Сто причин ответить «нет»

Елена Дженкинз, 2021

Никогда такого не было, и вот опять! Уитни вляпалась в неприятности. Но чем ей способен помочь высокомерный зануда Паркер, которого она терпеть не может еще со школьных лет? Крис Паркер, 22-летний наследник финансовой империи, должен срочно найти жену. Но почему бы не договориться о фиктивных отношениях со знакомой с детства девчонкой, которая никогда не вызывала у него интереса? Вернее, не вызывала до сих пор…Самостоятельная история. Другие книги в данной серии: «50 свиданий с врагом».

Глава 6

Уитни

Рубануло электричество, и темнота парализовала.

— Мамочки, только не это. Никаких поэтов, нет-нет-нет, — бормотала она, лежа под одеялом, боясь пошевелиться, потому что страшно. Моральных сил, чтобы выйти из комнаты к электрощитку, не нашлось: все в бойцовском клубе испарились.

За окном разыгралась гроза, и мерещилось, что в небольшом саду кто-то бродит. Топ-топ-топ. Я иду за тобой, Уитни.

Ну, бред же. Кто в грозу по чужому саду будет слоняться? Даже яблоки не украдешь, потому что неспелые.

Уитни дотянулась до смартфона и включила музыку, чтобы расслабиться, но зарядка замигала, пустая, тоже электричества требовала. Супер.

Топ-топ, я иду за тобой, Уитни…

Иди ты знаешь куда?!

Взвинченная, она отбросила одеяло и подошла к окну, открыла и выглянула в сад, вперившись в темноту. Ветви яблони стучали по прогнившей крыше небольшого шалаша; хозяин называл эту ветхую постройку «кукольным домиком». Ветви упорно продолжали стучать. Топ-топ-топ. Погода, как дирижер, заставляла их исполнять жуткий мотив под напором ветра. И в этой ночной грозе было столько растерзанных эмоций, что Уитни невольно прониклась, глядя в темное небо. У Криса глаза такие же темные были, когда он дрался сегодня. Шаг, удар — и стекло сыплется. А потом рассвет, новый день, и все сначала. И это никогда не закончится, разве что вместе с нами. Потому что жизнь — это усилие. А Крис — не просто принц.

— Прекрати о нем думать, — недовольно приказала себе Уитни и вернулась в кровать. Забралась под одеяло и чертыхнулась: батарея все-таки села. Зато сердце продолжало стучать: шаг, шаг, шаг.

Уитни глубоко вдохнула и, подавляя страх перед темнотой, промаршировала на кухню, где в одном из навесных шкафов был установлен щит. Щелкнула по выбитому регулятору, включая свет, и хмыкнула. Вот так вот! Не хватало еще дрожать в собственной квартире. Но в следующую секунду за окном снова раздался стук, и Уитни шмыгнула в кровать, как мышонок. Поставила смартфон на зарядку, включила музыку Хейли Стейнфилд и, тихо напевая, закрыла глаза, чтобы снова увидеть Паркера.

Шаг, взгляд, удар — прямо в сердце. И теперь она лежит, сраженная, и не может уснуть.

Крис

Субботний рассвет не принес облегчения. Войдя в душевую кабину, Крис еле поднимал руки. Перестарался вчера. Но увидел Майлз — и гормоны взбесились. Что странно. Он умел себя контролировать, и в работе, и борьбе, и в сексе. Особенно в сексе. C Сиенной совместная жизнь напоминала страдания парочки из доисторической эпохи, когда двое пытаются выбить искру, а получается лишь обессилеть. Потому что он старается, а она смотрит по сторонам и вздыхает.

Ты для меня слишком большой, будь аккуратнее.

А сегодня, наоборот, чересчур заботливый, скучно.

Ты слишком. Или недостаточно. Мало. Много.

В общем, нестыковка. Он не мог ей угодить, как ни старался, и всерьез думал, что их главная проблема сводилась к постели. Искал компромиссы, записался к психологу. А Сиенна его просто не любила. Так банально. И так больно. Было. Сейчас уже все равно. И больше не душили ее слезы, когда рыдала и признавалась, что переспала с другим парнем.

— Зачем тогда ты ко мне вернулась?

— Родители настояли. И я сдалась, подумала, а вдруг получится.

— У нас?

— У меня. Получится стать леди Паркер.

Господи. Ради статуса мучила его годами. Не любила, а все равно не выбрасывала, держала на всякий случай — а вдруг.

Он ее с Рождества не видел, слышать о ней не мог.

Раздвижные двери душевой кабины запотели с обратной стороны, отгораживая от остального мира, но не от мыслей. Крис устало подставил лицо под горячую воду и простоял с минуту, ища забвения. Из состояния покоя вывел подозрительный шорох извне. Крис резко открыл глаза. Он медленно выключил воду, задержал дыхание — и чья-то рука провела по запотевшему стеклу. Он онемел на секунду.

— Доброе утро, милый. Я тебе кофе сварила, — донеслось из-за прозрачной преграды. За стеклом стояла Альберта. В нижнем белье и без совести, она находилась в его доме, в его ванной комнате, и… и у него в голове аварийная сигнализация сработала. Тревога! Всем покинуть помещение!

Крис выбрался из душевой, набрасывая на ходу махровый халат, и босой прошлепал на кухню, слушая радостное:

— Тебе ведь нравится зеленый цвет? Я думала сначала черное надеть, а потом вспомнила, что ногти-то у меня — черные. Выглядела бы не очень, как ведьма.

Так-с. Ножи вроде надежно спрятаны, окна закрыты…

— М-м, обожаю аромат кофе по утрам, спасибо, — ответил Крис, глядя на белую чашку, которая одиноко стояла на кухонном столе. Он достал термокружку из навесного шкафа, перелил кофе и мягко произнес: — Я на минуту. Газету заберу.

Держа кружку, он пронесся по прихожей, собирая пожитки. Ключи, телефон, пепельно-голубая роза… хорошо, не выбросил. Засунув ее в карман, Крис подхватил ноут, который с вечера стоял у двери, сумку с грязной спортивной одеждой и сбежал из квартиры в одном халате. Спустился в подъезд, нашел утреннюю газету у порога, сел в машину и выдохнул.

Жесть.

Он завел двигатель и позвонил сестре. Та ответила сразу.

— Алё.

— Пришли мне ее адрес.

— Чей?

— Майлз.

— Осознал-таки прелесть моей идеи?

— Ты гений, бог, звезда. Адрес мне прямо сейчас нужен. Минуты через три передумаю, поздно будет.

Сестра мгновенно сбросила координаты, и Крис отправился договариваться с девушкой, которая была для него гораздо опаснее Альберты Холмс. Но сейчас, после шоковой терапии в душевой, фиктивный брак показался манной небесной. Тем более, это только до конца лета. Недолго мучиться.

Ехать оказалось близко. Крис свернул в проулок с проспекта Мерчистон и припарковался напротив обшарпанного крыльца. Дверь, такое чувство, на святом духе держалась. И здесь живет дочка Летиции из клана Андерсонов и знаменитого актера Колина Майлза? Они свихнулись, что ли?

Крис взял сумку, газету, кофе и поднялся по надтреснутым бетонным ступеням, чтобы позвонить в дверь. Нажал на звонок — и по пальцу током шандарахнуло.

— Агрх!!! Да что за…!!! — Но порыв выругаться умер на губах.

Дверь распахнулась, и Майлз едва не вывалилась на улицу, поскользнувшись на коврике, усыпанном утренней почтой. Всклокоченная, так что волосы дыбом стояли, с перекошенным лицом, будто ее демоны рвали всю ночь, маленькая хозяйка ветхой хижины не сразу сфокусировалась. Вроде даже не узнала его. Вперилась мутным взглядом ему в район шеи и зажмурилась, а потом встряхнула головой, взглянула в глаза — и у нее челюсть отвисла.

— Паркер??? — прохрипела Уитни, и Крис вежливо улыбнулся, протягивая газету в качестве презента:

— Доброе утро, дорогая.

Уитни

Крис протиснулся мимо и остановился в микроскопической прихожей, оглядевшись.

— Миленько. У тебя, может, и стиралка есть?

Обомлевшая, рассеянная спросонья, она кивнула:

— Есть, и сушилка тоже. А тебе зачем?

— Не хочу в халате на встречу ехать, — будничным тоном пояснил он и сбросил спортивную сумку с плеча.

— А-а. Понятно.

Ей ни черта не было понятно. Влажные волосы Паркера, его скульптурный торс в вырезе халата — как-то много впечатлений для одного утра. И почему он ведет себя так, словно они друзья с детства?

Уитни подтянула пояс пижамных шорт, и взгляд Паркера мгновенно спустился к ее обнаженному животу. Пришлось дернуть короткий топ вниз, но только хуже стало, потому что ткань подчеркнула груди. Паркер и туда посмотрел, наглый.

— Ты приехал одежду постирать? — не поверила она, разозленная его вниманием.

— Да. А заодно выпить кофе и обсудить детали нашей сделки.

Его слова осели в сознании утренней росой, охлаждая и толкая к серьезному размышлению. Сделка, сделка… О чем он? Паркер снова таращился на ее живот, и мыслительный процесс застопорился под этим чрезмерно любознательным взглядом.

Сделка… Хммм… Озарение снизошло ударом гонга. Уитни пошатнулась, как ваза на краю стола, и рассмеялась:

— Шутишь?! — Сложив руки на груди, чтобы прикрыться, она уставилась на Паркера в надежде, что тот тоже расхохочется, но нахал невозмутимо отправился на кухню, хотя его не приглашали. Он поставил термокружку на маленький столик, рассчитанный на две персоны, и уселся на деревянную табуретку, заняв полкомнаты. А дальше что?

— Вставай! Вставай! Встава-а-ай!!! — заорал будильник, установленный на 7:30, и Уитни метнулась в спальню, чтобы отключить звук. Но заглушить звон в голове не получилось. Она зажмурилась, разгоняя туман перед глазами, и быстро собрала волосы в высокий хвост. Затем выглянула в кухню: там и правда Паркер сидел.

Обалдеть.

— Ты ведь пошутил, — убежденно сказала она. — У тебя помутнение рассудка. Тебе вчера мозги отбили, да?

— Наоборот, я пришел в себя за ночь, — возразил он, и Уитни невзначай посмотрела на его мускулистое бедро в разрезе халата. Крис кашлянул, прикрываясь, и она прикипела взглядом к подтянутому торсу, на котором полы разъехались. Гость тут же запахнул вырез и потуже затянул пояс. — Прости, что нагрянул без предупреждения, да еще в неподобающем виде.

— Не понимаю, — пробормотала она, и Паркер уверенным тоном объяснил, словно на бизнес-встрече находился, а не на крохотной кухне в чужом доме:

— Олсен подала хорошую идею. Мы с тобой с детства знакомы, на общих воспоминаниях легко построить легенду о любви. К тому же момент очень удобный: Тони улетел в свадебное путешествие в Европу, и пока он до меня доберется, мы уже объявим о помолвке. А кроме того, я уверен, что ты не продашь меня газетчикам.

Уитни рухнула на вторую табуретку напротив, выпучив глаза.

— И тебе этого достаточно для столь важного шага?!

Он тяжело вздохнул, запуская пятерню во влажные волосы, и Уитни поразилась, какие красивые у него запястья. Сердце снова забилось быстрее; пришлось отвернуться.

— Помнишь Альберту Холмс? — спросил Паркер.

— Эм-м-м, это она вылила литр духов в центральный фонтан на Пасху?

— Так точно. Дочка бывшего мэра. Она ко мне в квартиру на рассвете пробралась, и ключи я ей не давал.

— Ничего себе! Но как она…?

— Мать издевается. Приставила ко мне эту несчастную, чтобы не расслаблялся в поисках жены. Чуть инфаркт с утра не схватил. Кофе, кстати, Альберта сделала. — Он отпил из кружки и скривился, промычав, а затем выплюнул питье обратно.

— Ясно. — До Уитни постепенно начала доходить суть запутанной ситуации.

— А у тебя какие проблемы? — не теряя времени даром, поинтересовался Крис. — Чем я могу помочь?

Она передернула плечами, вспомнив ночной ужас, поднялась, сгребла четыре конверта с полки, а затем швырнула их на стол.

— Вот. Какой-то школьник покоя не дает. Поэт тьмы и тлена.

Крис с подозрением извлек содержимое, разглядывая.

— Я приду к тебе летней ночью, — прочел он на первой карточке и присвистнул. — Какой самоуверенный.

Уитни фыркнула, соглашаясь. Она достала из навесного шкафа две красивые фарфоровые чашки — самые любимые, из именного набора — и насыпала жареных зерен в кофе-машину, размышляя над перспективой фиктивного брака. Можно было по капле накапать целое море причин, чтобы выставить Паркера за дверь, но природная тяга к авантюрам не дремала. Будет весело, — подсказывал внутренний голос. Крис Паркер в ее клипе — это же бомба, а фиктивные отношения добавят хайпа до небес. Принц нашел свою Золушку. Бесплатная реклама для первого в ее жизни важного проекта. А кроме того, Крис сумел ее заинтриговать. Не выходил из головы, подлец.

Уитни рассеянно отодвинула металлическую пиалу с сухим рисом, который собиралась приготовить на ужин, и на всякий случай уточнила:

— Но если я соглашусь, то это лишь до осени?

— Да, обычный договор. Никаких отношений и обязательств, — подтвердил он и с сожалением добавил: — Большего я все равно предложить не могу, я… не хочу новой эмоциональной привязанности, из прошлой еле выбрался. Пять лет моей жизни в мусорку, Майлз. Пять чертовых лет в ожидании девушки, которая меня не любила. Больше мне этого счастья в жизни не надо.

У нее ком в горле встал от горечи чужого разочарования. Но и возмущение поднялось волной. Зачем тогда приглашал на свидание? Бес попутал или совести совсем нет?!

Уитни резко повернулась, чтобы упрекнуть Принца, но задела открытый пакет с кофейными зернами, и тот рухнул, рассыпая содержимое на пол.

— Ой, — всполошилась она и неуклюже пнула локтем пиалу. Проклятая посудина заскользила по гладкой поверхности и слетела со стола. Рис смешался с зернами. Класс! Теперь разбирать придется. Рис — в мусорку, а кофе и промыть можно. Словно нечем больше заняться субботним утром. На тренировку скоро.

Она присела, сгребая черно-белую смесь в пиалу, и услышала глухой смех Паркера.

— Что смешного?

— Помощь нужна? Или птиц позовешь?

Уитни поднялась, изумленная, а потом осознала суть момента, и краска прихлынула к щекам. А-ха-ха, какой остроумный! Она наигранно усмехнулась, а у самой сердце заполошно забилось. Паркер не унимался:

— Злая мачеха, кстати, дома?

— Ты бы не изгалялся над будущей женой, если не хочешь, чтобы она выставила тебя на улицу, — укоризненно заметила Уитни, и у Криса глаза сверкнули, как два темных алмаза.

— Ты согласна?

— Нет. Я все еще в сомнениях.

Она поставила на стол чашки с кофе и привычно посыпала свой горьким шоколадом. Паркер удивленно вскинул бровь.

— Ну, что еще? — насупилась она.

— Если мне не изменяет память, ты не переносишь горький шоколад.

Черт. Точно.

— А я себя истязаю. Чтобы жизнь медом не казалась, — невозмутимо ответила она и показательно сыпнула еще. Крис криво усмехнулся.

— Понятно все с тобой, Майлз. — Он достал из кармана халата подсушенный серо-голубой бутон розы и положил перед ней. — Вернешь, если отважишься сказать мне «да».

И этот, казалось бы, совсем не существенный штрих перечеркнул слово «нет». Море причин для отказа мгновенно пересохло, как и роза. Как и горло Уитни. Она тяжело сглотнула и подняла взгляд на Паркера. Надо же… Не выбросил.

Будоражащее напоминание о сумасшедшем моменте на свадьбе прокололо сердце и растеклось по венам. «Соглашайся, — снова заныл внутренний голос. — Ты же хочешь».

— Хорошо, сдаюсь. Давай притворимся, — сказала она, не веря, что ввязывается в столь безумную затею. — Объявим о помолвке, а в конце лета оформим отношения. После того как твоя мать подпишет документы, аннулируем брак. Взамен ты покажешь моему сталкеру-поэту, что лучше бы ему держаться подальше. А еще…

— Что же еще? — полюбопытствовал будущий муж, подтягивая к себе свежесваренный кофе.

— Снимешься в клипе, который я продюсирую.

Крис опрокинул чашку, а в довесок смахнул ее со стола. Раздался звон разбитого фарфора.

— Прости, я случайно… Я случайно не ослышался? — Паркер неуклюже наклонился подобрать черепки.

— Оставь, не беспокойся, это всего лишь именная партия фарфора, моя любимая, родители подарили на шестнадцать лет, — заверила Уитни, молча оплакивая чашку, и передала Крису полотенце, а заодно и розу быстренько подсунула, чтобы не передумал. — Всего три дня в конце июня, — жалобно протянула она. — Ты меня просто-таки спасешь.

— А другого парня на роль ты найти не можешь?

— Нет. У меня первый в жизни важный проект «горит». При этом меня преследует неизвестный, а мама только и ждет повода, чтобы вернуть меня на ранчо под свое крыло. Я не хочу под крыло, я давно выросла! — в отчаянии ответила Уитни и с надеждой посмотрела в глаза Паркеру. Он несколько секунд молчал, а затем накрыл ее руку своей, забирая цветок, и вздохнул.

— Так и быть. Уговорила.

— Я уговорила?! Ты первый предложил!

Поморщившись от ее крика, он спрятал розу в карман и напомнил:

— Майлз. Я сижу в твоей хижине в халате, без белья. Сжалься. Покажи, где постирать одежду, и я поеду на встречу к девяти.

Уитни умолкла и отвернулась, глядя перед собой, как долгопят.

Без белья?! Он голый, что ли?

— Конечно, идем, — надрывно произнесла она, направляясь в тесный чулан, который гордо называла прачечной. — А что за встреча?

— С Олсен.

— Олсен?! А сразу ты не мог к ней поехать, чтобы привести себя в порядок?

Крис перехватил ее запястье, останавливая, и притянул к себе.

— Нет, не мог. Если бы не нагрянул к тебе на эмоциях, то к обеду передумал бы.

— Почему?

— Ты плохо на меня влияешь.

— Это еще что за новости? — растерялась она, окутанная темным взглядом с головы до пят. Длинные ресницы Принца дрогнули, он тихо улыбнулся. Его теплые ладони легли ей на талию, большие пальцы скользнули вниз по животу, поглаживая и пробуждая спящий вулкан внутри.

— Думал, ты заметила.

— Что?

Крис закусил уголок нижней губы, словно решая: отвечать или нет — и Уитни резко передумала выяснять правду, пусть лучше промолчит. И он промолчал. Вместо этого Крис уверенно обхватил ее руками, приподнимая, и с грубой легкостью вжал в себя.

Искры. Много, везде: в крови, в мыслях. Паркер… он… в общем. Ох. Плохое влияние было осязаемо, оно просто-таки окаменело.

Жар облизал живот и бедра. Уитни задержала дыхание и медленно выдохнула, изнывая от желания проверить, как целуется Принц Паркер. С Рождества этим вопросом задавалась. Но она заставила себя не двигаться. А Крис глухо простонал ей в шею и еще крепче обнял, чтобы не сомневалась в силе его впечатлительной натуры.

–…и гореть мне в геенне огненной до конца лета, Майлз, — заключил он и буквально оттолкнул ее, переводя дух. А она, оглохшая от гулких ударов собственного сердца, не смогла ни слова вымолвить, только подумала обреченно: «Не одному тебе».

Когда Крис вышел в прихожую, Уитни на подгибающихся ногах добралась до двери в чулан, открыла ее, являя миру стиралку и стоящую на ней сушилку, и надтреснутым голосом спросила:

— Сам справишься?

— Я удивлен, что ты справляешься, — заметил тот, раскрывая спортивную сумку. — С каких пор богатые избалованные девочки обитают в хижинах?

— С тех самых, когда решили строить свою жизнь самостоятельно, но тебе, маминой лапушке, этого не понять, — ехидно ответила она, пряча волнение. — И я снимаю только нижний этаж. Верхние закрыты. Там хозяин складирует… кое-что.

— Кое-что? — насторожился Паркер. — Наркотики?

— А мне все равно, — отмахнулась она. — За такую смешную аренду пусть хоть химическое оружие туда-сюда носит.

Крис посмотрел на нее с восторженным ужасом, в глазах цвета горького шоколада мелькнуло нечто вроде праздничного фейерверка, и будущий муж завис — снова, как прежде. Просто стоял и глазел, пока она забрасывала в стиралку одежду, ту самую, в которой он дрался вчера. Бандана выглядела особенно брутально, но Уитни не боялась крови. Только темноты, пауков и одиноких принцев.

Она невозмутимо захлопнула круглую дверцу стиралки и объявила:

— Через час будет готово. На завтрак я собираюсь насладиться божественным смузи из шпината и тыквы. Присоединишься ко мне?

Паркер вышел из режима «заморозки» и хмыкнул.

— Тыквы? Из чего же фея-крестная тебе карету сделает, если ты всю тыкву съешь?

— А я пешком дойду, куда мне нужно, — возразила Уитни, поправляя высокий хвост. — И перестань подкалывать по поводу Золушки, Паркер. Я далеко не терпила. Только попробуй обидеть меня, и получишь волшебного пенделя.

В ответ он рассмеялся, укоризненно качая головой, и его низкий, беззаботный смех показался музыкой. Обычно аккуратно зачесанная челка Криса съехала на бок, прикрывая лоб наискосок, и он меньше всего походил на знакомого с детства механического принца. Аж сердце защемило от его будничного вида, а Паркер, иронично изогнув бровь, начал перечислять на пальцах:

— Сообщница наркодилера, бунтарка, драчунья… Великолепно. Мать будет в восторге от моего выбора.

Уитни улыбнулась в предвкушении и, вскинув подбородок, пообещала:

— Вот увидишь, расколем ее, как хрустальную туфельку.