О, я смотрю, ты решил порядок в делах навести?

— Ну, я ж не ты, — усмехнулся Вадим. — Я так быстро не умею. Навел, вроде. А Санька еще не видел.

Вадим с легкой завистью посмотрел на белоснежную рубашку и безупречно отглаженные брюки дознавателя. Иван никогда не носил джинсы или майки, всегда был выбрит, причесан и свеж, словно не таскался целыми днями по городу, а сидел в прохладном офисе, причем почти не двигаясь. Хотя, сегодня он явно забыл пригладить темный хохолок на макушке. Взгляд следователя мгновенно отметил эту особенность.

А Вадим даже зубы не чистил и вспотел как свинья. Но придется терпеть — рабочий день только начался.

— Я в магазин. Тебе что захватить? Что сегодня есть будешь?

— Вот, — Вадим с наигранной гордостью достал из ящика стола коробку лапши быстрого приготовления.

— Фу, — Иван скривил губы, — ты серьезно?

— Снежка ушла. А я с пяти утра тут торчу.

— Поругались? — Иван присел на край стола, на красивом лице мелькнула тень сочувствия, и Вадим едва сдержался, чтобы не выдать раздражение презрительным фырканьем. Неприязнь к Ивану Стриженову у Вадима возникла с самого первого дня, как только молодой следователь появился у них в участке. Объяснить свою нетерпимость Вадим не мог, учитывая, что Стриженов сразу же завоевал уважение мужского коллектива и обожание женского. Высокий, стройный, с идеальными чертами лица истинного аристократа и подкупающей тактичностью. Но Вадима он бесил, хотя и непонятно чем умудрялся вывести из себя этот мистер «совершенство».

— Ну да. Ну да… Ты ушла рано утром, — тихо запел Вадим, вставая, — собралась в один миг, — включил электрочайник, повернулся к Ивану. — Вот только после себя моя бывшая будущая жена не оставила ничего.

— Да ладно, — Иван улыбнулся, как всегда, одними губами, — жениться? Ты?

— Ну а что? — Вадим снова потянулся, с удовольствием слушая хруст собственных позвонков. — Я ж ее нашел. Мою.

— Ну, удачи, — Иван встал, бросил недовольный взгляд на коробку с лапшой. — Не отравись.

— Ага.

Иван дотронулся до дверной ручки и тут же посторонился — в кабинет влетел взъерошенный Саша.

— О, здрасти! — Саня на миг замер, встретился взглядом с Вадимом и Иваном, кивнул всем сразу, направляясь к своему столу. — Я все, я с отчетом!

— Приятного аппетита, — бросил Иван перед тем, как закрыть за собой дверь.

— Ты где был? — Вадим, услышав звук бурлящей воды в чайнике, взял со стола ненавистную коробку обеда.

— Опять трупак, — устало выдохнул Саня, сбрасывая с плеч увесистый рюкзак. — Уже второй. Не маньяк ли у нас завелся?

— Маньяк? — Вадим, хмыкнув, взял чайник, залил кипяток в белое корытце. — Не наговаривай…

— Ага, — Саня быстро извлек из рюкзака булку, ряженку и емкость с порошковым картофельным пюре. — Жрать хочу — умираю!

Вадим заварил свой нехитрый обед, передал чайник Саше, тот быстро приготовил из полуфабриката пюре, размешав порошок ложкой из своего рюкзака. Вадим давно перестал удивляться тому, что скрывается в недрах этого вещмешка цвета хаки.

— Будешь? — Санек протянул Вадиму половину разломленной булки.

— Давай.

Вадим ел молча, прокручивая в голове тяжелое утро, краем глаза наблюдая за Саней — тот успевал жевать, стучать по клавишам компьютера и лазать в своем телефоне. Темная майка с синими китайскими иероглифами пропиталась потом, нечесаные длинные волосы, забранные в небрежный хвост, лезли в глаза, но младший лейтенант этого не замечал, забивая отчет и хмыкая на экран мобильного.

— Я тут фотки с места убийства закачал, — быстро проговорил Саня. — Скидываю тебе, глянь.

— Давай, — вяло ответил Вадим, нехотя взялся за мышку. — Что-то сегодня работа из меня вся вышла.

Вадим открыл присланный файл и замер, не донеся до рта пластиковую вилку с лапшой. Среди тины и пожухшей ряски лежала обнаженная Снежка.

Он едва не подавился, вдохнув воздуха вместе с едой, кашлянул, зажмурился. И, чувствуя, как немеют от напряжения и страха руки, снова посмотрел на экран.

Нет. Это была не она. Не Снежка. Просто похожая молодая женщина. Такая же… как и прошлая жертва.

Вадим отложил недоеденный обед, потянулся к телефону. Но тут же фыркнул, насмехаясь над собственными страхами. Мало ли что, похоже. Снежке, он, конечно, наберет. Но позже. Где-то через час. Она проигнорит, а он наберет снова, уже перед сном. Всего дважды в день. И так будет до тех пор, пока она не сдастся и не ответит. А она ответит, рано или поздно. Не в первый раз случается ссора.

Он целый день не мог сосредоточиться на работе, мысленно возвращаясь в свой старенький домик, где спала жертва. Снотворное будет действовать еще часа три, он успеет заехать и сделать еще один укол прежде, чем вернется домой окончательно. До следующего рабочего дня. И у него будет несколько часов, чтобы насладиться ее телом и этими удивительными, манящими глазами преданной собаки.

Моя…

В голове постоянно вертелась навязчивое «моя», оно казалось родным, теплым, словно вернулось из детства.

Моя…

Совсем недавно он устал и избавился от очередной куклы. Играть с ней было скучно — даже не пахла, как он любил. Ныла, не замечая текущих из носа соплей, раздражала набухшими от слез глазами. Постоянно мочилась под себя, когда он предлагал поиграть.

Воняла. Страхом и отчаянием. Он ненавидел вонь.

Единственное, что осталось от нее хорошего — прекрасный взгляд неизбежности. Миг, когда глаза жертвы стекленеют и покрываются неповторимой дымкой, напоминающей предрассветный туман на спокойной глади воды. Там он ее и оставил — в тумане на озере.

Но эта… Она отличная кукла, которую он оживит, и будет играть с ней долго, наслаждаясь запахом тела и удивительными глазами.

Моя… Нашел.

Вадим повертел в руках мобильный, вспоминая, как Снежка молча, зло собирала вещи. Посмотрел на потухший экран и отложил телефон в сторону, почти на самый край стола.

— Вот что этим бабам надо, а? — спросил он Сашу, выбрасывая опустевший контейнер в мусорное ведро.

— Не знай, — ответил тот, беспечно пожав плечами. — Другая вселенная, что ж ты хочешь.

— Точно. Ну и… Хрен с ним. Что с трупом? — он встал, налил в большую кружку, почерневшую от крепкого чая и кофе кипяток.

— В морг увезли, вскрытие будет завтра.

— Чего завтра? — нахмурился Вадим. — А если и вправду, маньяк? Поторопить надо. Скажи Ивану, он же туда поехал?

— Не знай. Следов на месте я не нашел. Облазил там все — сработано чисто. Ни отпечатков шин или ботинок, ни волочения. Вообще ничего. Словно она туда прилетела. А грязи там много.

Саня поднял на Вадима озадаченный взгляд.

— Надо с других участков дела похожие поднять, — Вадим насыпал в кружку растворимого кофе, добавил несколько комков сахара. — Я посмотрю, а ты Стриженова набери.

— Ок, щас.

Пока грузилась база, Вадим не отрывал взгляд от телефона. В голове крутилась навязчивая мысль: позвонить. В этот раз Снежка даже не плакала, а сорвалась после его неосторожного слова. Он и не понял, что именно вывело ее из себя. Пару раз спросил, пытаясь выяснить причину гнева, но не услышал в ответ даже обвинений.

Ничего. До вечера. Не стоит нарушать отработанный годами ритуал.

Снимки тел молодых девушек, обезображенных следами разложения, Вадим повесил на магнитную доску — гордость кабинета. На жутких фотографиях яркими, нелепыми пятнами смотрелись круглые разноцветные магнитики. Шесть.

— Эти все похожи, — Вадим стукнул пальцем по доске. — И рост, и возраст, и телосложение. Все шесть со следами пыток. Причина смерти — обескровливание.

— Кровосос, мля, — тихо, но зло произнес Саша. — А что ж раньше никто внимания не обратил?

— Разница между смертями — от года до восьми месяцев. Три проститутки, одна наркоманка, две неизвестные.

— И сегодняшняя. — Саша распечатал снимок обнаруженного трупа, повесил рядом с остальными. — Прошлых где находили?

— Шалав в лесу случайно нашли грибники. Наркоманку на стройке, рабочие расчищали завалы. Одну неизвестную в коллекторном колодце, другая, сам знаешь, вчерашняя, плыла вниз по течению, застряла в коряге. Времена года смертей не совпадают.

— Погоди, — Саня ткнул пальцем в свежий труп. — А эту на виду оставил.

— Я уж подумал. Смелеет, гад.

— Точняк.

— Надо сообщать начальству, — Вадим медленно, глубоко вздохнул. — Поздравляю, у нас завелся маньяк.

В кабинет вошла Людмила Степановна в своем неизменном цветастом халате с ведром в одной руке и шваброй в другой. Дородная пенсионерка тяжело переступила невысокий порожец, поставила на пол ведро, со вздохом распрямилась.

— Здрасти, мальчики! — бодро произнесла она. — Завшивели, я смотрю тут без меня.

— Здрасти, Людмила Степановна! — расплывшись в широкой улыбке, ответил Саша. — Да, тут срачь!

— Здравствуйте, — Вадим коротко кивнул уборщице, не отрывая взгляда от доски.

— Что-то долго я болела, — Людмила Степановна, по-хозяйски уперев руки в пышные бока, встала посреди кабинета. — Ну, вот, пришла.

— Очень даже рады, — Саша достал из-под своего стола переполненное смятыми листами и объедками мусорное ведро.

— А это что? — прищурившись, пенсионерка посмотрела на доску. — Али маньяк завелся?

— Людмила Степановна, мойте, — спокойно ответил Вадим.

— Ладно, не лезу, не лезу. Вот ирод! — бросая в ведро тряпку, проворчала пенсионерка. — Девки-то молодые совсем. И как таких паганцев земля носит? Э-эх…

Моя…

В голове так и крутилась навязчивая мысль поехать домой. Просто посмотреть, как она спит. Дозу он рассчитал такую, что новая игрушка не проснется до позднего вечера.

Новая игрушка. Нет, она не игрушка. Она нечто большее, его спасение, которое он искал так долго.

Моя…

Работа. Ох уж эта работа! Сейчас бы лежать рядом с Ней, дышать ее запахом, трогать теплую кожу, касаться губами ее губ…

В штанах снова стало тесно, в горле пересохло. Он никогда и никого не целовал. Мысль об этом вызывала лишь отвращение, оставляя на языке горький, едкий привкус желчи.

Но Она…

Он облизнулся, вытер губы тыльной стороной ладони и глубоко вдохнул, стараясь успокоить бешено стучавшее сердце. До конца рабочего дня еще три часа. Полчаса до дома. Нужно потерпеть.

То, что он смог проделать сегодня, похитив человека среди белого дня, казалось знаком свыше, а значит, все будет хорошо.

— Заходи, Фролов, — кивнул Шуйский, не поднимая головы от бумаг. — Чего там у тебя? — Взял ручку, черкнул подпись, громко хлопнул печатью. — Бюрократы, мать их так…

Саня осторожно переступил порог кабинета, прицениваясь к настроению начальства. Шуйский — мужик вспыльчивый и крепкий на словцо, лучше подготовиться заранее и лишнего не говорить.

В кабинете генерала стояла неприятная духота, несмотря на распахнутые настежь окна. Горячий ветерок шевелил разбросанные по столу бумаги, загоняя с улицы запахи бензина и пыли.

— Здравия желаю, Василий Петрович, — поздоровался Вадим.

— Ты ж отпросился на сегодня, Холодов, — Шуйский недовольно зыркнул на него из-под густых бровей.

— Планы поменялись.

— А чего не сказал? Я Фролова одного на труп посылал.

— Виноват, заработался, отчеты делал.

— И как?

— Все, вот, принес.

— Это хорошо, — Шуйский кивнул на стол, показывая, куда положить бумаги. — По трупу что?

— У нас маньяк, — Ответил Саша, присаживаясь за длинный, покрытый тонким слоем пыли стол.

— Точно?

— Точно, — ответил Вадим. — Я выборку сделал. Все сходится. Обескровленные тела со следами пыток. Сегодня такую же нашли. Только тех он прятал, а эту на виду оставил.

Шуйский нервно погладил пышные усы, нахмурил густые брови, недовольно спросил:

— Сколько трупов?

— Всего семь. Со вчерашней и сегодняшней.

— Вчерашняя почти разложилась, — Саня протянул ему фотографии. — Приблизительная дата смерти две недели назад. Может, чуть больше.

— Может чуть, — рыкнул генерал, склоняясь над фотографиями. — У нас патологоанатомы на картах что ли гадают?

— Жара. К тому же в воде нашли. Следов утопления нет, тело обескровлено.

— Ну, — Шуйский снова откинулся на спинку стула, сложил руки на груди, — открывайте дело. Разница между смертями какая?

— От года до восьми месяцев прошлые жертвы. — Вадим прекрасно понимал недовольство генерала — до пенсии пару месяцев, а тут такой «подарочек». — А эти две в несколько недель. Я так понял, он определенный типаж выбирает. Миниатюрные брюнетки.

— Если я правильно понял, — взгляд Шуйского сделался тяжелым, — он наращивает обороты. И скоро у нас может быть еще один труп. Поднимайте всех пропавших с похожим типажом за последние три месяца, а лучше за год. Соберите информацию о каждой жертве. Под мой личный контроль. Докажите, что у нас маньяк, и сбагрим это дело в главк с чистой совестью.

— Есть! — почти хором ответили Саша и Вадим, дружно встали.

У двери столкнулись с Людмилой Ивановной.

— Баба с полным ведром — это хорошо, — тихо произнес Саша. — Это к удачи.