Колыбельная горы Хого

Елена Кондрацкая, 2023

Жизнь Мико уже не будет прежней. Потусторонний рёкан, предательство возлюбленного и потеря сестры изменили ее навсегда. Мико жаждет мести, а Райдэн хочет спасти свой народ от гибели. Вместе они отправляются в опасное путешествие, чтобы отыскать способ снять тысячелетнее заклятие с земель Истока и свергнуть Хранителей. Но как быть, если единственный путь к спасению сулит неминуемую гибель? Вторая часть цикла «Сны Истока», продолжение книги «Сон в тысячу лет». Путешествие Мико по землям Истока продолжаются, она больше узнает о ёкаях и убеждается, что порой люди страшнее демонов. Решимость и сила духа против избранности и предназначения – может ли простая девушка решить судьбу целого народа? Новые герои, которые сыграют немаловажную роль в сюжете. В тайне заклинания, которым тысячу лет назад запечатали земли Истока, появляются новые детали. Что сулит людям и ёкаям разрушение печатей – надежду на новую жизнь или раздор и смерти невинных? Форзацы книги нарисованы самой Еленой Кондрацкой и изображают новых персонажей. Внутренние иллюстрации с эпизодами из книги. Уникальное художественное оформление каждой главы от автора.

5

Уроки истории

На обложке заветной книги автором значился некий Серебряный Лис. Кто это и где его искать, оставалось совершенно непонятным. Райдэн закономерно предположил, что за именем скрывается какой-то кицунэ.

— До восхождения Хранителей кицунэ считались изгоями — никто не говорил о них иначе, как о подлых ворах и убийцах. Всё изменилось, когда Кацуми пришла к власти. А книга написана ещё до войн кланов, в то время никто по доброй воле не стал бы называться кицунэ, только настоящий лис не побрезговал бы оставить такую подпись, — заявил он, вертя книгу в руках.

Они с Мико уже вернулись домой и грелись у очага. Мико с аппетитом поглощала рис, запивая супом из водорослей. Мяса и горы закусок, к которым Мико успела привыкнуть в замке Акиры, не было, но Райдэн разбил в рис Мико сырое яйцо с таким видом, будто отрывал его от сердца. В доме тэнгу питались гораздо скромнее — неудивительно, что Райдэн без конца заваливался к Акире, чтобы поесть. Свою порцию риса он прикончил в один миг и теперь валялся у очага, вращая книгу то так, то сяк, будто правильный угол мог дать ответы на все вопросы.

— Спросим Макото? — пробубнила Мико с набитым ртом.

— Связываться с ним опасно, — покачал головой Райдэн. — Если старая карга заподозрит его в сговоре со мной, ему конец, а Макото слишком ценный, чтобы так рисковать. — Он вздохнул, обречённо хмурясь. — Но других кицунэ у меня нет.

— Вы друзья?

Райдэн усмехнулся:

— У Макото нет друзей. Есть только выгодные союзы. До тех пор, пока наше сотрудничество кажется ему полезным, он будет на нашей стороне. Я пообещал ему место главы клана, когда мы откроем остров и сбросим с пьедестала Кацуми. Макото очень честолюбив для полукровки. Но, надо отдать ему должное, он добился того, чтобы в клане его уважали.

— А ты сможешь это сделать? Помочь ему возглавить клан? — Мико забросила в рот ещё горсть риса.

— Если верну крылья и место Хранителя, то да. — Райдэн снова хмуро пролистал уже зачитанные до дыр страницы.

— А где твой клан? — спросила Мико, поняв, что ничего не знает о семье Райдэна.

— Ушли в горы на юге, — излишне равнодушно отозвался он. — Подчиняться бескрылому тэнгу — ниже их достоинства. Это даже хуже, чем следовать за полукровкой, что-то вроде личного оскорбления, так что их можно понять.

— Если ты вернёшь крылья, они тоже вернутся?

— Если я решу, что они мне нужны, придётся вызвать нынешнего главу на поединок. С крыльями победить будет несложно. Так что, как только поймём, что делать с завесой, я найду способ вернуть свои крылья, и наша армия пополнится сотней смертоносных тэнгу.

— Хорошо бы, — протянула Мико. Она доела рис и теперь тоже лежала у очага, глядя в огонь. — Твои крылья у Акиры? Ты знаешь, где он их прячет?

Райдэн ядовито усмехнулся:

— Он их не прячет. Помнишь ворона, который… помог тебе выбрать янтарные бусы в сокровищнице Кацуми?

Мико удивлённо покачала головой:

— Хочешь сказать…

Райдэн прикрыл глаза, нахмурился, медленно выдохнул, и в распахнутые сёдзи влетела огромная чёрная птица. Она села на татами, каркнула, раскинув большие блестящие крылья, и внимательно посмотрела на Мико, склонив голову набок.

— Этот ворон и есть мои крылья. — Райдэн протянул руку, птица послушно запрыгнула ему на предплечье, и он ласково почесал её за ухом. — Кацуми решила, что это будет забавной шуткой. Я могу видеть ворона, даже могу им немного управлять, но не могу забрать и превратить обратно в крылья. Это может сделать только кто-то из Хранителей. Красивая, но жестокая магия.

Ворон спрыгнул на пол и, стуча когтями, подошёл к Мико, клюнул вышивку на её подушке, покрутил головой и запрыгнул к ней на колени.

— Это ты делаешь? — напряжённо спросила Мико и на всякий случай отклонилась назад, не зная, чего ожидать от птицы.

— Не знаю, — пожал плечами Райдэн. — Он одновременно я и не я. Это ощущение сложно описать. Похоже на мысли, которые крутятся в голове, но ты никак не можешь их ухватить. Мысли вроде бы твои, но контролировать их не получается. Иногда мне это удаётся, ненадолго, как тогда в сокровищнице или сейчас, когда призвал ворона. Но я до сих пор не понимаю, это я управляю им или он просто соглашается с тем, о чём я прошу… В общем, всё… сложно.

Ворон продолжал смотреть на Мико круглым глазом, будто чего-то ждал. Посомневавшись несколько мгновений, она протянула руку, чтобы коснуться блестящих перьев. Как вдруг ворон оглушительно каркнул, превратился в чёрный дым и исчез. Мико вскрикнула, отдёргивая пальцы.

— Ворон не может надолго удаляться с Хого, — пояснил Райдэн, он выглядел печальным, хотя и сохранял на губах непринуждённую ухмылку. — Магия притягивает его обратно. Так что украсть его я тоже не могу.

Мико хотела отыскать слова утешения, но ничего не шло в голову. С трудом, но она понимала его грусть. Одно дело лишиться чего-то, другое — видеть этому постоянное напоминание. Шрамы на спине, ворон на расстоянии вытянутой руки, которого тем не менее ты не можешь по-настоящему коснуться и вернуть. Хранители решили, что дразнить Райдэна таким способом будет забавно? Вполне в духе ёкаев. Мико внутренне скривилась от волны отвращения, которое теперь испытывала к Хранителям.

— Так, на чём мы остановились? — Райдэн задорно хлопнул в ладоши, привлекая её внимание.

Мико встрепенулась:

— Твои союзники. Про Макото я поняла. Расскажи про остальных.

Райдэн закивал, потирая подбородок, явно размышляя, с чего начать.

— Ицуки — старинный друг моей матери. Она с детства говорила мне, что в случае чего Ицуки придёт на помощь. Так и случилось. Он отозвался на мою просьбу, не задав ни одного вопроса.

— Кто он?

— Понятия не имею. Не думаю, что и мама знала, но говорила, что он много раз её выручал. Путешествует по миру, собирая историю, — всё, что мне известно. Мама просила не спрашивать его о прошлом. Ицуки пара тысяч лет, не меньше. Даже по меркам ёкаев он старик. — Райдэн замолчал, раздумывая. — Кто дальше? Кёко лет сто жила среди людей, у неё там возлюбленный. Она и сама искала способ снять завесу и объединить миры. Пару лет назад я поймал её за попыткой влезть в замок Акиры, чтобы добыть сведения о принцессе. Так мы и подружились. А Шин, до всей этой истории… Они с Акирой были очень близки, жили бок о бок. Шин его… можно сказать спас, после… — Райдэн вздохнул, подбирая слова. — После того, как люди перебили семью Акиры. Нас же нельзя было назвать друзьями, Акира, скорее, мне был кем-то вроде старшего брата, которому не повезло присматривать за проблемным сорванцом. Но, думаю, он питал ко мне тёплые чувства, так что мы много времени проводили втроём — я, Акира и Шин. Мои идеи об объединении были Шину по душе, он человек — пусть и заклинатель — и верит, что ёкаи и люди могут жить вместе. Они с Акирой стали тому отличным примером. Но Акиру было не переубедить. Мы оба пытались, но он не может простить людям гибель своей семьи. — Райдэн замолчал и уставился на пламя, будто прокручивая в голове картины прошлого. — Когда у меня отобрали крылья, Шин ушёл от Акиры. Вернее, сбежал. Акира не собирался его отпускать, запирал в доме, не позволял ни с кем видеться, особенно со мной. Я на него… слишком плохо влиял. Пришлось сделать так, чтобы Шин сгинул. Это… Акире это разбило сердце. И Шину тоже.

Мико вспомнила историю Кацуми об убитом друге Акиры. Так, выходит, речь шла о Шине? Получается, Райдэн никого не убивал. Как и в случае с Мико, покорно взял вину на себя, чтобы защитить. Хотя нет, в случае с Мико он это сделал, чтобы она точно добралась до церемонии и умерла у Акиры на руках. Райдэн готов был сам умереть, чтобы Мико исполнила свою роль в его плане. Но отказался в последний момент. Райдэн успел спасти Мико жизнь, жаль, что не успел спасти её саму.

Она отвернулась к огню и разгладила складки на хакама, надеясь этим движением успокоить вновь проснувшийся сквозняк в душе.

— Не понимаю! — воскликнул Райдэн, который уже снова вернулся к книге. — «Двенадцать монахов ступили на брег. И ночи покров надев оберег, исчезли в тенях». — Он пролистал несколько страниц вперёд. — «Тринадцать звучало в ночи голосов, и остров окутал волшебный покров — вот свадьбы исход». — Райдэн облизал палец, перевернул страницу и заскользил по строчкам, пропуская ненужное. — «Двенадцать монахов покинули брег, сковали земли Истока навек и в море ушли». Двенадцать вначале, двенадцать в конце и только в одной строке тринадцать. Чем больше смотрю, тем больше это напоминает ошибку.

— Это не ошибка. — Мико потянулась, взяла книгу, пробежалась глазами по строчкам и придвинулась поближе, чтобы Райдэну было видно страницы. — Вот же: «Принцессы поднята рука, подарок — бусы янтаря — поймали свет». И вот: «К губам горячее саке подносят и дают обет».

— И что это значит? — хмуро спросил Райдэн, он явно не видел в строчках ничего ценного.

— Яркий, как солнце, янтарь, символ благословения Сияющей Богини. Его носят только монахи и члены императорской семьи. Новорождённому принцу или принцессе дарят одну бусину, когда монах даёт ему имя. На свадьбу в храме дарят бусы, чтобы у пары было много детей и счастливых дней, — принялась увлечённо объяснять Мико, удивляясь, что Райдэн ничего этого не знает.

— А вторая часть? — Райдэн заинтересованно заглянул ей через плечо.

— Ты говорил, что на свадьбе ёкаев не нужны монахи.

— Да, влюблённые танцуют ритуальный танец, их души соприкасаются, и брак считается заключённым.

— А у нас обмениваются клятвами в храме, получают благословение монаха, пьют поднесённое им саке и вместе возносят молитву Сияющей Богине. — Мико ткнула пальцем в страницу. — «К губам горячее саке подносят и дают обет». На церемонии был монах, возможно, он как-то сделал принцессу Эйко частью заклинания. Может быть, что-то было подмешано в саке или заключено в янтарных бусах? Но что бы он ни делал, я уверена, что это было нечто очень важное… — Мико говорила лихорадочно, быстро, перескакивая с догадки на догадку. — Но вот почему никто не видел эту часть церемонии? Почему об этом не осталось других записей? Хотя… Обычно на церемонии в храме присутствуют только члены императорской семьи, но мы знаем, что Иэясу отказался явиться. Возможно ли, что о ней знали только трое? Четверо. Принцесса Эйко, её жених, монах и этот… Серебряный Лис. Но почему монах его допустил? Это против правил. Что, если Лис тоже каким-то образом принимал участие в заклинании? И если это так, и если мы будем воспринимать написанное им в книге как истину…

Райдэн сел, захваченный её речью, и Мико невольно залюбовалась бликами костра в его глазах.

— То получается, тринадцатый монах не прибывал на остров с остальными монахами… — начал он.

— И никогда его не покидал, — закончила за него Мико.

— Или не смог, или его часть в заклинании была ещё не окончена…

— Или он покинул остров позже, — вздохнула Мико, мигом теряя прежнюю весёлость. — Вместе с остальными людьми, которые бежали от гнева ёкаев. И мы зря всё выдумываем.

— Гнева ёкаев? О чём ты? — Райдэн выглядел озадаченным.

— Как же? Ёкаи обозлились на людей за то, что те их заперли на острове и начали уничтожать. Кто мог — возвращались на земли людей. Остальные становились обедом или жертвами жестоких пыток и игр ёкаев. Это все знают.

— Глупости! — всплеснул руками Райдэн. — Это началось гораздо позже, после того, как пал клан Ооками и к власти пришли Хранители. Но и тогда на землях тэнгу и цуру ещё оставались люди. Кацуми и Нобу отказывались принимать людей в своих владениях, и туда человеку лучше было не соваться, но моя мать и отец Акиры защищали своих подданных. На наших землях люди и ёкаи жили бок о бок.

Мико удивлённо смотрела на Райдэна. В человеческом мире ей рассказывали совершенно другие истории, да и сама она многого насмотрелась в рёкане госпожи Рэй. Неужели раньше всё было иначе? Неужели всё в принципе могло бы быть иначе?

— Что случилось после того, как семья Акиры…

— Он изгнал людей со своих земель и вместе с остальными Хранителями — уже втроём — ополчился против моей матери, которая утверждала, что люди нужны острову. После её смерти большинство людей испугались, что останутся без защиты, и сами ушли. Остальные отправились в горы вместе с кланом, когда тот отрёкся от меня.

Райдэн замолчал, задумчиво глядя в огонь и, похоже, вспоминая события прошлого, которому был свидетелем. Сведённые брови, сжатые в нить губы и напряжённые плечи говорили о том, что прошлое это было печальным и причиняло боль.

— Твоя мама…

— Её звали Мегуми. — Райдэн на Мико не смотрел. — Как она умерла? Ты об этом хотела спросить?

Он посмотрел на неё долгим, тяжёлым, полным боли и тоски взглядом. Мико кивнула.

— Есть болезни, с которыми не справляется даже магия, — тихо ответил Райдэн, возвращая взгляд к очагу. — Мы называем её Проклятие Спящих. Никто не знает, откуда она берётся и как её лечить, но с каждым днём магия в больном слабеет и чахнет, постепенно исчезая, потом ёкай впадает в спячку, продолжая терять магию, а через несколько недель умирает. Ёкаи сотканы из магии, поэтому, когда уходит последняя её капля… Всё. Конец. Ицуки и некоторые другие ёкаи считают, что болезнь появилась из-за печатей. Монахи нарушили баланс магии, и таким образом она пытается его вернуть. Тысячу лет назад никто подобным не болел и ни о чём похожем не слышал. И Дух Истока. С ним происходит то же самое. Остров… словно потихоньку вытягивает из нас жизнь.

Он снова взглянул на Мико, пронзительно, решительно, будто бы говоря: «Теперь ты понимаешь, почему я так поступил? Понимаешь, что стоит на кону?» Но вслух ничего не сказал. Он не ждал, что Мико поймёт, или боялся, что ответ — каким бы он ни был — причинит ему только больше боли. Мико хотелось прикоснуться к Райдэну, заключить в объятия и смахнуть груз непомерной ответственности с его усталых плеч и пообещать, что всё будет хорошо. Но жуткий сквозняк вновь пересчитал рёбра, задувая несмелое пламя, и как Мико ни старалась, не могла больше отыскать для него угольков любви на выжженной земле своего сердца.

Райдэн, кажется, увидел это в её взгляде, печально улыбнулся, встрепенулся, будто побитый пёс, почуявший скупую ласку, и поднялся на ноги.

— Пойдём! — с напускной бодростью сказал он. — Если хотим застать Макото дома, лучше успеть до рассвета.